Матовая сеть

      Малфой зашел в любимую синюю гостиную, мгновенно окунаясь в свою стихию. Он давно переоборудовал это место в восхитительный игральный зал. Два стола, обтянутых зеленым бархатом посередине, у камина приватная зона для уединенного поединка в шахматы. Несколько кресел и диванчиков для зрителей. Бар в углу комнаты, который непременно одобрила бы взыскательная тетушка Белла. У каждого Пожирателя свой разрушающий порок. Полки вдоль стен заставлены разнообразными игральными наборами. Несколько видов европейских шахмат, японские сёги и китайские го, привлекающие нетленной эстетикой борьбы света и тьмы на идеально расчерченных полях. В жизни все предстало не в столь гармоничном и красивом виде.       При желании можно было открыть небольшое казино. В сундуках роились бесчисленные колоды для покера и других карточных игр, а также рулетки, кости, домино, головоломки и лото для дней без настроения. Сюда он пригласит Уизли для окончательного выяснения истины.       За обедом Драко потратил последние запасы веритасерума, но рыжик не раскололся. Немного разболтался, но не выдал и унции лишней информации о менее важных вещах, чем Дары. У него был иммунитет, и вполне вероятно, созданный намеренно. Зелье правды довольно быстро вызывает привыкание – одна из причин его редкого применения.       Возможный шантаж, связанный с Грейнджер, сам собой отпал, так что молодой лорд перешел в агрессивное наступление с другого фронта. Проверенный и любимый способ получения информации – игра.       Драко не считал себя суеверным, но, как всегда, достал драгоценные карманные часы и открыл их, слепо смотря на бегущие по кругу стрелки, призывая удачу. Ритуал соблюден, можно начинать. Со звонким щелчком он захлопнул крышку и послал домовика за Трофеем.       Но Уизли не спешил обрадовать своим появлением.       Нетерпеливо постукивая отполированным ботинком по ворсу ковра, Малфой с каждой секундой все больше склонялся к решению лично приволочь нерасторопного раба за ошейник. Уже позволив волшебной палочке скользнуть в ладонь, и подскочив с кресла, он услышал несмелый стук в дверь.       Пришел, наконец. Трусливая Ласка, никак не мог решиться выйти из своей норы?       Вернулся назад и сел, закинув ногу на ногу и облокотившись о подлокотники. Пара вдохов – дыхание восстановлено. Связки не подведут.       - Войди.       Выигрыш настороженно переступил порог и коротко огляделся, замирая у входа с выражением глубочайшего безразличия к окружающему великолепию: расписному витражу с оживленным рисунком, резной мебели из волшебных пород деревьев, искусной шелкографии, лощеному хозяину и его гирляндам родовых перстней на тонких пальцах.       Ни одного лишнего движения: ни рук, засунутых в карманы, ни театрального закатывая глаз, ни презрительного фырканья. Прямой взгляд перед собой ничего не выражал.       В сердце Драко шевельнулось ничтожное, паразитическое существо под названием жалость. Его отповедь, полная омерзительных угроз, обстоятельно пошатнула выдержку Уизли.       - Ну, и что тебе надо? – напрямую спросил конопушка, склонив голову немного вперед и набок в неком защитном жесте.       - Разве не очевидно? - пропуская мимо ушей раздражающее «Ну».       Рональд покосился на кукол для игры в астрономические шахматы, стоящих в цветных платьицах за стеклянными дверцами высокого шкафа. Каждая фигурка кокетливо позировала, символизируя собой определенную планету или светило.       - Тебе стало скучно одному зависать в своей игровой?       Уголки губ молодого лорда дернулись. Его обитель только что назвали детской комнатой?       - Я не удивлен, что у тебя столь пошлый взгляд на прекрасное, Уизли. Все эти вещи бесценны и уникальны. Но ты, в силу своей ограниченности и полного отсутствия вкуса, не способен это осознать. Стоит только вспомнить, в какой семье ты воспитывался и те кошмарные Рождественские свитера…       - Мои свитера? – завелся рыжик, поведя плечами. В глазах сверкнули искорки.       