Бо и Кензи празднуют День Солнцестояния

Две очаровательные дамы, которым можно было дать по лет двадцать-двадцать пять, отправились в книжный магазин. Одна из них была стройная брюнетка, чьи длинные волосы были собраны в хвост, а во взгляде темных глаз было что-то магически притягательное. Коснуться ее алых губ своими губами, наверное, было мечтой многих мужчин… и не только их, но вряд ли кто-нибудь из них догадывался, что делать это опасно. Одета она была модно и со вкусом, а длинные сапожки на высоких каблуках очень шли к ее красивым стройным ножкам. Вторая также была брюнеткой, но ее волосы были распущены и свободно падали на плечи. В чертах лица было что-то еще совсем детское, и кукольные голубые глаза только усиливали это впечатление. Одета девушка была в кричаще-яркие цвета, наверное из-за того, что любила все яркое, как все маленькие дети. Войдя, подруги направились к хранилищу старых книг, среди которых хранились и древние фолианты, и запрещенные книги. Библиотекарша — унылого вида старая дева с очками на носу — вначале наотрез отказывалась пропустить их туда, но потом первая из девушек просто коснулась ее руки своей. Случилось чудо. Взгляд дамы тут же потеплел, и она стала смотреть на посетительницу чуть ли не влюбленными глазами, разве что целоваться не лезла. — Да-да, конечно, вы можете пройти! — тут же радостно закивала она. Подруги переглянулись и обменялись понимающими улыбками, а затем, стуча каблучками, направились к хранилищу. Девушки долго копались в фолиантах и рукописях, когда старшая из них, наконец, вскрикнула: — Кензи, вот, кажется, то, что нам нужно! — Ура! — обрадовалась ее подруга. — Я так надышалась этой пылью, Бо! Смываемся? — Смываемся, — ответила девушка со странным именем Бо. Она не заметила, что Кензи, падкая на все яркое, словно сорока, прихватила одну из книг в золотом переплете. Обе книги — и нужная им, и украденная Кензи — были магическими, но о свойствах второй из них обе не имели понятия. Придя домой, Бо обнаружила сворованную Кензи древность и хотела было хорошенько отругать ее за это, но та сделала взгляд своих голубых глазок таким грустным и невинным, что Бо умилилась, найдя, что ее вороватая подружка еще милее, чем кот в сапогах из мультфильма о Шреке. — Слушай, — сказала, расхрабрившись, воровка, — а давай откроем эту книгу, вдруг там есть какое-то заклинание, помогающее разбогатеть! Бо бросила на нее строгий взгляд, и Кензи тут же поправилась: — Ой, я хотела сказать, заклинание, нужное нам в работе! Бо и Кензи начали с интересом листать книгу, как вдруг комната осветилась каким-то необычайно приятным светом, и девушки попали в какой-то другой мир… Историей обе не очень интересовались, а мифологией — постольку, поскольку это касалось их работы, поэтому они пусть с трудом, но догадались, что занесло их в Древнюю Грецию, только не реальную, историческую, а придуманную, волшебную — с богами Олимпа, дриадами, сатирами, полубогами и героями. Кензи любила все новое и интересное, но сейчас не знала — радоваться или пугаться. Бо сердито поглядывала на нее, словно хотела сказать: «Это все из-за тебя!» Они зашли в ближайший из домов… зашли вовремя, поскольку произошло это в момент, когда сумасшедшая блондинка хотела убить юношу, который стоял в обнимку со своей любимой. Бо и Кензи чудом помешали убийству, причем Бо воспользовалась для этого чисто дамскими, то есть суккубьими штучками. Бо с нарочитым спокойствием сказала блондинке: — Эй, красавица, взгляни на меня! Та, как ни странно, поняла ее и взглянула в ее сторону. Взгляды Бо и безумной встретились, и блондинка будто утонула в черных глазах суккуба. Не помня себя, она двинулась к ней и порывисто поцеловала ее в губы. Бо, конечно, не сопротивлялась, так как именно этот страстный поцелуй был ее целью. Поразило ее другое: несмотря на то, что ей удалось высосать из блондинки много энергии, последняя была невредима. Поцелуй суккуба не был смертелен для нее. Спасенный Бо юноша и его девушка изумленно смотрели на эту сцену. Кензи