Alma de Vento

Mariza - Alma de Vento

Тишайший ветер по полям пустынным Неслышно пробегает. От робости, наверно, не от ветра Едва дрожат травинки. И облака медлительною цепью Плывут в высоком небе Лишь оттого, что шар земной, вращаясь, Меня от них уносит. Здесь, в тишине, в спокойствии бескрайнем, Навек отрину память, Чтоб не пришла ко мне незваной гостьей Тоска забытой жизни. И дней моих обманное теченье Мне снова будет в радость. Рикарду Рейш

- Я могу тебя поздравить? - Можешь. Только ты же знаешь… - Не будь пессимистом, Элдер! - Ты за рулем? - Да. - У тебя музыка в салоне играет. Твоя очередная хрень. - Прости, не в настроении слушать фаду. - Скоро ты по-английски со мной говорить начнешь. А потом переедешь в Англию? - И это ты мне говоришь? Тишина. Но трубку никто не повесил. - Куда едешь? - К тебе. - Куда? - К тебе! Я на полпути к Лиссабону. - Ты едешь в Лиссабон на автомобиле? Бруну? - Найдешь для меня время? - Не знаю… Да, найду. Он задернул шторы, но ветер сегодня северный, струится из открытой балконной двери, проползает под плотной тканью и становится немного зябко. Без пятнадцати шесть. Он задернул шторы, чтобы даже солнце вам не мешало. Стоит у окна и улыбается, слишком ясно, что у него на уме. Ты не выдерживаешь его взгляда, отходишь к другому окну. - Что? – спрашивает он. - Что? – будто эхом отвечаешь вопросом на вопрос. - Не рад меня видеть? - Рад… неожиданно очень… - Что-то не похоже, что рад. - Мы не слишком взрослые, чтобы вот так встречаться? - Не стоило мне приезжать, да? - Может и не стоило… - тихо отвечаешь ты. Он разворачивается на месте, отворачивается от тебя, злится, кажется, что сейчас задымится. Сжимает кулаки, ищет, обо что бы разбить свой гнев. Ты делаешь шаг к нему. - Бруну… - Что?! – огрызается. Нужно набраться смелости, чтобы успокоить его. А раньше две волны разбивались друг о друга, и вдребезги. Сейчас ты совсем не хочешь как раньше и стараешься осторожно подступить к нему. - Я еще злюсь на тебя. - Ты из-за? – он тут же смягчается, смотрит с нежностью, твоя ревность ему приятна. Обнимает. Тебе остается только подчиниться его нежности. - Мы теряем драгоценное время, - он кусает твое плечо, задирает на тебе футболку. Чувствуешь его пальцы на своей коже, под своей одеждой. Он пытается поймать твои губы, но ты уворачиваешься, тогда он крепко хватает тебя за подбородок и целует. - Бруну! - Что не так? Ну чего ты? - Не нужно. - Прекрати. Это все не важно. Забудь. Забудь обо всем, - он уже шепчет. - Ты приехал за этим? - Я приехал за тобой. - Бруну! – ты отталкиваешь его, с ним трудно справиться. Он смотрит на тебя с непониманием, со злостью и обидой. - Я промчался триста километров, чтобы ты меня вот так встретил? - А секс – это всё что нас связывает? - Господи, Элдер, тебе будто пятнадцать… - Еще скажи, что я как девчонка! Он смеется. Снова приближается к тебе, старается не прикасаться. Знает, что тебе нужно время, чтобы успокоиться и смириться. Ты смотришь в его глаза и понимаешь, что бежать некуда. Сам снимаешь рубашку, откидываешь на кровать. А он улыбается. Держит тебя за запястья, притягивает твои руки к своему телу. Твои ладони касаются его живота, ты чувствуешь, как напрягаются мышцы под тканью, не выдерживаешь, забираешься под его футболку. Он горячий, и ты плавишься. - Видишь, как все просто… - Молчи, Бруну… молчи… Его поцелуи заучены наизусть, как и его слова, как и то, что откликается внутри тебя на его прикосновения. И почему тебе не надоел этот сценарий? Вы оказываетесь на кровати. Он тяжелый, трудно дышать, но ты делаешь глубокий вдох, и легкие наполняются вкусом морского бриза смешанного с северным ветром. Этот коктейль держится в носу, но вскоре его запах заполняет тебя. Ты улыбаешься, сам не зная почему. Он целует твою улыбку, целует морщинки у глаз. - Твоя улыбка, - шепчет он. - Как ни у кого на свете, - продолжаешь ты. - Ты все помнишь… - Я ничего не забываю. Тебе хочется, чтобы он положил голову тебе на грудь, обнял покрепче и уснул. Как когда-то в детстве. Когда вы могли забежать домой после занятий, говорить часами о чем-нибудь, а потом незаметно уснуть. Но он настойчиво пытается разобраться с пуговицами на твоих джинсах, ты тянешь руки вниз, помогаешь ему, помогаешь снять их с себя. Он что-то говорит, похоже, что-то не совсем приличное. Ты смотришь в окно, смотришь на ткань штор, которая с трудом поддается ветру, но все же уступает и обнажает пред тобой край города, берег, мачты кораблей и кусочек солнца на синем полотне неба. И ты уже не видишь ни смысла, ни счастья в вашей любви. И только страх потерять друга заставляет тебя сейчас лежать рядом, вдыхая его особенный аромат. В нем все особенное: вся его фигура, его розовые ладони, его темная кожа, его глаза, его кошачьи глаза, его резко очерченные губы, его волосы, его голос, его слова, его движения, его прикосновения. Его любовь особенная. И уже совсем чужая. И