POV Драко
Чёрт, чёрт, чёрт! Как же я его ненавижу! Этого туповатого, четырёхглазого, вечно лохматого, а теперь ещё и рогато-крылатого Гарри Поттера! Это как можно быть таким глупцом, чтобы симпатию принять за связь, из-за которой нас так тянет друг к другу? Почему он не может просто открыть на всё происходящее свои зелёные, а в последнее время ярко-красные с синими символами, глаза и вглядеться, почувствовать, осознать. Неужели я много прошу? Неужели он ничего, совершенно ничего не чувствует? Обидно, я ему почти признался в зарождающихся чувствах, а он лишь усмехнулся и не поверил... Конечно, это его проблемы, но страдаем от этого оба! Я понимаю его, поверить человеку, которого ещё пару дней назад считал врагом, сложно, на грани невозможного, но ведь наш Золотой Мальчик делает множество вещей, недоступных другим, более слабым по силе и характеру, так почему это, простое дело — понять — много не нужно, только понять, для него так сложно? Видимо это самое то, чего не может сделать Герой Хогвартса и всего волшебного мира, признаться самому себе и понять — связь здесь не причём. Да даже, если и причём, она же на чем-то основана! Не бывает так, чтобы дым пошёл раньше огня, так и здесь. Стукнув кулаком по столу, я содрал костяшки в кровь, пачкая идеальную чистоту белоснежной поверхности ярко-красными капельками, аккуратно собирающиеся в символы. Сначала я дико испугался неестественному движению крови, но опустившись на стул и внимательнее приглядевшись, заметил тусклое свечение этих самых маленьких капелек. Они, играя, переливались на лунном свете множеством ярких сияний, складывались в странные, непонятные и таинственные узоры, чем-то напоминающие символы в глазах Поттера. Мистические знаки сложились в тонкую, едва заметную стрелочку, концом указывая на окно, исходящие отблески голубых искр вынудили оторвать от себя взгляд и обратить внимание в том же направление, то есть посмотреть на окно. В небе ярко светила ещё пока не полная Луна, однако светло было, как днём. Медленными шагами я пересек комнату и выглянул на улицу, приоткрыв форточку и чувствуя порыв холодного ветра, отрезвляюще подействуящий на помутневший рассудок. Внизу я заметил движение и выглянул сильнее, пытаясь разобрать в темноте, что там такое, при этом левой рукой потянулся достать из кармана свою волшебную палочку. Тёмная непонятная тень двигалась по двору Школы Чародейства и Волшебства и от неё исходило примерно такое же свечение, которое показывали мне мои же капли крови. Вот силуэт чуть сдвинулся, оборачиваясь к окнам замка и я чётко различил знакомое сияние алых глаз. Одним резким движением я вернулся в комнату и задернул занавески, которые прислала мне мама после обеда. Сердце бешено билось о грудную клетку, так и норовя сломать своей мощью все ребра, дыхание сбилось, по телу пошли мурашки и общее ощущение напомнило времена, когда я занимался шпионажем за Золотым Трио, так и сейчас. Я же ничего не сделал незаконного, почему не могу просто посмотреть на этого шрамоголового? Верно, могу, хочу и буду смотреть. Однако, как бы в наказание за подглядывание, я почувствовал желание не только взглядом очертить знакомую фигуру, но и поцеловать, провести руками по такому горячему телу, прижать его к себе и никогда не отпускать... Нет, больше всего я хочу его целовать, целовать, целовать... до полусмерти зацеловать его. Как же я хочу этого и плевать, что он, быть может, не чувствует того же. Я слишком долго терпел, слишком долго ждал и что? Он банально не хочет поверить в искренность моих чувств? Я вообще ожидал драки, истерики, пущеной с кончика его палочки Авады, даже насмешек бы вынес, но никак не этого. Он просто не поверил... Плевать, я просто хочу его! Поборов желание остаться на месте, я, всё ещё тяжело дыша, повернулся к окну и выглянул снова, без особого труда выискивая знакомую тень, что была повернута ко мне спиной, открывая взору свои большие, обтянутые бархатной, почему-то мне кажется именно бархатной, тёмной кожей, демонические крылья. Лунный свет отбрасывал от замка и горящего в окнах света причудливые блики, в которых Поттер выглядел очень чарующе и волнующе, будто сам Ад стремится поглотить это шрамоголовое, растрепаное, но чрезвычайно милое чудо в свои владения. Взгляд цепляется ещё и за сияющие рога, во тьме ночной ярким светом озаряющие ближайшие пару метров. Удобно, не нужно постоянно ходить с палочкой и заклинанием света. Чем больше я наблюдал за Гарри, тем больше уверялся, что он двигается не просто, а будто танцует, мерно покачиваясь из стороны в сторону, смотря при этом куда-то в лес или в небо, не важно, сами его движения привлекали своей грацией, чего за Поттером отродясь никогда не замечалось, плавностью движений и сексуальностью. Видимо только я воспринимаю это сексуальным или никто просто не видит, иначе у знаменитого Героя давно бы появилась публика. Сама мысль о возможных свидетелях этого, я бы сказал, интимного момента, бесила до сумасшествия. Да, я собственник на не принадлежащего мне Поттера и что? Если не могу заявить об этом всем, почему не признаться в этом себе? — Малфой... — тихий шёпот Гарри Поттера раздался совсем рядом, плохо слышим настолько, что