Единственная любовь всей жизни.

Утром я сразу поехала к Захарову в управление. — Валерий Андреевич, можно? — Да, Ир, проходи. Ты приняла решение? — Нет, Карпов пришел в себя. И через 2-3 недели сможет вернуться в отдел — Захаров нейтрально отреагировал на новость. Я бы даже сказала паник, расстроился. Все-таки что-то у них произошло, чего я не знаю. Раз дошло до того что генерал его похоронить хочет. — Ну что ж это очень хорошо. Не придется назначать нового начальник. Что у тебя со статистикой и в целом с делами? — Стараемся, Валерий Андреевич. Все работают — Ясно. Ну иди работать. — я ушла. Совсем мне не понравился его тон да и вообще. У них свои дела, которые по видимому идут не очень хорошо. И друг друга они взаимно ненавидят. С чего Захаров взял, что Стас умрет и сразу начал проталкивать нового человека? Раскрыли палачей, почему он ни слова мне не сказал? Пока Стаса нет, я должна раскрыть их карты и выяснить все. И первое с чего я начну, это будет тайна документов в машине. Я заехала домой, взяла папку поехала в отдел. — Доброе утро, Ирина Сергеевна — Привет, Олег. Антошин придет отправь ко мне. Я прошла в кабинет. Еще раз изучила все материалы, безуспешно! Нужно разгребать. — Ир, ты вызывала — А, Дэн, заходи. И во-первых, не вызывала, а попросила тебя найти. — Так, все понял, не по работе. Я тебя слушаю — В общем вот, ознакомься — я положила перед ним все материалы. Минут через 20 Денис уже отбросил все документы обратно мне на стол. — Ир, а ты где их взяла? — А это имеет значение? — Я примерно знаю, этим всем занимался Стас, я и Воронов. Карпов мне за это голову оторвет и к одному месту пришьет! — Так, давай рассказывай что знаешь — Ир, это все… — Дэн! — Хорошо. Когда вы собрали команду все были в шоке, через некоторое время, Стас во избежание всяких форсмажоров, как он сказал, но скорее всего это было для твоей безопасности. Мы с каждым днем продвигались ближе и раскрывали личности. Все что он там тебе говорил про ряженых и прочее, чушь все это. Это все менты каких мало, а точнее очень много, цифра доходит до сотни — Скоолько??? — Столько, Ир. И в этой папки почти все — Ужас какой! И что теперь с этим делать? — Ничего. Ира, это не тот случай, чтобы что-то предпринять. Сидим и ждем Стаса. Это было обговорено, в случае чего, мы должны просто об этом забыть и как ты понимаешь знать ТЫ об этом недолжна была ничего. — Ну, а что, я должна просто сидеть? — Я должен буду тебя остановить, всеми способами. Это просил Карпов, именно просил, как друга. — Я поняла. — Ну я пошел. Денис ушел. А я? Буду действительно сидеть на ровном месте? Но и делать в открытую я тоже, вроде, как не могу. Стас теперь будет расспрашивать о каждом моем шаге, он же в курсе что я знаю про документы и знает, что я не смогу усидеть на месте. Да и Денис, как видно, тоже на стороне Стаса Карпова, а это как две, теперь, не пробиваемые стены. Может я и вообще право не имею лесть в дела, о которых я знаю лишь на бумаге. Опасных делах, ведь если бы там не было угроз они явно не хранились бы в машине под сиденьем. Значит будем заниматься только отделам и в криминал не полезем! Стас разберется, теперь у меня снова есть опора, на которую можно положиться и не думать о трудностях. Но когда он не рядом очень тяжело. Появилась, какая-то привязанность, я без него не смогу. Странно, как-то быстро я сумела забить на все и думать только о личном. С Сергеем я всегда думала о работе, постоянно решала проблемы и свои и его прикрывала. А сейчас наоборот. Но все же я невольно снова их сравниваю или не их? Скорее себя, свою жизнь тогда и сейчас. Правда говорят, человек увидевший и познавший иную, лучшую жизнь, которая понравилась ему, больше не захочет жить как раньше. А тем более я женщина и ради семьи, все-таки готова бросить все. А особенно ради любимых людей, мы способны на все и даже большее. И сейчас у меня даже не возникло желание противиться Стасу и Денису. Может я уже и сама ничего не хочу. Просто нужен покой, штиль. Вечером я заехала за Сашей и мы поехали в больницу. Первый день за все это время я увидела на лице сына лучезарную улыбку. В больнице он подгонял меня идти быстрее и тянул за руку, короче к палате мы уже буквально подбежали. Стасу снимали капельницу, но Сашу это не остановило. — Пааап.! — Привет — голос у него был