Мои любимые цветы - ромашки.

      Крупные хлопья снега медленно падают на асфальт, кружась, будто они лепестки вишневого дерева, на которое подул ветер. До Рождества осталось всего несколько часов, все мельтешат и усердно готовятся к празднику: закупаются продуктами, судорожно ищут рецепты и покупают подарки родным и близким. На улице пахнет корицей и цитрусовыми, будто кто-то печет ароматные пряники или пирог.       Магазинчик на главной улице остался таким же тихим и безмятежным. Главный продавец Ник (и, к тому же, единственный) стоит с букетом полевых цветов, протягивает их спешащим прохожим, улыбается, желает отличного дня и ловит снежинки языком, пока никто не видит. Ему уже шестнадцать, а он до сих пор ведет себя, как ребенок.       Когда народа стало меньше, Ник зашел обратно в магазин, достал свой небольшой блокнот и начал рисовать. Он постоянно рисовал цветы. Розы, маргаритки, мимозы, но больше всего он любил ромашки. Такие простые и нежные, но в то же время они могут приглянуться всем. Ромашки — его любимые цветы.       Вечерело. Блондин решил последний раз выйти, чтобы раздать цветы, а потом начать собираться домой. Людей почти не было — все уже были дома. Лишь те, кто поздно возвращался с работы или с учебы проходили мимо. Высокий, с темными волосами, даже под ветровкой были видны его подкаченные руки. Он шел быстро, большими шагами, казалось, что этот парень мог преодолеть огромное расстояние за несколько секунд.       Ник протянул своему другу последний цветок. — Ты сегодня поздно, Киран. — Как всегда задержали на тренировке. Пойдем домой вместе? — Ник кивает, чуть улыбнувшись.       Дело в том, что Киран давно влюблен в своего лучшего друга. Они знакомы два года или около того, и все это время он не мог признаться ему. А Ник будто не замечает взглядов, направленных на него, которые задерживаются слишком долго, или не хочет замечать. Все друзья брюнета уже давно знают о его долгой влюбленности, но, Слава Богу, не проговорились. Киран благодарен им за это.       Ник закрывает свой магазинчик и берет рюкзак. Они медленно идут по праздничному городу, разглядывают яркие вывески магазинов, украшения и многочисленные украшенные елки. Рождественский дух так и витает в воздухе, проникая в самое сердце. Женщины и мужчины приезжают с детьми к своим родителям и отмечают вместе, подростки веселятся с друзьями, влюбленные же отмечают этот волшебный праздник вдвоем. — Не хочешь отметить Рождество у меня? — робко спросил Киран, не решаясь даже заглянуть в глаза друга. — Я не против, планов у меня все равно нет, — брюнет мысленно благодарил все на свете. — У меня дома есть пицца. — Ох, это отлично! Я голоден, как волк.       Всю оставшуюся дорогу они шли молча.

***

— Располагайся. В общем, ты и сам знаешь.       Ник повесил куртку на вешалку и разулся. Дом Кирана совсем не изменился — все такой же уютный, хоть и есть небольшой бардак. Блондин сразу же заметил цветы на обеденном столе — любимые ромашки. Он подошел ближе и сел за стол, осматривая вазу. Киран наблюдал за ним со стороны и широко улыбался. Он купил эти цветы в переходе у пожилой женщины, которая после еще долго благодарила его за оставленные чаевые. Ромашки стоят уже около двух дней, но никак не изменились — все такие же невинные, светлые и радуют глаз.       Киран открывает вино, которое ему когда-то подарил отец, но выпить его все не было ни повода, ни времени. Он расставил свечки, разложил фрукты, достал холодную пиццу, сразу разогревая ее. Все было так до невозможности мило и по-домашнему, что Ник просто не мог не улыбаться. А Киран просто улыбался, потому что у него был Ник. — Знаешь, Ник, — неуверенно начал парень, — мы с тобой давно дружим, и мне совсем не хочется прерывать наше общение, но наверное, мне давно стоит кое-что сказать тебе, — Киран набрал побольше воздуха в легкие, — я лю… — Я знаю, — Ник прервал его, все так же улыбаясь, — я знаю. Ты думаешь, я не замечал, как ты смотришь на меня? Как согласен сделать все то, что я предложу? Милый, я не слепой. Но ты не замечал, как я тянусь к тебе и отвечаю взаимностью. Я не виню тебя, ты был поглощен собственными чувствами, а я не мог решиться признаться тебе. Но, Киран, я тоже люблю тебя.       Юноша просто не мог поверить. Ему было стыдно, но в то же время он был так счастлив. Он пронесся через половину квартиры и прижался губами к губам Ника, будто сомневаясь в своих действиях, а затем поцеловал его по-настоящему. За окном прогремел первый фейерверк, потом еще и еще. Ник целовал его щеки, лоб и губы, улыбаясь. В этот момент не было никого, кто был бы счастливее их.