Unstable

- Скажи мне, как меня вообще угораздило с тобой связаться? Голос Питера выводит меня из транса, и я непонимающе пялюсь на парня, судорожно размышляя, удачный ли это момент для идиотской шутки или стоит выдать что-нибудь драматично-серьезное. В итоге я не придумываю ничего лучше, чем по-простецки пожать плечами и выпалить бессмысленное: - Я не знаю. Хуже ответа не придумаешь. Если хотите взбесить собеседника, когда он пытается чего-то от вас добиться, отвечайте «я не знаю». Не то, чтобы мне сейчас хотелось взбесить Питера, просто на этот раз правда выглядит именно так. Я действительно не знаю. - Ты не знаешь? – раздраженно переспрашивает паучок, и я не могу ни понять, ни вспомнить, в чем причина такого агрессивного настроения. - Я опять что-то натворил? – несмело спрашиваю я. Я определенно должен был что-то натворить, иначе чем я заслужил этот испепеляющий взгляд? - Где, по-твоему, я сейчас нахожусь? – сквозь зубы цедит Питер. Я подозрительно оглядываюсь по сторонам. Тут есть какой-то подвох? - Ты… здесь. Стоишь прямо передо мной и… И я не успеваю договорить, потому что буквально в одно мгновение Питер набрасывается на меня и хватает за ворот толстовки с силой притягивая к себе. Мне кажется, он вот-вот начнет шипеть или рычать от злости, а потом откусит мне половину лица, словно бешенная собака. Перспективка, так скажем, не очень, даже учитывая то, что я обладаю способностью отращивать себе части тела обратно. - Ты гребанный ублюдок! Если бы ты не был таким конченным придурком, я бы действительно был здесь сейчас! – яростно выкрикнул Питер, после чего, не жалея силы, заехал мне по челюсти. И знаете, что это такое, когда кто-то вроде человека-паука бьет вас? В моем случае это значит выбитую челюсть и вместе с ней еще парочку зубов. Короче говоря, это дохрена травматично и до одури больно. Но, к счастью, к этому мне не привыкать. - Черт, - многострадально ною я, с хрустом вправляя нижнюю челюсть обратно, а затем сплевываю обломок зуба вместе с кровью на чистое постельное белье. – Я не понимаю… - Что ты не понимаешь? – с долей усталости спрашивает Питер. - Где ты? - Вот именно, Уэйд! Этот вопрос нужно задать тебе! – он ткнул пальцем мне в грудь. – Я думал, что могу тебе доверять, но что из этого вышло? Я не знаю. Я не знаю, что я сделал. И я не знаю, что случилось. - Где ты? – снова спрашиваю я, и Питер влепляет мне пощечину. - Прекрати повторять одно и то же! Ты знаешь, что я не могу ответить. Я не знаю. Я ничего не знаю. - Дай мне подсказку. Питер кладет ладонь мне на щеку, тяжело вздыхая. - Я не могу, - пожимает плечами он. Его ладонь такая теплая, и я накрываю ее своей. - Что происходит, Уэйд? – спрашивает Питер, и я сжимаю его руку сильнее. - Что? О чем ты говоришь? - Что происходит? – голос становится громче и объемней, голос становится каким-то чужим, и лицо Питера расплывается перед моими глазами.

*

- Что происходит? – надо мной стоит Тони с наполовину обескураженным и наполовину обеспокоенным выражением лица. Да-да, Тони Старк. Опять. Он наверняка оставил себе запасные ключи, чтобы приходить в самый неожиданный момент. - Это я у тебя должен спросить, - говорю я, обнаруживая, что валяюсь на полу с полным ртом крови. – Что ты здесь делаешь? Ты следил за мной что ли? Тони хмурится, потом кривится, потом отводит взгляд, и мне кажется, эта немая сцена продолжается довольно долго, чтобы выглядеть странно и неловко даже по моим меркам. Тут бы любой догадался, что что-то не так. В конце концов, не пришел же Старк ко мне на чай, правда? - Я пытался связаться с тобой два дня… - тянет он, и я буквально слышу, как гудит мой мозг, пытаясь сложить услышанное в кучу и выдать какой-то вразумительный вывод, но вместо вывода он выдает ошибку. Ошибка: файл не найден. - Два дня? – переспрашиваю я. Он, наверное, оговорился. Он должен был оговориться, иначе, какой в этом смысл? - Два дня с тех пор, как мы виделись в последний раз, - уточняет Тони, в один миг разрушая все мои надежды. - Твою мать! – раздосадовано восклицаю я. – Я вырубился на два гребаных дня… Вот что он пытался мне сказать! Старк вопросительно поднимает брови. - Кто? И что тут вообще случилось? Я устало вздыхаю, вытирая кровь у уголков рта. - Ты поверишь, если я скажу, что знаком с Тайлером Дерденом, а еще являюсь членом бойцовского клуба. И только что я нарушил первое правило бойцовского клуба: никогда не… - Уэйд! – строго перебивает меня Тони. - Ладно-ладно. Ты раскусил меня. Это был не Тайлер, это был Питер. И после этой фразы Старк в один момент сменился в лице, побледнел и уставился на меня, как на призрака. Скорее всего, он думает, что Питер