Чёрная Книга Infinity Effect

Кира выскочила из челнока, сразу вслед за Явиком, и тут же пожалела в здравом смысле этой идеи, — потому что батариане устроили буквально дождь из металла, и ощущения от непрерывных, хоть и неприцельных попаданий были весьма неприятным. Впрочем, следует признать, что ей ещё достаточно повезло. Потому что секунд десять назад тут царил в буквальном смысле ад. Эти бессмертные сумели сделать то, что у них получается лучше всего — окапываться. Да притом буквально по методичке, сама удивилась, когда увидела, что они сделали так быстро. Баррикады, установленные портативные генераторы силовых барьеров, правильно распределённые сектора обстрела, в результате чего любой попытавшийся подобраться оказался бы зажат в огневой мешок и просто расстрелян. Даже притащенного тяжёлого оружия достаточно, чтобы сбить любого, попытавшегося подлететь. Попытка высунуться даже на секунду — мгновенная смерть. Чтобы перенести это, хотя бы пару секунд, нужно обладать способностями, вроде сил Арчуга или Врас — умение ставить барьер на уровне полноценной бронетехники. Она — увольте. Но сейчас на соседней скале вполне вальяжно расположилось отделение со снайперскими винтовками, с расстояния в полтора километра не чувствовавшего никаких проблем. Батариане, следует признать, отнеслись к этому с должным уважением. Вдова достаточный аргумент даже для их барьеров, так что большинство устроилось за укрытиями, пока те, кто могли, устраивали снайперскую дуэль. Она же говорила — в чём-чём нельзя было отказать бессмертным, так что они хорошо выполняют домашнее задание. Но несколько внезапно спикировавших челноков, которые буквально свалились к ним на голову, поливая всё вокруг выстрелами — уже слишком даже по их меркам. По крайней мере, в первую пару секунд никто не успел их сбить. Большинство сидело, прижав головы. Нет, конечно, Айзард не сомневалась, что все они готовы к смерти, поём мы слабоумию и отваге, иначе просто не отправились бы на подобное задание, но никто из них не имел желания просто так бросаться грудью на амбразуры. Вот и славно, что не все такие долбанутые. Лёгкое приземление, отскок, и вот она пролетает над самой поверхностью, как будто скользя к батарианам над скалами. Слишком быстро и незаметно, чтобы кто-то успел толком среагировать, несмотря на всю выучку. Буквально влетает в баррикаду, просто снося её биотикой. Четырёхглазые, словно куклы с подрезанными нитками, разлетаются и тут же оказываются погребёнными под собранными из омни-геля баррикадами. Явик уже начал в другом месте крушить, буквально ломая тщательно подготовленную линию обороны. Они делали самое важное — давали возможность выбраться другим, а у них уже были ракетные установки и гранатомёты, достаточно, чтобы на батарианских разговаривали только в Немейской Бездне и тут, в этом локальном филиале ада, что, по сути, не будет такой уж большой разницей. Кто-то из батариан попытался развернуть в её сторону тяжёлый пулемёт. Не хило ему придётся от отдачи подобной громадины, но ещё хуже станет самой Кире — извините, но это оружие бьёт не хуже снайперской винтовки, но с таким темпом, что оставит в ней такую большую дырень, что она может спокойно просунуть сразу обе руки без шанса коснуться тела. Так что действовать надо было и желательно быстро. Быстрый рывок к нему, и сразу за этим удар. Просто удар. Кажется, батарианин был удивлён — он явно ожидал чего-то большего. Но не получив желаемого, сразу начал обрушивать на неё свой пулемёт, тяжеленная хренотень вообще-то, если постараться, ею можно и забить, ну, или, по крайней мере, вдолбить в землю. Ну ничего, она ответит достойно и не посрамит человечество, — из запястья вырвалась небольшая струя. Казалось бы, ничего опасного, ну, как сказать, горелка с парой тысяч градусов. Когда она поднесла её к шее батарианина, тот всего на секунду резко дёрнулся, но затем просто полетел вниз, мгновенно умерев. И следующим лёгким движением руки Кира запустила биотикой всё ещё медленно опускавшееся тело в батариан, только чтобы сбить с толку, одновременно с этим открывая стрельбу из винтовки. Одна короткая очередь, какой-то батарианин тут же осел, держась за руку; отход к стене и вторая очередь — на этот раз уже намного метче. Голова батарианина дёрнулась, продырявленная выстрелом. И её саму практически подкосило ощущение, как о биотический барьер стукнул снаряд. И что тут за мразь такая, что стреляет женщинам в спину? О том, что она вообще-то сама из них делает отбивные она предпочитала умалчивать, излишняя подробность. И оказался, как всегда, батарианин. Кира, разумеется, тоже поддерживала тех, кто выступает за ассимиляцию батариан, но что-то действительно подозрительно — весь день на неё нападают батариане. Что-то вообще подозрительно высокий уровень агрессивности. Ну всё равно, сукин ты сын, не уйдёшь. И с разворота отправила заряд биотики, как только могла. Кинетические барьеры тут же встретили её агрессией, но у неё был один талант — применять только грубую силу, когда её достаточно. Так что вскоре барьеры просто сдались, а доспехи батарианина треснули, пронзая его тело. В вакууме никто не мог бы услышать, но почему-то казалось, что ему сейчас ужасно больно. Но больно будет недолго. — Отходите, — раздался всё ещё непривычный для неё саларианский бас. — Мы готовы. Вот и славно, а то здесь действительно становилось жарковато; после первых трёх секунд батариане приходили в себя, и тут больше ей не жить. Явик, может, выдержал бы ещё секунд пять, но не она. Так что ещё одно усилие воли, и биотика резким движением подхватывает её, унося от сооружённых баррикад, где-то рядом Явик, а у неё отличный вид. На то, как к уже подготавливающимся батарианам полетели ракеты и гранаты. Пока они их