Твои демоны помнят о тебе

Уже два часа Коля мёрз на качели в до боли знакомом дворе. Сперва он подумывал о том, чтобы подняться и позвонить в дверь, но справедливо решил, что так будет гораздо сложнее завязать разговор. А поговорить было нужно, он это чувствовал. Чувствовал, что от этого зависит не только его жизнь. Поэтому он качался, мёрз, наблюдая за детьми, играющими в снегу, и ждал. На детской площадке становилось всё оживлённее – послеобеденное время прекрасно подходило для прогулок, и вскоре его ожидания оправдались – из родного подъезда появилась, держа за руку дочь, Марина. Она отпустила ребёнка, слегка шлёпнув по спине, и та с радостным воплем понеслась к друзьям. Марина же, напротив, не подошла к другим, следящим за детьми, а на самом деле – кудахтающим о своём мамам, а осталась стоять чуть поодаль, скрестив руки на груди и безотрывно глядя на девочку. Кудахтающие барышни одарили её презрительными взглядами и вернулись к обсуждению какого-то модного нынче рецепта. Но в их разговоры Коля не вслушивался. Марина этого мира была настолько бледной, худой и измождённой, что у него защемило сердце. Ему вдруг захотелось сбежать, оставить в покое и не мучать её, но он прекрасно понимал, что не может этого сделать. Печальный взгляд девушки скользнул по площадке и остановился на Коле. Какое-то время Марина смотрела как будто сквозь него, а потом медленно, то и дело оглядывась на уже успевшую извозиться в снегу дочку, двинулась к бывшему капитану. - Привет. – Она остановилась в метре от него, всё так же скрестив руки, не фокусируя на нём взгляда. – Вижу, вы нашли себе одежду. Теперь хоть не замёрзнете. - Да… - Коля смутился. Он совсем забыл, в каком виде явился к ней в первый раз. – Я затем и пришёл. Вот. – Он протянул Марине объёмный пакет, который до этого сжимал в руках. – Спасибо вам, вы меня выручили, теперь возвращаю. Марина заглянула внутрь, там лежала старая куртка. Она на мгновение задержала на ней взгляд и закрыла пакет. - Не стоило. - Но как же… - Коля всё больше терялся. Разговаривать с Мариной, и знать, что это совсем другой человек, оказалось сложнее, чем он думал. Но пути назад не было, как не было для него и пути домой без этого разговора. - Могли бы себе оставить. Мне она больше не понадобится. А её хозяину – тем более. - Вашему мужу? В её глазах отразилась такая боль, что Коля тут же пожалел о сказанном. Но ему во что бы то ни стало была нужна информация. Любыми путями и жертвами. Проводник недвусмысленно выразился на этот счёт. - Простите, если сказал что-то лишнее. - Ничего. – Её голос даже не дрогнул. Она указала на качели. – Вы позволите? Стоять тяжело. - Да-да, конечно. Коля поспешно встал, уступая ей место. Несколько минут длилась тишина. Марина как будто забыла о его существовании, а он не мог найти слов, чтобы прервать неловкую паузу. Только смотрел на свою чужую любимую и гадал, какие ужасные события должны произойти в жизни, чтобы у молодой девушки был такой взгляд. Наконец он решился нарушить молчание: - Я бы хотел извиниться. Она вздрогнула от звука его голоса, будто и правда забыла о том, что рядом с ней есть ещё люди. - За что? – Подняла глаза. Равнодушие и смертельная усталость. - За то, что вломился к вам. Так совпало, вы, видимо, тоже Марина, я Коля. Я действительно перепутал, я шёл домой… - Пришли? - Куда? – Растерялся Коля. - Домой-то пришли в итоге? - Нет, - задумался на секунду, - нет у меня больше дома. - Я сочувствую. – Едва слышно прошептала Марина. – У вас случилась беда? - Да, наверное. – Повинуясь внезапному порыву, Коля начал говорить. – Я помню только, как садился в такси летом тринадцатого года. В глазах Марины мелькнул интерес, а следом – мучительная жалость. - И всё? - И всё. А вчера я очнулся