смотрела на них с чуть насмешливой улыбкой, словно хотела сказать: «погодите, то ли еще будет». В этот момент на прекрасной белой лошади прискакала статная женщина с черными волосами я ярко-голубыми глазами, вся в коже. Соскочив со своей лошади, она собиралась броситься на сумасшедшую блондинку, и та, увидев ее, тоже хотела сойтись с ней в схватке, но тут Бо нежно взяла светловолосую бестию за руку и проговорила: — Драться с ней не нужно, она мне не враг, а значит, не враг и тебе. Свои слова она подкрепила поцелуем. Темноволосая амазонка, увидев, что незнакомая ей девушка целуется с ее врагиней, хотела было атаковать обеих, но тут к ней подбежала невеста спасенного подругами парня и попыталась объяснить ей случившееся. Брюнетка удивленно приподняла бровь. — Мы попали сюда из другого мира, из будущего, — на ломаном греческом произнесла Бо и принялась рассказывать о них с Кензи и об «одолженной» ими магической книге. — Теперь не знаем, как назад вернуться, — жалобно вставила Кензи, тоже успевшая немного изучить греческий. — Ничего, мы вам попробуем помочь, — сказала ей голубоглазая брюнетка. — Еще и не с таким сталкивались! — Мы тоже, — улыбнулась Бо. — Но… мы ведь еще незнакомы… вернее, не совсем знакомы. Вы наши имена знаете, позвольте и нам узнать ваши! — Зена, — красиво улыбнувшись, представилась воительница. — Меня еще называют королевой воинов… друзья и не очень. — А я Габриэль! — весело прощебетала вторая из незнакомок. — А это, — показала она на своего парня, — мой жених Пердикас! А вот это чучело, — Габриэль указала в сторону Барби-психопатки, — это Каллисто, и она — наш враг! — Чтоо?! — мгновенно ощетинилась Каллисто, но Бо сразу же среагировала, сжав ее руку и заставив взглянуть на себя, после чего вновь одарила блондинку поцелуем. — Послушай… — проговорила наблюдавшая за этим Зена. — Ты ведь говорила, что твой поцелуй убивает… почему же Каллисто жива? — Честно говоря, сама не знаю… — пожала плечами Бо. — Но хочу, после того, как мы узнаем, как вернуться в наш мир, забрать вашу Каллисто с собой. У меня есть знакомая, доктор Лорен. Она занимается подобными необъяснимыми вещами… Думаю, — Бо слегка улыбнулась, — возражать никто не будет! Счастливые выражения лиц и взгляды Пердикаса и его невесты говорили сами за себя. Зена тоже не казалась особо огорченной. — Мы не возражаем! — ответила королева воинов за всех. «Одной проблемой меньше, и доктор, может, вправит ей мозги», — добавила она мысленно. Собравшиеся начали было радоваться тому, что хоть одна проблема решена, как вдруг в комнату вбежал какой-то забавный человечек в ржавых доспехах. — Что случилось, Джоксер? — спросила у него Зена. — Беда! С Мэг беда! — завопил этот рыцарь печального образа, как только отдышался и смог говорить. — Что с Мэг? — Римляне… — выдохнул Джоксер. — Римляне схватили ее, приняв за Зену, и потащили в свой лагерь, к Цезарю! При звуке этого всем известного имени темноволосая воительница вздрогнула, и глаза ее загорелись страстной ненавистью. Эта перемена не укрылась от наблюдательной Бо, заставив ее задуматься. Что до Кензи, то сейчас она, раскрыв рот, смотрела на происходящее. До нее наконец дошло, что они попали в мир Зены и Габриэль — ее любимых киношных героинь. Однако, охать, ахать и клянчить автографы было некогда. Нужно было действовать — помочь сначала новым знакомым, а потом уже самим себе. А на память она, Кензи, всегда может что-нибудь свистнуть… — Мы сейчас же отправимся в гости к нашему старому, да недоброму знакомому — Цезарю! — протянула Зена. Затем, заметив решительное выражение лица Габби, она тут же урезонила ее: — Будет опасно. Останься здесь, с Пердикасом. — Нет, я — мужчина и должен пойти с вами! — не согласился просто сидеть и ждать развязки жених Габриэль. — Я тоже с вами! — Габби была солидарна с женихом. — Кому сказано?! — начала возмущаться Зена. Несмотря на то, что ее спутница уже успела побывать с ней во многих передрягах, она ужасно боялась, как бы с ней чего-нибудь не случилось. А этот Цезарь… ох уж