Кетамин

      Мы выходим через какую-то лестницу и оказываемся на улице. Тёплый весенний воздух окутывает с ног до головы, проникает в нос и уши, тревожит волосы и одежду. Чувство, будто год не дышала свежим воздухом, хотя только сегодня мы были на крыше, сейчас, почему-то, это ощущается по-особенному. Лунный свет освещает всё в пределах видимости и даже за его пределами. Я всегда любила ночь, луну и ночной ветер, да и весной все пахнет лучше. Вдыхаю полной грудью, не представляя, как буду жить без этого. Пока мы ждем поезд, рассматриваю всех, кто тоже собирается в этом чём-то участвовать. Вижу больше незнакомых лиц, нежели знакомых. Замечаю Юрайя с Марлен и Кристину с Трис. Услышав крик о том, что поезд приближается, отрываюсь от своего занятия и ищу глазами Джо. Сможет ли он запрыгнуть в таком состоянии? Но моё волнение было напрасным, так как вижу его полностью готовым и твёрдо стоящим на ногах. Подхожу ближе, замечая его улыбку, и готовлюсь бежать, как только вижу фонарь на переднем вагоне. Все кучкуются, но давки нет, и я почти что с легкостью догоняю вагон, но схватится за поручень у меня не получается и силы постепенно иссякают, но я рычу и с силой хватаюсь так, что у меня получается забраться на первую ступеньку и залезть в вагон, роняя тело на пол. Надеюсь, когда-то это не будет так тяжело для меня.       — М-да, увлекательное было зрелище, — слышу такой неприятный для меня голос и с ужасом понимаю, что это Эрик. — Неофитам не позволено выходить за пределы бесстрашия без разрешения, — говорит он торжествующим голосом и меня передергивает от страха, пока он с ухмылкой наблюдает за мной. Пирсинг на его лице поблескивает в лунном свете, а темная тень падает на его лицо, делая его образ более устрашающим; он злобно глядит сверху вниз на меня, распластавшуюся у его ног.       — Ну же, Эрик, не будь таким гадом. Тебе, как лидеру, тоже не очень выгодно кататься на подобные развлечения, вспомни себя в их годы, — хмыкает рядом сидящий с ним мужчина, похлопывая того по плечу. Тот закатывает глаза и бросает недовольное «я подумаю, что с тобой сделать», прежде чем подойти к выходу и спрыгнуть.       — Пора, — говорит тот мужчина, и ловко выпрыгивает следом. Долго я не могу засиживаться, поэтому стараюсь выпрыгнуть как можно аккуратнее, но все равно падаю на колени, споткнувшись о густую траву. Встаю и осматриваюсь, сразу понимая, что мы в заброшенной части города, так как нас не раз возили сюда на уроках истории. Темные силуэты зданий возвышаются устрашающими столбами на фоне такого же темного неба и облаков. Направляюсь вслед за всеми, пытаясь отыскать Джо, пока он сам не подкрадывается сзади, напугав меня. Он смеется, а я судорожно осматриваюсь, пока не замечаю, что мы идем к самому высокому зданию на севере Чикаго: в небоскреб Джона Хэнкока.       — Ты знаешь, что здесь Эрик? — говорю я ему, когда тот успокаивается.       — Что? Да? Серьезно? — изумляется Джо, выпучив глаза и прижавшись ко мне, пока рыскает глазами в толпе. Все-таки, он очень пьян.       — Да, — отвечаю я, отталкивая его от себя на безопасное расстояние, — я запрыгнула в поезд прямо ему под ноги. — А он что? — прыскает Джо.       — Сказал, что придумает наказание для меня, — ответила я, смерив друга раздраженным взглядом. — Благо, там был какой-то знакомый Эрика, который остановил его от мародерства надо мной, которого тот так жаждет.       — Тебе еще повезло, — хихикает тот, оценив мою шутку, в которой большая часть — правда. Думаю, он бы исключил меня прямо там, выбросив из окна вагона, если бы не тот чувак. Хотя, может я еще и не спасена от изгнания.

***

      Все подходят к лифтам, и я удивляюсь, почему они работают. Но вполне возможно, что здесь еще сохранились аварийные генераторы, хотя их уже давно должны были вывезти из заброшенного здания. Кто-то, не знакомый мне, нажимает на панели кнопку «100» и лифт быстро начинает возвышаться. Не очень уж я доверяю всему этому: все скрипит и покрыто ржавчиной, либо вовсе разбито. Вопреки всем моим опасениям мы добираемся благополучно, и остается лишь надеяться, что пол под нами не решит обрушиться. Сильный поток ветра ударяет в лицо, но мне он только приятен; в потолке виднеется довольно большая дыра, а краю этой дыры приставлена лестница, по которой уже взобралось два человека, и Джо тащит меня туда вслед за своим другом, имя которого я так круто забыла.       Мы оказываемся на крыше вместе со всеми, и многие девушки прижимаются к парням, а я расставляю руки, открывая себя потоку холодного ветра, и Джо становится около меня, улыбаясь. Здесь действительно хорошо. Настолько хорошо, что забываешь об опасности и даже о том, что где-то здесь Эрик, который может в любую секунду столкнуть меня прочь. Смеюсь своим мыслям.Вид открывается далеко не чудесный, а видно лишь огромное болото. Помимо него мертвый город, который еле-еле сохраняет остатки человечности. Сплошные развалины и поросшие стены.Смотрю на то, что же они все-таки делают и поражаюсь. Меня не страшит это, а лишь прибавляет адреналина, и я мчусь туда, чтобы занять очередь. Передо мной всего лишь два человека, и я волнительно потираю ладони о штаны, потому что ступни и ладони жутко вспотели, но отступать нет никакого желания. Ожидание кажется мучительным, но я дожидаюсь своей очереди и чуть ли не запрыгиваю в перевязь, чем вызываю смех этого парня, который затягивает ремни.       — Ну и неофиты бесстрашные пошли, — по-доброму хмыкает он и считает до трех, рассказав о тормозе, отталкивает меня с бортика. Сначала кажется очень страшным: ветер бьет в лицо с утроенной силой, зубы и кулаки сжимаются по инстинкту, пальцы на руках и ногах сильно прижаты. Но это чувство оцепенения быстро проходит и на смену ему приходит восторг. Чувствуешь себя невесомо, будто ты и вовсе не существуешь, а един с ветром. Заранее хватаюсь за крючок тормоза, а другую руку пускаю по ветру, оттопырив пальцы. Проношусь мимо стеклянного панельного здания, наблюдая свое отражение, отражение неба и города. Так не хочется, чтобы это заканчивалось, но я уже вижу стену и толпу уже прошедших через это и торможу. С трудом расцепляю ремни, так как в руках все еще сохранилась эта легкость, и падаю в руки внизу стоящих людей.       — И как оно? — с широкой улыбкой спрашивает меня Юрайя.       — Просто великолепно, нереально, чудесно! — восхищенно вскрикиваю я, смеясь. — Хочу ещё и ещё.       — Тебе за это ещё наказание отрабатывать, хватит с тебя, — бросает Эрик, неожиданно оказавшись рядом, будто я его собственность. Но я сейчас об этом не думаю: сейчас ничто не способно испортить мне настроение.