отвлекали, все остальные успели благополучно спрыгнуть вместе со всем тяжёлым оружием, что только было у них и у Цербера. Повсюду раздались взрывы, абсолютно беззвучные в вакууме, из-за чего это казалось совершенно диким, настолько нереалистичным, что даже после десятого раза всё равно так и тянуло захохотать, запрокинув голову, словно какой-то злодей из фильма. Единственное, что напоминало о произошедшем — новые и новые порции осколков, которые то и дело попадали по её барьеру, но даже после всего этого он оставался ещё достаточно сильным, чтобы выдерживать это без проблем. Четырёхглазым, правда, наверняка, не до веселья. Бессмертные умеют превосходно обороняться, могут выдерживать шквальный огонь, превосходно обороняются, особенно если дать им много времени — выжечь разве что артиллерией. Чтобы только прорвать их огневую помощь, нужна намного превосходящая огневая мощь. Но хотя бы в одном месте, то можно снова и снова бросаться в это место, буквально разрывая их, как нарыв, пока они не восстановятся и не отойдут. Они будут сопротивляться, практически с фанатичным упорством, даже не подумают сдаться, но в лоб собственными силами сделать с ними ничего не возможно. Прямо как в методичке, ещё на Вилле в Рио, как им преподавал Райдер, да, она тоже всегда хорошо выполняла домашнее задание. — Второй раз! — раздалась всё та же команда от Таззика, все знали план, и большего просто не требовалось; пока она приземлялась, мимо неё пронеслась вторая порция снарядов, так сказать, дезинфекция. — Вперёд! Нестройный отряд бросился вперёд, пока снайперы не давали батарианам опомниться. То самое — про вклинивание снова и снова, не давая реорганизоваться. И снова бросалась вперёд, практически в два шага пролетая всё расстояние, оказываясь между батарианинами. Их число после подобной обработки уже изрядно сократилось. Кое-кто лежал мёртвым, у кого-то расколота броня, у других — пробой осколком, некоторые ещё умирали, и ещё больше раненных и практически лишившихся барьеров. Дай минуту — они снова вернутся в строй, но этой минуты у них нет. Две гранаты уже покоились в ладони и мгновенно отправились по обе стороны. А сама мгновенно развернулась, обрушивая деформацию на одного батарианина, который практически мгновенно умер в страшных муках. И правда, действительно слишком уж жестоко. Так что следующие двое погибли от выстрелов. Кто-то успел повернуться и в её сторону, но для неё пара пуль были намного менее опасны, чем для батариан. Краем глаза она видела, как Явик буквально крушит всё на своём пути. Она же говорила — настоящая машина смерти, сверкающая зелёным. Он, кажется, вообще не прибегал к оружию. Горящая зелёным Сила буквально разрывала на части батариан, размолачивала их броню, убивая даже быстрее, чем они успевали попасться ему на глаза. Ох, не хотела бы она оказаться на его пути. Но следующий заряд биотики быстротечен таким же сиреневатым свечением. Она отступила на пару шагов назад, понимая, что перед ней батарианский биотик, — а она прекрасно видела, как долго пришлось даже Эзно бодаться с ним. Тот держал в руке гранату, которую потом зашвырнул прямо в неё. Ну прямо вылитый бейсбольный матч, только она не на базе. Впрочем, времени у неё оказалось достаточно, чтобы ответным движением биотики вернуть гранату в батарианина. Ей и самой не очень хорошо пришлось, но таки взрыв ближе не к ней. Никакого звука, иначе она бы, наверное, сразу осела с контузией — вместо этого на колено, карабин к плечу, и огонь в его сторону, так быстро, как она только могла. Батарианский биотик спокойно выдержал всё это, удерживая на вытянутой руке заметный от постоянных попаданий полушар барьера. Небольшое лирическое отступление в сторону моды. Есть один аксессуар, который совершенно не идёт саларианам — единый пулемёт. Так вот, в руках Таззика, с его массо-габаритами, он выглядел донельзя естественно, Кире казалось, что он может даже без проблем стрелять им с одной руки. Во всяком случае, даже с такого расстояния он меткой очередью практически снёс батарианина, вынуждая его уходить с линии. Айзард не растерялась, отправляя заряд биотики, который на лету его буквально смял и с силой ударил об стену, ломая и дробя кости. А Розенков уже покоился в той же самой руке — два выстрела в голову, чтобы наверняка. И всё. Тем более что все остальные, особенно несколько асари, уже подобрались. — Хорошо… — раздался голос Эзно по связи. — Эй, вы, там, наёмнички, у нас тут всё готово! — Просто превосходно. Я думаю, мы отвлекали их внимание на себя, — пытаясь придать своему голосу максимальную невинность, произнесла Кира, стоя посреди батарианских трупов. — Делайте свою работу, а мы тут продолжим увеселительную программу, — она повернулась к своим, что уже добивали батариан.— Эй, Бехназ, сколько наших подохло? — Клетиусу прострели лёгкое, — раздался голос батарианина. — Вряд ли что-то ему угрожает, он сам заштопал и дождётся лазарета, но в бой я бы его больше не рисковал отправлять, у него разломано ребро. Но Бэрэз отправился к Творцам, как и Аоид к своей Атамэ. Это если из серьёзного… Кира прикусила нижнюю губу, на секунду почувствовав металлический привкус во рту. Чёрт, естественно, она их практически не знала. Всё, что Кира помнила о них — это имена, чем они занимаются и когда вообще появились у них. Аоид, подобно большинству асари, была по биотике. А Бэрез появился у неё четыре месяца назад, после того как его преемнику так умело отстрелили голову на трезубце, когда они пытались насолить там Церберу. Редко, в конце концов, всё бывает так плохо. Обычно они прилетают быстро, делают своё дело и сваливают без потерь ещё до того момента, как произойдёт что-то действительно опасное. Это же не их дело сидеть в окопах, когда тебя уже третью