***
Казалось, прошло столько времени, когда была здесь с тобой в последний раз, но на самом деле, не больше недели. Мне до сих пор невыносимо смотреть на холодный кусок камня с твоей улыбкой и вспоминать прошлое, поэтому сейчас, стоя напротив с очередным букетом ромашек, смотрела куда угодно, но не прямо. Я не помню, как ушла отсюда в прошлый раз, но в память врезались множество странных взглядов, затем чужие руки на плечах, отчего тянуло блевать, и ощущала помимо тебя еще что-то странное внутри, лишнее и чужое. Дорогу давно замело снегом, было ужасно холодно и мороз пробирал до костей, а вокруг, как обычно, ни души. Никто не пойдет зимой на кладбище, особенно в эту далекую и чуть ли не заброшенную часть, куда приходят лишь заплутавшие люди или я. Тихо, умиротворенно и как-то отстраненно было здесь все. Это как на миг остановить время — все замрет, а ты останешься в мертвой тишине, которая начнет давить изнутри. Теплая куртка не спасала от острых снежинок, норовящих залезть под подбородок, но больше чувствовала холод изнутри, чем снаружи. Потеряв что-то очень значимое для себя, люди всегда хватаются за голову, не понимая ценности. Уж лучше было бы так, чем как сейчас, не правда ли? Мои размышления погрузили в новые воспоминания, отчего нахмурилась сильнее обычного. Издалека послышались звуки пианино, еле уловимо, но они были. Наверное, где-то далеко проходил концерт и динамики слишком сильно работали, раз доходило до сюда. Однако, эта мелодия сейчас очень кстати подходила под фон. Сначала минорные тихие ноты, плавно переходящие на более громкие, отрывистые, затем снова падали на прежний уровень, заставляя сердце то колотиться, как бешенное, то падать в пятки. Мелодия лилась сквозь меня, точно описывая состояние потерянности, страха и несбыточного желания вернуть все как было. Впервые наслаждалась чем-то, закрыв глаза. Замерзнув окончательно, дрожащими руками кинула букетик на могилу. Цветы мягко приземлились на толстый слой снега, оживляя на миг его. Это великолепное сочетание тлеющей жизни и ледяного безразличия, оно завораживало, как бы глупо это не звучало. — Знаешь, ты сейчас там лежишь себе и отдыхаешь. — Тихо усмехнулась, чувствуя напряжение в глазах, — Тебя в один миг перестала интересовать жизнь и ты беззаботно ушел из этого дерьма. Всхлип нарушил логичность мыслей и я замолчала, не зная, как сказать все. Нужно было выговориться, разъяснить и надеяться, что слова будут услышаны. — В последнее время у нас с тобой было не все так гладко, как раньше. Я… Я не знаю, как тебе разъяснить все и какие слова нужны для этого. Голос дрожал и срывался временами, я поняла, что слезы начали душить. Умом понимала, что при твоей жизни это казалось бы совсем глупым, а сейчас просто поздно что-либо сделать, но сердце всегда опережает голову, поэтому я верила, что ты в каком бы мире не был, почувствовал бы эти слова. — Это слишком сложно. — Запнулась, шмыгая. — Почему именно сейчас распирает поговорить с умершим?! Этот вопрос был выкрикнул в сердцах, чего сама не ожидала. Гневно, обиженно и как-то слишком по-детски вышло. Ветер чуть сильнее поднялся и снежинки начали кружиться вокруг, чуть остужая красное лицо, но не сильно помогло. Очень хотелось обвинить тебя сейчас во всех бедах, что происходили со мной после того случая, хотя и понимала, что виновата я, а не кто-то другой. Рискнула глянуть разок на тебя и тут же тело вздрогнуло. Такой живой, ты сиял, как теплое солнце в середине весны. В глазах потемнело и захотелось быстрее убежать отсюда, потому что не готова видеть тебя там. Кто угодно, но только не ты. — Если ты действительно слышишь сейчас меня, то пообещай, что там ты будешь счастлив и хоть иногда будешь вспоминать обо мне. — Задумчиво прикусила обветренные губы, чуть ухмыляясь. Слова выходили сами, но я прикладывала неимоверные усилия, чтобы слышать свой голос. Сердце тяжело ныло, заставляя чувствовать себя разбитым, а легкие легкой болью пульсировали внутри. Я поняла, что хочу сказать. Могу это сделать, просто сказать тебе и уйти домой. — Я всегда завидовала твоим друзьям, с которыми ты общался, как казалось, лучше, чем со мной, но ты всегда показывал, что я наравне с ними, а я, как часто бывало, не сразу понимала это. Зависть, ревность и гнев — плохие чувства, противостоять которым очень сложно без поддержки. Накручивая саму себя, я просто