Альтернативный Канеки

Каждый день человек не раз выбирает, как продолжится его жизнь, при этом не осознавая, что иногда даже самый, на первый взгляд, незначительный выбор может стать решающим. Не важно, срезал ты свой обыденный маршрут через дворы, купил ли жвачку на сдачу в магазине или забил на собеседование ради общения с приятным человеком. Скажу даже больше: выбор, который на первый взгляд кажется пустяковым, скорее окажется развилкой в твоей жизни, чем момент, когда ты к примеру, выбираешь место учёбы. Так или иначе, наше образование - это выбор, который мы делаем исходя из своих способностей, возможностей, желаний и стремлений. Но все вышеперечисленные факторы - это разумный исход событий, произошедших до того, как мы сделали свой выбор, а нередко и вовсе задолго до нашего рождения. То есть - судьба. Но эти, на первый взгляд, пустяковые выборы - это как раз и есть те самые развилки, правильно пользуясь которыми, мы можем изменить свою судьбу к лучшему. И наоборот, нет легче способа отправить себя на свалку мироздания, чем из раза в раз делать неправильный выбор. Элементарный пример: в молодости Уилл Смит сделал явно правильный выбор, решив всё же спросить дорогу, а не ориентироваться по указателям, когда однажды заблудился в незнакомом районе. Прохожим, который сориентировал будущего актёра на местности оказался вице-президент "Warner Brothers". И обратный пример - я. Забив на работу, познакомился с девушкой, которая в итоге проводила меня на тот свет. Откуда Уилл знал, что тот прохожий станет для него самым ценным контактом на момент начала карьеры? Откуда я знал, что Ризе окажется гулем, да и что эти твари - вообще не выдумка? Ниоткуда. Просто Уилл в своё время сделал правильный выбор, а я нет. И всё же одного я не мог понять. Если я умер, то почему я жалею о своём выборе? Мёртвым ведь всё равно. Или... — Да уж, молодой человек, интересные вещи вы рассказываете под наркозом — услышал я откуда-то сверху голос, отдававшийся эхом, звенящий и в то же время глухой. Да, вот как-то так слышатся окружающие звуки, когда ты находишься под наркозом. Чёрт, так я жив! Всё же, на этот раз неправильный выбор ещё не стал для меня фатальным. Хотя, кто знает, чем ещё всё это закончится. Быть может склеить ласты для меня было бы и лучше. Знаете поговорку «всё, что не убивает — делает сильнее»? Так вот, я не уверен, что полный или частичный паралич тела может сделать человека сильнее, хотя он его, как бы и не убивает. Ну серьёзно, что бы вы предпочли: быстро спокойно умереть или на долгие годы оказаться обречённым на существование безвольного овоща, прикованного к койке, срущего под себя и висящего тяжким бременем на шее близких людей? Лично я выбрал бы первое. Впрочем, всё что от меня зависело, я уже сделал. Теперь осталось лишь ловить глюки и смиренно ждать, когда закончится операция. Я пытался всплыть со дна то ли моря, то ли озера. Наверху блестело янтарное солнце, маня утопленника своими лучами. Но на то я и был утопленник. Сколько бы я ни плыл, я не мог достичь поверхности. Лёгкие горели от длительной задержки воздуха и всё тело сдавливало подводным давлением. Холодно, больно, обидно. Да к тому же ещё и липко. Что это? Тина? — Ина...ина...на...а — отозвалось пространство тысячей голосов. Мужских, женских, детских, старческих и каких-то совершенно нечеловеческих. Вокруг меня были мёртвые тела. Какие-то были относительно целыми и в принципе неплохо сохранились, но были и те, которые, кроме, как останками назвать было просто невозможно. И именно от этих останков было страшнее всего слышать многоголосое скрипучее "Где ты, мы не видим тебя". В общем, ЛСД в тот момент мне в будущем пробовать напрочь расхотелось. Открыв глаза, я увидел белый потолок на котором в кривые параллелограммы вытягивались по диагонали люминесцентные лампы. Мозг после комы не сразу способен воспринимать изображение, попадающее на сетчатку глаза таким, какое оно есть. К тому же, судя по одеревеневшим конечностям и