неделю утюжат из всех орудий. Но и бессмертные им в подобном количестве попадают впервые. Ну, по крайней мере, конкретно ей. Но всё равно, новость об этом оставляла отвратительное чувство в душе, как будто туда кто-то нагадил. Как она сказала, не из-за какой-то близости, а просто потому, что это был ЕЁ отряд. И тут какие-то батариашки убивают кого-то из них. Эгоистично? Безусловно, но только кто-то попробует в неё кинуть камень — она сама же размозжит им голову подобного идиота. Так же и тут — проблемы от подобного будут не у неё, у самих четырёхглазых. — Понятно, — оглянулась на дверь, которая так и не открывалась; никакого подкрепления, странненько. — Как думаешь, батариане нас уже ждут? — Уверен. Бессмертные, может, и засранцы, но халуб у них совершенно не зря имеется. Взрывчатка направленного действия, как только откроем дверь… Вряд ли получится хоть что-то обезвредить. Она с задумчивостью посмотрела на него, как будто прикидывая его слова. Нет, в целом всё верно… — Хорошо, — она пожал плечами, — тогда просто подорвём тут всё к чертям, — и тут же развернулась, отдавая команды всем остальным к построению. Короткий взрыв, несколько гранат в лишённое атмосферы помещение и отряд ввалился внутрь. Затем то же самое со следующей — с батариан станется сделать это ещё раз. Она догадывалась уже, где батариане закрепятся — тот же зал, где и Цербер, превосходно подходит для этого. Впрочем, к их счастью, им же не требовалось их уничтожать, просто настолько показательно привлечь внимание, что они не смогут сделать ничего иного. — Давайте, на счёт пять, — скомандовала Айзард, устраиваясь возле двери во главе. Снова взрыв, и вот мощный поток ветра выносит воздух из зала, — да, тут у них так и сохранился огромный проход до поверхности астероида. И едва произошёл взрыв, в помещение тут же влетает несколько миниатюрных гранат. Она, Явик, несколько асари и другие биотики уже держат биотические барьеры. Один за другим взрывы беззвучно отгремели, как будто кувалдой саданув по барьерам. Больно ведь. Но недостаточно, чтобы им помешать. Соваться туда никто и не думал. Пара десятков батариан, которые наставили всё оружие на один-единственный проход. Подлинное самоубийство. Как раз на этот случай заготавливается Таззик. Гранатомёт термитной смесью — ей даже отсутствие кислорода не слишком-то значительно. Вперед залетает несколько гранат, а через долю секунды, после их взрыва, уже он сам высовывается, отправляя заряды, и тут же обратно, пока полноценный огненный ливень его не прошил. — Агент-1, возможно, я ошибаюсь, — медленно произнёс он, перезаряжая гранатомёт, — но Посредник не предупреждал о том, что с ними будут салариане? Стоп. А они-то тут какого хрена? Охрмэзд, бережно держа огонёк, опустил его в чашу. Небольшой красноватый огонёк прямо на его глазах разрастался, поглощая данный ему дар, обугливая бумагу, чтобы дать начало своей собственной жизни. Скоротечной, но всё равно заслуживающей уважения. — О, Творцы, я иду на смерть и с отвагой приветствую её, готовясь к сражению с Тьмой. Но ради нашего дела, ради Очищения, прошу — дайте моему Огню гореть ярче, чтобы нести собственный свет во Тьму бесконечности. Нечистые ввергли наш народ в ничтожество, но мы поднимемся, мы станем сильнее и победим ради жизни, и эта победа начнётся сегодня. Так даруйте же мне сил не простить врагов наших, но повергните их в прах под нашими ногами. И возвёл он очи к огню, чувствуя, как от этого по всему его телу разливается тепло, словно он погружается в лагуны океанов Кхар’шана. О, Родина, пусть я тебя не увижу, но на моё место встанут другие, а за ними ещё, и они вернут свой дом. — Клянусь тем Огнём, что заставляет меня жить, — голос практически превратился в тихий шёпот, — весь мир да будет врагом моим, но не брошу всех, кто пошёл вслед за мной, чтобы проторить дорогу для тех, кто будут следующими. И нерушимую клятву прошептав, о тех, кто погиб до сего момента и погибнет впредь, вознёс Творцам свою молитву, осторожно сжимая в руках чашу с благодатным огнём. Он не жрец — лишь простой воин. Пышные церемонии — дело для них, лишивших себя собственных глаз, для них длинные ритуалы, с заученными молитвами. Охрмэзд прекрасно помнил то невероятное чувство. Перед тем как они отправились сюда, один из помощников первожреца самолично пришёл к ним с пылающим факелом. И огонь его постоянно менял свет, освящая их начинания. Но у простых воинов были и иные способы служить своим богам. Смерть и разруха всегда преследует их, часть их жизни, потому на длинные церемонии просто нет времени. Им довольно любого огня, как сейчас, он набросал немного бумаги в первую же попавшуюся чашу, наблюдая за тлеющей золой от такого краткосрочного костерка. Но любого огня достаточно как олицетворения Творцов, чтобы почувствовать своё единение с ними, и батарианину было этого достаточно. Да и какая разница, если через несколько часов, в самом лучшем случае, они, так или иначе, окажутся мертвы? — Закончили свои обряды? — раздался за спиной несколько высокомерный, но чрезмерно плавный голос недавно вошедшего. — Сейчас не самое лучшее время. Ну, для примитивных богослужений. Так мне кажется. Охрмэзд накрыл руками тлеющую чашу и повернулся, смотря на говорившего. Салариан вальяжно устроился у стены и всем своим видом излучал спокойствие, будто ничего не происходит и всё — повседневное. Но одна деталь во всём этом облике выдавала амфибию с головой — руку он держал на оружии, крепко, даже сейчас. — Совсем не цените жизнь, — сдерживаясь, произнёс он, отсыпая золу, — если без малейших мыслей готовы расстаться с ней? Саларианин ему совершенно не нравился, и не было никакого смысла скрыть этого. Но… следует признать, всё-таки у него не было каких-то особых причин