этот коварный Цезарь! …Необычайно красивый и надменно-высокомерный мужчина с пронзительным взглядом черных глаз и лукавым, полноватым лицом, сидя в золотом кресле, насмешливо взирал на брошенную к его ногам пленницу. В его взгляде сейчас светились торжество, насмешка и… желание. — Зена… — медленно протянул он. — Как же давно я мечтал об этом! — Я не Зена! — возмущенно отозвалась чернявая женщина. — Зена, не шути со мной! Ты же знаешь меня, не надо притворяться! — с ухмылкой сказал Цезарь. — Так, слушай, ты! Я не Зена! Или мне надо долго это вбивать в твою тупую голову! — сердито, но со страхом отвечала Мэг, а это, конечно же, была она. — Что ты сказала?! — прошипел Цезарь, взяв ее за подбородок и заставив смотреть ему в глаза. И… с одной стороны, Мэг страшно разозлил этот коварный, но, судя по всему, еще и ужасно упрямый тип, упорно не желавший понимать, что она не Зена, а с другой… с другой, эта развеселая дамочка всегда обладала любвеобильным сердечком и уже отметила для себя, что он очень даже ничего… особенно, глаза красивые. Так она и подумала про себя: «Хоть ты и сволочь, но глаза красивые». Однако, менять гнев на милость пока не собиралась. — Сказала, что я никакая не Зена, а ты, видать, тупо соображаешь! — пробурчала Мэг, которая, казалось, вот-вот лопнет от негодования. Цезарь приподнял бровь, что понравилось Мэг, которая еще до этого отметила, что форма бровей у него интересная. — Зена, — проговорил он, — я не знаю, в какие игры ты сейчас играешь, но мне они не очень нравятся. Прекрати строить из себя дурочку, тебе это не идет! — Не нравятся? — переспросила, хмыкнув, Мэг. — Так, может, ты хотел бы поиграть со мной в другие игры, любовные? Говоря так, она чуть приподнялась и нежно провела языком по его губам. Как любой другой мужчина на его месте, Юлий не мог остаться к этому равнодушным. И все же вначале он воспротивился, оттолкнув ее от себя: — Зена, нас связывало многое: ненависть, война, споры… любовь, — он слегка вздохнул, — но… все это уже в прошлом. Я исцелился, пламя погасло. Тут Мэг, до сих пор не соглашавшейся называться Зеной, вдруг страстно захотелось стать ею… хотя бы на время. — Погасло? — переспросила она. — А может, его нужно просто снова разжечь? С этими словами она впилась своими губами в его красивые полные губы, что было силы и желания. На сей раз он не оттолкнул ее. Тем временем, Зене пусть и с большим трудом, но удалось уговорить влюбленную парочку остаться, пока они с новыми знакомыми займутся освобождением дамы сердца странствующего рыцаря Джоксера. — Ну что, пора в путь! — произнесла воительница, когда все было улажено. — Удачи! — сказала ей Габриэль. Обняв и поблагодарив подругу, Зена, Бо, Кензи, Джоксер и Каллисто, ставшая теперь их союзницей, отправились в путь-дорогу, а Пердикас и Габби остались вдвоем. — О чем думаешь? — спросила Габби у любимого, когда они остались наедине. — Думаю о том, вернемся ли мы в Потейдию или будем с Зеной? — ответил Пердикас. — Я думаю, может, с Зеной втроем мы уживемся… — с надеждой произнесла девушка. — Подойди ближе, — нежно сказал ей Пердикас. Габби, подойдя к любимому, не долго думая, поцеловала его и, пользуясь тем, что их наконец оставили вдвоем, начала освобождать от одежды себя и Пердикаса. Между ними вспыхнула непреодолимая страсть, сопротивляться которой было невозможно. Молодая пара занялась любовью, и все происходило настолько пылко, что им хотелось делать это вечно… …Внутри римский лагерь оказался похожим на город. Это сильно впечатлило Бо и Кензи. Первая сразу же подумала о могущих возникнуть трудностях, но тут же отогнала от себя эти мысли, подумав о том, в скольких передрягах ей уже приходилось находиться, причем тогда ее противниками были разные монстры, а не римские воины. Или римские воины сильнее? «Ладно, не будем о грустном», — сказала себе Бо. А вот Кензи сразу же подумала о том, не удастся ли ей украсть немного римских деньжат, а то и настоящих сокровищ. Каллисто рвалась в бой — сумасшедшей блондинке хотелось устроить мясорубку, но