***
Накануне
— С Днем Рождения тебя, Джимии! - орет Нотт, встряхивая парня за плечи. — Тебе сегодня двадцать пять, а значит нет времени все откладывать на завтра, старость не за горами! — Кто бы говорил! Скоро и ты шагнешь в эту жижу! — не соблюдая никаких приличий, Доминик треплет именинника за щеки и едва не сталкивается с ним лбом, качнувшись вперед. Поздравления идут уже по седьмому кругу, некоторые даже еще соображают, правда, не так ясно, как несколько часов тому назад. Они снимают кафе на побережье в Сиднее и даже получают скидку. За это Корден два раза поднимал отдельный тост, после благодарил маму Паркера за такого классного сына. И плевать, что мамы не было рядом и в помине не только в Сиднее, но и вообще на континенте. После были какие-то конкурсы, подобие пенной вечеринки, где Саша и Сэм Андерсон встряхивают пиво и буквально купают остальных в нем. Барнетт активно участвует в этом веселье, искренне поздравляет раскрасневшегося от выпитого Джейми, мило икает и едва стоит на ногах, глупо улыбаясь. Время близится к часу ночи, шумит музыка, самый разгар веселья уже прошел, однако никто не торопится расходиться. Вся компания по-прежнему громко распевает песни и пьет. Тови пытается запрыгнуть на Кордена и орет нечто нечленораздельное. Остальные поддерживают ободряющим свистом. — И почему стоим в одиночестве? Сэмюэл кратко вздрагивает от непривычно басовитого тона, сразу же выдыхая. — Мне нужно немного тишины, — старается внятно произнести Барнетт, подпирая собой стену. По его мнению, он заправился целой цистерной всевозможных напитков, а после заставил себя «взболтать» эту адскую смесь в процессе танца, похожего больше на трясучку под электрическим разрядом. В глазах застыла стрелка спидометра с лаконичным «full». — Тогда и я побуду рядом, — Паркер выдыхает слова куда-то в область шеи, попутно замечая, как шевельнулся кадык Барнетта в глотательном движении. — Джей, может, нам... Сила, с которой Сэм оказывается вжат в стену, выбивает весь воздух из легких. Паркер пьян, но не кажется агрессивным, он выглядит... возбужденным? Сэмюэл вновь судорожно выдыхает, чувствуя крепкую ладонь, мягко сжимающую его промежность. Джеймс в полумраке скользит влажными губами по гладкой нежной шее, оставляя легкий поцелуй на ней, и наконец находит губы, сухие от волнения и сбитого дыхания. Парень что-то бормочет и сдавленно стонет, когда сжатие становится более ощутимым. — Джей, нас... — не успевает закончить, как оказывается застигнут врасплох французским поцелуем, от которого мгновенно подкашиваются ноги. Сэмми обвивает руками шею партнера и отвечает тому с двойной порцией наслаждения, безостановочно ласкаясь с ним языком. Не растерявшись, Паркер моментально забрасывает парня на плечо и сфокусировавшись, направляется на выход. До отеля пара минут, он сможет дойти и алкоголь ему точно не помешает в этом. «Жертва» не противится, безвольно висит и старается усилием мысли заглушить бьющую по вискам кровь и поглощающее остатки разума желание. В номере Паркера настежь раскрыты окна, по всей комнате разлетается прохладный ветерок, но не настолько, чтобы кто-то из находящихся здесь оставался в трезвом уме. Если подвыпитое состояние удерживало в сознании, то оказавшись на мягкой двуспальной кровати, оно сразу же превратилось в сонливость, заставляя обоих лениво раздеться и уснуть в объятиях друг друга без лишних разговоров и действий. — Джем, — в полудреме шепчет русоволосый, касаясь губами плеча друга. — Ты ведь всерьез? Паркер промычал что-то невнятное в знак согласия и вырубился в одно мгновение.***
Сейчас
Паркеру плевать, что во рту словно нагадило сто котов, он отвечает на поцелуй с диким наслаждением и рвением, будто догадывается о том, что произошло вчерашним вечером, почему они вдвоем в номере и почему какая-то часть одежды на них есть. Что немаловажно, этими вещами оказывается нижнее белье. — Пресвятая Дева Мария, — первое, что выдыхает Джейми, отрываясь от губ Барнетта, не без труда приподнимаясь на локтях. — Так мы вчера...? — Нет, мы не смогли, — асимметрично улыбается Сэмми одним уголком рта. Парень облегченно выдыхает и откидывается обратно на кровать, потирая помятое лицо ладонями. — Оно и к лучшему. Сэм чувствует, как болезненно кольнуло под ребра. Еще вчера они оба хотели одного и того же, поддаться запретному удовольствию, а сегодня все рассеялось, как нежеланный туман. Неумело спрыгивая с кровати, Барнетт залезает обратно в шорты, среди барахла отыскивает свою футболку и направляется к двери, сбивая торшер, забыв о внутреннем «штормовом» предупреждении. Джейми срывается с места, скатываясь с кровати, перед глазами все сияет, но он упрямо движется к двери и притягивает миниатюрного Сэма в свои объятия. — Имею в виду, хорошо что не по пьянке. Было бы неуважительно вести себя как животное по отношению к тебе. Ты не заслуживаешь такого, — шепчет в затылок, целует его и мягко расцепляет руки, давая Сэму уйти. Обернувшись, парень буквально запрыгивает на руки друга и надолго заставляет того утонуть в поцелуе полном благодарности и любви. «Он такой хрупкий», — невольно проносится в мыслях Джейми, а после он уже ни о чем не думает...***
10 лет спустя
Братство «Любителей истории» давно ведет игру в одиночку, как и в конце поставленного спектакля. Только выглядит она более красочно. Парни стали взрослыми мужчинами, некоторые построили семьи, в том числе и Джеймс. Жена и сын Уилли — отныне его пристань. Сэм давно нашел свою любовь и радуется тихому счастью с прекрасным мужчиной, в котором не чает души. И все же иногда в памяти всплывает тот вечер, когда их дружба стала много крепче и сильнее, словно породнив обоих. Им не раз посчастливилось сыграть вместе в постановках, увидеться, если выпадал случай оказаться поблизости. — Барнетт, давай, шевели упругим задом. Я подъехал, — ни тени смущения в словах, дружеская подколка и громкий смех в динамике мобильного. — Я весь красный до кончиков ушей, — шипит мужчина, прикрывая телефон рукой и говорит полушепотом. — Уже выхожу. Чего только не случалось за годы, но одно оставалось неизменным: в жизни Сэмюэла всегда было, есть и будет его личное рыжее солнце, которое точно никогда не погаснет.