Чёрная Книга Infinity Effect

— Я вижу их! — закричал Гаррус, со всей скоростью несясь вперёд. Ответвления в грязном техническом туннеле то и дело сменяли друг друга, погружённые в темноту, однако впереди уже достаточно ослепительно маячил яркий свет выхода. Турианин чуть ли не галопом нёсся по туннелю, даже не обращая внимания на хлам, которым были завалены эти практически заброшенные туннели, а за ним шли уже и остальные. Команда спецназа СБЦ, которую ради этого Гаррус вызвал из Президиума, — там даже был один из немногих кроганов в СБЦ. Местным он всё-таки не мог никоим образом доверять. Назначение в нижние районы Цитадели было больше похоже на Приговор. Ну, конечно, большинство тут те, кто задаёт неправильные вопросы и слишком глубоко копает, наступая на мозоли тем, кто обладает властью. Такой вот отстойник, где большинство просто спивается и забивает на идеализм. Им-то он мог доверять, но всё же утечки он боялся с другой стороны. Сюда ещё отправляют и тех, кто не умеют достаточно хорошо воровать, но и просто выкинуть их нельзя. Те, для кого слово «Вакариан» было скорее предвестником неотвратимого возмездия, хотя ему самому не очень-то нравилось это сравнение. Хотя сам Гаррус предпочёл был бы их просто выкинуть в ближайший шлюз. Не то, чтобы ему пустят пулю в ближайшей подворотне, но он боялся, что внезапно могут узнать о его истинных планах. Однако они и так, во имя духов, узнали об этом! Да и не просто знали, когда они сюда заявились, нашли лишь разумных, у которых буквально вырезали органы и оставили умирать, специально, чтобы они бросились им на помощь. А эти полумёртвые были заминированы, так что взрыв их чуть не убил. Гаррус уже мог видеть стоящий на площадке челнок, неприметный старый челнок, который уже был наполнен практически доверху. А возле него стояли охранники с… винтовками! Раздались несколько криков, и они тут же обернулись в его сторону, пуская пули в него. Явно его хотели лишь задержать, а не убить, так что большая часть этих выстрелов попадали в стены. Однако одна пуля всё-таки попала в него, голубой барьер щита прямо перед лицом тут же вспыхнул. Это было… близко, если бы не щит, то выстрел просто пробил бы ему череп. Так что Вакариан тут же упал на колено, выхватывая «Богомол» из-за спины, и сделал один точный выстрел в сторону одного из бойцов. Кого-то идея стрелять маленькими кусочками вольфрама не впечатлила бы, но разогнанный рельсотроном кусочек металла обладал просто великолепной мощностью. С огромной скоростью он пролетел через весь коридор, попадая прямо в голову наёмника. Щиты точно так же вспыхнули голубым, но тут они уже не могли спасти от гибели. Снаряд легко пробил сначала шлем, а затем и прошёл через голову. Из винтовки вылетела разогретая до сотен градусов термоклипса, которую Вакариан тут же заменил и сделал ещё один выстрел, точно так же снимая второго, а затем бросился к шаттлу. Но тот уже поднимался он, Гаррус мог видеть это мерзкое, практически насмешливое саларианское лицо. Это был доктор Салеон, тот ещё ублюдок, которого он пытался вывести на чистую воду. Большими чёрными глазами тот смотрел в его сторону, в этом взгляде чувствовалось неподдельное злорадство, от чего Вакариану хотелось сплюнуть, — хотя он, естественно, не мог этого сделать. А вместе с ним ещё где-то с десяток обычных нищих. Нижние районы Цитадели, — тонкая полоска самых удалённых мест от Президиума на концах каждого лепестка, — те ещё трущобы, в которых цветёт как нищета, так и преступность. Нет, абсолютно беспредела нет, — всё-таки преступники живут же именно тут, — но всё равно это явно не то место, где он бы решил оказываться. Пять районов, по числу лепестков, три из которых принадлежат асари, саларианам и турианам, хотя в его, турианском, районе всё было довольно чисто, но большей частью благодаря местным бандитам, которые трудоустроили всех жителей на контракты без права расторжения. Плюс, тут всё ещё практически кишело ворка, которых не любил совсем