не любить лупоглазых. Просто ему не нравилась сама мысль, доверять свою жизнь и будущее своего народа нечистым, будто они — эти комки меха, костяные чудовища или голубокожие шлюхи — разница между ними никогда не была высока. — Нам не нужно подобное, чтобы сохранить твёрдость мысли, — произнёс саларианин. — Я вызвался на это задание потому, что, когда я шёл на эту службу, уже был готов принести высочайшую жертву своему виду. А это — единственное, что я ещё могу сделать с должной пользой. И прикоснулся к своему лицу, которое было иссечено шрамами и начинало обветриваться от возраста — ему доводилось видеть подобное на лицах людей, у нескольких старых асари, стиравшиеся лицевые пластины у туриан, но у салариан — ни разу. Никто из них не собирался проявлять ни малейшей любви, либо же почтения, и вряд ли в этом есть что-то странное. Впрочем, этих шрамов же было достаточно, чтобы он начал уважать его, по крайней мере, он пережил достаточно, чтобы от кого-то, вроде него, был толк сейчас. По крайней мере, когда ему сообщили, что ОНИ отправятся вместе с ними, он мог бы ожидать куда худшего. Если есть какой-то народ, противный всему, что сделали Творцы — так это именно салариане, продавшиеся тьме более всех. Но, в конце концов, какая разница с кем он сотрудничает, если нечистые будут убивать друг друга? — Спасибо за откровенность, — понижая голос практически до хрипа, произнёс он. — Что на точке-1? Сопротивление полностью подавлено? — Практически. Люди пытались организовать оборону с оружием. Но они не ожидали подобного нападения изнутри. Кто бы вам ни подсказал путь на эту станцию, он хорошо отправил ваших агентов. Жаль, что мне уже не передать благодарность. Всех, кто выжил — мы просто затравили газами, — саларианин пожал плечами, смотря в собственный уни-инструмент. — Только трое где-то прячутся, мы так и не можем их найти. Но о них не стоит беспокоиться — трое напуганных, пусть сидят. Чарн решил, что вам потребуется помощь. Мы теперь следующая цель. Он только покачал головой. Охрмэзд пытался предложить бросить свои силы на нападение, но тот отказывался, будучи уверенным, что их планы сбудутся. Сам же видел только один хороший вариант решения проблем — уничтожить всё их доставляющее и заставить всё работать как надо. Иначе эта дрянь снова вылезет, она всё время вылезает. — Не люблю подобное, — честно признался он, осматривая помещение. Остатки тел, ими убитых, так и продолжали лежать, в углу. Более того, было и несколько этих механотворцов, квариан. Вот их он постарался сохранить живыми, ни к чему им быстрая смерть — вместо этого спустил на них варренов, чума на их дом. Но никто убирать не спешил; в конце концов, зачем. — Мы тут будем умирать, но мне, похоже, так и не получится увидеть, как наш план выполнится. Я беспокоюсь за все наши жертвы. — Вот подобные страхи я понимаю, — с толикой уважения в голосе произнёс саларианин. — В любом случае, восходящая звезда человечества это угроза и для нас тоже. Чем больше они будут напуганы — тем лучше. Угу, он тоже надеялся на это. Эти мохнатые обезьяны могли быть смышлёными, но никакой последовательности в них нет, несмотря на внешнее сходство с представителями его вида. Орхмэзд был одним из немногих, кто знал истинную цель этого плана. Они желали сбросить этот астероид на людей, на важнейшую колонию. Сделать удар, подобный тому, что недавно нанёс и этот еретик, Балак. Убить миллионы людей, вне зависимости от возраста и пола. Нанести такой удар по человечеству, что оно просто не сможет этого забыть, вспомнит тот ужас, но что они принесли им во время Судного Дня — ему всегда хотелось побывать на пепелище того, что было раньше величайшим их городом Шанхаем, теперь же лишённым жизни. И когда это произойдёт: впадут в ярость, они будут кричать, жаждать крови и смертей — просто сбросят то, что называют «цивилизацией», показав себя варварами, которыми они же сами и являются. И в остервенении бросятся на них. С жестокостью, которая для большинства обитателей Галактики просто немыслима. Он сам видел, как людские солдаты убивали всех батариан кого видели, если только не желали захватить в плен и вскрыть ещё при жизни. Это станет началом третьей батариано-человеческой. И остальная Галактика, населенная слабовольными и трусливыми видами, вроде асари и салариан, просто ужаснётся, увидев, какую тварь они пригрели, выбрав их вместо его народа. Он прекрасно понимал, что после подобного люди останутся наконец-то одни. Без какой-либо поддержки, наоборот, окружённые врагами, до которых дойдёт хотя бы часть той Истины, что известна ему и каждому батарианину, помимо тех одурманенных, что служат людям. Но Ария не потерпит, если кто-то вторгнется в Терминус, так что люди будут воевать одни против всего Терминуса и будут сокрушительно развиты. А армии придут к ним в колонии, работорговцы будут увозить миллионы людей на невольничьи рынки, где им самое место. Этот предатель и вероотступник Горз наконец-то будет сброшен народом, который отбросит то забытьё, в котором оно сейчас, и их власть вновь вернётся в Гегемонию. А они наконец завершат то, что не успели сделать в день, когда добрались до Земли. — Сарвашт, цели начали обстрел. Расстояние тысяча пятьсот стандартов, — раздался по связи голос его заместителя, оставшегося руководить теми, кто держал периметр снаружи, прервав их разговор, ему же оставалось лишь выдохнуть. — Завязали дуэль и... они над нами! Прямо над нами! Два челнока… Связь тут же оборвалась. У батарианина были определённые соображения, почему же это произошло. Вероятнее всего, сейчас уже мёртв. Жаль, у него, конечно, были к нему претензии, но с работой своей он более-менее справлялся, и сам же вызвался добровольцем, вероятно, ему это даже в минус. Ещё раз