Ничто не может быть важнее, чем ты

-Серёга, Лиманову похоже взяли. Либо люди Строгова на нее вышли, либо Кузьмин зачищает концы. У тебя что? -Нет, не нашли. – Повисла немая пауза. - Это я во всем виноват, пойми. Никогда себе этого не прощу.… Какое ему, майору, дело, что случилось с Лимановой, когда они сбились с ног, вторые сутки разыскивая Тихонова по лесным трущобам и полузаброшенным дачным поселкам. Ванька, вечно взлохмаченный хакер, с широко распахнутыми карими глазами, в которых мелькают чертики, когда он в очередной раз находит ценную информацию. Самоотверженный и безбашенный. Он даже ни на секунду не засомневался, когда Рогозина дала указание внедриться в окружение профессионального взломщика Кузьмина. Лишь коротко кивнул, подтверждая свое согласие, и в этот же вечер уже был на встрече. Казалось, дело было проработано до мелочей, и Майский был несказанно рад, что под видом водителя он был внедрен в операцию. Так он сможет быть рядом с Тихоновым, наблюдать за ходом событий, и, если что-то вдруг пойдет не так, прикрыть друга, выведя его с линии атаки. Но он не смог... Он позволил Кузьмину уйти, забрав Ваньку, как единственного свидетеля, способного нарушить его планы, и тем самым подставил жизнь программиста под угрозу. "Если с ним что-то случится…" - ладонь майора невольно сжалась в кулак, ногти впились в кожу, а костяшки побелели. Он закрыл глаза, делая глубокий вдох, и попытался взять себя в руки. Если с Тихоновым что-то случится, он никогда не сможет простить себе этого. Ни себе, ни Рогозиной, которая послала их на это проклятое задание, ни всю ФЭС вместе взятую. Ванька… Безумный гений, который в самую трудную минуту всегда был рядом. Тот, кто поддерживал самые невероятные идеи и с готовностью рвался в бой, только успевая ловко передвигаться на стуле между приборами, расставленными в лаборатории, что-то изучая, анализируя, проводя экспертизы и самые разнообразные тесты. Ванька, которого порой хотелось задушить, когда Майский в очередной раз оказывался жертвой его розыгрышей и шуток. Ванька, от улыбки которого в, казалось бы, черствой душе сурового майора ГРУ что-то щелкало и сладостно сжималось. Его Ванька… Если бы Майского спросили, когда он осознал, что его влечет к Тихонову, он вряд ли смог бы дать вразумительный ответ. Все произошло настолько неожиданно и незаметно, что поначалу немного выбило бывалого майора из колеи. Он активно сопротивлялся своему влечению, пытался выкинуть образ вечно лохматого хакера из головы, забываясь в страстных объятиях очередной фигуристой красавицы. Но наступало утро, Майский приходил на службу, и его вновь захлестывал круговорот мыслей, от которых он, казалось бы, окончательно избавился. В конечном итоге, устав от бесконечных противоречий и споров с самим собой, майор пришел к неутешительному для себя выводу: он влюблен в начальника компьютерного отдела. Влюблен, как последний идиот. Однажды, хотя это было абсолютно для него не свойственно, Майский чуть было не признался в своих чувствах, немного перебрав на банкете, но в последнюю минуту прикусил язык. Он решил похоронить эту тайну глубоко внутри себя, поэтому единственное, что оставалось майору, это довольствоваться непринужденным дружеским общением и редкими прикосновениями во время передачи очередных улик. Ну и, конечно же, это был бы не Майский, если бы он перестал всячески подкалывать вечно взлохмаченного программиста, причем порой довольно жестко. Со стороны майор по-прежнему порой казался грубым мужланом, громко, вызывающе смеющимся и периодически гоняющимся за Тихоновым по всей конторе, грозясь придушить мерзавца. Но никто даже представить себе не мог, что на самом деле творилось в душе сурового спецназовца, и какую нежность и щемящую тоску вызывал образ этого самого мерзавца. А теперь он не может найти его уже вторые сутки... За все это время Майский ни разу не сомкнул глаз, вливая в себя литры кофе. Он пытался сохранять хотя бы толику спокойствия и холодный рассудок, но нервы начинали предательски сдавать, и