Я тебе верю

Фред по-прежнему заводила. Как был им, с детства втягивая более стеснительного Джорджа во всякие проделки, которые часто отзывались не столько суровыми, сколько поучительными наказаниями, так и остался, став за это время примером энергичности для своего брата. Бывало, он все же переходил границы разумного, срывался на крик, на дерзкие выходки, но близнец всегда успокаивал его, потому что понимал как себя самого, как никто другой бы не смог понять. Однако, даже самому активному юноше, с нескончаемым запасом идей и энтузиазма, для всецелого их исполнения, требуется "свой" человек. Человек, с которым можно отдохнуть, приостановить ненадолго личный вечный двигатель, постоянно разжигающий огонь внутри, рвущийся наружу до той степени мощно, что волосы становятся пламенными до самых кончиков, искрятся при виде жизнерадостного солнца и отдают накопившееся тепло, как только в мрачную погоду кто-нибудь нуждается в нем. Человек, которому можно довериться, который усмирит гордую душу льва, вожака резвого прайда, приласкает его и напитает той любовью, в коей нуждается каждое живое существо, не исключая самых твердых и сильных духом. За шесть лет обучения Хогвартс стал вторым домом для близнецов Уизли. Почти все яркие воспоминания, откликавшиеся бурными эмоциями при каждой попытке разобрать их в детальности, были связаны с этим замком, с друзьями, которых братья здесь обрели, и врагами, успевшими примириться с проказами двух рыжих, одинаковых с лица парней, у которых, казалось, даже мысли были одни на двоих. Но все же, сильнее прочих в память врезались именно те моменты, о которых не думал никто. При виде таких беззаботных, улыбающихся друг другу, улыбающихся всему миру близнецов и представлять ни один счасливый человек их не хотел как-то иначе, а укутывающими в тревожную темноту дождливыми вечерами, когда чистые капли бормотали старые, непонятные заклинания под окнами просторной гриффиндорской спальни, Фред больше всего нуждался в защите. *** - Эй, Джордж. Мне что-то не спится сегодня, - пустым голосом отчеканил Фред, приподнимаясь на локтях в своей постели. Братья спали чутко. У них несомненно был самый острый слух, но в такие плачущие ночи не мог заснуть только Фред, которого порой пробивало на жалостливые чувства к самому себе, особенно когда погода передразнивала его, пыталась рыдать в унисон со взбушевавшимся морем, поднимающим со дна груз, уравновешивавший неисчесляемый оптимизм. Ответственность за себя и за Джорджа с каждым годом ощущалась все весомее, но детские забавы не выходили из головы, казались правильным выбором в такие трудные для всех времена, когда самая незначительная радость спасала от преждевременной смерти. Неправильные мысли тянули в бездну, запутывая, не отпуская времени на передышки, а угнетающая обстановка не давала шанса прийти в себя. Лишь его же отражение могло направить сбившуюся реку чувств в верное русло. Джордж машинально открыл глаза, постепенно просыпаясь, невольно вслушиваясь в уже знакомые звуки. Он бросил кроткий взгляд в сторону брата, и, заметив уже сидящий силуэт, плавно встал и направился к рядом стоящей кровати. Не произнеся ни слова близнец сел на нее, поджав под себя ноги, и спокойно посмотрел на Фреда, убирая померкшую в свете луны прядь с испуганного лица. - Все непременно будет хорошо, Фредди, - он нежно, но уверенно положил руку ему на шею, зарываясь кончиками пальцев в шелковистых волосях, а большим поглаживая чуть влажную скулу близнеца. - Я тебе верю, - прошептал тот, заглядывая в несколько по-иному улыбающиеся глаза Джорджа. Сегодня он сел ближе, чем обычно. От этого все показалось необычным. Шум за окном стихал, вернее, отходил на второй план, а на первом оказался его двойник. Точная копия, которая почему-то не боялась своего же страха. Так почему же Фред должен? Он наконец расслабился, прикрыв глаза и слегка сильнее прижавшись щекой к ладони брата, который в это время положил свободную руку на талию парня, притягивая его к себе. - Я тоже люблю тебя, Джордж, - прошептал Фред в губы близнеца, прежде чем они невесомо накрыли его собственные.