действительно приходил. И мне бы тоже очень хотелось так думать, но я все еще недостаточно сумасшедший, чтобы верить в это. Я знаю, что все, что случилось – это все я и мои сраные галлюцинации. Звучит абсурдно, выглядит еще абсурдней, но – добро пожаловать в мою жизнь, такова уж она есть. - Расслабься, - говорю я, небрежно махнув рукой. – Он не был реальным. То есть, конечно, это трудно понять, пока не приходишь в себя, но сейчас-то все встало на свои места. - Значит, все это… - Старк обвел кружок в воздухе, указывая на мое лицо. - Да, все это сделал я сам. Сам выбил себе зубы, сам разбил себе губу. Со мной такое в принципе редко бывает. В смысле, обычно я себя не избиваю. А еще реже я избиваю себя, думая, что меня на самом деле избивает Питер, который всего лишь плод моего воображения. Старк смотрит на меня с явным сожалением. Как обычно смотрят на душевно больных. С жалостью и циничной мыслью: «Как же мне повезло, что я не такой, как он». И так оно, блин, и есть. Ему охренеть как повезло. - Может, это побочный эффект после заморозки? - Может быть. Частично. А в остальном, я просто псих, - с легкостью отвечаю я. Неприятно, когда кто-то отзывается о тебе подобным образом, но сам о себе я могу говорить все, что угодно. Я уже давно признал правду такой, какой она есть. Да и к тому же, принятие проблемы – это уже шаг на пути к ее решению. Но если честно, я не вполне уверен, что моя проблема решаема. - Ты все еще можешь передумать и пожить в башне, пока все не устаканится и мы не найдем Питера. Я выделю тебе хорошую комнату, у тебя будет личное пространство, но в то же время ты не будешь один. О, началось! А что дальше? Приставим ко мне нянечку, которая будет следить, чтобы я вовремя жрал и ложился спать? - За мной не нужно присматривать. Я справлюсь сам. И я должен остаться здесь, - отрезаю я. Или не справишься, если опять отрубишься. Главное, чтобы на этот раз не неделю. А то, кто знает, что за это время случится с Питером. Если еще не случилось. Я стискиваю зубы и выдыхаю через нос. - Я буду держать тебя в курсе, если что-то узнаю, - я стараюсь говорить как можно спокойней, как будто у меня в голове не визжит сигнал тревоги и злорадствующие голоса не шепчут на ухо всякие гадости. Нет, нет и еще раз нет. Я не поддамся ни на какие провокации. - Пока что ничего нового? – с надеждой спрашивает Тони, и я задумчиво почесываю свою лысину. - Ничего полезного, - пожимаю плечами я. – Ничего, о чем стоило бы рассказать. Не считая того звонка. Но о нем я тоже пока что ничего не знаю. Что я должен сказать Старку? Я вспомнил, как месяц назад мне кто-то названивал, и тогда я почему-то скрыл имя звонившего от Питера, а сейчас я совсем не помню, кто это мог быть? К тому же, я все еще не уверен, что это в принципе связанно с исчезновением Питера. Конечно, возможность велика, но нужно убедиться. Нужно разобраться, кто мне звонил, и только потом вываливать информацию Старку. Тони разочарованно вздыхает, сдавливая пальцами переносицу. Два дня потеряно. Продвижений в деле практически нет. Но ему все равно ничего не остается, кроме как положиться на меня. На человека, на которого решаются положиться лишь в самую последнюю очередь. Даже я бы не стал этого делать, будь у меня выбор. Так что могу представить себе, как это раздражает – возлагать надежды на неудачника с психическими расстройствами, который, к тому же, как оказалось, может уснуть на два дня. На два чертовых дня! Это ж, блин, просто немыслимо! - Слушай, - вдруг начинаю я, пытаясь наконец-то подняться с пола. Интересно, как давно я сюда свалился? – Я хочу кое-что спросить. Тони заинтересованно кивает. - Ты не думал, что это я? – выпаливаю я, наконец озвучивая то, что меня беспокоит с тех самых пор, как я узнал, что Питер пропал, и Старк смотрит на меня ошарашенно. Будто он ожидал услышать что-то совершенно другое. Вроде знакомы не первый год, а он никак не научится, что при разговоре со мной не стоит в принципе строить какие-то ожидания или пытаться предугадать, что я скажу следующим. - Что ты? – переспрашивает Тони. До него действительно не доходит или он притворяется? - Питер сказал, что он был бы здесь сейчас, если бы не я. Может быть, я напрямую причастен к его исчезновению? Старк на мгновение растерялся, забегав глазами по моему лицу, а затем ответил тихо и осторожно: - Питер не говорил этого. Это сказал ты. Что ж. Резонно. - Но ведь теоретически я мог… что-то сделать, - настаиваю я, словно мне действительно хочется, чтобы всю вину скинули на меня. Давненько же на меня всех собак не вешали, я и соскучиться успел! Но на самом деле, будучи откровенным, мне просто хочется, чтобы кто-то