***
Три недели на станции Гамма Южнополюсная мы возделывали космический сад. Лепестки алыми каплями колыхаются в бесконечной тишине космоса. Красиво. И скучно. Я синтезировал удобрение: изо дня в день одна и та же формула, одни вещества, один процент вносится в грунт. Неизменная монотонность ровной прямой пролегла в графике моего настроения. Сестре повезло больше — управление гидропоникой, искусственным, невидимым человеческому глазу солнцем, а в перерыве — стрижка побегов острыми манипуляторами. И все же отсутствие интереса сковало ее лицо маской безразличия. Я даже начал побаиваться, что навсегда. Поэтому к началу отпуска мы были уже как ракета на старте. И когда Ива предложила прогуляться к одной из звездных систем, где еще никто никогда не был, я с радостью согласился. Прыжок в неизвестность — то что нужно. С некоторых пор это лекарство от любой хандры. Мой «Сталкер» застоялся в ангаре. Когда я выгнал его в космос, разогнал до первой космической, то понял, как мне этого не хватало. Скорость почти не чувствуется, но ее ощущаешь, вот тут, в самой груди. Скорость и восторг. И вдруг «дзинь» — легкое головокружение — звездолет отклонился на пару десятков метров, а потом вернулся обратно. Увернулся от чего-то тяжелого. В принципе, не может быть, пространство тут чистое, но я почти сразу понял, в чем дело. Вопль восторга в эфире. Проклятье, да Ива завернула на своей «Пенумбре» такой вираж, что наши звездолеты едва не «поцеловались». По-братски так. Как же мне захотелось на нее наорать, но я отлично понимал сестру. Она ненавидела розы, считала, что им не место в космосе. — Ива, прекрати кривляться! — ограничился я строгой репликой. — Да ладно тебе, Адам, не будь занудой. Считай, первый раз в космосе за четыре недели, и ты даже не позволишь себе расслабиться? Как насчет нашего знаменитого шестикратного форсажа? Давай! Шестикратный форсаж выводит звездолет далеко за вторую космическую. Ничего опасного, но все сигналы предупреждения запоют хором. За это Ива и любит шестикратный форсаж: нарушать правила для нее — ни с чем не сравнимое удовольствие. Только вот как нарушать правила, если их почти не осталось? Как выбрать систему для приключения? Да просто доверимся компьютеру. Вот уже и результат. Система водородно-гелиевой звезды «Змеегатор-4», восемьдесят четыре парсека от Земли. Рукой подать. — Прокладываем курс, — сказал я решительно. — Опоры на пять маяков, думаю, будет достаточно. Расчетное время варпа — девятнадцать независимых секунд. Может, нам посчастливится и там будут какие-нибудь древние развалины. Может, даже найдем артефакт исчезнувшей цивилизации. Как выяснилось, это не такая уж редкость в космосе. — Давай наперегонки до этого Змеегатора? — сказала вдруг Ива. — Что? — не понял я. — Как это? Ведь мы синхронизируем прыжок. Надо заметить, синхронизация — это очень важно. Учитывая колоссальные пространства космоса, навигация должна быть на пределе точности. — Синхронизация для слабаков! — весело сказала Ива. — Уверена, моя математическая модель совершенней твоей. Ориентируясь всего на один маяк, я буду на орбите внешней планеты Змеегатора быстрее тебя! — Ива! Погоди! Так нельзя! — только и успел выкрикнуть я. Но было поздно. «Пенумбра» уже оделась ореолом разрядов и, рванувшись вперед, исчезла. Ушла в варп, несносная девчонка! — Отмена всех расчетов! — скорее дал я команду. — Прыжок по следу варпа «Пенумбры». Варп оставляет за собой повреждения в пространстве. Это нехорошо, но сейчас по следу я смогу найти Иву. Уверен, на это она и рассчитывала. Конечно, я проиграю, но черт с ним. С опорой на один маяк мы окажемся где угодно, только не на орбите внешней планеты Змеегатора-4. Варп! «Сталкер» рванулся и провалился в пространственную дыру. Я чуть снизил скорость. Да, я все правильно сделал. А когда прошли расчетные пятнадцать секунд, я вдруг осознал свою ошибку. Удары об обшивку сбили бы звездолет с курса, если бы двигатели автоматически не выровняли его. Рев сирены, и еще удар! И только после этого автоматически включился щит. Какой же я дурак! Поспешил прыгнуть за Ивой, не включив щит, и влетел в метеорный поток. Камни успели нанести физический вред кораблю, особенно последний, на который «Сталкер» буквально наткнулся, возвращаясь на курс. «Внимание! Щит автоматически включен, — сообщил компьютер. — Зафиксированы два попадания твердых объектов по обшивке корабля. Предварительный анализ повреждений — сорок пять процентов». Два попадания. Одно он даже не заметил, потому что камни ударили одновременно. И анализ будет неверным. «Ищу порт временного приземления» — сообщил компьютер. И добавил: «Обнаружен сбой систем на двадцать пять процентов. Космодром временного пребывания найден. Веду корабль на посадку. По прибытии рекомендую обратиться к мастеру-технологу для дальнейшей оценки полученных повреждений». Он забрал у меня управление. Внизу мелькнула зеленым пятном планета. «Сталкер» трясло, хотя метеоритный поток давно остался позади. Мне оставалось только довериться автопилоту и надеяться, что повреждения не критические. Несколько раз я попытался вызвать сестру по радио, но эфир был пуст. Вот так я влип в свои любимые приключения. И потерял Иву.***
— Мэйдей! Мэйдей! Меня кто-нибудь слышит? Эфир оставался пуст. Вдали светло-серыми прямоугольниками торчали перед ребрами странных, бело-фиолетовых гор строения космопорта. А вот под ногами раскинулся привычный глазу зеленый луг. Впрочем, быстро я понял, что ноги стоят не на траве, а на замшелом камне. Планета без атмосферы красовалась своими цветастыми достопримечательностями, вспоминались розы на фоне космоса. На земле лежал «Сталкер». С первого же взгляда не оставалось никакого сомнения — звездолет уже никуда не полетит. По-крайней мере, без капитального ремонта. Один из метеоров пробил правый двигатель, тот не взорвался только благодаря плазменной переборке. Второй ударил левее и — всего лишь! — выдрал кусок крыла. Третий метеорит прошел навылет: энергетические системы он не задел, зато вывел из строя аналитическую машину. Взлетать и куда-то прыгать в космосе с такими повреждениями стало бы чистой воды самоубийством. Я обернулся к далеким постройкам, послушал радио. Тишина. Не ожидал встретить тут цивилизацию. Если тут кто-то есть, они видели, как я садился, и, возможно, уже выслали помощь. Но мне ждать нельзя. Надо отыскать Иву, ведь она тоже могла попасть в метеоритный поток. Успокаивало только то, что я помнил — Ива ушла в варп с включенным щитом. Во что бы то ни стало я должен разыскать сестру. В боевом отсеке «Сталкера» я взял импульсное ружье, ракетный ранец с отделениями для пищи и воды и двинулся к космопорту. Посадочное поле не представляло собой ровное, чересполосно забетонированное пространство. Оно разделялось узкими, глубокими, словно трещины, рвами с водой на платформы, одни из которых были выше, а другие — ниже. Наверное, эта цивилизация строила корабли с вертикальным взлетом. Я представлял себе, как все поле уставлено сверкающими башнями и пиками, рвущимися к небу… В воздухе что-то взвизгнуло, и удар в плечо едва не опрокинул меня на землю. Задумавшись, я не заметил, как откуда-то из круглой шахты выдвинулась маленькая турель. Комок плазмы, которым плюнула турель, мог бы убить меня мгновенно, если бы не отражающее покрытие костюма. Я выхватил ружье и, увертываясь от второго залпа, расстрелял турель почти в упор. Она превратилась в груду хлама, а мне пришло время призадуматься. Не слишком гостеприимный прием; с другой стороны, это может быть просто система охраны «свой-чужой». В любом случае, я должен быть осторожен и слушать эфир. Прошло полчаса, а я не приблизился к зданию космопорта ни на милю. За это время я успел расстрелять десяток турелей, пару ракет, неожиданно выскочивших из-под земли, а также пережить небольшой метеоритный дождь. Так продолжалось, пока я не дошел до места с двумя столбами. К ним я приближался очень осторожно, потому что это могло быть чем угодно. По-видимому, столбы оказались усилителями радиосигнала, потому что глухой эфир тут же прорвался, как тонкая бумага, и то, что я услышал из этой дыры, заставило меня похолодеть. — Адам… Это был голос Ивы, слабый, еле слышный. — Адам… Помоги… — Ива! Слышу тебя, прием! Ты меня слышишь?! — заорал я. — Адам… — почти простонала Ива. — Помоги… У меня подкосились ноги. Конечно, она меня не слышала, и конечно, с ней что-то случилось. Она попала в беду, возможно прямо сейчас умирает, а я не могу ей помочь, потому что не знаю, где она! Тревога рванула меня вперед, но куда? Беспокойно я вертел головой. Надо найти еще такие столбы. Или забраться повыше. — Держись, Ива! Я уже иду! — крикнул я на всякий случай.***