никто. А этот Салеон устроил себе лабораторию именно там, под видом доктора, который решил лечить бедных, казалось бы, благое дело. Но нет, он и не собирался заниматься подобным. Просто выращивал органы для продажи прямо в телах бедняков, — порой даже сразу по несколько, — которым он платил гроши, — притом только за хорошо выросшие органы. И те соглашались, даже понимая, что они скорее всего трупы, им просто ничего не оставалось, кроме как принять это предложение. Всё-таки в этих трущобах жили всего две категории. Первые, те, кто хотели попасть на сияющую Цитадель, начать новую жизнь, но в итоге заканчивали тут, не способные даже улететь со станции. Практически никто не был с самого начала закоренелым преступником, однако все они были вынуждены переходить на подобное, когда совсем не оставалось денег. И были ещё и те, кто тут вовсе родился, потомки первых, провёл всю жизнь прямо на станции. Для всей Галактики, для правительств их рас их… просто не существовало. Вот совсем. Никаких документов, никаких свидетельств, и жизнь их тоже никого не волнует. Тысячи так называемых «нелиц»*, как сказал один человек-сержант. Всем им приходилось чуть ли не выживать в этих районах, на которые СБЦ обращало внимание лишь в том случае, если начинались беспорядки, ну или какие-то совсем уж большие поломки. И когда им выдался такой шанс заработать, ведь, по сути, им даже не нужно было ничего делать… Правда, потом Гаррус наведался в местные морги, там нашли минимум полсотни трупов со следами операций или лишними недоразвитыми органами. Всех возрастов… Так что он быстро вставил уже третий термозаряд в винтовку, выскочил на площадку, и тут же прижал винтовку к плечу, делая выстрел. Челнок уже успел взлететь и уже закрывал трап, однако выстрел всё-таки попал между закрывающимся трапом и корпусом, но попал ли он в Салеона — Гаррус не мог видеть… — Дерьмо! — гневно выдохнул он, обводя взглядом площадку. Из темноты того же туннеля выбежал и остальной отряд — в основном туриане и асари, — все в такой же тяжёлой синей броне СБЦ. Шаттл прошёл через сиреневатый барьер, удерживающий атмосферу, как будто надеялся уйти от них. Ничего, ничего… на челноке-то он далеко не уйдёт, если только не… и тут какое-то корабль, явно батарианской конструкции направился к нему, как будто готовясь принять его. Вакариан тут же непечатно выругался, но быстро развернул уни-инструмент, вызывая на связь центр обороны Цитадели. Ну уж нет, он не собирался так легко отпускать его, если он ещё жив после этого выстрела. — Это офицер Вакариан, Гаррус Вакариан, — заговорил он тоном, не терпящим возражений, — Я в районе Уотлиш, прямо надо мной батарианский корабль, на нём крайне опасный преступник с заложниками. Приказываю уничтожить его! Да, у Цитадели всё-таки были специальные системы обороны, система орудий способных сбить всё вплоть до крейсера, но обычно предпочитали до этого не доводить. А разрешение на это должен был выдать сам директор, но, учитывая творящийся бедлам… И батарианский корабль сейчас, приняв челнок, тут же начал становиться на курс. И почему-то Гаррус был уверен, что тот хочет на ССД уйти к одному из ретрансляторов, а потом искать его… Не после всего этого. Корабль уже начал подниматься к общему потоку кораблей, что шёл от Цитадели, Гаррус уже представлял, как матерятся диспетчеры при виде его на своих экранах. Орудия, наверное, уже наводились, как по связи раздался раздражённый голос: — Приказываю отложить стрельбу, — холодный, примерно как климат на Новерии, голос директора тут же раздался по связи, — Дайте им уйти. — Директор… — тут же выпалил по связи Гаррус. — Молчать, Вакариан, жду в штаб-квартире через двадцать минут, — он на несколько секунд промолчал, и снова заговорил, только тут тон был уже сугубо повседневным, — Капитан Дуилиус, отправляйтесь на третий лепесток, там взрыв склада и нападение какого-то крогана. И отключил связь, явно показывая, что он ждёт, когда же они просто исполнят указания. Гаррус же