Hai

До того, как появился Эрик, был Чарльз. Сильнейший телепат, один из умнейших людей своего времени, человек с невообразимым обаянием. Почти все, кому посчастливилось познакомиться с ним поближе, влюблялись в него без памяти, будь то мужчины или женщины. У Ксавьера не было особых предпочтений в этой сфере, он выбирал партнеров не по половому признаку, а по внутреннему содержанию. Обладая возможностью узнать человека за несколько секунд, Чарльз все же предпочитал живое общение и почти никогда не лез в голову собеседника. Он получал особое удовольствие от флирта, от этих неловких пауз в самом начале знакомства, когда ещё не знаешь, что сказать, чтобы подобрать идеальную тему для разговора. Всё это приводило его в детский восторг, так как будучи ребёнком, он редко имел возможность общения с кем-то, кроме Рейвен. Дети сторонились странного мальчугана, жалующегося на голоса в голове. Позже, в юношестве, Ксавьер полностью посвятил себя науке, зарываясь в тонны книг по самую макушку, так что Рейвен часто приходилось на руках переносить спящего брата в кровать, потому что тот засыпал прямо в библиотеке. Несмотря на то, что Чарльз влюблял в себя людей, личная жизнь у него не строилась. Не каждый готов делить любимого человека с наукой, а в случае с амбициозным Ксавьером это было неизбежно. Поэтому практически все его отношения длились недолго, его просто бросали наедине с книжками. Но Чарльз не жаловался, у него и друзей-то не было, кроме Рейвен. Но девушку он всегда воспринимал как младшую сестру, так что, можно сказать, друзей у профессора не было вовсе. *** — Чарльз, — Рейвен быстро закидывала что-то в сумочку, даже не смотря на читающего брата, — я ухожу гулять. Чего и тебе советую, а то ты уже больше похож на плесень, чем на человека. Ксавьер поднял глаза на сестру и улыбнулся. — Зато я — профессор, — гордо подмигнул мужчина и снова уставился в учебник. — Зато ты — зануда, — Рейвен послала ему воздушный поцелуй и выпорхнула из дома. «Это я-то зануда?!» — подумал про себя профессор, и тут же перед глазами возникло множество сцен, где он отказывается выйти из дома хоть на один вечер, даже не поднимая глаз от проверки сочинений или от чтения. Сколько он уже не выбирался на люди? — Боже, я и правда зануда. Самый огромный зануда в мире. Король зануд, — размышления вслух развеселили мужчину, и он твёрдо решил, что пора покинуть свой поросший мхом трон. Так он оказался в клубе весьма сомнительного содержания. Он недавно читал об этом месте в одной из интернетных статей, и ему стало до жути любопытно. К тому же, это был новый опыт, а все новое привлекало профессора до безумия. Здесь было достаточно непривычно: музыка играла не так громко, свет был сильно приглушен, никто не танцевал, потому что не было специальных площадок. За некоторыми столиками сидели пары, но все они выглядели странно: на одних были разного вида ошейники: цепочки, повязки, кожаные ремешки разной ткани и цвета, в общем все, что могло хоть отдаленно напомнить ошейник. На других не было подобной атрибутики, зато исходящую от них уверенность телепат чувствовал кожей. За барной стойкой сидели, в основном, одинокие мужчины и женщины. Видимо, они искали себе спутника, или просто приходили отдохнуть в привычную обстановку. Для Чарльза она не была привычной, но ему было до жути интересно наблюдать за всеми этими людьми. Такими разными, но насквозь пропитанными нескрываемыми желанием и похотью. С другой стороны полукруговой стойки сидел мужчина в рыжей кожаной куртке и водолазке. Ксавьер занял место поодаль так, чтобы было слышно, о чем говорит незнакомец. За пол часа прибывания профессора, к мужчине в водолазке подошло, по меньшей мере, человек 10. И каждый получал твёрдый отказ. Это немного удивило Чарльза, потому что он был абсолютно уверен, что мужчина — доминант, ищущий «жертву». В какой-то момент к нему подошёл молодой симпатичный паренёк и предложил свои «услуги». Тут мужчина, видимо, не выдержал, и выдал то, что просто пригвоздило Чарльза к месту. Просьбу убить человека. Ксавьер даже не сразу почувствовал, что это было сказано с едким сарказмом. Паренёк этого тоже не уловил и пулей вылетел из клуба. «Навсегда», пронеслось в голове телепата. — Простите, я случайно подслушал ваш разговор, — Чарльз улыбнулся своей фирменной улыбкой, за которую его так любили многие, и посмотрел прямо в глаза незнакомцу. Тот молча смотрел в ответ. — Позвольте узнать, чем вам так не угодила та брюнетка? Мужчина продолжил молчать, буквально пожирая Чарльза глазами. Ксавьер решил проверить, всё от у него в порядке с головой, прикладывая пальцы к виску в привычном жесте и тут же утонул в бешеном потоке эмоций. Радость, счастье, любовь — всё это словно кто-то растоптал грязными подошвами ботинок, после чего искромсал и сжёг — вот на что была похожа душа Эрика — так звали сидящего перед ним мутанта. Словно все хорошее, что было в его жизни, немилосердно уничтожили. Вывернули наизнанку. Столько боли и ненависти Чарльз не видел никогда. Но за всем этим он разглядел то, что, видимо, так усердно скрывал мужчина — всепоглощающую тоску. Чарльзу понадобилось некоторое время, чтобы просто прийти в себя. Заметив в глазах Эрика непонимание, телепат поспешил оправдаться. — Извините, я не хотел вас тревожить, я пожалуй… — Чарльзу