Бо с помощью поцелуев и невинных ласк заставила ее охолонуть. — Ну и? — спросила Бо у Зены. — Что будем делать? — Да что? Я сейчас проведу всех к цитадели Цезаря и по-тихому проберемся туда без всякого шума, вытащим Мэг и смоемся. А если повезет… — Зена прикрыла глаза. — Я убью этого мерзавца и слизну его теплую кровь со своего меча. Бо задалась вопросом, только ли ненависть связывает Зену и Цезаря. — Зена, позволь я спасу Мэг! — как настоящий герой, вызвался Джоксер. — Нет, Джоксер, слишком опасно, ты покажешь, в каком направлении ее увели. — Хорошо, — нехотя согласился Джоксер. И они направились к цитадели Цезаря. Зена решила сыграть в прятки с охраной, которая играть не очень-то умела. Кое-где, правда, пришлось пустить в ход грубую силу — шакрам, меч и просто свои не по-женски крепкие кулачки. Королеве воинов однажды доводилось противостоять в одиночку целой армии, и теперь она не боялась ничего. Как выяснилось, Бо умела неплохо стрелять из лука, что пришлось весьма кстати. Весьма пригодилось и другое ее умение — умение целоваться… слишком пылко. Но лишать жизни ребят, которые ничего ей не сделали, девушке-суккубу не хотелось, и она контролировала себя, зная, когда остановиться, тем более, что рядом была Кензи, которая помогала ей в этом. …Вломившись в кабинет Цезаря, Зена уставилась на открывшуюся ей безобразную картину с расширившимися глазами и раскрытым ртом. Слова «умри, мерзавец» застыли на ее губах. Вот, что она увидела: полуголые Цезарь и Мэг занимались вселенским развратом, причем стонавший от наслаждения Юлий, судя по всему, собирался кончить в алчный ротик последней. Минутку спустя так оно и вышло. Мэг проглотила все до капельки. — Что здесь происходит?! — с возмущением воскликнула Зена. — Мэг, Джоксер тебя обыскался! Мы пришли спасти тебя, а ты опять за старое! Ну, Цезарь, мало того, что ты меня использовал, теперь ты и до Мэг добрался! Я уничтожу тебя, мерзавец! — побледнев от ярости, добавила королева воинов. Цезарь же, постаравшись прикрыться, стоял в недоумении, не зная что и сказать. Он в изумлении переводил взгляд с одной Зены на другую. — Не может быть! — наконец выдохнул Юлий. — Я схожу с ума! — Да нет, все в порядке! — «утешила» его Мэг. — Ты не свихнулся, просто я не Зена, Зена — она! Я ж тебе сто раз говорила, что я не Зена, так ты же меня слушать не хотел, дурачок. — Мэг поднялась, даже не потрудившись прикрыть свои прелести, и приобняла ошарашенного императора. — Мэг, ты что делаешь, негодная?! — снова принялась возмущаться Зена. — Этот человек — мерзавец и подлец, которого я поклялась уничтожить, а ты… ты… Слов нет, одни выражения! — Не надо, — примиряюще сказала Мэг, — не надо его трогать, он хороший! Сказав так, она хотела поцеловать Юлия, но тот уже пришел в себя и сейчас был вне себя от бешенства! Его обманула какая-то распутная девка, притворившись Зеной, его извечной противницей… его вечной возлюбленной. — Прочь от меня! — крикнул он самозванке, резко оттолкнув ее. Затем заговорил, обращаясь уже к Зене: — Браво, ты с помощью этой шлюшки разыграла комедию, посмеявшись надо мной, прежде чем убить! Но знай одно: я не использовал тебя, я тебя любил, а мое старое «предательство» было лишь желанием остановить опасную пиратку, чтобы предотвратить угрозу для мирных мореходов, ну и… заодно исправить свое материальное положение за счет украденных тобой денег. Но я уже тогда любил тебя, просто не хотел себе в этом признаться! И я с тех пор сто раз раскаялся в этой ошибке молодости, хоть мне и не в чем каяться! Но ты упорно не хотела признать, что сама далеко не святая и устроила эту дурацкую вендетту против меня, ведь твои уязвленное самолюбие и мания величия выставили тебя жертвой неразделенной любви порочного властолюбца. Зена была героиней, но отнюдь не безгрешной. В словах давнего врага она уловила неподдельную боль и это доставило ей удовольствие. — Ты все сказал? — насмешливо спросила она у него. Потом повернулась к Мэг: — Идем, Мэг! Нам здесь больше нечего делать! Но тут, довершая