обернулся к остальным, — у части из них броня пострадала во время того взрыва в клинике, — даже не зная, что сказать в ответ на всё это. Тот корабль уже ушёл в общем потоке, куда-то к ретранслятору, оставалось только надеяться, что его сумеют отловить. — Гаррус, — капитан снял шлем, — молчи. Он мог видеть его. Тот был… да он был примерно ростом с самого Гарруса, — а тот и по турианским меркам не был маленьким, — однако раза в полтора шире в плечах. — Он ушёл, мы не успели, такое тоже бывает, не всё можно решить простой стрельбой. Незачем себе осложнять жизнь. Слушать это было… отвратно. Как будто тот учит его, как подростка. Хотя учитывая, что Дуилис служил в спецвойсках Иерархии, и вовсе провёл тут больше, чем лет самому Вакариану… он вполне имел на подобное право. От всего этого просто где-то внутри разгорался гнев. Нет, во имя духов, дело не в Салеоне, вернее и в нём тоже, но он всего-то один чёртов салар. Плохо то, что тут подобное может происходить постоянно. Они поймали Салеона? На смену ему спустя пару десятков секунд может прийти другой, в другом месте, и они о нём ничего не узнают, пока на найдут слишком много трупов, либо слишком много органов будет на рынке. Лишь действовать в ответ. Порой хотелось просто ввести сюда СБЦ. Никто на этой станции не способен выстоять против СБЦ. Разогнать банды, преступников, дать этому месту подобие порядка, хотя бы наконец-то провести реконструкцию местных кварталов, превратив их во что-то приличное. В конце концов, в СБЦ было больше ста тысяч разумных, это было сравнимо с небольшой армией. Да, большинство из них — просто клерки, которые сидят в своих офис, занимаясь этой бумажной волокитой. Но тут достаточно и тех, кто способен держать оружие. Да тут есть даже небольшой флот. Против СБЦ может выступить разве что армия какой-то другой расы. СБЦ могла победить только СБЦ, что она с успехом и делала. Ни у кого не было воли, — и как казалось Гаррусу, и денег, — на подобное, ни у Совета, ни у директора. СБЦ поддерживало какой-то порядок на станции, но сама утопала в преступности и бюрократии, что приводило самого Гарруса в бешенство, став слишком сильной она разжирела и начала гибнуть под собственным весом. — Хорошо, — прошипел Вакариан. И оглядел лежащие на площадке тела. Люди. Обычная броня, ничего примечательного, такую можно найти много где, точно такое же оружие. Явно, кто бы это ни был, они не хотели, чтобы их узнали. А это обязательно был кто-то особенный, простые проходимцы не устраивают подобный побег со станции. Вот интересно знать, кто же всё-таки сообщил этому Салеону о том, что они идут? В СБЦ явно крыса, — хотя разве его это удивляет, — благодаря которой они и угодили в такое дерьмо. А кто-то не пожалел сил и денег по подобный уход с помпой. — Надо будет проверить, кто они такие, — пробурчал Вакариан, смотря на них, — Отправить в посольство Альянса, может, те что-то знают о них. Но всего через несколько секунд Гаррус оказался в каре, который двигался в сторону Президиума, к штабу СБЦ, где находился и сам директор Паллин. Постепенно районы под самим каром сменялись, становились всё менее помоечными, всё больше блестящих зданий. Чем ближе к Президиуму, тем более опрятным всё становилось, однако Гаррус не мог бы сказать, что всё становилось лучше. Просто на смене грабежу и изнасилованиям приходили финансовые манипуляции и мошенничество. Но вот он добрался до нужной площадки. Такой большой платформы, практически наполовину заставленной однотипными аэрокарами. Один из входов в ту самую академию СБЦ. Выбравшись из неё, Гаррус заспешил по самим туннелям огромного здания, к кабинету самого Паллина. Ориентироваться тут — то ещё мученье, но за годы Гаррус уже практически выучил наизусть расположение коридоров на этой станции. То и дело другие сотрудники СБЦ бросали на него свои взгляды, к которым сам Вакариан уже достаточно давно привык. У туриан не было даже какого-то намёка на одобрения, большинство было придерживались мнения «он хорош, но от него столько головной боли, что уже лучше выкинуть». Зато его удивило то, что для многих новичков из числа людей и асари он был чуть ли не кумиром. Вот уже этого-то он и не просил. — О, это ты, Гаррус! — встретила его довольно радостным голосом секретарша директора, тоже турианка, сидевшая в приёмной, — А Паллин… — Я уже знаю… — выдохнул Вакариан, понимая, что так или иначе он всё равно вляпался. Пару раз вздохнув, он всё-таки нажал на дверь и зашёл внутрь, в кабинет директора. Он был достаточно большим, но обставлен предельно аскетично. Тут не было ни какой роскоши, лишь предельно необходимые вещи — всего-то стол с коммом да несколько стульев, на всё огромное помещение. От всей этой пустоты буквально веяло каким-то враждебным холодом, который и заставлял всех посетителей быстрее выкладывать своё дело и переставать тратить его время. Ну и ещё возле окна на стене висели несколько эмблем — знамя Иерархии, знамя родной колонии и штандарт палавенского легиона, в котором он служил. Так сказать, единственные вещи, с которыми он сам связывал себя и которые имели для него значение, как для нормального турианина, которым он и должен был быть. И за этим столом сидел сам Паллин, притом явно не терял шанса произвести впечатление. Свет через окно врывался так, что лицо директора всё время было в тени, лишь блестели глаза, притом дружелюбия в них не было. Да ещё и сложил свой когти примерно на уровне рта, как будто домиком. — Директор, я… — он попытался что-то сказать, но тот его тут же прервал. — Вакариан, во имя духов, что ты только что учудил? — медленно проговорил он, всем своим видом спрашивая его «ну и какова же твоя версия только что произошедшего». — Я? Ничего важного. При всём уважении, — хотя не сказать, чтобы у действительно было какое-то особое уважение, — вы позволили ему уйти. На его руках находится кровь нескольких десятков, однако теперь он может сбежать туда-то Говорить о том, что если не было бы такого бардака в нижних районах, подобного не произошло бы, он не собирался, всё равно знал, что это бессмысленно. Директор же длинным пристальным взглядом оглядел его, а затем заговорил усталым голосом, с нотками раздражения. — А ты задумывался о том, что будет, если мы начнём стрельбу внутри Цитадели? — спросил в ответ директор, в его субгармонике чувствовалось как раздражение, так и злорадство, — Что нам после этого где-то полмесяца выдраивать окрестный космос от обломков этого транспорта? — он стукнул одним из ногтей по столу, — Что там вообще-то были заложники, а пресса всегда ждёт возможности устроить политический дерьмошторм? — затем ещё раз и наконец ещё, — Что орудия могли бы не попасть сразу, вместо этого поразив кого-то другого, либо одно из зданий на самой Циталели, что было бы тогда? Он лишь откинул голову назад, пытаясь думать — что же он мог сказать ему в ответ, однако в голову ничего не приходило. Вот именно поэтому Гаррус и ненавидел всё это, все эти правила, из-за которых так часто погибали невинные люди. Просто потому, что они сейчас звучали… так логично. Таким прекрасным и стройным оправданием, чтобы просто отойти в сторону и позволить творящемуся идти своим чередом. Плевать, что творится рядом с тобой, тебя это по уставу не касается, нужно лишь не глядеть в подворотни, где они друг друга режут, не обращать на них внимания, и если ты сможешь спокойно жить после этого, то и карьера и всё остальное сложится прекрасно, главное, смотреть только в ту сторону, что нужна этим дрянным политикам. Тут уни-инструмент на руке турианина пропищал, говоря, что к нему пришло сообщения, а сам Паллин коротко кивнул, давая возможность посмотреть. — Пришёл ответ из земного посольства, — сказал Гаррус спустя тридцать секунд, — Салеону помогли сбежать какие-то наёмники, посольство говорит, что они бывшие солдаты Альянса, — и сделав короткую паузу, — Погибли при исполнение три года назад. Лицо директора тут же стало ещё более мрачным, если подобное вовсе