Магия ли?

За кадром Миша и Леша — обычные ребята. Они так же шутят и общаются с той лишь разницей, что маты употребляют немного реже. Они давно работают вместе и знают все нюансы. Леша обычно выступает перед камерой, больше говорит, а Миша стоит по ту сторону, редко вставляя свое слово в монолог блондина, его работа быть оператором. Эти ребята из Немагии многое пережили вместе: от самых простых мелочей, таких как — первая тысяча подписчиков, вплоть до серьезных угроз, которые могли навредить не только шоу, но и им самим. И, если бы их не было друг у друга, то вряд ли бы эти события вообще произошли. Можно ли назвать это «шоу» делом их жизни? Да. Жизнь Миши без этого «шоу» выглядит тусклой, не с кем «побазарить» и вообще поразмышлять на разные темы, начиная с политики, заканчивая обзором на телочку. В конце концов, жена и сын — это совсем не тот круг, в котором можно развлечься и выпить. А жизнь Леши без этого «шоу» казалась ему совсем бессмысленной. До того, как он познакомился с Печерским все свое свободное время он обычно проводил сидя дома или выбираясь с друзьями в очередную кафешку, но после его знакомства с Мишей такие вылазки вовсе свелись к минимуму. Сейчас большинство своего времени Леша проводил преимущественно за монтажом очередного обзора, написания сценариев и изучением очередного объекта для следующего выпуска. Однако львиную часть его жизни, конечно, занимал Миша. Они вместе проводили довольно много времени за работой, успевая при этом общаться, пить, и, даже выкурить очередную трубку; но когда работа заканчивалась, Леша возвращался к себе в однокомнатную квартиру, такую пустую и никому не нужную, кроме него. Миша и Леха как-то сразу нашли общий язык, а вскоре и вовсе стали понимать друг друга по одному жесту или взгляду. Во время очередного обзора они могли пойти абсолютно не по сценарию, который писали, например, вчера и такие моменты, конечно, не оставались не замечены. Однако именно за это их и любили — они настоящие. Они могли пустить неудачную шутку во время стрима или на лайф-канале, но никто и не думал об этом как о чем-то важном. Снимая лайф-блог, они ведут себя точно так же, как и в реальной жизни. Никакого сценария, только тема для обсуждения и порой бессмысленные дискуссии. Миша всегда ведет себя более спокойно, пока блондин совершает кучу разных действий и сопровождает их бурным диалогом со зрителями, он предпочитает не отрывая взгляда следить за ним и лишь в некоторых случаях присоединяется к его хаосу. Но чаще это заканчивается тем, что Леша усаживается рядом с ним и видя то, что Миша наблюдает за ним, как-то в сторону отводит глаза. Так сложились их отношения. Существует много образов, где раскрывается Миша как актер, а Леша подыгрывает ему и почти всегда эти скетчи заканчиваются смехом самих «актеров». Так Леша при монтаже частенько замечал такие моменты и порой нарочно оставлял те закадровые дубли с их смехом, которые так хорошо вписывались в их формат. Он просматривал их ролики за монтажом столько раз, что порой становилось дурно. Дурно от ярко зеленого фона перед глазами, от своего голоса, слишком обыденных шуток и от Мишиного взгляда, который тот направлял прямо в объектив камеры. Миша редко появляется в кадре, но Леше хватало и пары минут этого появления, чтобы стало не по себе от этого взгляда. Он нередко останавливал те или иные кадры, чтобы наложить эффект и этот взгляд явно что-то тормошил у него внутри. Леша никогда не мог долго смотреть ему в глаза — это казалось пыткой, наверное, поэтому он частенько отводил свой взгляд, а если такой возможности не было, то он начинал что-то говорить, так быстро и так много, что все путались. Это он узнал из комментариев, когда какой-то пользователь, а таких очень сложно найти, заметил это. Было замечено еще и то, что Леша весьма привлекателен в парике: «милая улыбка, неплохая девушка бы получилась» — Девушка-шахтёр, — усмехнулся Леша, читая это. Если вспомнить то время, когда он служил, то его, конечно, как и других стебали. Причем предметом этого пограничного между иронией и сарказмом стали его черты лица, которые смахивали на женские. Но все это длилось только до тех пор, пока он не показал свой характер. — Мда, может мне стоило бы девушкой родиться? — произнес вслух Леша. — Думаешь пол сменить и в Америку свалить? — как некстати оказался позади Миша, наклоняясь к нему, чтобы посмотреть комментарии. — Нет, просто комментарии читаю к последнему выпуску. — Что тут у нас: «а Леша ниче такой, симпатичный, когда с париком», «зачетная телочка из него получилась бы», «и улыбка такая милая что ли у него», «я бы ему… — Да харе, Миш, — Леша закрыл экран с комментариями своей рукой и повернулся к нему. — Серьезно, не смешно нихуя. Печерский вгляделся в черты лица своего напарника и попытался разглядеть то, что так яро обсуждали в