в лесу. Добрался до города, а мне говорят, что прошло четыре года. Забыл, где дом, заблудился. Когда вспомнил, пришёл, оказалось, что меня в мёртвые записали, а жена снова замуж вышла… - Это очень грустно. Мне очень жаль вас. – Казалось, Марина сейчас заплачет, Коля начинал себя ненавидеть. Так лгать было жестоко, но мог ли он открыть правду? – Как же вы? Где вы ночевали? - Друг приютил. Теперь думаю, надо идти в полицию, сдаваться. Как-то жизнь заново начинать. - Да… Идите… Обязательно идите… Тут отдел хороший, в этом районе. Вам помогут. У меня там муж работал… Да, там вам помогут… Обязательно помогут… - Шелестел её безвольный голос, и Коля наконец решился: - А что с ним случилось? - С кем? - С вашим мужем. Простите, если не хотите говорить, то не будем об этом. Но, может, я смогу чем-то помочь? Она посмотрела на него с сонным удивлением. - Помочь? Нет, я не думаю. Но на вопрос отвечу, мой муж погиб. Он был следователем в районном отделении. Погиб при исполнении. - Как? – Только и смог выдавить Коля. - Очень странно. Вы, наверное, посчитаете меня сумасшедшей, если я расскажу. - Поверьте, кто угодно, только не я. Я четырёх лет жизни не помню, и одному богу известно, где я был, и что со мной делали. Вот было лето, я ехал машину из ремонта забирать, потом хотел с женой в кино сходить… И вот я валяюсь в зимнем лесу, на дворе семнадцатый, жена замужем за другим, а я – умер. Поверьте, Марина, после всего этого я ещё больший псих, чем вы можете представить. И уж точно не мне судить других. По её лицу скользнула лёгкая тень благодарной улыбки. Скользнула, и тут же исчезла. Она начала тихонько раскачиваться на качели. - Его убили. Случайность, несчастный случай. Когда я стала говорить, мне не поверили, но я была там, я видела. - Что вы видели? - Это было пять лет назад. Я пришла к нему в отдел. Он работал… Он всегда так много работал. Очень много. И вот я пришла, попросила дежурного его позвать. Это я виновата, если бы я не попросила, ничего бы не случилось… - Почему? Что случилось в тот день? Она молчала. - Марина? Что тогда случилось?! - Я попросила позвать его. – Разговаривать с ней становилось всё труднее, после каждого слова она как будто зависала, впадала в транс. – И он вышел. В этот момент ворвался парень с пистолетом, совсем ребёнок, и разрядил в грудь моему мужу всю обойму. Парня застрелили тут же, оказалось, Коля его брата посадил на пожизненное... И он отомстил за брата. Сам умер, и Колю моего забрал с собой. Коля мгновенно умер. Сделать ничего не успели. Сказать ничего не успел. Это я виновата. Если бы он не вышел, ничего бы не было, тот бы не успел, не успел бы.. Её голос задрожал и затих, по щекам, замерзая, покатились слезинки. - Простите… - прошептал Коля. – Простите, я не знал. - Ничего, я давно хотела с кем-то поговорить. А потом мне стали говорить, что я сошла с ума. Коля тоже так говорил. Мы стали ссориться. Очень серьёзно ссориться. Он не верил, не хотел слушать. А потом он умер, и я оказалась права, но уже ничего нельзя было исправить… - Чему он не верил, Марина? - Когда оперативники застрелили того парня, я увидела то, что видела уже давно, хотела предупредить его, но он не слушал. Когда он упал… убийца… он был как будто в сумраке. Вокруг светло, а его силуэт как будто смазан. И я видела, как от его тела отделились тени. Три… Три тени… Покружили над ним, потом над Колей, и пропали. Это была не случайность, понимаете? Он был одержим чем-то, что заставило его убить моего мужа! Они давно кружили над ним, давно кружили… Давно… - Тени? Вы сказали – три тени? – Коля отказывался верить услышанному, его парализовал ужас. – Три тени причастны к смерти вашего мужа? - Да. – Снова отрешённый взгляд. – А вы тоже их видели? Я их часто