Кабину я встретил через полчаса пути посреди поля. Украшенные спиральным желобом колонны по бокам и надпись над входом — «Станция Альфа». Я даже не удивился, что понял написанное: не исключено, что эта цивилизация — осколок нашей собственной. Так может быть. В древность рисковые астронавты отправились покорять просторы космоса, но потерпели тут крушение и… А может, какой-то засекреченный объект землян, мало ли. Даже не размышляя, я вошел в кабину. Створки сомкнулись за моей спиной, свет на мгновение померк, потом вспыхнул с новой силой. Открылись другие створки, с другой стороны. Я очутился в чистом помещении, где стояли растения в горшках. Возможно, искусственные, у меня не было времени проверять. — Адам! — четко и громко послышался в наушниках голос Ивы. — Слышишь меня? Прием! — Где ты? — заорал я в ответ, не успев даже обрадоваться, что сестра жива. — Как это «где»? — Голос Ивы был удивленным. — На орбите, в трех тысячах километрах от станции. Иду к ней. Слушай, я засекла твой звездолет, он сильно поврежден. Я боялась, что с тобой что-то серьезное. Не сломал ноги? Она говорила в обычном темпе, но для меня слова проносились скороговоркой. Никак не получалось уловить смысл. Единственное, что я понимал: умирающий так говорить не сможет. Но ведь и часа не прошло, как она просила о помощи. — Что? Ноги в порядке… — ответил я. — Как в порядке? Совсем? Не сломаны? — Нет. Совсем в порядке. Лучше скажи, как ты! — Погоди… — проговорила Ива вдруг изменившимся голосом. И отключилась. Ее сигнал пропал, оставив меня в замешательстве. Вроде бы ей стало лучше, но я чувствовал необходимость убедиться в этом своими глазами. Поскольку в помещении ничего больше не было, я решил вернуться в кабину. Как только я шагнул к дверям, в передатчике вновь послышался голос Ивы. — Адам, слушай внимательно! ...Если ты и вправду Адам. Я взломала охранную систему станции и нашла тебя в транспортной системе. Она у них очень простая, если не сказать даже — примитивная. Я настрою кабину так, что ты окажешься на станции. Там я подберу тебя. Подожди минуту, и я справлюсь. Она отключилась, и тут кабина замерцала всеми цветами радуги. Я решил, что Ива взломала транспортную систему, и вошел в телепорт. Створки за мной закрылись. Свет, как и прежде, на мгновение стал тусклым, потом снова вспыхнул, и когда створки открылись, я понял, что нахожусь где угодно, но точно не на станции. Под ногами была спекшаяся от жара в темный камень почва, от светло-фиолетовых гор не осталось и следа — на горизонте извергался исполинский вулкан. Над ним висел зловещий, лежащий на спине серп алой луны.***
— Адам… ради всего святого! Поспеши… — доносился из наушников слабый голос Ивы. Я стоял, не зная, что и думать. — Я не могу пошевелиться… Одна нога застряла. Вторая, кажется, сломана, — Ива всхлипнула. — Адам, я не могу остановить кровь… Похоже, она врет, но зачем. Если бы ранение было таким сильным, она давно истекла бы кровью. Отвечать я не стал. Просто побоялся сделать еще хуже. Мой путь пролегал от одного усилителя сигнала до другого, иных ориентиров не было. Планета с вулканом далась мне непросто. Несмотря на то, что хозяева ее давно покинули, она продолжала функционировать, подобно огромному автоматическому заводу. Здешние механизмы, плюющие плазмой и толстыми лазерными лучами, вскрывали лавовые шахты, словно гнойники, истекающие огненной жижей. Атмосфера содержала кислород, но была настолько загрязнена, что находиться без дыхательного аппарата я не рискнул. К счастью, замкнутая система моего костюма не подвела. Отражающее покрытие существенно снизило температуру. Увертываясь от механизмов и их огненных изрыганий, перепрыгивая через пропасти и заполненные лавой рвы, я продвигался вперед. В том направлении, которое мне казалось правильным. Столбы-передатчики мне пока не попадались, но пару раз я все же поймал сигнал Ивы. Оба раза она просила о помощи и умоляла поспешить. Зачем она отправила меня сюда, в этот ад, если ей так нужна помощь? Что-то здесь не сходилось. Когда я обнаружил еще одну телепортационную кабину и вновь очутился в убежище, то вновь услышал голос Ивы, бодрый, но несколько озадаченный. — Адам, послушай, я скажу тебе, что думаю. Хотя я уже ни в чем не уверена, — сказала она. — Только в том, что я это все еще я. Мне кажется, в этой планетарной системе господствует какое-то создание. Оно вряд ли дружелюбно, потому что глушит мой сигнал, отводит тебя все дальше и дальше от меня. Адам, мне страшно, но я все равно никуда не улечу без тебя. Ее голос дрогнул. — Адам… — сказала Ива уже тише. — Я