Брак по предсказанию

      Этого просто не могло быть! Какого чёрта? Идя по коридорам в сопровождении стражи я всё пытался понять, как наши жизни оказались так причудливо переплетены.       Эта история произошла задолго до коронации Тора. Я тогда был совсем мальчишкой. Каждый год в Асгарде проводилось соревнование среди молодых богов и воинов. Я во всём уступал Тору, и только в скачках мне удалось опередить его, но с небольшой хитростью. Бальдра не было на скачках, он появился чуть позже и сразу засомневался в моей победе. Он узнал о зелье, которое помогло моей лошади скакать быстрее, и пообещал ославить меня на весь Асгард. Хвалёная честность! Но ему было важно не просто вывести меня на чистую воду, а опозорить перед всем миром. Видимо, он хотел окончательно раздавить выродка ледяных великанов. Бальдр собирался рассказать всё прямо на чествовании победителей. Он сам сглупил, решив оттянуть момент, а я не мог не воспользоваться таким шансом.       В перерыве между скачками и следующим соревнованием проводили охоту. На неё я привел Хёда, слепого брата Бальдра. Мальчишка всегда мечтал быть наравне со сверстниками, но слепоту не смогли излечить даже боги. Я же пообещал направить его лук на добычу, чтобы все были в восторге от того, что слепец смог подстрелить оленя. Хёду настолько хотелось быть таким же, как все, что он поверил даже мне.       На самом деле, я хотел только нейтрализовать Бальдра хотя бы на несколько дней. Мне хотелось порадоваться награждению, а уж потом будь что будет. Наконечник стрелы был измазан в сильном снотворном. В дни юности я ещё не относился к убийству так легко. Я не представлял, что буду делать дальше. Мне казалось, что после церемонии награждения не будет ничего.       Я направил стрелу Хёда, но рука у него дрогнула, и произошло поразительное: слепец попал прямо в сердце Бальдра. Вот таким стало моё первое убийство.       Испугавшись, я тут же спрятался. Хёду не поверили, потому что благодаря иллюзии все думали, что я мирно охочусь. Вдобавок за день до этого братья поссорились. Бальдр не хотел пускать убогого брата на охоту. Когда асы нашли ничего не понимающего Хёда и мёртвого Бальдра, их третий брат Вали пришёл в ярость. Он кинулся на Хёда, не слушая его оправданий. Асы старались их разнять, но Вали расшвырял всех на много миль вокруг, желая расправиться с глупым братом. Когда боги смогли вернуться на место битвы, там был только труп Бальдра и Вали, который с тех пор не проронил ни слова. Хёда так и не нашли, а Вали вскоре сбежал в другие миры.       И теперь оказывается, что Хёд выжил, Сиена — его потомок, а семейная честность передалась ей и проявилась этим садистским даром.       Судьба частенько смеялась надо мной, но такого бумеранга я даже не мог представить. Каким бы чудовищем меня ни считали, та случайная смерть Бальдра была для меня тяжёлым испытанием. Я не хотел его убивать.       Но сейчас было не до душевных терзаний. Не то чтобы я сильно ратовал за благополучие Асгарда, но диверсию изгнанников оставить без мести не мог. Эти грязные оборванцы за моей спиной схлестнулись с читаури и тёмными эльфами, а меня решили провести и оставить ни с чем.       — Так в чём твой план, Локи?       Я, Тор, О́дин и Вальдар (самый близкий его советник) остались одни в зале без окон, с чугунной дверью, в который не то, что муха, даже муравей не прополз бы.       — Связь с мятежниками я держал через служанку по имени Сольвейг…       Меня увели в камеру, а минут через десять туда в сопровождении Фригги вошла Сиена. Мне очень хотелось побыть с ней, и в то же время было сложно даже смотреть на неё. У всех есть переломные моменты. Моё непреднамеренное убийство Бальдра стало для меня тем самым переломом. Я знал, что заигрался и перегнул палку. Раньше все относились ко мне настороженно, после этого я сам понимал, что опасен. Сиена теперь была для меня напоминанием о неприятном прошлом, об одном из истоков моего нынешнего положения.       — Мама, оставь нас с Сиеной наедине. Пожалуйста.       Фригга тепло улыбнулась мне и провела ладонью по щеке:       — Хорошо, Локи.       Фригга вышла, а Сиена стояла возле двери как вкопанная:       — Локи, что случилось? Ты так странно смотришь на меня.       — Хочу кое-то тебе рассказать, — я сделал несколько шагов к ней навстречу. — Тот редкий случай моих откровений, когда твой дар не потребуется.       — Прости, я хотела…       — Успокойся, — я взял её за руки. — Я уже привык, что ты делаешь всё, что придёт тебе в голову, не задумываясь. Это не всегда хорошо для меня, но ты искренне хочешь, чтобы хорошо было всем.       — Извини, — она смущенно опустила глаза. — Я ненавижу ссоры, и хочу, чтобы вы все помирились.       — Ты слишком добрая для меня, — мне пришлось пальцами поднять её лицо, чтобы посмотреть в глаза. — В этом должен был быть подвох.       — Ты о чём?       — То, о чем я хочу рассказать… Это был дурной поступок, хотя после я совершал вещи и похуже. Но ты должна знать, потому что это касается тебя.       — Говори уже, — Сиена схватила меня за запястья ледяными пальцами.       Когда я закончил свой рассказ, Сиена стояла возле двери, обхватив себя руками за плечи.       — То есть ты случайно убил одного из моих предков?       Я кивнул.       — Не могу сказать, что во мне взыграла кровная ненависть. Ты действительно совершал поступки и хуже, а об этих предках я узнала только что. Хотя осадочек, конечно, неприятный.       — Я решил, что ты должна знать. Всё-таки это твои родственники.       — Мне неприятно, что ты делал такие вещи. Но я уже не могу от тебя отстать, мы ведь уже это проходили.       Сиена нерешительно подошла ко мне и прижалась лбом к моей груди:       — А я ещё всегда говорила, какие же дуры женщины, которые влюбляются в плохих парней. Мол, что они в них находят. Вот судьба меня и ткнула носом.       — Я сделаю всё, что смогу, чтобы помочь Асгарду сейчас. Если всё пройдёт нормально, нас защитят и оставят в покое.       — Было бы круто, — Сиена грустно улыбнулась, глядя мне в глаза. — Постарайся, пожалуйста.       Она слегка поцеловала меня в губы, а я крепко прижал её к себе, поцеловав сильнее. Теперь мне не страшно было идти навстречу мятежникам, тёмным эльфам и кому угодно.       Дверь камеры распахнулась, и нам пришлось оторваться друг от друга.       — Принцесса, Вам пора, — стражник склонился перед Сиеной, игнорируя меня.       — Иди, моя принцесса, — я не сдержал насмешливой ухмылки.       Сиена едва заметно улыбнулась мне и напоследок поцеловала в щёку.       Когда дверь за ней заперли на замок, я сел на пол в центре камеры и стал ждать Сольвейг. Скоро она явилась собственной персоной и принесла мне еду.       — И когда ты узнала, что мятежники всё делают по-своему?       На её лице проступило самодовольство.       — Недавно, но ты был так занят своей жёнушкой, что я решила вас не беспокоить.       — Женская месть — бессмысленная и беспощадная.       — Что?       — Ничего, милая, — я скривился в усмешке. — Значит, мы больше не союзники?       — Ты сам вырыл себе могилу.       — Ну, а тебе придётся меня из неё вытащить.       — С чего бы это, — фыркнула Сольвейг.       В этот момент иллюзорные оковы на моих руках исчезли, а шею служанки захлестнула невидимая петля.       — Ничего личного, дорогая, — мне доставил удовольствие страх в её глазах. — Вопрос выживания.       Я постучал в дверь и показал стражникам взятую в плен Сольвейг:       — Выпустите меня, иначе девчонке не жить.       