видела. Когда вот так затуманивался его образ каким-нибудь светлым днём, когда тени окружали его голову, что-то случалось. Один раз мы в аварию попали. Второй раз он упал на ровном месте и ногу сломал. Много было таких случаев. Я говорила ему, но он злился… Он так злился на меня… Уходил. А ведь я хотела только добра для него. Знаете, что я думаю? Они играли. А когда наигрались, убили его. Не оставили в покое, а убили… Убили моего Колю… И Лидию он так и не увидел. Марина разрыдалась. Коля сглотнул подступивший к горлу солёный комок, зажмурился, потёр пальцами переносицу – щипало глаза. А затем опустился на колени, прямо в мокрый липкий снег, обнял Марину и прижал к себе. Та не стала сопротивляться, так и плакала, уткнувшись ему в плечо, вцепившись ладонями в края качели с такой силой, что побелели костяшки пальцев. - Мамочка снова плачет. Коля машинально выпустил Марину и обернулся. Розовая курточка с вышитым Микки Маусом, из-под розовой шапочки с помпоном выбиваются светлые кудряшки. Ручки в пушистых рукавичках сжимают несколько веточек. Огромные голубые глаза смотрят пронзительно и понимающе. Девочка внимательно изучала Колю. Коля не мог оторвать взгляда от ребёнка. Такого похожего на него ребёнка… - Лидочка, солнышко, беги играй. Марина взяла себя в руки и теперь старательно вытирала глаза маленьким белым платочком. Но Лидия не уходила, только продолжала смотреть на Колю странным недетским взглядом. - Мамочка болеет. – Серьёзно заявила она. – И скучает по папе. Ты похож на папу. Коля онемел. - Лида! Дяде не интересно слушать твои фантазии. Беги. Скоро домой пойдём. - Ты похож на папу! – Уже весело крикнула девочка, развернулась и побежала назад, к недолепленному снеговику. - Простите её. – Марина спрятала платок в карман пальто. – И меня простите. Я совсем стала нервная. - Болеет? – Переспросил Коля. Он вдруг всё понял, но принимать отказывался. – Мамочка болеет? - Дети чего только не придумают… Она такая выдумщица. Всё время рассказывает, что там папа делает. Недавно прилетела радостная такая, говорит, папе новую звёздочку дали… - Чем. – Твёрдо произнёс Коля. Это был даже не вопрос. Повеление говорить. Марина вздохнула. - Год назад у меня нашли рак. Тогда ещё можно было что-то сделать, сейчас уже нельзя. - Почему не сделали тогда? – Коля не узнал собственный голос. - Деньги… Нужно было много денег, очень много. У нас столько нет, даже близко, а помощи ждать неоткуда. - А как же ваш муж? Он был состоятельным человеком, неужели ничего не оставил? Он спохватился, но слишком поздно. Марина посмотрела на него так, как будто в первый раз увидела. - Николай, если вы наводили обо мне справки, то источник вас явно подвёл. - Что вы хотите сказать? - Что он мог оставить? Мы жили на обычную зарплату, а у следователей она знаете какая… Хорошо ещё, что не оставил долгов. - А родственники? Неужели нет? – Коля хватался, как за соломинку, за факты собственной жизни, но понимал уже, что соломинка эта беспощадно выскальзывает из его пальцев. – Родители?.. Братья? - Родители умерли. Погибли. В автокатастрофе. А брат ещё маленький, ему двенадцать. Он с бабушкой живёт в Питере. – Она улыбнулась, явно вспомнив что-то хорошее. – Серёжка… Коля тупо сел в снег. - Я всё думаю, как же она будет без меня. – Проговорила Марина, глядя на Лидию, и губы её снова задрожали. – Кто о ней позаботится. Бабушка не потянет одна двоих детей. - Марина. – Коля взял её за плечи и крепко сжал. – Всё будет хорошо, поверьте. - А приходите в гости, - вдруг проснулась Марина. – Раз мы с вами оба ненормальные, нам нужно держаться вместе. - Обязательно приду. – Коля встал. – Вот вечером и приду, если позволите… если позволишь. - Конечно. – Марина улыбнулась. – Я буду ждать. Мы будем ждать.