***
Маринетт проснулась довольно в хорошем настроении: сегодня прилетят её родители, она предстоит им наконец Адриана, а завтра день рождения её любимого братика. Она быстро встала и пошла в ванную. Сделав все водные процедуры и одевшись, она пошла на кухню к Але. Та уже что-то готовила им на завтрак. Это что-то пахло достаточно неплохо. Аля передала Маринетт слова Диего о том, что синеглазая должна заехать к брату, пока он не поехал по делам.PoV Маринетт
Позавтракав, я пошла в гараж и, сев на свой мопед, я поехала к Диего. Интересно, что за срочность и куда он собирается? Доехала я достаточно быстро. Я зашла в дом, так как ключи у меня были. Я позвала брата, ответа не последовало, затем, обойдя весь дом, обнаружилась записка, находящаяся на кухне. В записке почерком Диего было сказано, что он хочет сегодня записать песню для альбома, чтобы завтра его ничто не побеспокоило, и то, что он оставил телефон мне, так как он разрядился, а на зарядку времени не было. Я, не особо довольная таким известием, отправилась домой. Али там не было. Тогда, набрав её номер, я поняла, что она, Анабель и Эдисон сегодня на весь день куда-то там поехалия и, судя по качеству связи, они там уже были. Я позвонила Адриану в надежде, что хоть он будет свободен сегодня, однако и он сегодня был занят: дела с отцом. Эх, а мне чем заняться? Я поставила телефон брата на зарядку и стала читать книгу, так как пока что ничего лучше я не придумала. Сюжет оказался не таким плохим, как я ожидала, и я увлеклась, не заметив, что прошёл почти весь день. На часах было около пяти часов. Странно, родители должны были давно прилететь, они обещали позвонить, когда прилетят. Я начала волноваться, но успокаивала себя лишь тем, что возможно у них тоже зарядка кончилась. Как бы там ни было, а телефон Диего зазвонил. Я с надеждой взяла трубку, звонил какой-то неизвестный абонент. — Здавстуйте, вы Диего Веласкес? — спросил мужчина на другом конце трубки. — Нет, — ответила я, немного нервничая. — А кем вы ему приходитесь? — всё также монотонно спросил мужчина. — Я... Я его сестра. Меня зовут Маринетт, я могу передать Диего, что вы хотите. Он забыл телефон дома, — как можно более доходчиво объяснила я. — Да, Маринетт Дюпен-Чен. Дочь Сабины и Тома Дюпен-Чен? — продолжал он свой допрос. — Точно, а откуда вы знаете? — Ваши родители летели в самолёте рейсом Пекин — Париж. Сочувствую, они погибли. Произошла авиакатастрофа, примите мои глубочайшие соболезнования, — монотонно говорил тот мужчина, а мир вокруг меня в одно мгновение рухнул. Я подумала, что это шутка, но нет. Он это подтвердил. Я не знала, что мне делать. Мне было смертельно плохо. Слезы лились градом. За день до дня рождения брата, наши родители погибают в авиакатастрофе. Я хотела хоть с кем-то поделиться, с кем угодно. Аля, Анабель и Эдисон уехали, Адриан занят, до Диего не дозвониться, остаётся только... Ким! Я не раздумывая поехала к нему. Я позвонила в звонок. Ким открыл дверь, он мне улыбнулся, а я была вся заплаканная, ноги дрожали, он буквально меня поймал. Проведя меня в гостиную и посадив на диван, Ким пошёл за чаем. Вернувшись, он поставил его на кофейный столик перед диваном и стал меня всячески успокаивать. Через каких-то двадцать минут ему это удалось. Он дал мне чай. Мы выпили по кружечке, не знаю, отчего, но голова у меня болела не слабо. Возможно из-за слез, сколько я плакала? От такого точно заболит; меня стало клонить в сон. Я легла на подушку и уснула.End PoV Маринетт.