С проклятиями и перекошенными лицами стражники провели меня в зал с Эфиром, попутно подняв тревогу, а я как будто этого не заметил. К выходу из дворца меня уже встречала целая процессия. Вялые попытки отбить пленницу не увенчались успехом, и мы покинули чертог О́дина. А за нами выскользнул ни для кого не видимый Тор.       Прикрываясь трясущейся Сольвейг, я прошёл в ангар с кораблями, выбрал наиболее подходящий и дал сигнал Тору. Пока он забирался в корабль, я с удовольствием заламывал руки служанке.       — Ай! Больно!       — Ничего, удовлетворение от мести должно сгладить твою боль.       — Ты это заслужил, — прошипела девка. — Спутался с этой мидгардкой, а меня только использовал.       — Дорогая моя, — я игриво поцеловал её в висок, — ты казалась мне умнее. Неужели ты думала, что я серьёзно влюблюсь в подобную женщину?       Сольвейг забилась в моих руках, но я крепче сжал её, не давая вдохнуть, и потащил на трап корабля. Заводить мотор в компании с ней было нелегко, да и управлять получалось плохо. Поэтому я с большим удовольствием сбросил Сольвейг на небольшую группу мятежников, которые расположились на берегу залива.       — С ней всё будет нормально? — подал голос Тор.       — Да что ей сделается? Приземлится, как кошка, на четыре лапы. Я и так спустился ниже, как мог.       — И она точно расскажет им, куда ты направился?       — Я рассказывал ей про этот путь, говорил, что в случае неудачи мы с ней скроемся там.       — Отличная лапша, Локи.       За нами гнались стражники, но они не знали тайного пути, который разведал я. Хорошие парни не знают тёмных троп. Тор издал гневный и одновременно испуганный вопль, когда наш корабль вписался в узкую расщелину между скалами.       Не самый приятный скачок в пространстве, и вот — мы в Свартальфахейме. И выглядел он отвратно, словно большая помойка в пустыне под грозовыми тучами. Хотя что взять с заброшенного мира? Раньше здесь обитали уродливые гномы, боящиеся солнечного света, но они вымерли, а мир так и остался разлагаться под этими тучами. Даже не полноценное измерение, а "проходная комната" между мирами.       — Мог бы предупредить! — прорычал Тор.       — И лишиться возможности слышать твои испуганные вопли? Не лишай меня последних удовольствий, — во мне бурлила энергия, кураж. Я радовался, что делаю что-то, а не сижу в темнице, ожидая исхода. Переживания отступили на второй план.       — И что нам теперь делать?       — Ждать. Эльфы сами сюда явятся, у них с перемещениями в пространстве видимо всё в порядке. Ну, конечно, все они не придут, но главарь будет точно. Обезглавим армию, и дальше они не полезут, мозгов не хватит.       — Надеюсь.       — Ты-то готов?       — Готов.       Конечно, оружие О́дин доверил только Тору. Мы уже начали скучать, когда возле ближайшей дюны материализовались эльфы. Главный важно вышагивал впереди. Он заприметил Эфир в моих руках, и глазки у бледного хорька алчно заблестели. Он начал шипеть на эльфийском. Сказал, что его зовут Малекит, и велел отдать Эфир. Я его понимал, но не собирался переходить на эльфийский.       — Здесь условия определяешь не ты, Малекит. Я смог превратить Эфир в камень, смогу и избавиться от него.       Это было неправдой, но блеф ведь никто не отменял.       — Чего ты хочешь, Локи из Асгарда? — Малекит заговорил на нашем языке.       — Я — Локи из Йотунхейма! И я хочу гибели Асгарда.       — В этом наши желания совпадают, — кивнул эльф. — Что-то ещё?       — Лишь место, откуда я смогу наслаждаться полыхающим Асгардом.       — Нам подходят твои условия. Отдай Эфир, — Малекит протянул руку.       И тут сзади раздался голос:       — Не смей, гнусный лжец!       Обернувшись, я подумал, что заснул и вижу дурацкий сон, но, к сожалению, всё это было реальностью. Почему-то именно сегодня прошлое решило настигнуть меня и добить окончательно.       — Отдай Эфир мне или я убью её. Мне нечего терять.       Перед нами стоял Вали, прижимавший кинжал к шее Сиены.