Mistress/Любовница.

«А ты незаменимую свою, так незаметно заменил. Я ведь уверена, она слышала больше слов любви, познала больше поцелуев, удовольствия и объятий от тебя, чем я. Уверена в том, что ты шептал на ухо „мне кроме тебя никто не нужен“ и „тебя не заменить“. Тем не менее, ты заменил. Заменил той, которая не будет к тебе так же добра, как она. Которая не будет рассказывать тебе о вечной любви и мечтать о будущих детях. Которая всегда будет уходить не дождавшись тебя и никогда не изменит свои планы только из-за того, что ты бы хотел встретиться. Ты не заменил её чем-то лучшим. Для тебя. Потому что я тебе делаю в 100 раз больнее за день, чем она за год. Странно, но ты всё равно её заменил, ту, которая тебя любит.» Стуча каблуками по кафелю, я быстрым и уверенным шагом направлялась в кабинет генерального директора. Вокруг бегали люди, падали бумаги, раздавались телефонные звонки. Я успела зайти в лифт и нажать на кнопку последнего этажа. Меня окружали сотрудники компании, то и дело переглядывались и изучали мою внешность. Играла спокойная музыка, я иногда подпевала ей и двигала головой в такт. Кажется, это напрягало окружающих. Раздался громкий звонок, который объявил о прибытие на последний, 26, этаж. Вместе со мной вышли все остальные и подошли к двери напротив, в интересе ожидая, куда направится эта незнакомка. Шагая к кабинету, я не обращала внимание на попытки секретарши остановить меня. — Мистер Бибер сейчас занят! Постойте! — Закрой рот. — грубо посадив её обратно на место, я со всей дури толкнула дверь, и она с громким звуком открылась, а я, подняв руки вверх и победно улыбнувшись, самодовольно произнесла: — Соскучился? Мужчина сидел за столом и когда увидел меня, отвлёкся от своего ноутбука. Он был серьёзным и сосредоточенным и это дико возбуждало. — Что ты здесь делаешь? — пытаясь не переходить на крик, он зло спросил меня, измеряя взглядом. — Ты не рад меня видеть? — я театрально надула губы и скрестила руки на груди. Продолжая стоять возле двери, я заметила как он напрягся. Джастин потянул галстук и ослабил хватку. Я, снимая с головы шляпу, которая закрывала почти всё моё лицо и солнцезащитные очки, бросила вещи на кушетку рядом. А сама подошла ближе к столу генерального директора. — Что за представление ты устроила? — я его, видимо, не на шутку разозлила. Он откинулся на спинку кресла и как отец, который имеет намерения отчитать свою непослушную дочь, осмотрел меня с ног до головы. — Я люблю ярко появляться. — закусив нижнюю губу, я виновато на него посмотрела. Присев на кресло и закинув сначала одну ногу на стол, после чего последовала и вторая поверх первой, я представила ему чудесную картину того, что находится у меня под юбкой. — У меня сейчас конференция. — стараясь держать себя в руках, он то и дело заглядывал на мои оголенные бёдра. — Бросишь меня тут одну? — расстроившись как маленький ребёнок, я обижено на него посмотрела. Секунда и он уже говорил своей секретарше о том, что сегодня конференции не будет, как и остальных встреч, которые были запланированы. — Ты действительно сошла с ума? — Джастин оперся локтями об стол и с опаской на меня глянул. Сошла ли я с ума? Возможно. Не отрицаю. В последнее время я чувствовала себя психически больным человеком. У меня почти всегда было хорошее настроение и я ярко выражала свои эмоции. Я часто смеялась и радовалась без причины. Возможно, мне нужно навестить психолога. — Возможно. — задумавшись, я посмотрела вверх и приставила палец к губам, делая вид, что усердно думаю. Медленно высунув язык, я коснулась им своего пальца. Проведя по нему вверх и вниз, я засунула его в рот и тут же высунула, кидая взор на Джастина. Он, немного защурив глаза, с наслаждением лицезрел данную картину. — Мистер Бибер, можете ли вы держать свою многоуважаемую женушку при себе? — я поднялась на ноги и подошла к нему. Присев на стол, напротив него, я уловила непонимающий взгляд. — Меган ко мне приходила. Просила рассказать о любовнице мужа. — Какого черта? — выругался Джастин и положил свою руку на моё голое колено. — Позаботься о том, чтобы она больше меня не тревожила. А то смотреть на её истерики мне тошно. — презрительно ответив ему, я вспомнила как она рыдала у меня на кухне. — Не стоит тебе о ней так говорить. — строго отметил Джастин и немного напрягся. — А то что? Накажешь? — развернув его ко мне, я села на него верхом. Схватив меня за талию, он провёл рукой по всей спине и уловив вверху змейку, начал расстёгивать. Медленно распутывая этот чертов галстук, я поняла как сильно по нему скучала. Дотрагиваясь к нему, я ощущала незабываемое наслаждение. Я не знаю, то ли вино с утра, то ли Бог, то ли прекраснейшей вид из окна на Нью-Йорк, заставил меня почувствовать внезапную близость с ним. Казалось, что между нами существует какая-то мистическая и совсем не материальная связь, которая становится всё толще и толще, с каждым днём. Неважно, видимся мы или нет. Мне хотелось быть для него всем: и святой и блудницей. Я полностью принадлежала ему. И сколько бы я не бежала от этого, оно будет вечно меня преследовать, потому что я… Люблю его. Он резко схватил меня за талию и посадил на рабочий стол. Я обхватила его ногами и жадно впилась в него губами. Прижимаясь к нему, с удовольствием ощущала даже через его брюки твердость, его готовность вырваться на волю. Он страстно ласкал моё тело. Его пальцы скользнули мне под юбку и погрузились в горячую влагу. Я повернулась и облокотилась на стол. Он накрутил мои волосы на кулак и оттянул голову назад. Второй рукой он достал свой член и ввел в меня. Я оказалась полностью в его власти. Он двигался медленно, а я не могла больше ждать — мне хотелось сильней, агрессивней. Я уперлась руками о стол и стала двигаться с ним в такт. На финальном толчке мы оба, стараясь не выдавать громких стонов, кончили в унисон. Слившись сначала в нежном поцелуе, постепенно перешедшим в страстный, мы стояли обнявшись, и целовались. Джастин, одной рукой прижимая за тонкую талию к себе, гладил второй рукой мою спину. Я же, обнимая его за шею, копошилась пальцами в его волосах, гладила уши. Положив меня полностью на стол, он сел на кресло и достал сигарету. Я, лёжа на столе, смотрела на него. Он мой. Тот, который порядочно и справедливо, часто жестоко и бескомпромиссно, руководит сотнями людей, которые боятся его. А сейчас, рядом со мной, он был уязвим. Я могла сказать ему всё. Послать, обозвать, обидеть. А он бы промолчал в ответ или властно заткнул меня. Джастин медленно выдыхал дым и изучал меня. Он смотрел на меня, как на картину, пытаясь запомнить каждую деталь. Поднявшись на локти, я приблизила лицом к нему. Залезая языком внутрь его рта, я проделала пару изысканных движений и отстранилась, отобрав сигарету у него из рук. Сделав затяжку, я обратно легла на стол и выдохнула густой дым. Повернувшись обратно к нему, я приставила сигарету к его губам и он повторил мои движения. — Я должна тебе кое-что сказать. — тихим голосом я обратилась к мужчине. — Я ничего не чувствую. Мне наплевать. Я ни минуты не страдала по этому ребёнку. -  выплюнув эти слова, я ожидала реакции Джастина. Но он молчал. Опустив глаза вниз, он кинул сигарету на пол и затушил её ногой. Я знаю, что он хотел этого ребёнка. Я знала, что ему сейчас больно. Но мне хотелось открыться ему. Я хотела чтобы он знал меня. — Прости. — поднявшись на ноги, я поправила юбку. Подойдя к зеркалу, я достала помаду и начала обводить губы, которые были прилично напухшие от долгих поцелуев. Сзади почувствовалось тёплое дыхание на шее. Он обнял меня за талию и поцеловал в шею. — Ты самый жестокий человек, которого я знаю. Но даже это не помогает отпустить тебя. — отойдя от меня, Бибер направился обратно к столу и присев на кресло, начал застёгивать рубашку. Надев свою маскировку в виде шляпы и очков, я вышла из кабинета, уловив лишь удивлённый и пристальный взгляд секретарши. Мне было уже наплевать. Наплевать что о нас кто-то узнает, что увидев меня будут шептаться: «Эта же она пыталась увести мужчину из семьи», впрочем, мне всегда было абсолютно наплевать на чужое мнение. Мне было всё равно на то, что узнает отец и, скорее всего, заставит закончить эти отношения, дабы не портить его фамилию, и я, как обычно, сделаю всё как он скажет, только наоборот. Мне было наплевать на Меган. Она, одна из тех бесхребетных женщин, которые ради мужчины пойдут и в огонь, и в воду, вовсе не понимая того, что этим поведением только отталкивает.