с каждым часом майору было все труднее и труднее контролировать себя. Он найдет Тихонова, чего бы это ему ни стоило. Даже если для этого потребуется перевернуть все вверх дном или же и вовсе спуститься в преисподнюю. И если хотя бы один волос упадет с его головы… -Кость... – Майский кинул беглый взгляд в сторону заброшенного сарая, после чего устало цокнул языком. Он был крайне измотан, внутри все клокотало и рвалось на части, но внешне майор пытался оставаться стойким, показывая лишь ту степень переживания за Тихонова, которая была допустима между друзьями. Они обязательно найдут Ваньку. Найдут его живым. Майский снова мельком взглянул на сарай, а затем резко вперил взгляд в призывно мигающий фонарь над входной дверью, выводящий азбукой Морзе слово ФЭС. - Погоди-ка. – Сердце майора болезненно сжалось. Какое-то время он стоял, вглядываясь в послание, после чего сорвался с места, бросившись в сторону здания. А дальше все было как в тумане. Пустое помещение, с паутиной по углам, слоем пыли на окнах и разбросанными вещами, на которых Майский выместил всю ярость, отпихивая их с прохода. Казалось бы, бесконечные поиски какого-либо входа на чердак или в подпол, и вот, наконец, свет фонарика выхватил до боли родной силуэт, связанный и прикованный к деревянной потолочной балке. Он нашел его… Спрыгнув вниз, не дожидаясь лестницы, Майский обхватил худенького Тихонова за талию, поспешно раскрывая карабин, которым были зацеплены наручники к потолку. Программиста било мелкой дрожью, он промычал что-то нечленораздельное, оседая в руках майора. -Живой, живой. – Слова, отчаянно стучавшие в висках оглушающим набатом, сорвались с губ вместе с измученной улыбкой. На долю секунд прижав Ваню к себе, Майский поспешил снять скотч с его рта, удобнее обхватив Тихонова свободной рукой. Майор безумно нервничал, одновременно желая поскорее освободить хакера, поэтому движения вышли слишком резкими и вызвали болезненный стон и бурное негодование со стороны спасенного. Тихонов продолжал что-то сбивчиво объяснять, когда Майский вынес его из сарая и, усадив на приготовленный одним из полицейских пенёк, принялся разрезать полоски скотча, сковывающие руки Вани. В глазах хакера застыл ужас и абсолютная растерянность, на лбу проступили блестящие капли пота. Дрожащим, запинающимся голосом он рассказал обо всем, что случилось за прошедшие сутки. - Если бы не фонарь, проводка загорелась. Пожар бы был. А вы меня ищите… - на этих словах нервы Вани не выдержали, и он зашелся рыданиями, держа в трясущихся руках кружку с водой. У Майского внутри все похолодело. Опоздай они хотя бы на пару минут, майор мог потерять Тихонова навсегда. Сейчас он больше всего хотел бы прижать испуганного программиста к груди и спрятать от этого жестокого мира, который причинил ему столько боли за эти сутки. Но вместо этого майор сказал совершенно глупую и неуместную фразу. – Ищем-ищем, вот только не тебя, а флешку с информацией Строгова. Она же у тебя? Она для нас важнее, а ты у нас на втором месте, или на третьем, сам понимаешь. У тебя? Тот взгляд, который устремил Тихонов вдаль, заставил Майского вздрогнуть. Стеклянные глаза смотрели в одну точку, а где-то в их глубине что-то надломилось и рухнуло в пропасть. Эти слова причинили боль гораздо острее, чем наручники, которые впились в руки, когда Ваня висел в подполе. Тем более слова, услышанные от Майского… Но у Тихонова не было флешки. Это вызвало негодование майора и даже обвинение в адрес измученного программиста. Его слова прозвучали так, словно он жалеет, что спас Ваню, и снова полоснули душу, отдавшись болью в грудной клетке. Но Тихонов, ведь не зря же он начальник компьютерного отдела, предусмотрительно сделал копию, о чем и сообщил Майскому, направляясь к машине ФЭС. Он чертовски устал и чувствовал себя опустошенным. А присутствие рядом майора лишь усугубляло всю ситуацию. Ваня был рад вновь вернуться к работе, заняв место напротив ноутбука и приступив к привычным для него обязанностям. Тихонов без труда вычислил