языку, нервная система после длительного сна на грани жизни и смерти, тоже не могла ещё полноценно функционировать. В тот момент я уже было начал думать, как бы мне выпилиться при таком раскладе, когда я не могу пошевелить даже пальцем, а челюсть и лицевые мышцы двигаются ровно настолько, чтобы всё, что я мог делать, это моргать и издавать какое-то невнятное мычание. Ну и дышать. В любой момент мог прекратить это делать. Но после того, что я видел во сне между жизнью и смертью, умирать от удушья, по крайней мере в ближайшее время, мне точно не хотелось. Впрочем, мои опасения оказались напрасными. Через полчаса после того, как доктор покинул палату, отключив меня от системы жизнеобеспечения, мои конечности были уже значительно более подвижными. А ближе к полудню, я окончательно оклемался. Е-мэйл ломился от сообщений. Больше всего писем было от Хидэ. Да уж... этот засранец наверное даже в гробу меня достанет. Я написал, что сейчас нахожусь в больнице и уже через пару часов мой друг навестил меня, прихватив для меня немного вкусняшек. Однако есть я не хотел. Позавтракав больничной жратвой, я перебил себе весь аппетит и, похоже, на долго. Блин, каких дегенератов тут на должность поваров набирают? И скорее всего для приготовления используют продукты, которые списывают с прилавков в магазинах. Никогда не мог бы подумать, что простой бутерброд из хлеба, масла и сыра может быть на вкус, как отсыревшая губка, удобренная глиной. Рис жёсткий, как галька на пляже, а рыба... ну просто шедевр отвратности! Я даже не знаю, что могло произойти, чтоб она так воняла. — Хм... нормальный вкус. Не думала, что ты можешь быть таким привередливым — сказала медсестра, попробовав рис с рыбой. Привередливым?! Да это жрать невозможно! Уж что-что, но я никогда не выдвигал особо завышенных требований к еде. В конце концов, с тех пор, как мамы не стало, я всегда готовил себе сам и, буду объективен, по сравнению с её едой моя никуда не годилась. И тем не менее, я находил в себе силы есть то, что сам состряпал. Потом, конечно, набил руку. Научился готовить рамен, гедзе* и омлет. Большего арсенала в приготовлении еды мне для жизни в принципе не требовалось. И вот теперь меня ещё называют привередливым. Хотя, как я заметил, другие пациенты вполне спокойно едят эту дрянь, и уже тогда я заподозрил, что что-то не так может быть именно с моими вкусовыми рецепторами. Когда Хидэ ушёл, я решил найти своего доктора, чтобы поинтересоваться на счёт этого, а также узнать ещё кое-что. Судя по тому, что я услышал, очнувшись сегодня, несколько дней я лежал в коме. Когда я поступил в больницу, у меня была обширная проникающая рана живота, из которой вываливались внутренности, сломан позвоночник, а печень и левое лёгкое и вовсе превратились в ливерный фарш. Была проведена сложнейшая операция с пересадкой органов, донором которых стал какой-то чувак, получивший травму головы, не совместимую с жизнью. Я собирался узнать его имя, чтобы помянуть человека, благодаря органам которого я теперь был жив. А ещё я хотел узнать, что же всё-таки произошло тогда на стройке. Что заставило "утончённую" хищницу отказаться от ужина? Вряд ли имела место диета или правило «не есть после шести», о котором она неожиданно вспомнила. Конечно, врач скорее всего не располагал подобной информацией, но думаю, узнав немного подробностей, я и сам до всего смогу догадаться. Доктор Кано сидел в своём кабинете за компьютером. Войдя к нему, я поймал себя на мысли, что довольно странно для меня, человека едва вышедшего из комы, спокойно бродить по госпиталю на своих двоих, да к тому же ещё и без сопровождения. А с учётом того, что у меня была серьёзная травма позвоночника, моё, прямо скажем, отличное самочувствие и способность к прямохождению были ещё более странным явлением. Более того, я не чувствовал ни боли в тех местах, в которых после операции она непременно должна была быть, ни тошноты, ни головокружения. Только небольшие шрамы на животе остались. Крайне небольшие