хотела еще раз услышать те слова, еще немножко почувствовать себя действительно нужной. И не знаю, да и не узнаю никогда, то, что ты говорил при ссорах правда или нет. Надеюсь, ты не ненавидишь меня за все, что сделала. Это сложнее, чем представляла себе. Уже хотела уйти прочь, но в последний момент что-то задержало на месте. Хотелось кинуться прочь и забыть это место, полностью стереть себе память, чтобы не чувствовать ничего, и в то же время возникало желание лечь рядом и заснуть. Поспать пару часиков вот так рядом, чтобы в последний раз почувствовать заботу самого близкого человека. — Как бы сейчас слащаво-тошнотворно это не звучало, я не могу отпустить тебя. Ты прочно засел в мою душу и перевернул все с ног на голову, чтобы просто уйти. — Дотронулась окоченевшими пальцами до рамки, проводя вниз. — Мне нет прощения и долгое время буду корить себя за это. Надеюсь, тебе сейчас лучше, чем нам здесь. Нить мыслей оборвалась и снова закружилась голова. Уходя прочь, я чувствовала, как внутри что-то гадкое подначивало совершить грязный поступок, но настоящая «я» усмиряло это существо. Не стоит верить тьме внутри, она приведет к не самым лучшим решениям, тем более, когда мертвая надежда еще тлеет внутри. Пришла домой далеко за полночь, вся промерзшая и уставшая. Мысли до сих пор крутились вокруг тебя, перед глазами вставала ссора, а затем твой быстрый уход и визг шин. Если бы я тогда не накрутила себе все, не начала снова выплескивать поток слов с подозрениями и жалкими попытками расставить все по местам, очередной раз убедиться в правдивости давно сказанных тобой слов, тогда бы ты не ушел, смотрел бы лучше на дорогу. Только вот это «если» ничего не меняет. Разделась, быстро приняла горячий душ и легла на кровать. Снова ночь без сна, как же устала от этого. В наушниках играла какая-та печальная мелодия без слов, соответствующая настроению. Тоска и совесть гложили с каждой минутой больше, даже закрывания подушкой ничего не приносили. В один момент стало душно, пришлось открыть балкон, бросив телефон на пол возле кровати. Мороз больно ударил по коже, появились мурашки по всему телу, ноги тут же замерзли, но я упорно стояла возле двери и смотрела на противоположные окна без света. Вспомнились недавно прочитанные слова, мол, человек нужно пережить полгода, чтобы забыть кого-то, но столько времени у меня не было. Поморщившись внутреннему голосу, подталкивающий пройти чутка вперед, я встала на заметенный снегом пол, чувствуя, как тонкие иголки холода впивались в ступни и переходили на икры. Темнота внизу пленяла, твой голос в голове раздался слишком громко, зовя к себе туда. Я знаю, что виновата во всем случившимся, что заслуживаю этого, но… — Но если буду страдать и погибать медленно, тебе это доставит большее наслаждение? Это будет честнее, ведь тебе своим существованием доставила много проблем. Клубки пара медленно поднимались вверх с каждым словом, скрываясь в темноте, словно душа испарялась из тела. Сильнее нагнулась через перила, ощущая, как руки начали дрожать. Интересно, какими будут последние мысли. Наверное, снова слова прощения и надежды. В глазах потемнело и я поскользнулась, ударяясь бедренными косточками об перила. Ноги тут же подкосились и я упала в снег, отодвигаясь назад. Страх, сильное чувство страха, сильное сердцебиение и слезы на глазах заставили переползти назад в комнату. Я не хочу умирать вот так. На дрожащих ногах встала и закрыла дверь, упершись об нее спиной. Нервный смех заполнил пустую тишину комнаты, он раздавался везде. Не сегодня, я не достаточно поплатилась за свои грехи, чтобы вот так уйти. Тут же навалилась усталость и тело обмякло. Плюнув на все, улеглась прямо возле батареи, смиренно закрыв слипавшиеся глаза. Не знаю, какие мысли были бы перед смертью, но сейчас в голове крутилось простое «живи».Часть 1
8 декабря 2016 г. в 15:54
— …Не будешь бояться ни страхов ночных, ни стрелы, летящей днем, ни мора, который во мраке ходит, ни гибели, свирепствующей в полдень. Падут возле тебя тысяча, мириада — по правую руку твою, но к тебе не подойдут…
Посмотрела влево, затем слегка наклонила голову вниз и взгляд зацепился за сухие листья, растоптанные и сломанные. Все скукожившись, они смиренно ожидали своей участи, своей смерти и вечного небытия. Слишком много народу пришло для такого мероприятия, да и этот гул мешал сосредоточиться.