перепроверил, на всякий случай — вообще никакого сигнала, просто не работает. Ну, тогда уж точно насовсем — для подобного надо его разорвать на части. Что же воля Творцов на это… Единственное, что он не услышал — кто же это всё сделал. Те странные незнакомцы, о которых его так салариане и не предупредили, лежали в соседней комнате. И когда они оказались между ними и Цербером, то у него не было особого желания брать их в плен. А единственный выживший турианин успел проглотить капсулу с ядом прежде, чем они что-то сделали. — Чешуйчатый, пошли! — он махнул рукой, закрепляя шлем на голове. — Эти уроды наконец-то собрались с силами. Собирай всех своих. Саларианин с соответствующей лёгкостью в движении и пружинящей походкой пошёл вслед за ним, раздавая указания на ходу. Нет, ему он не нравился всё равно, слишком явно выказывал опасность каждым своим действием, как Охрмэзд подозревал — просто считает батариан слишком тупыми и стремится объяснять для самых дремучих идиотов, словно они кроганы, хотя батариане вышли в космос, ещё когда их империя умирала от болезней. Когда он вошёл в помещение, раздался резкий взрыв, и воздух тут же вытянуло, но все собравшиеся бойцы действовали согласно плану. Сначала гранаты пролетели, чтобы остановить их, а затем все приготовились, в конце концов — у них был единственный вход, и им нужно было просто удержать его. Если бы только не выскочивший саларианин, — Орхмэзд никогда не видел ничего подобного, — окативший их раскалённым металлом, вынуждая его прикрыться контейнером, ибо подобные температуры плохо сказываются даже на его броне, и столь же стремительно скрылся. А затем началось нечто… странное. На несколько секунд всё, что он видел, словно сместилось в зелёный спектр, заиграв совершенно незнакомыми следами. Одновременно с этим как будто гравитация во всём помещении отключилась, вместо неё наступила полная невесомость. Сам Орхамэзд мгновенно включил магниты на своей обуви, но даже так сила была слишком слаба, чтобы надёжно удержать его — металла было слишком мало и слишком далеко. Однако не все успели так же собраться. Кто-то вовсе потерял опору, начиная дрыгать. Пара биотиков так и вовсе схватилась за голову. Он никогда не видел ничего подобного. Но прежде чем он успел что-то сказать, гравитация снова пришла в норму, а многие из тех, кто потеряли опору, тут же упали на пол. Но не это было главным. Стоп яркого зеленого свечения появился по центру помещения, всего в паре шагов от него. И пол сразу обвалился, как будто в себя, сминаясь, и пара из стоявших там мгновенно рухнули, броня раскололась, а как только столб исчез — в них полетели брызги крови. — Держать строй! — закричал он, сам не менее прочих напуганный, но понимающий, что лучшего момента для атаки просто быть не может. И действительно, тот громадный саларианин высунулся вновь, посылая один за другим выстрелы из своего гранатомёта, вынуждая его пригнуться, хотя он продолжал пытаться стрелять. Барьерам приходилось плохо даже так, но он не собирался пропускать, хотя они выложили карту, о которой он вовсе не представлял. Когда он снова выглянул, произошло то самое, чего он боялся. Какая-то асари выскочила из проёма, взлетая в синем сиянии. За ней был какой-то другой гуманоид в зелёном — похоже, тот самый, что устроил эту хрень — за ними тут же попытались и другие, но Орхмэзд первым же выхватил свою тяжёлую реактивную винтовку, отрывая огонь. Следом за ними попытался прорваться турианин, но уж его-то он не намеревался упустить. Укрытый голубым свечением биотики турианин двигался быстро, но слишком медленно даже для его оружия. Попавший под перекрёстный огонь, он быстро лишился барьера, а следующим выстрелом уже сам батарианин пробил ему ногу, от чего костяное чудовище просто упало и было расстреляно ещё до того, как достигло пола, пронзённое сотнями выстрелов. А сам Орхмэзд отправил второй град снарядов в уже другую асари, прямо в грудь — видимо, биотик из неё был не лучший, потому что спустя всего пару секунд он исчез в сиреневой вспышке, а пули раздробили грудную клетку. — Держите этих мразей там! — скомандовал сарвашт, перезаряжая тяжёлый магазин. — Эй ты, лупоглазый, устакань ту асари, а я займусь этим зелёным. Лид, Кер — за мной! Старый саларианин коротко кивнул, вслед за этим мгновенно уходя в стелс, оставляя от себя лишь размазанный силуэт, который спустя долю секунды быстрым движением пропал из поля зрения. Не хотел бы он встретиться с ним в бою. Хотя его больше беспокоила мысль и том, где же этот грёбаный Цербер. Тут были только те неизвестные, которых они успели положить, а вот где остатки из Цербера — он не представлял. Хотелось бы надеяться, что перебили друг друга, но пока что будем считать, что действуют вместе. Тем временем тот самый зелёный выскочил из-за ящиков, отправляя нечто похожее на зелёное свечение в одного из его бойцов, что тут же изо всех сил закричал, прежде чем упасть. Орхмэзд открыл огонь из винтовки, поливая его с силой, что иных, даже биотиков, он просто снёс бы. Но странный незнакомец только выставил, создавая между ним и собой, голубоватое облако, в которое снаряды входили, но не покидали. Быстрое движение в сторону, но облако движется вместе с ним. Одновременно другой биотик пускает свой заряд деформации, и зелёный прыгает в сторону. Орхмэзд выхватывает гранату, отправляя в него, но её разрыв встречается лишь ярким зелёным полукругом. И за этим уже сам Лид совершает прыжок, канвесс, и через долю секунды тот появляется перед противником. Вместе с готовым к выстрелу дробовиком. От смертоносной очереди незнакомца спасло только то, что тот отправил один из контейнеров, вынуждая батарианина столь же быстро уклониться от него, а затем вторым движением отбросил, кажется, не