Очнулась Маринетт не скоро. Голова у неё болела не меньше, она хотела встать, но не смогла – она лежала на кровати, её руки были прикованы к изголовью кровати, а лежала она в позе "звёздочки", ноги были привязаны к ножкам кровати с противоположной стороны. Волосы были не распущены, а неумело связаны в нечто наподобие хвоста, рот же был заклеен скотчем. Из одежды на ней не было её чёрной куртки, свитера, длинных сапог, юбки и колготок, она лежала в одном нижнем белье. В комнате не было абсолютно никого. Она понимала, что выбраться из такого сама не сможет. Но тут вдруг она услышала звонок своего телефона в углу, около белоснежной двери, находившейся напротив кровати. Телефон звонил долго, в конце всё же раздался звук автоответчика и девушка услышала голос Адриана. — Привет, Мари, я так понимаю, ты опять у Анабель. Ты уже стала проводить с ней времени больше, чем со мной. Я, конечно, ничего не имею против твоих посиделок у неё, но может ты возьмёшь трубку? Мы могли бы сегодня посидеть где-нибудь. Что скажешь? Ладно, перезвони, как освободишься, целую, пока. Всё. Это был конец. Ну зачем она так часто притворялась, что она у Анабель? Если бы она не врала Адриану, то он бы её сейчас искал... — Какой упёртый! Я им восхищаюсь, — говорил до боли знакомый голос. Это был голос Кима. Но он был каким-то... жестоким. Не таким, как раньше. — Теперь я понимаю, почему из всех ты выбрала именно этого блондина, — он остановился. Он над чём-то задумался, хмыкнул, видимо, удивившись чему-то, и посмотрел на Маринетт так, как никогда раньше не смотрел – тем же взглядом, что и Хлоя. Только в нём ещё присутствовало желание обладать и похоть. Девушка, заметив это, замычала, пытаясь хоть как-то подействовать на парня, но всё было бесполезно. — Эх, Мари, Мари... что же ты наделала? — спросил он, девушка замычала ещё активнее. — Да-да, именно ты, не удивляйся. В том, что сейчас происходит, виновата лишь ты. Хотя, я даже тебе признателен. Почему? Потому, что ты опозорила Хлою, а она просто так ничего не стерпит. Считай, что это её месть, не только за позор, но и за Адриана. И кстати, это самое меньшее, чем ты могла пожертвовать, — сказав это, это томно вздохнул, достал ножницы из заднего кармана, сел рядом со своей пленницей на кровать. Посмотрев на него, Маринетт поняла, что пощады ей ждать неоткуда. — Ну что, любовь моя, приступим? — он встал, бросил ножницы рядом с девушкой, потёр ладонь о ладонь и залез на Маринетт сверху. — Ты очень красивая, — прошептал он ей на ухо. Девушка вся дрожала от неизвестности, ей было страшно за свою жизнь, только теперь она поняла, что была неправа на счёт Кима, а Адриан всё это время пытался защитить её от чего-то подобного, как жаль, что она его не слушала. Ким стал целовать её шею, затем медленно спустился к ключице, прокладывая дорожку из поцелуев. Он не мелочился, поэтому, взяв ножницы, он порезал лямки лифчика девушки, та аж взвизгнула, затем он порезал его посередине, между двух чашек. Бывший предмет нижнего белья теперь был тряпкой. Ким бесстыже стал лапать её грудь, а Маринетт пыталась ерзать, чтобы помешать ему но всё было тщетно, его было не остановить, она начала плакать. Снова... снова из её глаз текли слёзы, эти были из-за предательства того, кому она доверяла. Одну руку он убрал, и стал целовать свободную грудь, а свободной рукой он, отодвинув трусики, стал двигаться в ней. Маринетт это не нравилось, она была против этого, но кто её спрашивал? Она была просто игрушкой, беспомощной в руках этого зверя. Наконец, закончив с грудью, парень снова взял свои ножницы, он порезал её трусики по бокам, те тоже стали непригодными. Маринетт рыдала в захлёб, она не хотела этого, никак не в восемнадцать, никак не против своей воли, не с ним. На какое-то время он отошёл от неё, но только для того, чтобы снять с себя футболку, штаны и боксёры. Он, не стыдясь одноклассницы, ходил абсолютно голый; он залез к ней на кровать и снова стал массировать груди, языком