Говорят, когда смотришь в могилу, то осознаешь что-то для себя. Открываешь невиданные истины, понимаешь какую-то тайну. Если кто-то такое и переживал, то меня к таким людям отнести нельзя. Сейчас, как бы не отводила голову в сторону и не пыталась отвлечься, могильная тьма, такая сырая и холодная, звала к себе, что все думы сразу пропадали в недрах хаоса. Ты звал к себе. Прислушавшись к твоему шепоту, я стала вспоминать нашу жизнь. Два с половиной года мы были едины и жили, а сейчас тебя не стало из-за моей ошибки. Почувствовала как внутри все снова собирается комок и на глазах начали выступать непролитые слезы, судорожно вздохнула.
Сзади шептались люди, большинство которых не знала и видела впервые в жизни. Ты никогда не рассказывал мне о них, милый. Кто они для тебя? Я не разбирала их слова, но была уверенна, что многие даже после твоей смерти осуждали тебя за ту жизнь, которую ты выбрал. Раздражают.
Чтобы снова отвлечься, я в который раз чуть повернулась боком, дабы увидеть панораму кладбища. Редкие деревья, видневшиеся издалека, нагоняли неимоверную тоску. Мы были схожи чем-то. Например, такие же оголенные, одинокие и сломленные. Можно заметить, что они прожили много лет, увидели множество смертей. Сейчас же казалось, что твоей смерти они не выдержали и осунулись. Видишь, они тоже недовольны тем, что ты ушел отсюда раньше времени. Чтобы сбить вновь вернувшиеся мысли, сильно прокашлялась. Недовольная громким звуком пожилая женщина, стоявшая возле меня, шикнула и продолжила с упоением слушать речь проповедника. Интересно, кем была эта бабуля. Ты говорил, что из родственников у тебя только родители, которых я не знала в лицо. Не сказать, что хотела знакомиться с ними, но было интересно, благодаря кому мы встретились. Хотя, сейчас это уже не имело никакого значения.
Глубоко вздохнув, набирая свежий осенний вечерний воздух, тоскливо обвела взглядом другие могильные плиты. Тебе бы понравилась такая погода и обстановка. Люди в черном, чуть прохладно, нет солнца, вместо него хмурый день, и вечный покой вокруг. Невидящим взглядом просматриваю эпитафии с фотографиями, думая о твоей плите. На нее не хватило смелости взглянуть, прости меня. Думаю, Данте выбрал твою часто повторяющуюся фразу и самую яркую фотографию, где ты счастлив. Наверняка на ней ты довольно улыбаешься, показывая ровные зубы, и жмуришься, отчего глаза почти закрывали обзор на карие глаза с пронзительным взглядом. Волосы, как обычно, на концах завивались в большие кудряшки, отчего казалось, что они воздушные и легкие. Такие мягкие, темно-русые, по самые острые скулы, придававшие тебе особый милый вид. Несколько волосков точно попали в угол рта. Да, ты там точно улыбаешься и пухлые губы, местами потрескавшиеся, изгибались в приятные линии. На фото точно не видно шрамов.
Представив на миг это все, я задрожала, как последний желтый листочек на том дереве, и слезы сами покатились по щекам, обжигая кожу и размывая вид вокруг. Крупные капли стекали по шее, впитываясь в воротник рубашки. Эти похороны казались каким-то бредовым сном, очередным кошмаром. Словно я сейчас проснусь в холодном поту и ты очередной раз посмеешься надо мной, отвесив легкий подзатыльник. Однако ты лежал бледный в белом гробу, ожидая, пока закопают полностью, а я стояла по ту сторону смерти и наблюдала за всем, не в силах ничего сделать. Плачь не приносил облегчения, но и остановиться не могла. Слез было слишком много и сдерживала их чрезвычайно долго.
В замерших руках теребила стебли трех ромашек, крутя их в разные стороны. Эти цветы всегда ассоциировались с тобой. Они простые, по-своему теплые и родные, но в то же время оставались загадкой. Они со мной в самые трудные минуты, как и ты когда-то был. Увидев, что люди начали класть свои венки, маргаритки и розы, дождалась, пока рассосется толпа. При мне никто не плакал, но тяжелая аура проникала в каждого и сейчас они хотя бы замолчали. Настала гробовая тишина. Все молча расходились по своим делам, а я провожала их взглядом, не решаясь подойти к тебе.
Оставшись совсем одна, прикусила губы и медленно подошла, осторожно опуская прощальные подарки на холодный мрамор. Они тут же затерялись среди пестрых цветов, но мне было не до этого. Черный камень, отполированный до блеска, отражал все, что происходило напротив. Решившись, я мельком посмотрела на себя, но тут же отвела взгляд на твою фотографию. Перед глазами несколько секунд висело мое отражение, и как бы не моргала, оно не хотело уходить. Красные от слез голубые глаза потухли и казались блеклыми, а растрепанные русые волосы касались подбородка с шеей, но прикосновений не ощущала. Это единственное, что запомнилось, перед тем, как сфокусировать взор на тебе. А затем издалека послышался крик. Кричала я, выплескивая обиду, горесть и скорбь, но слышала сквозь вату. Другая я наблюдала со стороны, не вмешиваясь.