можно принять за призрачный. — Малфой... — повторился зов снова и я обернулся, встречаясь взглядом с горящим алым взором тёмной тени, отдаленно напонимающая гриффиндорца. — Поттер, что ты здесь делаешь? Ты же был внизу! — чуть ли не взвизгнул я от испуга, когда бледная рука потянулась ко мне и парень в мгновение ока оказался рядом, касаясь кончиками пальцев моей щеки. Холодная дрожь от касания пробрала меня от головы до ног, словно окатывая ледяной волной. — Что ты... — договориться мне не дали холодные настойчивые губы Гарри, накрывшие мои в жадном страстном поцелуе. Тихий стон вырвался из моих уст, когда настойчивый язык парня ворвался ко мне в рот и начал хозяйничать там, избегая контакта с моим собственным. Одна рука Поттера легла мне на макушку, хватая пряди волос в свой плен и слегка оттягивая их, вторая же исследовала тело, нигде конкретно не задерживаясь, стараясь захватить всё и сразу, сильнее прижимая к своему телу, забираясь рукой под рубашку и проводя холодной рукой по животу, бокам, царапая короткими ноготками поясницу, ни на миг не прекращая играть с моим языком, углубляя поцелуй до такой степени, что я уже сам отстранился, перерывисто вдыхая воздух ртом и вновь находя губы Золотого Мальчика, не замечая, как тот плавно смещает руку от затылка к шее, растегивая первые пуговицы и открывая себе больше пространства для действий. Гарри начал мерно спускаться поцелуем к подбородку, к скулам, покрывал множеством поцелуев щеки, ведя мокрую дорожку к уху, обдавая его холодным дыханием. По телу вновь побежали мурашки, руки вспотели, сердце забилось чаще, дышал я через раз, голова кружилась, ноги стали ватными и подогнулись, я бы упал, если крепкие руки Поттера не подхватили бы их и он рывком не посадил меня на подоконник, жалобно скрипнувший под неожиданной тяжестью. Трясущимися руками я нашёл огненный галстук на теле гриффиндорца, за конец которого притянул его к себе ближе, устраивая у себя между ног и разводя их при этом шире. Поверить не могу в происходящее. Сам Золотой Мальчик прижимает сейчас меня к себе и окну одновременно, даря холодные поцелуи, крепко обнимая и вжимая в себя, зарываясь временами ко мне в волосы пальчиками. Неужели понял наконец? Все мысли вылетели в тот момент, когда Поттер спустился поцелуями к шее, проводя влажную дорожку от подбородка к кадыку, засасывая тонкую кожицу, оставляя наверняка яркий след, помечая меня. Острые клыки придавали ощущениям остроту, не давая уплыть в мир блаженства и наслаждения, заставляя постоянно находиться на поверхности. Гарри целовал, оставлял всё новые и новые метки, прижимал к себе, в то время как я пытался залесть ему под мантию, что мне категорически не удавалось. Что это такое? Почему меня он почти раздел, а сам стоит полностью одетый и... тёмный. Даже лунный свет, падающий своими прямыми лучами на пол и стены, не может захватить силуэт Поттера? Странно, сказал бы я, но полуукус-полупоцелуй в ключицу вновь выбил все мысли из головы. — Поттер... — вырвалось на выдохе, когда крепкие руки стиснули мою задницу, рывком прижимая к собственному паху, посылая от резкого столкновения волны возбуждения по всему телу. — Поттер... — более тише произнёс я и потянул полудемона за галстук на себя, желая получить новую порцию поцелуев, которую он незамедлительно подарил. Удивительно лёгкое, невесомое и трепетное касание всколыхнуло во мне не только пошлую сторону души, но и ту, частью которой я всегда тянулся к Поттеру и сейчас сердце пропустило удар, стоило демону поцеловать меня глубже, с чувством, с самоотдачей, с волшебным эффектом, как я хотел обнять его за плечи и прижать к себе, но открыв глаза, с недоверием уставился перед собой... ... В комнате, кроме меня, никого не было. Не было ни единого намека на произошедшее, будто этого и не было. Но как не было, если было? Поттер сам пришёл сюда и зажимал меня на этом самом подоконнике... Разочарование накрыло с головой, полностью отметая сомнения — всё это было плодом моего больного воображения. Конечно Гарри тут не было, он сейчас находится на улице и явно думает не обо мне. Да я больше, чем просто уверен, точно не обо мне. Уже в постели, спустя несколько минут приготовлений, пытаясь уснуть, я думал о том, что, может всё это и было иллюзией, ощущения же остались. Могут ли они быть поводом для чего-то..? Или предвестниками, намеками? Ведь если они есть, значит они чем-то вызваны... ...Твоей извращенной фантазией они вызваны! — насмешливый ехидный внутренний голос ответил на не заданные вопросы и я мерно начал погружаться в сновидения.Конец POV Драко
Драко засыпал в своей постели и не знал, что в то самое мгновение, когда ему чудился Поттер и их небольшое увлечение, сам Гарри стоял во дворе, чувствовал ледяное равнодушие к поднимающимуся ветру, мысленно находясь в комнате старосты Слизерина. Все происходящее и было плодом чьего-то воображения, и точно не Малфоя. Гарри, сам того не замечая, поддался своим желаниям, зная, что они так и останутся лишь желаниями. Всё происходящее с Малфоем было случайностью, однако ни он, ни Драко об этом не знали, но вскоре должны понять одну важную вещь — хотят друг друга оба, но лишь один из них этому противится...