возможно. Обычно, те солдаты, что официально считаются мёртвыми, действительно таковыми являются, и не всплывают в подобных ситуациях. А это уже ставило несколько вопросов, например, кто же мог помочь ему бежать. — Мы знаем, на каком он корабле, его так или иначе всё-таки найдут, не может же он спрятаться ото всех. — И куда он отправился? — Гаррус развёл руками, — В пространство асари? Это не Союз, и не Иерархия, да даже не Альянс, там, среди всех Республик он канет в воду, потом не найти его никогда. Мы… могли бы сделать… да хоть что-то. Директор на несколько секунд замолчал, кажется, понимая, что в пространстве асари его действительно почти невозможно найти. А затем встал и медленно начал прохаживаться по комнате. — Во имя духов, Вакариан, — только проговорил он, — я и сам был бы рад установить на этой станции диктатуру СБЦ, и навести тут порядок, но сам понимаешь, что просто не могу. Не устраивать же тут военный переворот против Совета Цитадели, хотя и мне порой хочется. Гаррус вздохнул. В конце концов, директор был скорее политиком и бюрократом, чем главой именно СБЦ, слишком уж высок ранг, а потому их волновало слишком разное. — Чёрт побери, Гаррус, ты великолепно решил дело со зро, выдав всё, что только нужно, почти не оставил ничего остальным, но это не даёт тебе права творить такой ужас, что и иной Спектр бы удивился. Из тебя мог бы выйти прекрасный детектив, если бы только именно что расследовал преступления, а не пытался добиваться справедливости, какой тебе она кажется. Директор как будто попытался схватить что-то своей рукой, однако лишь разрезал когтями воздух воздух. — Во имя духов, сколь из тебя отличный громила, столь же и отвратительный турианин. Если бы не твоё наплевательское отношение ко всему, на чём строится Иерархия... — он только вздохнул, — Нет, заткнись и сиди, я вызвал тебя не только для этого. Директор нажал на несколько клавиш на своём комме, вызывая на экран какую-то папку файлов. Фотографии, какие-то видео, множество документов. — Гляди. Полчаса назад сообщение пришло к послу Удине, — это один из тех волосатых, — пять минут спустя он уже говорил с Советом Цитадели. Спустя ещё десять, все трое вызвали на связь меня, а теперь прямо передо мной ты. Есть какие-то предположения, что это может быть? — Дерьмо, — машинально выдал Гаррус, зная что Совет и СБЦ не те, кто действует быстро, если только не случилось что-то особенно плохое, — Очень много дерьма. Серьёзно, это пахло плохо, очень, очень плохо. Примерно как трёхмесячный труп ворка, которому выпустили все кишки. Смрад от подобного несёт просто отвратительный. Не слишком-то много вещей, способные заставить этих троих так резво бегать, да ещё и всей компанией вызывать Паллина. Например, война и приказ о переводе Цитадели на военное положение, либо… — Сарен мёртв, — сказал Паллин. Два слова. Всего два слова, однако их было достаточно, чтобы Вакариан застыл, раскрыв мандибулы. Что за… в голове тут же пронеслась длинная непечатная тирада. Сарен был… нет, даже Гаррус, сам турианин, не мог бы назвать его героем, — скорее мясником, за которым тащился шлейф из трупов, — но вместе с тем он был образцом эффективности для Спектров последние лет пятнадцать, лучшим из них. И он… мёртв. — Хорошо. Начну с самого начала. Примерно две недели назад людям удалось найти работающий протеанский Маяк на своей колонии… Иден Прайм, вроде бы, оно не важно. Как я понял, этот Маяк похож на тот, что нам удалось найти на Менаэ. Между ними и Советом уже достаточно давно шли переговоры, но Дрэшер сразу же выложил его в качестве козырной карты. — Что им было нужно? — тут же спросил Гаррус, пытаясь понять, чего мог хотеть Альянс. Именно Альянс, не люди, для большинства туриан это была важная разница. Его народ уважал людей, точно так же уважал и Альянс, вернее, признавал его потенциал и опасность, хотя никакой симпатии не питал. Большинство бы произнесли эту фразу с некоторым раздражением, но сам Гаррус, в отличие от большинства, уважал