трагикомичность происходящего, Мэг уцепилась за Юлия, плача и крича: — Нет, я никуда без него не пойду! Я люблю его! — Да отвяжись от меня! — крикнул Цезарь в сердцах, снова отталкивая от себя бывшую невесту Джоксера. Внезапно, он тихо вскрикнул, прижав руку к сердцу. Мэг удивленно и испуганно посмотрела на него. Случилось следующее: в бедное сердце Юлия впилась занозой стрела… стрела Купидона. Цезарь был потомком богини Венеры-Афродиты, и покровительница императора, видя его скрытые страдания, решила помочь ему, послав к нему своего озорного сына Купидона, чтобы тот соединил его с любимой врагиней Зеной. Купидон, однако, любил пошутить, а посему внес в порученное матушкой дельце свои коррективы. Кроме того, он знал, что характер у Зены не ангельский и посчитал, что счастье Юлия она вряд ли составит… вот Мэг — другое дело! Но самое главное, какая славная шуточка получится! — Что с тобой? — с тревогой спросила у Юлия Мэг, ласково погладив его по щеке. Несмотря на то, как дурно он с ней обращался, бедняжка была без ума от этого очаровательного грубияна. — Ничего… уже ничего, — чуть дрогнувшим голосом ответил он, глядя на нее так, будто увидел ее впервые. — Боги, как ты прекрасна! С этими словами Юлий заключил не верившую своему счастью Мэг в свои объятия. — Ну и дела, — пробормотала Зена, думая о том, что делать дальше и что сказать бедняге Джоксеру. После недолгих раздумий она тихонько вышла из кабинета, оставив влюбленных наслаждаться обществом друг друга. Те ее больше не замечали. — Ну, где моя Мэг?! — вопросил Джоксер, как только увидел возвращающуюся воительницу. — Джоксер, я не знаю как сказать, но Цезарь и Мэг… — Зена замялась. — В общем, они, похоже, влюблены. Я знаю, это удар для тебя, но я думаю, ты выдержишь. — Зена, я не понимаю! Как это возможно?! — с печалью и бесконечным удивлением в голосе завопил бедный Джоксер. — Для меня это тоже удивительно, уж поверь. Но в душе ты сильный. — Зена, с меня хватит, я ухожу из стада! — сказал ей Джоксер в сердцах и ушел в ближайшую таверну, чтобы утопить утрату невесты в алкоголе. Рыцарь печального образа уже начинал третью бутылку, когда к нему подсела старая знакомая, которую он, несмотря на то, что уже порядком наклюкался, еще смог узнать. Бывшая пышечкой и раньше, сейчас она поправилась еще сильнее, но это шло ей. — Минья? — поднял на нее осоловелые глаза Джокс. — Ты что здесь делаешь? Минья надулась, став еще смешней, хоть вид у нее был и самый печальный. — Что-что? — передразнила она Джокса унылым голосом. — Наверное, то же, что и ты — напиться хочу. Эта скотина Ховер меня бросил, я, видите ли, жирная! — Каналья! — проговорил Джоксер. — Чего?! — возмутилась Минья. — Ты это мне?! — Да нет, это я ему, — замахал руками Джокс. — Такую девушку бросить! И чем тебя больше, тем лучше! — Ты, правда, так думаешь? — мгновенно растаяв, спросила толстушка. — Ага, — заулыбался чуть пьяненько Джоксер, и Минья тут же чмокнула его в губы. В то время, когда Бо и Кензи участвовали в спасении Мэг, которую, как выяснилось, спасать было вовсе не нужно, их друг Дайсон места себе не находил, тревожась о них. Обе девушки были дороги ему, а в Бо он в свое время был почти влюблен, но эта влюбленность, увы, закончилась трагично, так как стало понятно, что Бо видит в нем только партнера и друга, предпочитая женщин. У Дайсона был один секрет: он являлся волком-оборотнем. Как известно, волки выбирают пару раз и на всю жизнь. Вот и Дайсон, считавший, что Бо — любовь всей его жизни, думал, что если не она, так и никто другой… К Кензи же он относился как к младшей сестренке, балованному ребенку. Незадолго до исчезновения девушек, между ним и Бо произошла крупная ссора, и Дайсон посчитал, что из-за этого обе девушки не хотят его видеть и куда-то ненадолго уехали. Но время шло, а они все не возвращались. Тогда Дайсон принялся повсюду искать Бо и Кензи, использовав для этого и обычные «полицейские» связи, и связи с другими фэйри — светлыми и темными. Но все было напрасно, девушки будто