Цветок

Билли выгибается под Стрелком Робишо, перекосив рот и зажмурив глаза. Упираясь пятками в матрас, она рвется наружу и вверх, как лук, но Робишо кроет ее сверху. Сначала он стонет, потом громко и часто дышит, прижимаясь к ней. Билли не может даже стонать, перед глазами у нее темнеет, ее больше нет, она — это ритм крови, отбивающий дробь у нее между ног. Вытянув руки по бокам, Билли скручивает простыню в узел по обе стороны. Когда она работала на железной дороге, она говорила, что она мальчик. Она таскала плетеные корзины с битым камнем и дралась с другими мальчишками за еду. У нее были сильные руки и железные кулаки. Пыль забивалась в горло, она кашляла. Билли убила потому, что защищалась. Прораб увидел кровавые пятна у нее на штанах и понял, он потащил ее к шахте, одной рукой выкручивая ворот ее рубашки, а другой расстегивая штаны. Билли убила его камнем. Отец хотел сына и новую жизнь, которую не увидел. Лагерный тиф не пережил никто. Билли маленькая, должна была умереть, но выжила. «А, а», - мяукает Билли. Ее скручивает так, что она начинает дрожать, Робишо что-то говорит, задыхаясь, Билли мотает головой — да, да, и мне хорошо, - но чувства уже не острее ножей. Дрожь медленно уходит, оставляя место сытости. Мысли плывут как облака. Бэй Линг. Бэй Линг? Билли. Слишком молодой, чтобы росли усы. Узкоглазых не обслуживаем. Мужчина в сером, много пьет и много курит. Больные глаза, говорит много и непонятно, как продавец микстур от кашля и для долголетия. Он один стоит потому, что не нападает. Билли держит нож. Сынок, у меня есть для тебя предложение. Робишо дышит ей в шею, дыхание у него теплое и сухое. Он хочет слезть, но Билли обнимает его за спину. На спине у него две родинки, одна под лопаткой, другая посередине лопатки. Он верит, что родинки значат удачу, а совы значат смерть, и что нет бурбона лучше чем дома. Он умеет доставать деньги из ниоткуда, а Билли — не давать ему их тратить. Он научил ее говорить по-английски и по-французски. Билли забрала его фляжку, чтобы он меньше пил, и сигареты чтобы меньше курил. Робишо был в ярости. Он потребовал вернуть, и Билли сказала, что вернет. Когда они будут ему нужны. Mon cheri, это я твой antrepreneur, сказал Робишо раздраженно. И что, невозмутимо ответила Билли. Я вижу тебя трезвым только тогда, когда заканчиваются деньги, и ты думаешь, где их достать, а сигареты теряешь. Много лет назад был легендой, больше нет. Я слышу, как ты кричишь по ночам, а утром пьешь. За тобой идут мертвецы. За мной тоже шли, но ты меня спас. За это я защищу тебя от твоих. Робишо целует Билли в щеку, потом в губы. Она не отвечает, только дает себя целовать. Когда он начал смотреть на нее по-другому, говорить по-другому, вести себя по-другому — сдержанней и ласковей? Она не помнит. Так вышло, как солнце выходит из-за туч. Билли заботилась о нем, а Робишо заботился о них обоих. Билли помнит, что начала краснеть. Под медным загаром румянца не было видно, но Билли краснела, потому что Робишо начал смотреть на нее долгим взглядом, как мужчины смотрят на женщин под шелковыми зонтиками. Билли начала краснеть, потому что она хотела быть женщиной под шелковым зонтиком для него. Между ног тянет и хлюпает. Билли чувствует Робишо в себе, но меньше. Только что Билли казалось что в ней ее самой нет — только Робишо, а вот у него обмяк, и она чувствует внутри только вялую, квелую плоть. Билли становится горько в этот момент. Не каждый день она чувствует так сильно, и они видят звезды вместе. Билли так взмокла, что чувствует, как у нее течет по бедрам. Билли прикрывает глаза, благодарно потираясь щекой о щеку Робишо. Из нее не просто сочится, из нее льет. Билли чувствует горький, пряный запах, который появляется, когда все заканчивается. Она будет чувствовать его и на следующий день. Ее пальцы будут пахнуть табаком Робишо и его одеколоном. Откуда так льет, сонно думает Билли. Простыня привычно липнет к ягодицам, но Билли не может понять, что изменилось. Робишо на ней и в ней — и то, что бывает, когда все заканчивается, тоже в ней. Его семя в ней, готовое пустить корни. Эта мысль вялая и далекая, но она быстро приближается, вспыхивая как фейерверк. «Стрелок Робишо», - выплевывает Билли, открывая глаза. «Прости меня, ma petite fleur, - говорит Робишо, тяжело дыша Билли в ухо. - Боюсь, в этот раз я перестарался».