***

Сидя в кабинете за столом, я пыталась вспомнить хоть какую-то деталь, которую я могла упустить, догадываясь кто такой аноним. Я вчитывалась в каждую букву из всех открыток, которые получала, но ничего кроме того, что это была женщина, я не поняла. А если аноним — это Меган? И это всё уловки, чтобы я оставила её мужа в покое? Нет. Я знала, что это не она. Это был тот, кто наблюдал. Со стороны. И знал обо всём. Мэтт? Глупости, я получала смс когда он спал возле меня. Дэвид? Нет, это слишком умно для него. На примере больше не было никого. Барбара. На приеме у отца, она сразу же спросила о Джастине. Она знала. Всё было бы отлично, если бы она сейчас не жила в Вашингтоне. И опять провал. Сколько бы я не пыталась разгадать эту чертову загадку, у меня не получалось даже приблизиться к ответу. Выпивая бокал вина, в голову пришла гениальная мысль. Меган всё знала. Она не была анонимом, но то, что я являюсь любовницей Джастина — ей было известно. Она пришла ко мне не потому что не было к кому. Не потому что она надеялась, что я знаю кто она. Она пришла с одной целью: надавить на жалость, тем самым заставить меня думать, что я тварь, которая уводит у неё мужа, которого она любит. Возможно, она даже надеялась на то, что я скажу ей правду, но увидев моё равнодушное лицо и услышав фразу «Ничем не могу помочь», она решила действовать методом угроз, говоря мне о том, что заставить её исчезнуть. Хотя уверена, ей так и хотелось сказать о том, что она всё знает. Чёртова блондинка. Видимо, она просто меня не знает. Думая о том, что запугать меня вполне возможно или вызвать жалость и стыд. Только вот была проблема: я не имела понятие что такое жалость и стыд. Именно потому спала с её мужем год. Но если она хочет поиграть, то я не против.