по сравнению с той огромной дырой, которую во мне проделала Ризе. — А, Канеки Кен. Как я вижу, вам уже существенно лучше. — радушно встретил меня доктор, ни чуть не удивившись моему фантастически быстрому выздоровлению. — Да, доктор. Лично меня это как-то даже удивляет, что после комы я так быстро пришёл в норму. Да ещё после таких тяжёлых травм всего за неделю реабилитировался... — Шесть дней, включая тот, когда ты поступил в госпиталь. — поправил меня Кано —Сегодня вторник. — Тем более! Как такое возможно? — Ну, во-первых, Канеки, запомни: нет ничего невозможного. Границы нашей реальности находятся лишь у нас в голове. — доктор постучал пальцем себе по черепу — И как только ты убедишься в том, что всё знаешь, реальность обязательно тебя сильно удивит. — Вы не представляете, насколько вы правы. У меня тут недавно вообще мир перевернулся. — ответил я. — Понимаю. Люди на грани жизни и смерти видят иногда такое, что потом выходя даже абсолютно здоровыми из больницы, их жизнь навсегда перестаёт быть прежней. — Ну знаете, у меня разрыв шаблона произошёл ещё до того, как я увидел тоннель и прочее. Никакого тоннеля я конечно же не видел. Просто сказал, что слышал обычно из рассказов людей, переживших клиническую смерть. Сейчас я уже сомневался, действительно ли все эти лица, смотревшие на меня с экрана, были по ту сторону. Но как бы там не было, а развивать с Кано беседу о своих видениях мне сейчас совсем не хотелось. Потому я и солгал, чтобы было проще. — Однако это сейчас не важно. — продолжил я — Мне всё же интересно, как вам удалось так быстро поставить меня на ноги? И бывает ли такое, что после комы вкус еды становится противным? — Ну... — поморщился доктор, видимо разгадав мою ложь про "туннель", но всё же не придав ей большого значения — По первому пункту могу сказать, что при проведении операции, мы использовали уникальную технологию стимулирования регенерации тканей за счёт введения в организм RC-клеток. А что же на счёт вкуса, то да. Это нормально, такое бывает иногда. Не беспокойтесь, через некоторое время всё придёт в норму. Выражение лица этого мужчины, едва ли за пятьдесят, вызывало невольное расположение и доверие к доктору. Было видно, что человек искренне любит свою работу. Прямой взгляд и спокойная добродушная улыбка создавали впечатление человека, который не умеет и не любит врать. И всё же, ответ доктора для меня был не совсем понятен. Если быть точнее, упомянутая технология вызывала наибольшие подозрения. — Что это ещё за RC-клетки? — Это, типа, как стволовые, но эффект достигается существенно быстрее, они более просты в использовании, однако для их последующей реализации, были необходимы экспериментальные данные, подтверждающие их эффективность и безопасность для человеческого организма. Вам очень повезло, что я согласился провести эксперимент, взяв всю ответственность на себя, когда вы прибыли к нам с колоссальной кровопотерей, множественными переломами и фаршем вместо внутренних органов. Потребовалась трансплантация. — Здорово! — саркастически похвалил я одновременно сложившуюся ситуацию и работу доктора, которую он сделал на первый взгляд безупречно, но стоило чуть копнуть, и я начал понимать, что вскоре мне вероятно придётся иметь дело с серьёзными последствиями энтузиазма этого эскулапа. Я знал о разнообразных непредсказуемых, порой необратимых последствиях применения стволовых клеток. В данном случае, речь шла о доселе неизвестной мне технологии, наверняка имевшей ещё более непредсказуемые последствия. — А если ваш эксперимент не удался, у меня скоро начнут развиваться новообразования и я буду подыхать в муках? Готовы ли вы отвечать за это?! — Успокойтесь, молодой человек. Я же сказал, что взял всю ответственность на себя. Вот даже заверение есть. — недолго порывшись в кипе бумаг, Кано вытащил документ, подтверждавший полную материальную и правовую ответственность доктора за все последствия срочной операции. Правда никакой информации о RC-клетках или