хотелось бы обвинить во всем его, за то что растратил вашу любовь, вашу тайну, ваши разговоры «только для двоих». Но ты прекрасно осознаешь, что дело в тебе, или в том, что все изменилось. А, может быть, это только ты изменился, а для него оно осталось тем же самым, неважным, простым, необязывающим, ненадоедающим, просто где-то рядом, и совсем не самым главным. И если прекратить все это, останется ли между вами хоть что-то, кроме детских воспоминаний и поцелуев украдкой в коридорах, в закоулках Порту. И так вы виделись только тогда, когда Господу Богу или Судьбе было угодно свести вас. А сегодня он сам позвонил, слишком радостный, спешащий в Лиссабон. Белый город как сказочный замок встретил его будто рыцаря, который приехал, чтобы спасти одного человека, одну частичку вечного и прекрасного, того, что распускается и зеленеет. Он приехал с севера и принес с собой ветер, пустоту и покой. Сегодня он рядом, совсем близко, его дыхание ласкает твою шею, его присутствие охраняет от всего, что находится за пределами этой комнаты. Он сжимает тебя в объятьях, и ты понимаешь, что он не рыцарь, а дракон, а ты не в безопасности, а в тюрьме. И раньше ты был счастлив в этой тюрьме. Страх и опасность лишь разжигали то, что так старательно тушила разлука. Он снова принес на своих крыльях ветер, но этот ветер слишком тихий и спокойный, чтобы разжечь. Его хватит только на щепку того чувства, согревавшего тебя все эти годы. И она тлеет, так тихо и незаметно, что тебе невыносимо грустно и жаль. Ты знаешь, что это в последний раз. Ты знаешь, а он нет. Ты решил за двоих. Он не будет спорить, он не захочет сражаться, он уже совсем домашний дракон, у него гнездо и потомство. И друзья-драконы… А у тебя принцесса и двое очаровательных малышей. И лишь думая о них, ты понимаешь, как важно сейчас догореть этой последней щепке того корабля. Ты думаешь о воде, об океане, соленая вода течет из глаз, ты думаешь об отце, о выходах в открытое море, о сетях, которыми вы ловили рыбу. Ты вылавливал совсем мелких рыбешек и бросал в воду, чтобы дать им вырасти и снова попасть в сеть. Когда-нибудь каждая рыба послужит кому-нибудь кормом. Всему приходит конец. И главное сейчас держаться до конца. Пусть все будет тихо, не как раньше. Разъехаться без обиды в сердце, без горького осадка, без незавершенных фраз. Простить все, перевернуть этот лист, поставить точку. А он тревожит ладонями твою грудь, трет пальцами кожу, прижимается всем телом, прикусывает чуть ниже шеи, медленно входит, тяжело дышит. Он нежный и тягучий как шоколад, теплый, сладкий шоколад. Ты чувствуешь укусы и снова вспоминаешь о драконе. А твоя чешуя давно спала, и тебе немного больно. И ты почему-то снова хочешь стать таким как он, чтобы летать и нести ветер на своих крыльях, чтобы прятаться в ущельях и видеть только блеск его глаз, чтобы огонь был внутри. Да когда же эта печаль поселилась в твоем сердце? Не уж-то музыка португальской гитары и песня лиссабонской таверны по узким улочкам прокралась и в твое сердце? Когда мечты и безумие сменились уютом и покоем? А он все терзает тебя, и будто когтями рвет твое сердце. Ты отводишь руку назад и перебираешь влажные колечки его волос, царапаешься о его щетину, он ловит твои пальцы губами, облизывает, и ты тихо смеешься. Он горит, а ты плачешь. И не дай Бог он заметит твои слезы. Пусть охотится, пока может, наестся и заснет. Спящий дракон опасней нападающего. Потому что сейчас ты можешь увидеть его затихшим, рассмотреть его красоту, заметить силу, спрятанную в этом теле. Его кожа еще покрыта капельками пота, на губах оттенок улыбки, ресницы ловят последние лучи этого дня. Свет прячется в зеленых шторах, розовые блики тают на полу, кажется, что этот закат весь оказался в одной комнате. Он только ваш. Ты гладишь его по щеке, и сердце захлебывается любовью. Еще немного, и ты уже никогда не сможешь с ним расстаться. Это всего лишь красное солнце и запах моря. Они затуманили твой разум. Ты подходишь к окну, и весь Лиссабон разворачивается пред тобой. Белый город с разноцветными домиками, приникшими друг к другу, будто боясь расстаться, соединенными бельевыми веревками, с каменными мостовыми, маленькими тавернами и уличными кафе, древними замками и обломками былого величия, кораблями в бухтах и бескрайними мостами. И хочется петь те слова, что не раз слетали с твоих губ на величайших полях мира, когда ты чувствовал себя рыцарем и сражался за свою страну. Ты уже не воюешь, а ему это все только предстоит, но он уже герой своей земли. И ты тихо шепчешь «Португалку», боясь разбудить своего дракона. И ты не знаешь, хватит ли у тебя сегодня сил расстаться с ним навсегда. Слишком многое вас связывает, и пусть сейчас между вами нет и тени тех дней, какие-то неразрывные нити притягивают вас друг к другу, как эти бельевые веревки, а на них сушатся обрывки твоих воспоминаний. Оборвутся ли они под тяжестью твоей тоски?