комментариях. Да, Леша блондин и эти светлые волосы вместе с голубыми глазами делали его каким-то совсем невинным, а на видео при увеличении яркости все это выглядело порой неестественно, но не отталкивало. При всем этом он действительно выглядел живым, его харизма и порой лишний энтузиазм всегда нравились Печерскому, если бы не они, то Мишу навряд ли заинтересовала это идея с созданием шоу на ютюбе. Ну, а касаемо внешности, Мише было как-то все равно, до сегодняшнего момента. — А ведь действительно, — задумчиво произнес он. — В смысле? — Тебе действительно идет этот образ, черты лица подходят. И тут Леша впал в ступор. Нет, это, конечно, стрессовая ситуация и он уже давно понял, как с этим действовать. И он бы начал действовать, если бы эти слова произнес кто угодно, но не Миша. Только не он. — Так все, — он встал из-за стола и направился на кухню, — монтаж сам закончишь. — Да Лех, ты чё, обиделся? — Миша последовал за блондином.- Да я же хуже тебя в монтаже, зачем портить выпуск, — но тот все продолжал идти в том же направлении. — Да погоди же ты, что с тобой? Миша схватил того за руку, но не рассчитав силы, Леша стукнулся о ближайшую стену так, что в глазах его немного задвоилось. — Бля, — произнес он и сполз по стенке вниз. — Ну чё тебе надо? — Выяснить, что с тобой творится. Чего ты рванул-то? Я же не специально все это… — Да не в этом дело, Миша. Как ты не поймёшь-то. Сейчас блондин смотрел на него такими глазами, что любой мог позавидовать Мише. Эти голубые глаза могли выразить любую эмоцию, от радости до глубокой печали, могли заставить сделать все, что хотел их владелец — это сводило с ума и одновременно пугало. Эта беспомощность казалась такой милой и невинной, что совсем не была похожа на ловушку. Она ею и не являлась. Его выражение лица не может врать — это Миша знал еще с тех пор, как они познакомились. Он не хотел видеть этого вечно веселого и светлого паренька в таком состоянии. Леша сидел у стены, поджав под себя ноги и потирая затылок, давно перестав смотреть на Мишу. Он хотел уйти, думал, если на то пойдёт, то свернет шоу. Отдаст его Мише, а сам исчезнет. Он любил, нет, он привык придумывать далеко не лучший расклад своей жизни. Потому, немного оклемавшись, он хотел было уже встать и уйти из этой чертовой квартиры, где все казалось таким до боли родным, когда его лицо схватили ладони Печерского и в следующий миг блондин почувствовал поцелуй. Еле ощутимый, будто Миша сам не был уверен в том, что он творит. Его движения были смазаны, а глаза поначалу смотрели в сторону. Он сделал паузу и отодвинулся. — Не нужны мне твои подачки, — прерывисто дыша, сказал блондин и попытался вынырнуть из этой хватки. — Сейчас лучше помолчи и не дергайся, — ответил Миша и продолжил свое дело, более уверенно, напористо. Он умел целоваться в отличии от блондина, все-таки у него есть опыт. Леше под таким напором только и оставалось, что опереться о стену и отвечать на поцелуй. Он не мог и представить, что Миша будет его целовать, что его руки будут выводить странные узоры у него на спине, что эти карие глаза будут смотреть на него с таким желанием. Неудобно, стыдно, совсем не то, что он представлял. — Обхвати мою шею руками, — прохрипел Миша. — Что ты задумал? — Просто сделай это, твою мать, — и Леша обхватил своими руками его шею, а Миша поднял его на свой уровень, взяв за бедра. — Я ж, блять, как шлюха в этой позе, — пожаловался Леха, не сдержав смешок и обхватив ногами талию Миши. Однако немного постояв в такой позе, Печерский все же решил, что будет лучше, если он выберет более удобное место — кухню, а точнее подоконник. Так что он, подхватив блондина, перенес его на подоконник, на что тот отреагировал довольно мирно, только поежился от прохлады, которая шла от окна. Миша, заметив стояк у блондина, потянулся рукой вниз, сначала проникнув под спортивные штаны, в которых тот имел привычку ходить дома, а затем под трусы, достигнув желанного. Он слегка обхватил головку и плавно провел по основанию члена, сдавливая кольцо из пальцев, что вызвало непроизвольный стон у Леши. Он откинул голову назад и столкнулся с ручкой окна: — Черт, голова. Но эта боль отошла на второй план, когда Миша в очередной раз принялся целовать его шею, обводя языком виднеющиеся вены под бледной кожей, постепенно спускаясь к ключицам и заставляя того прогнуться в спине. Однако Леше не очень нравилось, что удовольствие получает только он, поэтому, наклонившись вперед, он быстро расправился с ремнем на джинсах Миши и проник под боксерки рукой. Из-за того, что Леша некоторое время держался этой рукой за подоконник, она оказалась прохладной и при прикосновении, у Печерского пробежали мурашки. Леша, тяжело дыша, положил голову Мише на плечо, изредка матерясь, когда тот что-то шептал ему на ухо или обводил ушную раковину языком. Это слишком. — Можем