сквозь землю провалились. …Тем вечером, томясь тоской, Дайсон вновь отправился к опустевшему дому девушек, просто чтобы побыть там, где были они. Но потом ему в голову пришла одна идея… Зайдя в дом, он принялся рассматривать их вещи, и его взгляд задержался на одной книге в драгоценном золотом переплете, которую он никогда раньше у них не видел. Нюх оборотня уловил на ней запах девушек. Дайсон интуитивно раскрыл книгу на заветной странице и… тут же очутился в Древней Греции — в мифологической Древней Греции. «Где это я? — подумал Дайсон, изумленно глядя по сторонам. — Ладно, разберусь позже…» Пройдя несколько шагов, оборотень уловил знакомый запах, отчего его сердце забилось сильнее — девушки находились где-то поблизости, либо находились здесь раньше! «Ну что, пойду по следу?» — сказал он себе. …Зена вместе с Бо, Кензи и Каллисто уже собирались выбираться римского лагеря, чтобы вернуться к милой Габби и ее жениху, когда к ним вышли обнимавшие друг друга и счастливо улыбавшиеся Юлий и Мэг. — Я это… — начала Мэг. — Вспомнила, что сегодня же день зимнего солнцестояния… давайте праздновать все вместе! — А у нас в Риме Сатурналии, — проговорил Цезарь, — но подходящей компании для празднования нет, вернее, не было. Но теперь у меня есть Мэг, и ее друзья — мои друзья. Ведь правда, Зена? Зена замялась, но потом нехотя согласилась: — Все правильно, Цезарь. Немного времени спустя Зена отправилась к Пердикасу и Габриэль, остальные поехали следом за ней. Спустя сутки они уже были у таверны, где находилась молодая пара. — Ну, как все прошло? — спросил Пердикас, обрадованный тем, что видит всех живыми и невредимыми, хотя и удивившийся появлению Цезаря. — Это долгая история… — начала Зена. — В общем, в двух словах: Мэг и Цезарь влюблены друг в друга и предлагают отпраздновать день солнцестояния. — Ну, раз все живы и раз намечаются праздник и еще одна свадьба, давайте поедем к моим родителям в Потейдию, — предложила Габри с улыбкой. — Хорошая мысль, — согласилась Зена. — Только сначала найдем Джоксера и поедем все вместе. Найдя Джоксера в таверне рядом с Миньей, друзья отправились в Потейдию. — Все то это хорошо… — начала Бо. — Но как же мы вернемся назад? — Нам поможет Афродита, подруга и богиня все же, — ответила Зена. Бо уже ничему не удивлялась, да и суккуба вообще сложно удивить. Тем временем Дайсон продолжал поиски Бо и Кензи и по запаху нашел их в какой-то деревне в странной компании и… за праздничным столом. — Дайсон! — удивленно воскликнула Бо. Они с Кензи повскакивали с мест и хотели кинуться к нему. — Сидите-сидите, — улыбаясь, ответил оборотень-детектив. — Я их ищу, видите ли, а у них, оказывается, праздник. — Не сердись, — проговорила Кензи. — Просто так получилось. Дома все объясним. — А я и не думал сердиться, — отвечал Дайсон. — Я страшно рад, что с вами все в порядке! А… — он оглядел присутствующих. — Познакомишь меня со своими друзьями? — Конечно-конечно, — закивала Бо. — Это Зена, это Габриэль, Пердикас, Джоксер, Минья, Калли, Мэг и… кхм… Юлий Цезарь. — Очень приятно, я Дайсон друг Кензи и Бо, — без смущения отвечал оборотень. «Ну, Цезарь и Цезарь. Чего ж теперь?» Дайсон чем-то напомнил Зене Геракла, она сразу отметила его серьезность и мужественный вид. Это ее в нем привлекало, и Зена решила познакомиться с ним поближе. Для новоприбывшего тут же нашлось местечко рядом с Зеной, что порадовало обоих. Дайсона сразу же обаяла эта очаровательная голубоглазая брюнетка с белоснежной улыбкой. Он угадывал в ней силу — физическую и душевную, а еще… изголодавшееся по любви сердце. Одинокая, голодная волчица… Итак, все пьют, все едят, две влюбленные парочки мило воркуют друг с другом, а Дайсон и Зена потихоньку продолжают свое знакомство. Кензи, уже малость подвыпившая, вспомнила свои русские корни и затянула песню русской группы «Канцлер Ги» о нелегкой судьбе вора: — Когда в дырявых башмаках, пройдя две сотни лье, Я вышел к площади и думал сесть на паперть, Чтоб из карманов парижан платить за ужин и жилье — Я поднял голову, и