только что говорила с тобой. Ты умирал возле корабля, умолял меня спуститься вниз через кабину телепорта. Адам, ты понимаешь? Оно прикидывается тобой и заманивает меня. С этими кабинами что-то не так. Но я постараюсь запрограммировать телепорт таким образом, чтобы он отправил тебя на станцию. Адам, если окажешься на станции, не входи больше в кабины, я подберу тебя. Главное, поверь мне. Кабина передо мной замигала бешенным фейерверком огней. Я хотел войти в нее, но тут вспомнил, что случилось в прошлый раз. И помедлил. Сияние огней длилось некоторое время, а потом загорелся один единственный сигнал над входом «Станция Гамма». Теперь стоило рискнуть.***
Когда створки открылись, я тут же понял, что попал на станцию. Вокруг меня было безвоздушное пространство космоса, сияющее тысячами звездных огней. Подо мной раскинулась та самая планета, на которую я изначально приземлился. Я шагнул и понял, что сила притяжения стала меньше. Почти тут же я услышал голос Ивы. — Адам… — стонала она. — Где ты? Приди ко мне, я хочу увидеть хоть кого-то живого. — Что ты имеешь в виду? — спросил я осторожно. — Только что приходила мама. Она просила меня выйти из корабля. Я должна была снять костюм, она хотела осмотреть мои раны. Потом приходил отец. — Ива, наши отец и мать сейчас на Марсе, — ответил я. — Не верь им. И жди, я иду. — Поспеши, Адам, — сказала Ива уже спокойней. — Кровь я остановила, но я слышу какие-то звуки из реактора. Нет смерти хуже на свете, чем смерть от лучевой болезни. Я двинулся в путь. Защитные системы станции работали на полную катушку — то ли Ива не смогла их отключить, то ли забыла. Если бы не тренированное тело и отточенные рефлексы, я бы мог сильно пострадать. Преодолев большинство ловушек, я выбрался к очередному порталу. Портал находился на самом краю станции, за ним мерцала пустота космоса. Кабина засветилась, как новогодняя елка. — Адам, ты почти добрался, — послышался голос Ивы. — Войди в портал, и мы встретимся. — Нет, не входи в портал! — завопил тот же голос Ивы, только полный страха. — Воспользуйся ракетным ранцем, улетай от станции! Как можно дальше в космос — я подберу тебя! Все дело в доверии, но кому из них мне верить? Космос — это верная смерть, а портал…Ложный конец
Все дело в доверии. Портал мерцал передо мной, и я решился. Даже если это не Ива, я разберусь с этим монстром, найду на станции звездолет на замену «Сталкеру» или детали, если уж придется. Створки сомкнулись за моей спиной, как двери склепа. Свет погас, а потом вспыхнул зловеще-красным. Двери открылись, и я шагнул вперед в алую, густую темному, где не было ничего, кроме нее самой. Кабина за моей спиной исчезла, и я очутился в полной власти этого нечто, которое так долго заманивало меня. Оно сжалось, приняло форму крошечной фигуры; еще секунда, и я узнал Иву. И по ее зловещей улыбке, по потекам крови на ее костюме, по вытянутым в мою сторону рукам со скрюченными пальцами я понял, что наша судьба теперь быть вместе вечно в этом странном месте без начала и конца, а главное — без выхода.Настоящий конец
Все дело в доверии. Портал мерцал, но космос за ним распахнул мне свои ледяные объятия. И я решился. Ракетный импульс понес меня прочь от станции. Я летел в темноте, в совершенной пустоте, где нет ничего, и где мне суждено было умереть от голода, а еще раньше — от жажды. Звезда зашла за три планеты, выстроившиеся в ряд, зеленая, красная и черная, как оникс. Наверное, войдя в портал, я бы оказался там, в этой черноте. Но я выбрал другое — неизвестность. Не знаю, сколько прошло времени, только я уже давно попрощался с жизнью и уверовал в свою гибель. Как вдруг надо мной скользнула тень. Или точнее сказать, полутень. «Пенумбра»! Ива рыдала у меня на груди и говорила, говорила, говорила… О том, что потеряла меня. О том, как она виновата. О том, как ей было страшно. Я гладил ее по голове, пытался успокоить, уверял, что не она виновата, а мы оба. Что человек еще недостаточно осознал опасность космоса. А сам думал о том, что черта с два я еще хоть раз стану заигрывать с космосом в эту интересную игру под названием «приключения». Еще думал о той черной, как оникс, планете, и о той сущности, бесконечно одинокой, заманивающей в ловушку доверчивые души. Что оно такое и зачем оно это делает? Эту тайну нам не открыть никогда. И мы никогда не узнаем правду. А в самом деле, в чем правда? В том, встретились ли мы с Ивой на самом деле?