Альянс за то, что он пытается потушить пожал Траверса вазой воды, но хотя бы пытаются, так что у него было честный интерес. Но всё же, что же ему нужно было… Не место же в Совете. Нет, место за столом никто людям не продаст, как бы внутри души сам Вакариан за них бы не болел. Этот Маяк — слишком мелкая монета, да и подобное вообще вряд ли реально купить хоть за что-то Паллин же только откинулся в своём кресле, выводя на экран чью-то фотографию, какого-то из людей. Гаррус не очень-то хорошо разбирался в них, однако волосы были покрыты чёрным мехом, да и само лицо… оно казалось, что ли, мощным, добавляло веса его обладателю. — Большая часть из всего этого нас не волнует. Что-то связанное с налогами, технологиями, из интересного разве что, увеличение турианских патрулей в Траверсе, но это теперь головная боль Примарха. А ещё шанс протестировать одного из людей в качестве Спектра. Его, — и указал на эту фотографию. Гаррус снова посмотрел на лицо, прищурившись. Изображённый на нём человек почему-то ему казался в какой-то мере знакомым, но в то же время он был уверен, что ни разу не видел его. — Я… его впервые вижу, — тут же честно признался. — Ничего удивительного, — Паллин пожал плечами, — иначе бы разведка плохо работала. Это Джейсен Шепард, формально, один из лучших солдат Альянса. Из всего, что в широком доступе, известно то, что он с отрядом на Акузе попал сразу к трём молотильщикам. Он выжил, единственный. Молотильщики тоже мертвы. Гаррус двинул мандибулой, смотря на его фотографию. А вот это было уже куда более впечатляюще. Даже для кроганов победа над ними была чему-то вроде великого подвига, — ну, если лицом к лицу, — а уж трое… у этих рептилий это могло бы сразу сделать легендарным воителем, достойным войти в легенды. — А вот СПЕКТР имеет на него большое досье, весьма впечатляюще, — директор на экран вывел большой список, — Отметился в основном в Терминусе, в заданиях, с которыми Альянс отрицает свою связь. Атака на Анхур, вскоре после окончания последней войны, да ещё и восстание на Хар’шане три года назад… Не благодаря только ему одному Альянс победил там, но и не без него тоже. Гаррус кивнул, понимая, к чему они клонят. Ну, по крайней мере, у людей хватило ума не отправлять в Спектры простого головореза, который не представляет какими проблемами могут обернуться его действия. Однако, всё же, чем дальше, тем интереснее ему становился этот человек. — Сарен должен был забрать тот Маяк, а затем провести его проверку, — Вакариан недоверчиво на него покосился, — Но перед этим на колонию совершили нападение. Огромный корабль размером с Путь Предназначения, неизвестно кому принадлежащий, привёз туда небольшую армию батариан и гетов. И ещё много всякого… разного. Паллин включил открыл сразу несколько окон. Гаррус мог видеть тот странный корабль, с щупальцами, который никак не должен был бы взлететь с поверхности планеты, однако, — вот же чудо, — он именно что каким-то чудом взлетал, преодолевая огромное притяжение планеты. Гетов, что лежали прямо на земле. Трупы батариан. Сожжённые дома и лежащих на земле колонистов. Кажется, он мельком даже увидел… эм… ходячих мертвецов, но тут же решил, что это ему показалось. — И кто сумел убить Сарена? — тут же спросил Вакариан, — Его сбили с этим Шепардом? Или… — В том-то и дело, что «или»… — директор вздохнул, — Он был один, когда всё это произошло. Согласно показаниям одного из местных рабочих, а так же камерам на броне самого Сарена, его убил Балак. — Стоп. Балак, — Вакариан тут же старался припомнить это давно забытое имя, — вы же не о том бывшем батарианском Спектре, который был ещё во время Войны? Разве он всё ещё жив? Паллин нажал ещё несколько раз на клавиатуру, показывая какой-то кадр с лицом батарианина, наставившего пистолет, а так же страницу какого-то личного дела. Оба лица полностью совпадали. — Нет никаких сомнений, что это именно Балак, совпадение лиц сто процентное. Да и сомневаюсь я, чтобы кто-то кроме другого