готовый держать всё внимание, чтобы сразу убить его. Вот и прекрасно. Это странное существо было слишком сильно для него. Для любого тут. Но он точно не получит лёгкого сражения, потому что и Лид, и Кер — ветераны нескольких десятилетий сражения бок о бок с ним. И каждый из них мощный биотик. Короткая остановка, очередь. Два биотических комья заставляют вражеского биотика уворачиваться. Вот и превосходно. Краем взгляда сам он мог видеть, как та асари бешено крутится, стреляя, казалось, в пустоту, тот старый салариан тоже хорошо знал своё дело. Перезарядка, и бросок гранаты, существо снова уворачивается, только для того, чтобы оказаться прямо спиной к Керу, который совершает биотический скачок прямо к нему. Настало время для завершения этого концерта. Но вместо этого существо неожиданно разворачивается, словно почувствовало ещё приближение, одним движением легко хватая его. Зелёное свечение охватило Кера, подхватывая его, зелёный смешался с синим в противостоянии биотики, пытаясь буквально сломать защиту, и у Орхмэзда не было сомнений — кто тут более сильный биотик. Но Лид начал отправлять копья биотики в странное существо, которое сразу же отскочило, легко переносимое биотикой. Вот и отлично. Он сам бросил сначала одну гранату, затем другую, продолжая стрелять из реактивной винтовки. — Харак, снимай своих, — коротко обратился он к одному из своих сержантов. — Помоги мне задавить эту дрянь, — хотя ему и удавалось сдерживать это существо, но у него-то, рано или поздно, патроны закончатся, и не хотелось рисковать. Но не успел он ничего сделать, как пальба со стороны вынудила его самого слиться с ближайшим контейнером. С другой стороны в помещение начали входить солдаты Цербера. Ах вот куда эти гады делись… — Дай-ка догадаюсь, ты всё ещё не доверяешь им, — в своей привычной полушутливой манере сказал Эзно. — Ну же, Мири, побудь хорошей девочкой. Отпусти и забудь. Только и сказал Рэндалл, рассматривая с краю раскинувшийся под ним комплекс. Да уж, давненько он не устраивал таких переходов в пару километров в полной выкладке. Но даже так заплутать было решительно невозможно — довольно просто посмотреть на этот гигантский пламенный факел, в последний раз он такое видел, когда они жгли нефтяные заводы на Шаньси. Впрочем, батарианам явно было не до них. Он видел ту перестрелку, что творилась сейчас внизу. Не будь батариане сейчас заняты этими наёмниками Посредника, наверняка бы обнаружили их и попытались помешать им, но устраиваемая резня внизу отвлекла всё их внимание. Да уж, они действительно были весьма и весьма неплохи. — Это гениально, Шерлок, — ответила Лоусон со столь едким сарказмом, что он был рад, что сейчас в герметичном костюме. — Они сами прибегают к подобной паранойе именно потому, что не могут доверять и самим себе. А для нас единственный, кому можно доверить — этот протеанин, и ты сам прекрасно знаешь почему. Посредник — увольте. Он не мог не согласиться с этим. Чёртов Большой Космос, в нём всё действительно слишком сложно. Во время Войны Контакта всё было проще, намного проще. Были батариане и были люди, это была война за выживание для людей и ради расширения у батариан. В каком-то роде, намного честнее во враждебности и с большим уважением к противнику, чем игры политиков, как сейчас. Когда кто угодно может быть завербован чужой разведкой просто потому, что не видит никакой причины для обратного, не чувствует пистолета у своего виска… Эх… возвращение в Цербер навевает воспоминания о старых добрых деньках. — Я же говорил, что с Айзард прекрасно поладите. Вы обе одинаково двинутые стервы, — в данном случае, это звучало скорее как комплимент, в конце концов, с их упёртостью проблемы становятся таковыми для других. — Хорошо, как там у тебя? Из того, что он успел прочитать из досье на неё, — учитывая, что она всего за несколько месяцев стала довереннейшим лицом Посредника, разумеется, он узнал о ней всё, что мог, — ему было даже несколько жаль, что Цербер не смог завербовать её первым. В конце концов, она могла вызывать у него вопросы. — Ну… они включили, что только могли, это системы Альянса, так что не просто. Но… — Миранда на несколько секунд замолчала, копаясь в проводах, впрочем, Рэндалл не сомневался, что для неё всё это немногим сложнее игры, — теперь всё. Они ничего не узнают, только если не дежурят у шлюза. — Хорошо… — короткое переключение на другой канал. — Эй, вы, там, наёмнички, у нас тут всё готово! — Просто превосходно. Я думаю, мы отвлекали их внимание на себя, — вызывая улыбку у него, говорила Айзард. — Делайте свою работу, а мы тут продолжим увеселительную программу. Эзно только кивнул и сразу же залез внутрь технического люка, доставая пистолет. Внутри его уже поджидал батарианин, который однако не ожидал, что поставленная сигнализация просто не сработает. Эзно потребовалась всего доля секунды, чтобы оказаться рядом с ним и высадить несколько пуль из пистолета в упор. — Вроде бы шума не слышно, — произнесла через несколько секунд Миранда, понимая, что их работа осталась незамеченной. — Хорошо, Рамирес, Чжа, местонахождение систем управления вы знаете. Пара солдат кивнула и трусцой отправилась по коридорам. Батариане должны быть сейчас отвлечены, и им явно не до караулов. Впрочем, даже на этот случай оба они были кандидатами в N, хотя сам Эзно предпочёл бы работать с кем-то получше, но тут уже не приходится выбирать — это Цербер, а не Альянс, довольно небольшая организация, а не целая армия. И так можно считать лучшее. А сам во главе отряда так же трусцой отправился вниз. У них было спланировано место, где, скорее всего, окопаются, и у них была довольно банальная задача — в самый разгар этого форменного безумия ввалиться с другой стороны. — Эй, вы, там, у нас тут