заигрывая с её соском, а одной рукой всё так же двигался в ней. После он снял с её рта скотч и поцеловал в губы, но девушка была не намерена ему отвечать, он это знал, поэтому очень сильно сжал её грудь, из-за чего девушка хотела закричать, но он воспользовался этим, отпустил грудь и углубил поцелуй, исследуя всё у неё во рту. Закончив свой поцелуй, Ким устроился поудобнее у неё между ног и, взглянув на девушку взглядом, полным безумия и желания, резко вошёл в Маринетт. Девушка вскрикнула, это было больно, больно и физически и морально. Между ног у неё потекла тоненькая струйка крови. Она плакала, казалось бы, сильнее некуда, да нет, было. Она повторяла только одно слово «НЕТ». — То есть... — Ким же был весьма удивлён своим открытием. — То есть Адриан с тобой никогда? Всмысле, вы не... — все мысли путались у него в голове, он был полностью уверен, что Адриан обо всё позаботился, ведь он любил её, пусть садистски, по-своему, но любил и не хотел причинять ей боли. — Маринетт, любимая, прости меня, пожалуйста. Я не думал, что этот Адриан такой слабый. У него было столько времени, и он не смог, кишка тонка. Не переживай, Мари, я тоже не плох в этом деле. Он начал медленно двигаться в девушке, ей же это было противно, не так она представляла себе свой первый раз. Постепенно Ким наращивал темп, заставляя кровать скрипеть, постепенно боль утихала, но и удовольствия Маринетт не хотела чувствовать, она не хотела поощрять Кима своими стонами. Если бы это было с Адрианом, с её согласия, она была бы довольна, но это не так. Она всё плакала и плакала, он наконец кончил, излившись прямо в неё. Затем, чтобы хоть немного доставить Маринетт удовольствия, он снял с её рук цепи, и отвязал одну ногу. Обнял её за талию, и уснул, она ещё до завершения потеряла сознание, поэтому, очнувшись намного раньше парня и обнаружив себя почти что свободной от пут, она отвязала ногу и наконец была свободна. Из-за отсутствия своих целых вещей в этой комнате, она была вынуждена одеть футболку Кима. После чего Маринетт вышла из, как оказалось, незапертой комнаты. На том диване в гостиной она обнаружила свой свитер, колготки, куртку, юбку и сапоги с шапкой. Одев свои вещи, она, взяв сумку и всё ещё тихонько плача, вышла из дома ненавистного человека и направилась домой. Вот за что ей всё это? Что она такого сделала? Разве из-за решения Адриана платить должна она? Разве из-за того, что она понравилась парню, стоило так над ней издеваться? Вот за что эта Хлоя так с ней? Теперь Маринетт поняла истинные планы Хлои с самого начала и до конца.***
Войдя в дом, Аля поняла, что Маринетт тоже здесь. Она тут же побежала на звук плача. Обнаружив подругу в своей комнате, Аля подошла и обняла её со спины, она хотела поддержать и успокоить, ведь о родителях ей уже было известно. Шатенка думала, что это из-за авиакатастрофы плачет подруга. Но когда она успокоила синеглазую, девушка рассказала о неприятном походе к Киму, когда все они были заняты. Сказать, что Аля была в бешенстве – ничего не сказать. Она хотела стереть с лица Земли такого человека, как Ким. Но вовремя приехавшая, Анабель, вызванная Алей, ещё когда она только успокаивала Маринетт, помогла сдержать Алю. Маринетт из-за всего пережитого очень устала и уснула. Аля же рассказала всё Анабель. Обе девушки были вне себя от ярости. Они долго думали, что делать, но, так ничего и не решив, они уснули прямо на кухне. Проснувшись утром, Маринетт было не намного лучше, чем вчера, но сон помог ей успокоиться. Она отправилась на кухню где и нашла своих подруг. Девушки пытались отговорить синеглазую от похода в школу, но та наотрез отказалась, сказав, что справится. Делать было нечего, ведь в школу после выходных идти нужно.***
Зайдя в класс, трое подруг заметили, что Адриан стоит рядом с Хлоей, и она ему что-то показывает. Маринетт очень хотела поговорить с Адрианом, на задних партах она увидела и Кима. Не смотря на него, она всё равно подошла к блондину...