сейчас как никогда хотелось спрятаться где-нибудь в укромном уголке и выть от чужой боли. Поэтому он резко встал и попытался покинуть клуб, когда сильная рука больно схватила его за запястье. — Постойте, — Ксавьер развернулся и быстро начал лепетать извинения, пытаясь освободиться. — Простите, Эрик, я не хотел, я… Я… — Чарльзу понадобилось меньше 2 секунд, чтобы понять, что он только что сказал. — Простите, что вы сказали? — в глазах напротив читались непонимание и… надежда? Одиночество, которое так же увидел Чарльз, видимо, было основано на решении мутанта, что он один такой. Поэтому профессор не нашёл ничего лучше, чем показать собственные способности. Надежда сменилась отчаянной радостью. Позже, когда они сидели в любимом кафе Чарльза, он никак не мог перестать смотреть на сидящего перед ним мужчину. Ему не было его жаль, он просто… Хотел помочь? Как и всегда, впрочем. Чарльз всегда помогал тем, кто в этом нуждался. Даже если они этого не признавали. Они долго разговаривали о прошлом, о настоящем, о том, как странна и одновременно логична их встреча. И Чарльз все чаще замечал эту необычную, но от этого не менее красивую улыбку. Ему даже льстило то, что такой хмурый на вид человек искренне улыбается рядом с ним. Рассказать Эрику о том случае с парнишкой оказалось достаточно легко, словно это просто была обычная история из жизни, хотя на самом деле она оставила достаточно глубокий след в душе телепата. Он рассказывал об этом только Рейвен. Она не осуждала. Как и Эрик. За все их встречи, ставшие довольно частыми в последнее время, они ни разу не касались темы, благодаря которой когда-то познакомились. Им было легко вместе, хватало лишь ненавязчивого общения. Они так ни разу и не перешли ту грань, где приятели становятся кем-то большим. Потому что не знали, кем именно хотят стать. Ведь нынешние их отношения были похожи на начало как чего-то романтического, так и искренней и крепкой дружбы. Следующий шаг делать было страшно обоим — никто из них не знал, чего хочет другой. *** Был сильный дождь. Один из самых сильных за последние несколько лет. Наверное, самый сильный из тех, что когда-либо видел Чарльз. Ветер гнул деревья почти до земли, редуте прохожие сгибались так, чтобы их тоже не снесло ненароком, спеша укрыться хоть где-нибудь. Ещё утром Чарльзу позвонили из университета, предупредив, что занятий не будет из-за кошмарных погодных условий. Выходить на улицу было просто страшно. Но Ксавьер и так не собирался на работу — он ещё вечером почувствовал, что простыл, поэтому попросил коллегу подменить его. Утром голова бела так, словно кто-то надел на неё ведро и бил по нему бейсбольной битой. Насморк не давал даже вздохнуть нормально, а уж о том, чтобы разговаривать, можно было вообще забыть — Чарльз даже глотал через ужасную боль. Он сидел у камина, закутавшись в два шерстяных пледа и пытался согреться. Чай давно остыл, поэтому помощи ждать было неоткуда. Часы на камине показывали половину первого, когда Ксавьера вдруг поразила страшная мысль — он должен к двум быть в кафе, чтобы встретиться с Эриком за их ежедневной чашечкой кофе. Обычно именно в это время у него был перерыв, и они не сговариваясь встречались за одним и тем же столиком. У Чарльза даже номера Эрика не было! — Черт! Почему Рейвен именно на этой неделе надо было свалить из страны?! — вслух выругался профессор. Пустой дом ответил молчанием. Осторожно добравшись до аптечки, Ксавьер вытряс из пачки несколько таблеток обезболивающего и разом закинул все в рот, запивая водой из-под крана. Посмотрев на себя в зеркало, он решил, что если замотаться посильнее в шарф и натянуть пониже шапку, он очень даже неплохо будет выглядеть. Через 20 минут профессор садился в такси, диктуя адрес кафетерия. Эрик сидел за их обычным столиком и медленно размешивал сахар в кофе. Как он мог надеяться, что умный профессор поедет сегодня на работу, в такую-то погоду! Это ему, Леншерру, любой ветер по плечу, а это кучерявое чудо просто сдует. Или смоет ливнем. Эрик нахмурился и начал надевать куртку, когда колокольчик на двери приятно звякнул. На пороге стоял взъерошенный Ксавьер, прижимающий платок к красному носу и пытающийся перестать чихать. Вода стекала с пальто, образовывая вокруг профессора грязную лужу. Он быстро оглядел покрасневшими глазами кафешку и, заметив Эрика, приветственно ему помахал, после чего снова чихнул. Быстро обойдя пустующие столики, профессор буквально свалился на диванчик перед Эриком. Выглядел он ужасно: воспаленные глаза, красный нос, насквозь промокшая одежда — все свидетельствовало о том, что он спешил сюда из дома, будучи не совсем здоровым. — Господи, Чарльз, что с тобой? — Эрик перегнулся через столик и приложил руку к горящему лбу телепата. Тот лишь улыбнулся. — Я в порядке, не стоит беспокоиться, — Ксавьер еле успел договорить — Апчхи! — Будь здоров. У тебя же температура! И на кой-черт ты приперся? Я бы понял, если бы ты не пришёл! Чарльз выглядел озадаченным. И виноватым. -Я не хотел пропустить наш кофе. Эрик вдруг улыбнулся и, обойдя столик, присел рядом и крепко стиснул профессора в объятиях. — Ты заразишься! — прогундосил Чарльз куда-то в плечо мутанта. Тот лишь крепче прижал его к себе. — Не делай так больше. Если ты разболеешься, кто пойдёт со мной на свидание в следующий вторник?