странная херня, — вновь раздался голос Айзард. — У батариан внезапное подкрепление, какие-то салариане, вероятно, грёбаная ГОР. — Понял, — ответил он, подходя уже к нужному помещению. Новость совершенно не радовала. Вот о них-то они не знали, а неучтённый фактор может оказаться совершенно фатальным. Но зато это объясняло некоторые вопросы. — Ну вот видишь, Мири, я же говорил, что они, по крайней мере, хотят того же, что и мы — разобраться в происходящей чертовщине. — Хорошо, вынуждена признать, ещё и с саларианами, мы без них вряд ли справились, — произнесла оперативник, склонившись над запертой из-за разгерметизации дверью. — Я чувствую, что минимум несколько биотиков активно применяют свои силы, так что — все готовы? — ответом стали несколько недружные, но практически одномоментные кивки. Эзно снова первым ввалился в помещение, за доли секунды оглядывая взглядом всё вокруг. Он не был биотиком, и в результате у него в противостоянии было только одно средство — опыт. Глаз мгновенно указал на цель — практически незаметный саларианин, который нападал, кажется, одновременно со всех сторон на эту человечку. Синие копья биотики рассекали воздух, в ответ на что тот отвечал мелкими выстрелами то и дело летящими гранатами, вынуждая её практически летать. Короткое падение на колено и короткая очередь по саларианину. Адаптивный камуфляж делал его почти незаметным, но краткий росчерк попаданий заставил замерцать голубоватым биотический барьер. После чего Айзард отправила в него биотическое копьё, практически попавшее в него, если бы он только не улетел в сторону. Но заряд всё равно оставил вмятину в стене, показав, что и ему пришлось бы неприятно. В него тут же полетело несколько маленьких зарядов, как он сам подозревал — созданные при помощи уни-гуля небольшие гранаты, вероятно, с горящим гелем. Так что он бросился в сторону, не желая испытывать на себе то, что по сравнению с чем напалм — лёгкая проблема. — Вы не слишком-то торопились, а то знаешь, я тут уже успела власть в бездну бесконечного одиночества, — произнес голос человечки прямо посреди бешеной перестрелки, сразу высовываясь и стреляя в ответ. — И вот как мне теперь вас называть? — Офигенными героями, мэм, — хмыкнул сам Эзно, высовываясь в поиске цели, силуэт которой он уже потерял. На них никто не обращал внимания. У Миранды и этого протеанина были свои проблемы. Остальные же батариане были заняты донельзя. Клаузервиц писал, что для штурма укреплённой позиции полагается троекратное преимущество, либо же семикратное при нападениях на хорошо укреплённые цели. Бессмертных вполне можно считать таковыми. Но тут, даже при сопоставимом числе, батариане оказались окружены. Поставили на самое лучшее место для сдерживания нападения и не обнаружили их появления. Как бы они ни были хороши, но оказались под перекрёстным огнём, пытались из него выйти, прячась за металлическими балками, за контейнерами, но в этот же момент как он мог видеть — появились и бойцы Посредника. Прямо на его глазах тот гигантский саларианин перелетел в один прыжок скоросооружённую баррикаду. А затем без проблем схватил батаринина, который едва ли доходил ему до плеча — нонсенс по привычным меркам, — и просто саданул головой в стену, а затем обрушил же на неё свой пулемёт прикладом. Сила удара была достаточной, чтобы просто сломать несчастному шею. Ну да, грубая сила порой оказывается более чем достаточна. — Эй, белобрысый, — сказала Айзард, перезаряжая винтовку, после подобного количества применённой биотики даже она начинала выдыхаться. — Хорошо, этот черноглазый быстрый, но тебя-то мне тут и не хватало. Я тебе даю цель — ты высаживаешь всё, что у тебя есть. Повторяем. Годится? Рэндалл только кивнул. Адаптивный камуфляж делал саларианина даже для него практически незаметным, особенно во всём шуме боя. Если ей был нужен кто-то с оружием — он всегда готов помочь прекрасной, — а реально, прекрасной ли? — даме. Биотик практически вылетела из-за их импровизированного укрытия. Он не сомневался, что салар по ней даже пытался стрелять — но в творящемся хаосе его было практически невозможно увидеть. Вот только выбравшись на единственный клочок свободного пространства, тут же объялась синим свечением, на секунду поднявшись и обрушившись вниз. Простая в сущности вещь — волна, которая сдвигает предметы. Не настолько мощная, чтобы использовать в качестве оружия, но всё вокруг хотя бы на пару сантиметров отъехало от неё. Вот только самое главное — биотический барьер вспыхнул от воздействия биотики. В том числе и у стоявшего саларианина, на которого Эзно наставил винтовку, открывая огонь — тот тут же бросился в сторону, но пытаясь скрыться от него — не смог от этой прислужницы Серого Посредника. Барьер снова вспыхнул синим свечением, чтобы снова быть пробитым сияющим копьём, которое как будто легко подхватило его, бросив в ближайший ящик. После чего адаптивный камуфляж вышел из строя: часть пластин сломана, и теперь не скрывала, а только выдавала совершенно безумными узорами. Краем глаза он увидел Миранду, отправившую заряд биотики в одного из батарианских биотиков. Синий в нескольких волнах ударил по биотическому барьеру, заставляя барьер дрожать и мерцать, пока наконец от барьера ничего не осталось. Эзно при взгляде на неё становилось всё ещё не по себе. Слишком уж идеальными и заученными казались все её движения. Биотические приёмы, выполненные строго по позам, как указано на страницах учебников. Не похоже на самоучек времён Войны, когда ничего подобного не было — даже на современных военных, даром что за эти годы у Альянса появилась полноценная биотическая школа. И сейчас она одним движением поднимает пистолет, становясь в дуэльную стойку, словно ей пятьсот лет, и она ещё помнит