убедил меня в том, что я ошибаюсь. – Только не говори мне, что я не в списке подозреваемых? Я никогда в жизни не поверю, что у мистера Старка ни разу в голове не проскользнула мысль, что Питер исчез из-за меня. Или может, что я разыгрываю спектакль, вешая лапшу на уши о провалах в памяти. Хотя вряд ли Тони обо мне такого высокого мнения – вряд ли он думает, что я мог придумать такой сложный и многоуровневый план. Да и ради чего, спрашивается? Но что я знаю точно – я всегда первый на кого подумают, произойди что-нибудь. И сомневаюсь, что это когда-либо изменится. - Я уверен, что ты узнаешь, что произошло, - говорит Тони, явно избегая прямого ответа на вопрос. - Если я вспомню что-то, что будет указывать на мою вину, думаешь, я скажу об этом? Когда это я успел заслужить такое доверие с твоей стороны? – ядовито усмехаясь, подмечаю я. - А разве тебе не хотелось бы, чтобы я доверял тебе? – не теряется с ответом Старк, и, должен признать, в его замечании есть смысл настолько же, насколько в моих последних высказываниях мало логики. Он, черт возьми, прав. Я не просто хочу, чтобы Старк доверял мне и тому, что я говорю или делаю. Мне это нужно сейчас. И не потому, что он дофига важный мужик, к которому хочет подмазаться чуть ли не каждый. А потому, что я не всегда могу справиться сам. Особенно, когда меня накрывают сомнения, и рядом нет Питера, который мог бы сказать мне, что у меня все получится, а голоса в голове, надрываясь, кричат об обратном. Иногда хорошо, когда есть кто-то, кто сможет без сомнений заявить тебе, что ты невиновен. Особенно, когда я сам не могу знать наверняка. И этот кто-то мог бы даже соврать, лишь бы только я не знал, что это ложь. Но в случае с Тони, все слишком очевидно, чтобы я стал хотя бы пробовать обмануть себя. Если бы не куски моего бренного тела в холодильнике, (что как-никак, но дает причину усомниться в том, что это я, злой и ужасный Уэйд Уилсон убил, изнасиловал и выкинул в лесу или хотя бы просто бросил связанным в каком-нибудь подвале Питера Паркера), Старк повесил бы все на меня. Он бы начистил мне морду, а потом засадил бы в какую-нибудь самодельную подводную тюрьму на дне Марианской впадины до конца своих дней, вынеся обвинительный приговор, даже не рассматривая других подозреваемых и не занимаясь поисками улик. Но в данном случае… слишком много вопросов и непонятных фактов, чтобы указать на меня пальцем и объявить виновным. Именно поэтому Старк пытается сохранять нейтралитет, вроде бы и не осуждая меня в открытую, но и не доверяя мне до конца. Он верит в мою потерю памяти, но не исключает, что я забыл что-то, что выставит меня не в лучшем свете в данной ситуации – и это еще одна причина, по которой он хотел бы держать меня ближе к себе, в своей башне. В общем, к чему я веду? Все очень просто – искренней поддержки от Тони Старка мне не получить ни за что в жизни, а значит, пошел он нахрен! Он вообще ничем не помогает, только нагнетает обстановку! - Слушай, давай закроем тему, - говорю я, разминая затекшую шею. – Я два дня ссал под себя и ничего не жрал, так что, сам понимаешь, я сейчас немного не в себе. Предлагаю забыть о последних минутах разговора и перейти к делам насущным. - Ладно, - без лишних вопросов согласился Тони, устало махнув рукой. - Раз уж ты приперся сюда, то можешь сделать для меня кое-что полезное. Хоть что-нибудь, коль отцовских советов и крепких мужских объятий мне не светит. - Только давай без дурацких шуток. - Никаких шуток, честное слово, - я положил одну руку на сердце, а вторую – на воображаемую Библию, состроив самое серьезное выражение лица. - Я слушаю, - сказал Старк, закатив глаза. - У меня есть кое-какие мысли по поводу нашего расследования. И так как ты сюда, как я понимаю, не пешком пришел, может, подвезешь меня? Тони посмотрел на меня исподлобья. - Я не вызывался подрабатывать твоим водителем. - Ты и не будешь подрабатывать моим водителем. Во-первых, чтобы кем-либо подрабатывать, тебе должны платить, а платить тебе я не собираюсь. Ну и во-вторых, это разовая услуга. Мне нужно кое-что забрать в своей квартире. Кое-что, что, возможно, прольет свет на некоторые детали. А возможно, и не прольет. - Я так понимаю, что вводить меня в курс дела ты не собираешься, - практически осуждающе проговорил Тони. Это, наверное, до жути неприятно, когда ты привык все держать под контролем, а тут какой-то засранец этим самым контролем делиться не хочет. - Потом, - коротко отвечаю я. – Если что-нибудь найду. Старку осталось лишь обреченно вздохнуть и согласиться. Ссориться со мной сейчас – абсолютно невыгодно, и я не такой уж идиот, чтобы не воспользоваться положением.