экспериментальной разработке по ускорению регенерации, в заверении не содержалось. Однако до этого я не стал докапываться, а лишь попросил себе копию документа. Кано обещал предоставить мне её, как только я пройду комплексное обследование. Проведено обследование было очень быстро и оперативно. По его результатам моему здоровью совершенно ничего не угрожало и я был готов к выписке. Вот так, едва очнулся и уже выписываюсь. Чёрт, всё снова идёт просто прекрасно. Просто фантастически хорошо. Настолько, что мне на этот раз уже и не верится в своё везение и я не могу перестать нервничать в ожидании подвоха. Подписав кое-какие бумаги, требовавшие моей подписи при выписке, и получив от доктора ксерокопию обещанного документа, я собрал свой скромный багаж и направился к выходу из госпиталя. Но, вспомнив кое-что важное, вернулся в кабинет лечащего врача. — Доктор Кано, а скажите ещё пожалуйста, как звали того человека, чьи органы мне пересадили? — Фурута Нимура... так звали того, кто предоставил тебе внутренние органы. — Спасибо. Ну, я пошёл... — Счастливо, не болей — проводил меня доктор. Быть может мне показалось, но имя донора Кано как будто бы... то ли придумывал, то ли вспоминал перебирая возможные варианты. Нет, он определённо не тот человек, каким кажется на первый взгляд. Может он тоже гуль... Никогда бы не подумал, что Ризе могла быть чем-то подобным. С Кано похожая ситуация... Солнце, уходящее за горизонт, освещало улицу своим рубиновым светом. У большинства людей рабочий день закончился и они не спеша возвращались домой. Золотые листья срывались с веток и медленно летели на землю, кувыркаясь в воздухе. Ветра не было. Погода способствовала душевному умиротворению, как и музыка, что теперь звучала у меня в наушниках: «Вышел из комы ночью там, где храм на крови без крова, Капельницы в клочья, жить начинаю снова...». Интересно всё же иногда переводить тексты иностранных песен. Иногда на выходе такой бред получаешь, но слушать не перестаёшь - исполнением трек вытягивает. А иногда в качестве бонуса, переведя текст, ты понимаешь смысл любимой музыки и... он тебе заходит! Зайдя домой, я бросил пакет с вкусняхами на диван и включил телевизор. Ничего интересного не было, но на одном из каналов шла передача про гулей. Ещё несколько дней назад я бы воспринял её очередным телешлаком, а её ведущего — типичным сказочником. Но сейчас мне было интересно чуть подробнее узнать о существах, одно из которых меня едва не убило. «Надо бы на стройку ещё раз заглянуть... может узнаю что всё таки произошло в тот момент, когда я отрубился» - подумал я, положив пиццу разогреваться в микроволновку. Вновь подойдя к телевизору, я решил сообщить Хидэ, что меня выписали и предложить ему отужинать со мной. Всё, таки как-то бессовестно будет, если я сожру все вкусняхи один дома перед телеком, пока мой друг думает, что я в больнице маюсь. За одно, пусть саке или вина какого-нибудь притащит. Выпьем за выписку. Главное не переборщить и на пьяную голову вписку не организовать Усевшись в кресло, я набрал на телефоне номер друга одной рукой, а другой открыл банку "Дайдо". Пошли гудки, я неспешно отхлебнул немного газировки. Эх... как говорил один известный писатель, «Много ли человеку надо?». Я отхлебнул ещё, дожидаясь ответа Хидэ, и вдруг почувствовал, будто, что-то не так... Нет! Действительно что-то не так! Я сделал большой глоток газировки и тут же выплюнул, разбрызгав эту ссанину по комнате. Да что ты будешь делать! В больнице каким-то дерьмом кормили, теперь ещё лучший друг решил меня отравить газировкой из "Дьюти Фри"?! Хидэ не отвечал. Наверное уже с челкастой официанткой в постели отжигает. Неожиданно звякнул таймер микроволновки. Ну, хоть пиццей сейчас полакомлюсь. Я пошёл на кухню, но вдруг услышал в телепередаче слова, которые заставили меня немедленно отвлечься от всех дел и обратить своё внимание на специального гостя программы - учёного, изучающего гулей. — Огура-сан, а гули не могут питаться тем же, чем и люди? — задала