попробовать, — сглотнув, произнес Леша. — Еще одна такая фраза, и я не подумаю тебя жалеть, — прошипел Миша. — Да и хуй с ним, — смешком ответил Леха и на этом терпение Миши закончилось. Он отпустил член блондина и спустился рукой чуть ниже, проникая в него сначала одним пальцем, заставляя того впиться короткими ногтями в его спину, затем вторым, побуждая его закусить нижнюю губу до крови — теперь их поцелуй будет отдавать железом, — а после третьего пальца Леша уже не сдерживал стоны. — Сука, хватит издеваться надо мной — давай уже, — выдавил из себя блондин. И Мише не нужно было повторять два раза. Он вошел сначала наполовину, а затем, немного подождав, пока Леша немного привыкнет, вошел полностью, получив в ответ еще порцию матов и до боли впившиеся в его спину бледные пальцы, которые наверняка оставят после себя синяки. Но сейчас это никого не волновало. Миша начал потихоньку двигаться, заставляя Лешу прогибаться назад и раз за разом ударяться о ручку этого проклятого окна. Но блондин лишь шипел в ответ на это и изредка что-то говорил, что именно Миша разобрать не мог. — Так дело не пойдет, — сказал Миша, заметив, что он выбрал все же не самое лучшее место. — Держись крепче за меня. — Бля, ты же не думаешь…- но он не успел договорить: его бедра снова обхватили руки Печерского и подняли с подоконника. Леша непроизвольно издал стон. — Любое другое место, только быстрее, — проговорил он, сильнее прижавшись к Мише, — Поменяй позу. Тогда Миша, кажется, совсем перестав трезво мыслить, смахнул рукой все лишнее со стола и уложил на него Лешу — тот выдохнул: — Примитивно, но все же лучше. — Можем продолжить стоя, — предложил Миша, — тебе, вроде, понравилось. — Иди нахуй, — быстро среагировал Леша и закрыл свое лицо ладонями. Если подумать, так стыдно ему еще никогда не было. — Просто продолжай. И он продолжил, сначала медленно постепенно наращивая темп, доводя блондина до стонов, которые тот так упорно пытался сдерживать, кусая губы и цепляясь пальцами за край стола так, что кожа на костяшках стала совсем белая. Печерскому это не нравилось, он старался отвлечь его от неприятных ощущений, накрывая его губы поцелуем, что, кстати, неплохо работало, иногда спускаясь чуть ниже, целуя шею, а руками забираясь под футболку, которую не решался снимать. Не решался не потому что боялся, а потому что это могло закончиться болезненными ощущениями для Леши и его спины. Еще пару толчков и блондин кончил первым, а за ним кончил и Миша. Горячо. Стыдно. Леша не понимал, как теперь будет смотреть в эти карие глаза. Он снова закрыл лицо руками. Кажется, он сейчас провалится сквозь этот самый стол прямиком в ад. — Хэй, ты в порядке? — из самобичевания его вывел голос Миши. — Нет, кажется, не в порядке, — ответил он. — Спина болит? — Все болит. — Может, поговорим лицом к лицу? Убери руки, чего ты скрываешься, — Печерский обхватил запястья Леши и попытался убрать руки от лица, но их владелец, кажется, ни за что на свете не хотел этого делать. — Лех, ну чего ты? Лицо — это, блять, меньшее, что тебе сейчас нужно скрывать. Действительно, сейчас перед Мишей на столе лежал блондин, с задранной футболкой, к слову это единственный предмет одежды, который был на нем, с раздвинутыми ногами и закрытым лицом. По́шло, но Лешу, кажется, больше всего из этого волновало его лицо. — Подай мне мои трусы, — попросил он. — Я не могу тебе в глаза смотреть в таком виде. Миша подкинул ему трусы и пока тот медленно поднимался, бормоча что-то про задницу и спину, Печерский сходил в комнату и схватил одеяло, которое лежало на диване. Когда он вернулся на кухню, блондин уже стоял в трусах, облокотившись о подоконник. Печерский с некой заботой накинул на него одеяло, чтобы тот наконец-то почувствовал себя более уютно. — Послушай, — начал Леша, — я не собираюсь ходить вокруг да около, скажу прямо — ты охуенный как человек, как друг, как оператор - не важно. В общем, не ебу я, что ты собираешься делать с этой информацией, но ты мне нравишься. Вот. Можешь забрать это шоу, если что-то не так, а я уж как-нибудь справлюсь. — Сразу сбегаешь? Леш, думаешь, что я бы трахался сейчас с тобой, если бы не любил тебя? — Что? — Дурак. — Ты так просто об этом говоришь, а я, блять, ночами из-за тебя не спал, словно энергетик выпил, — он подошел к Мише и уткнулся головой в его грудь. — Ты хоть понимаешь, сколько я потратил нервов и времени на все это дерьмо? Сука, как я рад, что все это закончилось, — он замолчал. —  А теперь держи меня, потому что мои ноги меня не держат. — Хочешь, чтобы я взял на себя всю ответственность? — улыбаясь спросил Миша. — Ты сам в это ввязался, Печерский, — ответил Леша. Они знали, что им будет непросто продолжить их обычную жизнь. Не просто будет скрывать взгляды, не показывать чувства, но ведь они справятся, верно? Немагия всегда справляется с трудностями.