еще слабый и видно, что говорить ему тяжело — Как дела? — Хорошо. Я по тебе скучал. Мама говорила что ты долго спал, но теперь же все будет хорошо? — Конечно. — Саш, не мучай папу, ему еще тяжело. Не висни — Ир, как в отделе? — Стас, за день ничего не изменилось. Все нормально, обещаю без тебя никуда не полезу. А то иначе меня будет приказано остановить любыми способами. — Что Антошин проболтался? — Не проболтался, а рассказал. Но мы потом с тобой еще поговорим на эту тему. — Звучит как угроза — Ладно. Ты как себя чувствуешь? — Бывало и лучше, но и хуже тоже. Устаю быстро. Но вурдалаки в халатах сказали на мне как на собаке. — Ты только не стремись быстрее отсюда уходить. Надо вылечиться. — Ты что, Ириш, мне быстрей домой надо, а то найдешь себе кого-нибудь. Я между прочим соскучился… — Да? — Даа и ты не поверишь на сколько сильно — Так посетители давайте на выход, больному нужен покой — зашла медсестра — Ну пока. — Пока, пап. Мы же завтра еще придем — Посмотрим, Саш — сразу остановила его пыл, что бы не было обид и разочарований, нам со Стасом нужно будет поговорить о нужной мне информации, что мне делать с документами, а это не для Сашиных ушей. — папе нужно отдыхать, он еще не совсем хорошо себя чувствует.       Pov: Стас. Черт! Твою мать, мне что все снится что ли? Открываю глаза, слышу какой-то писк, забегают люди, похоже я в больнице. И…меня снова вырубает. В следующий раз открыв глаза я уже увидел перед собой, видимо, врача. — Станислав, вы меня слышите? — Да — такое простое слово, но далось очень тяжело. — Вы помните что произошло и как вы попали в больницу? Понимаете происходящее? — Да — как ни странно, но я все помнил — сколько я уже здесь? — Две с половиной недели — офигеть! Я здесь валяюсь, а мои гоблины там самодурством занимаются. Так, а Ира. — Ира — Ваша жена, приходит к вам каждый день. Мы позвонили ей уже — вот *** оперативные доктора! — Доктор, а вколите мне чего-нибудь чтоб я смог нормально говорить — а то боюсь мое такое состояние Ире не понравится. Говорить-то я нормально не могу, такое ощущение что я овощ. — Хорошо, мы вколим обезболивающее. Вы как себя чувствуете вообще, голова болит, тошнит? — Как мертвый — Шутите! Хорошо. Вурдалак ушел, ну ненавижу я врачей! И больницы эти тоже! Мне вкололи обезболивающее и я уснул. Проснулся я уже увидел Иру, свою Иришу. И она…она плачет — Стас… — Что, Ириш, оплакиваешь уже — Карпов, да я знаешь что с тобой сделаю. Я с тебя так спрошу. Ты хоть знаешь как мы волновались. Я уже две с половиной недели как зомби хожу. Сашка переживает. — на меня вывалили все. Я так и знал, но я понимаю она переживает. — Прости, не думал что так выйдет. Больше такого не повторится. Честное слово. — Я соскучилась. — она подошла ко мне  — Я так тебя люблю…но если еще раз… сама убью! — Понял. Ир, я тут две недели уже валяюсь что в отделе? — Угрожает! Ух какая! Но и о делах я забывать не хочу, тем более в такое время. — Стас, ты только очнулся. Да приди ты хоть в состояние — Ира, я же не головой тронулся. Доктор сказал, что с ней как раз у меня все в порядке. Так что там? Давай выкладывай, все как есть и не вздумай скрывать — Стас, мы падаем, летим в пропасть. Опера не справляются, на земле кавардак, что хотят то творят — ну конечно, а еще она когда-то мне грозила увольнением, а оказывается они без меня не справляются. Только ей мое заключение знать не надо, обидеться да она и сама все понимает. — Вот, мрази, ну я выйду, они вспомнят что такое хорошо и что такое плохо. — Только не переживай. Стас, такое дело. Полторы недели назад Захаров вызвал меня к себе и сказал, что на него давят, требуют, не знаю как на самом деле, но в общем если я сама не назначу он сам пришлет нового начальника СКП. Я уговорила его подождать две недели, если ты… то я назначу начальника и уйду сама. Сегодня он потребовал ответа. Я собрала наших, хотела сказать и мне позвонили из больнице…вот. Ты как почувствовал, что надо очнуться. Мне так тебя не хватает. — Опа! Вот Захаров, сука! Как он быстро все решил! В могилу меня уже положил. Вот я только выйду от сюда, он у меня сам…сядет! — Даа, ну и дела. — Стас, что мне делать? — Ничего. Я никуда не уйду, ты знаешь. Все сделаем. Доктор сказал, что еще примерно месяц, но думаю недели через две можно уже отсюда сваливать — Карпов! — Ир, нормально