был сражен ей насмерть. Я даже рот раскрыл, поскольку забурлила кровь, Я даже наземь сел: я был неосторожен! Она срывала все замки у слова древего «любовь», И в сердце мне вошла, как в кожаные ножны. Она парила в небесах, Она смотрела ласково С улыбкой на немых устах — Химера Нотр-Дамская. Когда с товарищами я ходил в ночной налет, Когда живыми выходили мы из битвы, Когда в карманах пела медь, и отдалялся эшафот, Лишь ей одной я посвящал свои молитвы. Но раз усатый господин меня застиг впотьмах, И мы сразились с ним у старого собора. Я только раз взглянул наверх, но это был неверный шаг — Я вдруг упал и услыхал: «Держите вора!» Она ловила лунный свет, Она была изменчива — Несущая мне сотни бед, Химера бессердечная. Внезапно, прервав нежное пение Кензи, раздался стук в дверь. — Интересно, кто это может быть? — проговорила Габри, переглянувшись с Пердикасом. — Давайте не будем открывать! — предложил Цезарь, на минутку оторвавшись от любования Мэг. — Да, давайте! — поддакнула она. — Впустите! — раздался за дверью знакомый Зене и Габри мужской голос. — Я свой! — Свои дома сидят и фалернское пьют, — хмыкнул Цезарь. — Не будем открывать! Но Габри не послушалась его и поспешила отворить дверь незваному гостью, поскольку узнала его по голосу. Мгновение спустя перед гостями очутился запыхавшийся молодой человек с черными усиками, щегольски одетый, но вороватого вида. — Автолик, что случилось? — спросила, увидев его, Зена. — Эмм… — протянул он, по-видимому, растерявшись и не зная, что сказать. — Да ничего не случилось. Я чисто мимо шел и решил заскочить, а вы тут, смотрю, празднуете, да еще такой компанией… — Ну, заходи, коль так… Автолика также познакомили с теми, кого он не имел чести знать и, словно нарочно, усадили рядом с Кензи, еще не знавшей, что перед ней ее коллега. Праздник был продолжен, друзья веселились, и один только Автолик сидел, как на иголках, что не укрылось от Кензи. «Чего это он?» — подумала девушка, но спросить постеснялась. И тут кто-то снова забарабанил в дверь. — Немедленно откройте, это стража! — раздался зычный голос с улицы. — Мы знаем, что у вас прячется вор! «О боже! — подумала Кензи. — Меня и тут нашли. Стоп! В этом мире я еще ничего не украла, ну или почти ничего не украла!» Тут она увидела, что Автолик собирается спрятаться под стол и все поняла. «Э, браток, да ты из моего цеха!» — Ну и что, что стража, — надменно проговорил Цезарь. — А я Цезарь, Юлий Цезарь. И что с того? Идите своей дорогой и не мешайте людям праздновать! — Нет, давайте впустим этих стражей порядка, — вдруг подала голос Бо и, не дожидаясь согласия, красивой походкой направилась к двери. Сердце у бедняги Автолика упало. Кензи тоже не хотела иметь никаких дел ни с какой полицией и обиделась на подругу, но потом поняла, что та собирается сделать. Один ласковый взгляд Бо, одно касание ее теплой, нежной ручки, и стражники растаяли, словно снеговики под лучами солнца. Извинившись, они сказали, что произошла ошибка и пожелали всем хорошо повеселиться. — И вам того же, мужики! — крикнула им вдогонку Кензи, хихикнув. Эта сцена развеселила Каллисто, и она начала хохотать, как безумная. Впрочем, она ею и являлась. — Так ты — мой коллега? — спросила Кензи у Автолика. — Коллега? — в недоумении переспросил тот. — Я — воровка, — пояснила она. — Тогда, милая дама, — просиял Автолик, — позвольте представиться: перед вами принц воров, Автолик. С этими словами он галантно поцеловал ее ручку, отчего она покраснела. Песню допевали уже дуэтом: — Пока неделя за неделею в тюрьме неслась, И приближался срок отправки на галеры, Я на нее смотрел в окно, к железным прутьям прислонясь, И говорил себе: «Любовь моя — химера.» Но даже в сказочных морях такой красотки нет, И даже в Африке не знал бы я покоя, Скучней нормандского коровника казался Новый Свет, И потому я деру дал из-под конвоя. Она летела впереди И вывела к своим стопам С душою демона в груди — Химера с крыши Нотр-Дам. И потому я в этот город возвращаюсь вновь, С пустым карманом и в