***
Тим Бертон сидел на стуле и наблюдал за «игрой» одной из кандидатур на роль тётушки Гретхен, которую бы отлично сыграла только одна женщина — Хелена Бонэм Картер. Но эту женщину он не позовёт в свой фильм, даже если его будут умолять на коленях. Да, она великая актриса, которая наделена даром свыше, и он бы рад пригласить её, но что-то сопротивляется в нем. Она не должна играть в его фильмах! Сзади стоит давно уже выбранный главный герой и чуть ли не плюётся от игры этих женщин. Джонни каждый раз стоит под ухом у Бертона и твердит ему, чтобы тот переступил через свою гордость и позвонил своё бывшей супруге, но каждый раз Тим отмахивается и говорит, что нет незаменимых людей. Женщина читала один из монологов тётушки Гретхен, когда мистер Дэшвуд собирается в путешествие по миру спящей Луизы и подарить ей несколько кошмаров «на десерт». Она явно переигрывала и это неимоверно раздражало Джонни Деппа, который не понимал, как Тим вообще терпит эту переигранность. — Всё! Вы можете идти! — рявкнул Джонни, явно уже опасаясь, что Тим может предложить роль первой встречной. Бертон повернулся к Джонни и недовольно произнёс: — Что тебя не устраивало? Джонни пошёл на небольшую сцену, где ещё стояла та женщина, которой Депп приказал уходить и начал пародировать эту женщину в большой красной шляпе. — Не надо! Малышка хочет спать, — писклявым голосом произносил Джонни, то берясь за голову, то ходя на цыпочках. Тим искренне улыбался, а когда пародии Джонни было суждено закончиться Бертон громко захлопал в ладоши. — Извините, но Вы правда нам не подходите, — произнёс Тим, не сожалея о сказанном. — Джонни, съёмки должны начаться уже в на следующей неделе двадцать седьмого мая, а мы не можем найти актрису на главную роль! — Знаешь, мы-то можем, — ухмыльнулся Джонни, садясь обратно на своё место, за Тимом. — Это твоё сердце не может прекратить ныть и наконец понять, что Хелена не кусается и тебя не съест. Тим недовольно посмотрел через плечо на своего давнего друга, который открыто ухмылялся и вновь перевёл взгляд на сцену. Депп был однозначно прав насчёт него, но чтобы перечить самому себе, надо было переступить через свои принципы. Вообще, он считал, что она не согласится на роль в его фильме из-за того, что он поступил с ней, как настоящая мразь. Дверь неожиданно открылась и кто-то в зелёном платье прошёл в помещение. Тим и Джонни начали разглядывать вошедшую даму и не могли понять, кто именно перед ними стоит. Но стоило Хелене улыбнуться и Джонни встал со стула, громко произнеся: — О, наше ты спасение! Тим не проронил и слова, понимая, что Хелена сама пришла пробоваться на роль в его фильме, чего она никогда не делала. Хелена подошла к Джонни и поцеловала в щеку, явно забавляясь ситуацией. — Здравствуйте, дорогие Вы мои! Я думаю, что надо было предполагать, что я приду, — веселым голосом произнесла Хелена, подходя к Тиму. — А ты не хочешь меня поприветствовать, Тим? Бертон встал со стула и посмотрел на свою бывшую жену, которая, широко улыбаясь, смотрела на него через чёрные очки. Он и не заметил, как Хелена расцеловала в обе щёки и побежала на сцену. — Так, и что мне играть? Можно мне слова? — начала Хелена, смотря на ехидно улыбающегося Джонни и остолбеневшего Тима, которые не отошёл от того, что она вообще присутствует здесь. Тиму было слегка не по себе, видя, что Хелена слишком в хорошем расположении духа пришла к нему, не позвонив и не предупредив. Он перевел взгляд на сцену, где стояла Хелена и грустно улыбнулся, понимая, что если он не возьмёт её в свой новый фильм, то он обречен на провал. — Тим, — протянула его режиссёра Хелена, — ты мне дашь слова? Джонни сидел на стуле, положив нога на ногу, и думал через сколько же минут Тим скажет, что она утверждена на главную роль, не проходя кастинг. И Тим себя долго ждать не заставил. — Тебе не нужны слова, — еле слышно произнёс Тим, стараясь держать себя в руках. — Съёмки начнутся двадцать седьмого мая в двенадцать часов дня. Надеюсь, что ты сможешь