местонахождение Кузьмина, за что получил одобрительное похлопывание по плечу Майского, который все это время сидел рядом с ним в передвижной лаборатории и внимательно наблюдал за действиями хакера. А дальше все как обычно: приезд на место, задержание, доставка подозреваемого в ФЭС, допрос, дело закрыто. Все снова вернулось в привычное русло. -Тихонов, ты домой вообще собираешься? – Оксана с ухмылкой посмотрела на программиста, который внимательно что-то изучал, уткнувшись в экран. – Или за сутки успел соскучиться по любимой работе? - Мне нужно кое-что доделать, поэтому задержусь еще немного, - почему-то именно здесь, в лаборатории, Ваня чувствовал умиротворение, а полное погружение в работу постепенно приводило в норму расшатанное состояние. - Ну тогда до завтра, работяга,- Амелина, взлохматив волосы парню, тепло улыбнулась и вышла из лаборатории, оставляя Тихонова наедине со своими мыслями. Он откинулся на спинку кресла и, запрокинув голову немного назад, закрыл глаза, расслабляясь. Вновь нахлынула усталость, которая тяжелым камнем опустилась на плечи. Нет, работать сегодня Тихонов уже не в состоянии, это факт. Лучшим решением будет последовать примеру старшего лейтенанта Амелиной и отправиться домой, в свою обитель. Открыв глаза, Ваня поднялся с места и, развернувшись в сторону выхода, остановился, глядя перед собой. В дверном проеме громадной скалой возвышался Майский и внимательно смотрел на Тихонова, не отводя тяжелого взгляда. -Есть разговор, - его голос прозвучал хрипло, и, несмотря на то, что фраза была произнесена довольно-таки глухо, она, подобно грому, раскатилась по утонувшей в тишине лаборатории. Ваня лишь молча кивнул, продолжая смотреть на майора. Прошлой ночью между ними разверзлась пропасть, и Тихонов старался избегать встречи с Майским всеми возможными способами. И до данного момента у него это хорошо получалось. -Прошлой ночью я сказал, что для нас флешка с информацией важнее, чем ты, - майор замолчал, и, отстранившись от косяка, медленно двинулся на Ваню. Тот по инерции попятился назад, снизу вверх смотря на приближающегося Майского. -Да, такое не забудешь, - сдавленно прохрипел Тихонов, продолжая пятиться от наступающего майора, пока, наконец, не врезался в стол. Ему стало не по себе, слишком уж угрожающе надвигался на него Майский. Но пути к отходу были перекрыты, Ваня даже оглянулся, чтобы убедиться в этом, а затем затравленно посмотрел на сослуживца. Тот остановился в шаге от программиста, проникая взглядом, от которого у Тихонова похолодело все внутри, в самую глубь души. -Я соврал. Потому что ничто не может быть важнее, чем ты, - и с этими словами Майский, резко наклонившись к Ване, накрыл его губы своими. Программист широко распахнул глаза, ошарашенно смотря на майора, а затем оттолкнул его, часто заморгав. -Прости, - Майский мотнул головой, делая шаг назад. «Какой же ты, майор, все-таки идиот. Только что ты совершил непоправимую ошибку, и расхлебывай ее теперь как хочешь». – А лучше и вовсе забудь, – он сделал разворот на месте, постыдно собираясь спастись бегством, но тут его рука была перехвачена длинными худыми пальцами. - А если я не хочу ничего забывать? – Тихонов крепче сжал руку Майского, посылая ему прямо в спину пронизывающий взгляд. Медленно развернувшись, майор пару секунд смотрел в глаза Ване, а затем резко впился в губы программиста, притягивая его к себе за талию. На этот раз он не был отвергнут: Тихонов, хоть и неуверенно, но ответил на поцелуй, прижимаясь к груди майора. В его объятиях он был словно игрушечный, поэтому Майский бережно обвил Ванину спину руками, закрывая от всего мира. Сердце, которого, как казалось, нет, бешено билось в груди. Его Ванька, безумный гений, который, наконец-то, действительно стал его. Возможно, завтра Тихонов пожалеет о том, что сделал и всей душой возненавидит Майского. Но это будет лишь завтра, а пока есть только он, его тепло, ощущаемое даже сквозь халат и футболку, сбившееся дыхание и огромные карие глаза. На сегодня этого достаточно.