те самые дуэли. Стоять вполоборота к цели, пистолет на вытянутой руке на уровне плеч, средний палец на крючке. Батарианин, кажется, даже на секунду успел понять, что видит перед собой. Но прежде чем что-либо сделал, три выстрела по лишённому любой защиты противнику. В голову, затем в район сердца и снова в голову, чтобы наверняка. Идеальные попадания. Но саларианин вновь запустил в них несколько миниатюрных гранат, вынудивших его отскочить назад, но даже так барьеры дошли практически до предела, за которым следовало бы их аварийное отключение. После близких выстрелов в голове как будто звенело, абсолютно никаких мыслей не было, но он действовал на автомате. Короткая перезарядка. Проверка оружия. И он снова высматривает цель. Теперь уже саларианин даже и не пытался скрыться — дефекты выдавали его лучше чего-либо. Вместо этого он схватил винтовку от лежавшего мёртвого, кажется, из отряда Айзард. Она мелкому саларианину не подходила. Слишком крупная, слишком тяжёлая, анатомически рассчитанная на куда более массивных туриан. Но даже в его руках она была достаточно неожиданной, чтобы встретить выстрелами Айзард, тут же бросившуюся в сторону. После всего этого биотический барьер пульсировал, словно надрывно бьющееся сердце у человека и без того страдающего аритмией. Он знал, что Айзард не была истощена — не в том же плане, как человек устаёт физически. Но ей только что довелось применять биотику в таком объёме без малейшего отдыха под непрекращающимся обстрелом, что контролировать её непрерывно становится всё сложнее, он слышал, как описывают эти ощущения — словно каждый выстрел бьёт в виски. Единственное, что он успел сделать — выстрелить в саларианина. Но и этого оказалось достаточно, первый же выстрел раздробил ему пластину, обеспечивая как минимум перитонит. Затем следующая уже в руку, дробя кость, отчего тот лихорадочно выпускает винтовку, осматривая сочащуюся зелёную жидкость. Но не теряется — бросается на них. Вернее, на него. С развёрнутым уни-инструментом в руках. Старый диверсант успел только навести оружие на голову и зажать крючок — сразу же мёртв. Но что-то подсказывало ему — уже поздно. И тут он чувствует, как синее свечение легко ломает жалкие остатки от его собственного барьера, после чего подхватывает и утягивает его в сторону. Несколько неуклюже и рвано, а после и вовсе отпускает, бросая его на пол, отправляя в перекат. Как раз вовремя, чтобы его не разорвал взрыв — саларианин включил всю взрывчатку, что у него только была, пытаясь подорвать его как какой-то шахид. И произошёл взрыв, Айзард тут же пролетает мимо него, подобно валькирии в объятом свечении, практически пролетая помещение к последнему выжившему батарианину. Тот быстро выхватил пистолет и даже успел сделать пару выстрелов по столь идеальной цели, но простив взбешённого биотика — а она сейчас была именно такой — чертовски неэффективно. Ей даже не нужна была никакая биотика. Пусть и не такая уж высокая, по массе она уступала ему, но в сочетании со скоростью — просто снесла, его, другим движением легко схватив за руку и сжав её, ломая как пластины брони, так и саму руку практически в труху. Он мог прекрасно видеть, как эта человечка, Айзард, как будто мановением руки подняла в воздух батарианина, что на сотню футов весил больше неё, и буквально вдавила его в стену, сорвав шлем, открывая совершенно ничем не примечательное лица батарианина. Как сказал бы Эзно, вероятно, из воинской касты. Удар… ещё удар… такое чувство, словно она желала, чтобы тот рассказал всё, что только знал и когда-либо забыл, начиная со вкуса околоплодных вод. Но всё-таки на секунду остановилась, смотря ему в лицо. — У меня нет времени на всю эту наркоманскую дурь, так что выкладывай, что делают тут эти блядские салариане? И тогда я просто пристрелю тебя, как псину, а не сломаю половину скелета, — Эзно не видел её лица, но не сомневался, что она уж точно зла, учитывая, как вслед за этим практически сломала его. — Какого хера они тут? Результат, правда, не слишком соответствовал её действия. Батарианин с уже окровавленным лицом в ответ просто засмеялся. Впрочем, недолго, практически тут же он перешёл в настолько надрывный кашель, что даже Айзард остановилась. — Я служу Создателям, а не Великой Тьме, мой Огонь будет вечно сиять, глупцы, вы… Следующую фразу он просто не успел произнести. Небольшой такой взрыв буквально разорвал ему затылок, попутно осыпав саму Айзард мозгами и кровью, которые продолжали стекать по ней. С другой стороны, именно этого и следовало ожидать. Каждый, кто отправляется на подобное задание — не просто потенциальный, а фактический смертник; каждый из них был готов скорее к смерти, чем попасть в плен. Ничего удивительно, что им всем имплантировали подобные устройства. — Допрос проведён жёстко, но мне кажется, он больше нам ничего не скажет, — констатировал с тоном, не оставлявшим других мыслей, кроме насмешки, этот протеанин, за что получил совершенно убойный взгляд. — Зато, это является ответом на многие наши вопросы. Откуда этим мятежникам знать о них, — и довольно неодобрительно посмотрел на самого Эзно, — и вообще всё об их планах. Айзард только в гневе обрушила усиленный биотикой удар в уже труп батарианина. С силой достаточной, чтобы просто расколоть броню, разворотить грудную клетку, оставляя такую дыру, что сам Эзно без проблем мог бы просунуть свою руку, а то и сразу обе без шанса коснуться до боковых стенок. И вытащила, давая ему упасть, открывая виду оставшуюся в стене вмятину. — Отдых — пятнадцать минут, — замогильным голосом произнесла она. — Проверьте оружие и всё остальное. И ты, Мисс Гоуэн Коммандо*, — она посмотрела на Миранду, — мне всё равно как, но дай мне тех идиотов, что по открытому каналу болтали.