разорванной рубахе. Сюда влечет меня судьба, и здесь живет моя любовь, И обе вместе довели меня до плахи. И вот стою с петлей на шее, и смотрю наверх, Служа бродягам поучительным примером. А сверху смотрит на меня и еле сдерживает смех, И скалит зубы Нотр-Дамская химера. Когда в аду, как всякий вор, Я душу Сатане отдам, Польет смолою мой костер Химера с крыши Нотр-Дам. — Это-то все хорошо, — время спустя произнесла Бо, которая все же не могла отделаться от невеселых мыслей о том, что они с Кензи не дома. — Но нам с Кензи и Дайсоном нужно возвращаться домой! — С Кензи, но без Дайсона! — перебил ее друг-оборотень, к своей радости поймавший грустный взгляд Зены. — Кажется, я обрел здесь свое счастье! — Чтоо?! — хором воскликнули его подруги. Но потом Кензи, знавшая о странных сюрпризах души и загадке человеческого сердца проговорила: — Ну, если ты в этом уверен… Будь счастлив, брат! Ты ведь мне как брат был… — Я тебя тоже полюбил, как младшую сестренку, — с нежностью сказал Дайсон, после чего обнял обеих своих подруг. — Как трогательно! — пропела Каллисто. — Сейчас заплачу! Цезарь и Мэг упоенно целовались, не обращая внимания на происходящее. Пердикас и Габри следовали их примеру. — Стало быть, вы меня уже хотите покинуть, прекрасная дама? — с досадой спросил у Кензи Автолик. — Увы! — печально улыбнувшись, ответила голубоглазая воровка. — Разве что ты захочешь присоединиться к нам! — Кто — я?! — воскликнул принц воров. — Да со всяким удовольствием! Тем более, что здесь у меня небольшие неприятности с законом… — А у меня там, — улыбнулась Кензи, — но это ничего. …На следующий день после празднества Зена отправилась в храм Афродиты просить помочь вернуться Кензи и Бо в их мир вместе с Автоликом и Каллисто, которые должны были отправиться туда вместе с ними. — Афродита, я знаю что ты здесь! Приди! — крикнула Зена в, казалось бы, пустое пространство прекрасного храма любви. — Привет, Зена! — улыбнувшись, сказала появившаяся из чудесного свечения Афродита. — Афродита, мне нужна твоя помощь, нужно вернуть домой моих новых друзей, они из другого мира и только ты можешь им помочь. — Хорошо, я помогу вам, — согласилась Афродита и что-то зашептала на непонятном языке. …Очутившись в мире будущего, Автолик, разинув рот от изумления, смотрел на небоскребы, пролетавших по небу железных птиц и носившихся по улицам железных коней и колесниц. Вначале окружающее пугало его, но потом, увидев здания банков и сверкающие витрины магазинов, он, широко улыбаясь, подумал о том, сколько здесь открывается возможностей для принца воров… и для его принцессы, которая знает этот мир получше, чем он. …Бо ввела Калли в кабинет доктора Лорен, и красивая блондинка в белом халате залюбовалась другой, странно одетой блондинкой с милыми карими глазами, в которых, однако, чудилась толика безумия. Суккуб рассказала доктору о своем приключении, а главное, о том, как ее поцелуй не подействовал на Каллисто. — Какой интересный случай! — воскликнула доктор Лорен. — Я хочу заняться этим, но для начала я хочу увидеть ваш поцелуй… поцелуйтесь… для меня! Девушки тут же стали страстно целоваться, отчего Лорен почувствовала, что увлажнилась. Щечки очаровательной докторши порозовели. — Достаточно, — сказала она. — Теперь я хочу проверить кое-что сама. Произнеся эти слова, Лорен прильнула к губам Каллисто, ощутив исходившие от древней воительницы силу и безумную энергетику. Бо наблюдала за ними, и это зрелище возбуждало ее. — А теперь, — произнесла докторша, на миг оторвавшись от сладких губ Калли, — сними с себя одежду. — Хах, зачем? — хихикнула Калли, притворяясь, что не понимает. — Доктор хочет осмотреть тебя, — как-то взволнованно сказала ей Лорен. Каллисто стала медленно раздеваться, игриво поглядывая на подруг. Бо последовала ее примеру. — Мне тоже нужен медицинский осмотр, — проговорила она. Освободившись от одежды, суккуб потянулась к пуговицам на халате докторши… …А в это время в мире Зены две влюбленные пары связали себя узами Гименея. Порадуемся за молодых!)