прийти вовремя. Режиссёр ещё несколько секунд постоял на месте, пытаясь встретиться взглядом с Хеленой и ушёл из помещения, оставляя наедине своего лучшего друга и Хелену. Хелена удивлённо смотрела на Джонни и не знала, что дальше делать. Она не думала, что получиться именно так. Она действительно хотела пройти кастинг, показать, что она сможет сыграть эту тётушку, а Тим, сразу же как она вошла, утвердил её на главную роль. — Что ж, — начала Хелена, задумавшись о поведении Тима, — двадцать шестого жду тебя в баре. Месторасположение указано в приглашении, Джонни, а я… пожалуй, я пойду. Джонни встал со своего стула и пошёл навстречу Хелене. Остановив её у двери, он взял её за руку и повернул к себе лицом. — И ты так просто сдалась? — спросил Джонни, смотря на Хелену. — Пригласи его. — Мы же оба знаем, что он не придёт! — неуверенно произнесла Хелена, освободив свою руку из рук Джонни. — Он убежал сейчас, а если я сейчас заявлюсь к нему в кабинет, он и оттуда от меня сбежит. — Ты не пробовала. Хел, ты же мучаешься, и он… он тоже, — еле слышно произнёс Джонни. Актриса опустила свой взгляд на свои ботинки и едва заметно кивнула, соглашаясь с ним. Ведь если она попробует пригласить Тима на вечеринку в честь своего день рождения, ничего не произойдёт. Конечно, было бы хорошо, если бы Бертон не пробовал убежать от её общества и согласился на приглашение, ведь если он откажется, она лишний раз выпьет своё успокоительное.***
Тим ходил вдоль и поперёк своего кабинета с сигаретой во рту и думал о Хелене, которая внезапно пришла к нему. Зачем? Ведь так хорошо получалось избегать встречи с ней, а теперь они будут регулярно видеться во время съёмок, и он будет всё равно обращать на неё внимание и стараться ей помогать. Нет, такого поворота в своей жизни он явно не ожидал. В дверь кто-то тихо постучал, и Тим томный взглядом посмотрел на дверь. Он не хотел, чтобы его именно сейчас кто-то тревожил, поэтому ничего не ответил. Казалось, больше никто не стоял под дверью, но, когда Бёртон сел за стул, послышался чей-то голос: — Тим, ты здесь? Режиссёр сразу же узнал голос Хелены. Но только что она здесь делает? — Проходи, — произнёс Тим, потущив сигарету и положив её в пепельницу. Хелена открыла дверь и медленными шагами прошла в кабинет. Чуть осмотревшись, она сделала вывод, что ничего особенно не изменилось. Также на стенах висят его рисунки с чудиками. На его столе стоят фотографии детей и… её. Бертон нахмурился и встал из-за стола, направляясь к распахнутой настеж двери. Закрыв за Хеленой дверь, он посмотрел на саму актриса, которая стояла посередине кабинета и бесцеремонно его разглядывала. — Ты пришла что-то обсудить? — наконец произнёс Тим, облокотившись о дверь. Хелена вздрогнула от его неожиданного вопроса повернулась к нему лицом. — Нет, я пришла… я хочу тебя пригласить на вечеринку в честь моего день рождения, — неуверенно произнёс Хелена, осматривая Тима. — Если ты не поспишь, двадцать… — Двадцать шестого мая, Хелена, — перебил её Тим. — У меня всё хорошо с памятью. И, скорее всего, я не смогу. Спасибо за приглашение. Хелена грустно улыбнулась и подошла к столу режиссёра. Взяв фотографию себя в рамке, она провела по ней рукой и вновь повернулась к Тиму. — Зачем она тебе? — спросила Хелена. — Ты же… ты моя бывшая жена, — глупо произнёс Тим. — Прости, я правда занят и хотел бы, чтобы ты… прошу тебя, ты можешь уйти? Актриса закрыла глаза и начала упрашивать саму себя не раскиснуть и не показать свои слёзы ему. Она была зла на сама себя за то, что не может держаться гордо, что позволяет эмоциям собой управлять. Поставив фотографию обратно на стол, Хелена ещё раз огляделась и, найдя на стене рисунков свой глупый рисунок, она улыбнулась, поняв, что он тоже не может избавиться от воспоминаний о ней. Тим отошёл от двери и вновь сел за стол, нервно взяв в руку сигарету. Хелена почти ушла, но, остановившись у двери, она посмотрела на Тима, который втянул дым в лёгкие и произнесла: — Не кури, пожалуйста.