Спектра, — пусть и бывшего, — мог бы убить Сарена. Он застал его врасплох гетами, которых тот, похоже, ещё не видел, — Паллин глубоко вздохнул, — Всего секунды замешательства ему хватило. — И что Альянс намерен требовать на этот раз? — тут же спросил Гаррус, — Чтобы Совет признал его террористом? Но зачем же вы тогда решили вызвать меня, думаю, всего этого уже достаточно, чтобы вынести решение. — В том-то и дело, что нет, — директор глубоко вздохнул, — Он уже давно считается террористом в Пространстве. Однако, теперь тот самый Маяк, ради которого всё заварили, уничтожен, он вроде бы был повреждён и взорвался при передаче. И теперь тот самый корабль, на котором они летели туда, несётся уже сюда, к Цитадели, имея на борту труп Сарена, свидетелей произошедшего, а так же гетов и ещё какие-то улики. Паллин снова вздохнул. — Более того, Альянс намерен требовать от Совета полного расследования произошедшего, особенно учитывая, что этот Балак — бывший Спектр. И Совет это тоже очень волнует, — например, откуда ему удалось взять тот дредноут и каким образом он сговорился с гетами, — так что они сразу втроём обратились ко мне. Дело уже передано ГОР, тем, кто работает с теми беженцами. Однако на самой Цитадели я поручаю именно тебе проверить архивы Спектров на связь Балака с чем-то подозрительным, и сообщить. — Мне? — с искренним удивлением тут же спросил Гаррус, — При всём уважении, но разве я не самый лучший турианин и явно не тот, кому можно было бы доверить расследование грязных секретов СПЕКТР? Ну, это только сейчас у директора было не самое худшее настроение. Потому что обычно у него мнение было примерно в районе «убедить от меня этого чёртового Вакариан, и сообщайте мне только, если он допустит какую-то ошибку, за которую его можно будет выгнать из СБЦ и избавить меня от головной боли». — Да, во имя духов! — с отчаянием в голосе тот сказал, — Но мне просто некого отправить на это задание. Я терпеть не могу этих Спектров просто за то, что они неподсудны никому, кроме этого Совета, но они ещё очень не любят, если кто-то лезет в их дела. И у меня очень мало тех, кто имеет доступ, даже в случае подобного бедлама. Ты, Вакариан, один из тех, кто имеет. Да, ты чёртов шип, который навечно застрял у меня в заднице, не давая способно сидеть, но я знаю, что ты, по крайней мере, грёбанный идеалист, который точно не оставит это, а на любую попытку подкупить ответишь выстрелом в голову. Паллин протянул ему дат с полным списком документов, передавая. — Моя задница сейчас на сковородке, так что если ты выживешь, то обязательно принесёшь мне всё, что можно нарыть и что сможет убрать моё седалище оттуда. Если же тебя найдут в одном из белковых чанов… — он пожал плечами, как бы сказали люди, — ну, моя голова теперь будет болеть меньше, хотя придётся потом объясняться с твоим отцом. Гаррус тут же себя неуютно поёрзал на стуле, но снова промолчал. Чёрт, он ненавидел, когда кто-то затрагивал этот вопрос. Его отец действительно был одним из лучших, бывших в СБЦ, несмотря на все размолвки со своим сыном. Однако именно ему приходилось проходить через тот факт, что все неминуемо сравнивали его со своим отцом, как будто для них «Вакариан» было важнее, чем «Гаррус». — Хорошо, а теперь иди отсюда. У тебя… часов двадцать. Можешь принимать стимуляторы, что угодно, но раскопай архивы Спектров… Гаррус тут же кивнул и молча встал, всё ещё смотря в документы, что ему дали. Ну да, неплохо, полный доступ ко всем архивам Спектров, фактически, все тайны Совета, помимо тех, на которые те сами наложили запрет. Такую штуку, вообще-то, очень сложно достать, учитывая, что у всех сотрудников Спецкорпуса есть только одна вещь, которая их удерживает вместе — паранойя. Там достаточно всего, чтобы развязать галактическую гражданскую войну, — особенно учитывая то, как долго живут асари, — а у него всего двадцать часов на то, чтобы достать всё, что нужно этому Альянсу. И он ещё упустил Салеона. А ведь день так хорошо начинался…