столь заинтриговавший меня вопрос девушка, интервьюировавшая эксперта. — Нет — отрезал усатый мужчина, на вид приходившийся ровесником Кано — В организме гулей усваивается только мясо представителей нашего с ними вида, то есть, Homo sapiens. К тому же, у них иначе устроены вкусовые рецепторы. Когда они едят человеческую пищу, вкус им кажется омерзительным. До этого момента содержание передачи пролетало у меня мимо ушей, но эти слова я отчётливо расслышал, невольно приняв к своему сведению. Они, словно гром среди ясного неба, тяжёлым эхом прозвучали у меня в голове и ввели меня в состояние неожиданного испуга, переросшего в панику. В безумном порыве я рванул на кухню, достал пиццу и... — Вот она, моя тёпленькая, свежая и ароматная. С хрустящей корочкой и нежнейшей мякотью, сдобренной сыром и майонезом. С жирненькой колбаской, пикантными грибами и зеленью. Что за чушь там по телевизору несут? Ха-ха-ха. Я стал гулем?! Очень смешно! — с этими мыслями я откусил кусочек пиццы — О да, какая гармония вкусов! Какое... АДСКОЕ ДЕРЬМО!!! Меня мгновенно вырвало от куска слизистой херни, которую я запихал себе в рот. Я даже не знаю, с чем можно сравнить этот, с позволения сказать, «вкус». Возможно, тентакли Ризе примерно так будет ощущать у себя во рту любой нормальный человек. — Чёрт! Неужели я гуль? Но как это возможно? Может Ризе не хотела меня есть? Может она меня укусила, типа, как оборотень, и теперь я начинаю уподобляться ей? Что...что за бред?! Я начал пробовать всю еду, что была дома. Начал, естественно, с гостинцев Хидэ, так-как их не надо было варить, жарить или заливать кипятком. Вся газировка была на вкус, как карательная жидкость из арсенала Тесака. Не подумайте, что я когда либо пробовал урину. Возможно она имеет даже другой вкус, но у меня почему-то "Дайдо" ассоциировалась именно с ней, хотя... какого хрена я распинаюсь? Я же сам себя слил... теперь мне скажут что-то, типа «Э, нет, Канеки, ты давай себя не оправдывай. Любишь маленьких девочек-лолечек, люби и уринку живительную да оздоровительную». Так, вот: я напился газировки со вкусом урины, проблевался, попробовал якитори. На вкус шашлычки, как вата. Жрать невозможно. Та же ситуация со всем печеньем, только на вкус печенюхи уже больше напоминают картон. На десерт — пирожные. Однако я не стал их есть. Едва мне стоило их понюхать, и я безошибочно определил «сладкий хлебушек» Пахомова. Я хотел, было, что-то ещё попробовать, но готовить было лень и я со слезами (блять... какой же я всё таки, ОЯШ...) и диким ором побежал в ванную. В зеркале отражалось лицо монстра. Белок правого глаза стал чёрным, а зрачок окрасился в ярко-красный цвет. Вокруг глаза сеткой вздулись вены, но левая сторона лица оставалась такой, какой я её всегда знал. Левый глаз также не изменил форму или цвет. В общем, напоминал я сейчас Двуликого из второй части Бэтмена. Я орал, пялясь на своё отражение в зеркале. Вдруг, я услышал звонок от Хидэ. Я немедленно успокоился, смыл ояшные сопли и взял трубку. Со стороны, в этот момент, моя истерика скорее всего выглядела бы, как очень качественная актёрская игра. Очень уж резко всё прекратилось. Но, для меня подобное было нормой**. — Алё, Канеки, ты звонил? — послышался знакомый голос Ну что ж, самое время пригласить его отужинать со мной и, когда придёт, сказать: «Привет, дружище, проходи, разувайся. У меня тут, правда, слегка не прибрано, слегка наблёвано на кухне и ещё я слегка гуль». — Да. Ты не мог бы мне на Е-мэйл скинуть конспекты? Буду готовиться понемногу, а то сейчас пролежу тут, а на сессии плавать буду... — Да, хорошо — на этом и закончился наш недолгий диалог. Ну, не приглашать же его теперь домой, в самом деле! Песня, которую я слушал сегодня по дороге домой, как будто в какой-то саркастической манере отражала моё положение дел. «Новая жизнь разбежалась весенним ручьем, Новая жизнь разлилась по ларькам, по вокзалам. Новая жизнь посидим, помолчим ни о чем, Новая жизнь никогда не дается даром» (c) ДДТ