все. — Все это сейчас не к месту и не вовремя, но тут такое… Я забирала твою машину и случайно нашла кое-какие документы, папки там — ясно, какие папки мы нашли. Там досье на каждого палача. Потихоньку становилось все ясно, но посвящать в это Иру я не хотел и не хочу, она недолжна была знать. Я собирал оперов, мы планировали и вскоре их должны были посадить, но все пошло не так. И все это началось на складе во время операции, я не увидел там лиц, которых ожидал увидеть, но виду показывать было нельзя. Одного из действительно реальных палачей я убил — Зотова, но остальные лишь не нужные пешки. Вот только случайно ли Ира их нашла? — Случайно? Под сиденьем? — Ну хорошо. У меня упала сумка. Я полезла за ней увидела ящик ну и залезла, прости. — верю, не думаю что она обыскивала бы мою машину. Зачем? — Ты конечно все изучила и фамилии тебе знакомы — Угу. — С этим будем разбираться потом. Вам с Сашей ничего не угрожает. Давай сейчас не будем. Что-то я устал. — я успокоил ее и главное должен быть уверен, что она не полезет в это все — Отдыхай, Стас, хорошо я не полезу в это. — И не надо. Захарову сильно не доверяй… — я предупредил о главном, а дальше похоже опять меня просто вырубило и я уснул. Пока лежал в коме мне снилась какая-то чушь, а может и не чушь? Я представил, что если меня не станет по большому счету ничего не измениться кто-то даже выдохнет с облегчением. Я сам виноват, превратился в упыря которого все ненавидят. Врач, говорил об Ире, как о моей жене, может и правда стоит сделать ее таковой. В этой жизни после меня ничего не останется. Ирка мне не жена и Сашка мне никто по документам. Да и я только числюсь в базах, а жить начал только когда снова Ира стала МОЕЙ. Почему-то только почувствовав смерть, свой конец мы начинаем думать о жизни. Сегодня я увидел как Ира плачет обо меня, она переживает за меня, я нужен им. В моей жизни они для меня смысл. В больницу я попал из-за своей глупости, полез куда не просили, опять же я делал это чтоб у моей любимой женщины не было проблем, а получилось, что сам принес несчастье. Там в коме мне казалось что ничего у нас и не было, она ненавидела меня, а я её. Будто она вышла за кого-то замуж и родила ребенка. Я видел развитие их жизни и постепенно уходил, не зачем было жить, а потом…как молнией шарахнуло услышал ее голос, просьбы вернуться, почувствовал ее боль и стал возвращаться, шел назад, сюда. Может именно поэтому я и выжил? День и ночь мне меняли капельницы, уколы и наконец вечером пришла Ира с Сашкой. Как же я скучал по его болтовне. Ведь этот ребенок мое начало, будущее, нет не мое НАШЕ с Ирой будущее. — Пааап.! — вот только ради этого детского крика «папа» я уже снова хочу жить, — Привет. Как дела? — Хорошо. Я по тебе скучал. Мама говорила что ты долго спал, но теперь же все будет хорошо? — быстро протараторил Санька. — Конечно. — попытался вложить в слово максимально уверенности и оптимизма. — Саш, не мучай папу, ему еще тяжело. Не висни — сделала Ирка замечание Пока мы говорили Санька вертелся около меня, рассматривал капельницы и различную фигню на тумбочке. — Ир, как в отделе? — Стас, за день ничего не изменилось. Все нормально, обещаю без тебя никуда не полезу. А то иначе меня будет приказано остановить любыми способами. — Что Антошин проболтался? — Не проболтался, а рассказал. Но мы потом с тобой еще поговорим на эту тему. — Вот Антошин, просил же! Ну хоть так! Будем следить, чтобы наша праведная и неудержимая Ирина Сергеевна никуда не полезла. — Звучит как угроза — Ладно. Ты как себя чувствуешь? — Бывало и лучше, но и хуже тоже. Устаю быстро. Но вурдалаки в халатах сказали на мне как на собаке. — Ты только не стремись быстрее отсюда уходить. Надо вылечиться. — Ты что, Ириш, мне быстрей домой надо, а то найдешь себе кого-нибудь. Я между прочим соскучился… — Да? — Даа и ты не поверишь на сколько сильно — Так посетители давайте на выход, больному нужен покой — зашла медсестра и все испортила! Не дала сделать любимое занятие — пощекотать нервишки, разумеется любя, собственной «жене». — Ну пока. — Пока, пап. Мы же завтра еще придем — Посмотрим, Саш — видимо Ирка хочет поговорить и не хочет чтобы это слышал ребенок, и скорее всего это будет о работе, о чем же еще? — папе нужно отдыхать, он еще не совсем хорошо себя чувствует.