Часть прежнего прямолинейного, как доска, буяна показалась наружу. Из всего услышанного его задело только упоминание о безразмерных сетях психоделических расцветок, именуемых одеждой.       Драко почувствовал знакомый с детства кураж от издевок над неловким простачком.       - Эти убожества, ежегодно штампуемые твоей матерью, и свитерами назвать оскорбительно.       Он намеренно выводил Уизли, несмотря на свое же требование – не нарываться.       Может, разрешить ему говорить все, что вздумается, а потом... наказать за грубость?       - Ты заметил, что моя мама каждый год присылала новый свитер?       Задор схлынул. Драко напрягся. Ведь, правда, заметил.       - Сядь, Уизли, - дернув кистью в сторону кресла напротив.       Трофей подчинился, только когда его ошейник уже начал нагреваться. Потрясающе бессмысленно упрямая натура, ему все необходимо делать исключительно из-под палки.       - Нет, Уизли, на пол. Ты сядешь на пол. Рядом с креслом.       Ласка резко обернулся к хозяину. Редкие, почти не жизнеспособные искры породили чистое пламя в небесной синеве.       Вот это правильный гриффиндорец.       Даже будучи беспомощным, он все еще мог быть угрожающим, подобно ходячей непредсказуемо разрушительной Бомбарде, взрыв которой Драко вознамерился остановить голыми руками.       Испепеляющий взгляд отражен, рефлекторное желание укрыться щитами подавлено. Уже успех.       - Не заставляй меня повторять, - тоном, обещающим неприятности.       - Я должен сесть на пол в этом?       Малфой вообще не понял сути вопроса.       - Хочешь снять это?       Уизли вздохнул, потирая переносицу.       Вновь оглядев рыжика в искусительно обтянувшем тело дорогом костюме, сотканном из тончайших нитей паутины акромантула и пропитанном сильными и долговременными чарами комфорта, все же удалось догадаться, о чем идет речь.       - И это то, что тебя волнует? Не помнется ли костюм?       - Избалованный сук… - конопушка надсадно зашипел, – сын. А говорил, что я не могу осознать ценность твоих безделушек.       - Это всего лишь вещи, - Драко повысил голос. - Завтра ты наденешь другой костюм. А послезавтра – другой.       - Будешь наряжать меня как куклу? – Рональд коснулся ворота своей рубахи, выражение лица у него стало нехорошим. – Сколько вещей ты купил? Сколько все это стоит? - спросил возмущенно и требовательно, будто в конечном итоге его заставят платить.       - Достаточно, - одним словом молодой лорд и пресек дальнейшие расспросы, и ответил на уже заданный. - А теперь сядь!       Грифф, ненавистно вцепившись в ошейник, опустился на колени с прямейшей спиной и вздернутым подбородком.       К этому можно и привыкнуть. Сегодняшнее воспоминание Малфой обязательно будет пересматривать и не раз. Строптивый, словно лев на цепи, рыжик сидел на ковре у его ног, готовый в любой момент броситься на того, кто будет бросать в него камни. Раньше Драко не понимал, зачем заводить столь опасных животных, как тигры и львы, а потом с гордостью, но издалека, демонстрировать их изумленным и слегка напуганным гостям. Оказывается, в этом есть смысл. Дикость, покоренная силе, выдержке и культуре хозяина, становится управляемой, как стихийная магия, обузданная волшебной палочкой. Пьянящее превосходство одного вида над другим.       Пора подразнить «котика».       - Я гостеприимно пригласил тебя сыграть со мной. Но тебе, к сожалению, нечего мне предложить в качестве ответной ставки. Это создает крайне затруднительный казус. В игре без ставки не будет и капли интереса. Что же делать?       Усладой было наблюдать за лицом Трофея, на котором отражались многочисленные опасения от того, к чему может прийти в своих рассуждениях его хозяин.       - Однако на кое-что способен даже ты, - Драко сделал многозначительную паузу. – Читай по губам: «Минет».       - Малфой, да ты рехнулся!? – завопил Рональд, всплескивая руками и подрываясь с места. – Я не стану на это играть! – от зажатой жертвы обстоятельств не осталось ни следа.       Драко с безмятежностью синего кита наблюдал и даже отчасти любовался эмоциональностью своего рассвирепевшего ручного питомца.       - У тебя нет выбора.       - Никогда в жизни! Лучше пытай! - почти кричал Уизли, активно жестикулируя.       Молодой лорд довольно оглядел вертлявую куницу.       - Я не живодер.       Малфои – короли положения. И он выглядит именно так, восседая на кресле, словно на троне. Все под его контролем, все в его власти. И это так по-королевски заставлять играть с собой мальчика для битья.       - Настолько сильно ненавидишь меня?       - Чем ты не доволен? Условия будут равные. Если выиграешь ты, то я...       - Все, все, замолчи! - Рональд раздраженно дернулся.       Он всем видом старался показать, как относится к этим «равным условиям».       - Тебе это доставит удовольствие при любом исходе, да, Малфой?       - Десять баллов гриффиндору. Ты угадал. Все же с соображалкой у тебя не так плохо, как кажется со стороны.       - Это бред, - продолжал негодовать Трофей. - Неужели ты серьезно?       Я что, все еще недостаточно убедителен?       - Играем на минет!       Уизли тут же зарделся. От праведного возмущения или стыда?       - Я не...       - Ты не так боишься проиграть, как выиграть, и получить удовольствие от своего выигрыша, я прав?       Трофей насупился от злости и капельку от смущения. Типичный Уизли. Одно дело ходить с голой задницей, другое – понимать, что тебя хотят трахнуть ребята из раздевалки. Бестолковый канопушка долго этого не осознавал, пока ему прямым текстом не сказал Нотт. Тео долго злорадствовал и подшучивал над оболтусом, доставая его неприличными предложениями.       Рыжик молчал, ковыряя сапфир, беззвучно шевеля губами. Можно было спорить на что угодно – он считает до десяти, успокаиваясь. Даже не догадываясь, насколько соблазнителен сейчас.       - Я знаю, для чего ты это делаешь. Хочешь, чтобы я откупился от тебя информацией о Дарах, - прозорливо заметил Рональд.       Умная Ласка.       Цель была именно такая. Но как же непросто дразнить Уизли, ходя по грани, и не желать ступить за нее.       - И что? – укротитель плавно поднялся с кресла и поймал за ошейник своего спесивого и сообразительного льва. – Хочешь выдвинуть свои условия игры? Чтобы я передумал, тебе нужно предложить нечто по-настоящему стоящее.       - Я не собираюсь ничего предлагать.       Неужели в голосе проскользнуло отчаяние?..       Драко подавил сомнения и подступил еще чуть ближе, наматывая цепочку на кулак. Все беспокойство и лихорадочность веснушки ощущались буквально в воздухе. Такой независимый и гордый, он был в его власти. Малфою это нравилось. Но самое приятное заключалось в потенциальной угрозе, таящейся внутри, как яд в цветках белладонны.       - Тогда играй, Уизли. Я приказываю, - свободная рука скользнула вдоль точеного тела подавшегося назад пленника, не пропуская грудных мышц, подвижную лесенку ребер, дрогнувший живот, и замерла в опасной близости от паха.       - Хоре… - попытался огрызнуться Рональд, но его скрутило болью.       - Не забывай о запрете на оскорбления, - Драко прекратил лапать Трофей и ласково потрепал его по волосам.       Мало с чем можно было сравнить удовольствие лицезреть, как громкий и хамоватый грифф давится словами.       - Мордред! – выплюнул он. Ругаться в пустоту пока не запрещалось. – Мордред и Моргана!       - Оставь предков в покое.       Малфой довел рыжика, увлеченно проклинающего весь мир, до его места на полу и отпустил поводок. Уизли без утомительных пререканий сел, оперся на кресло, подогнув под себя одну ногу. Вот теперь костюм стало жаль.       - Если ты так сопротивляешься, может, стоит сыграть на что-то другое, - и, изобразив глубокие размышления, хозяин мэнора медленно произнес: - Безудержный секс на всю ночь, если выиграю я, - спокойно предложил, оживляя миниатюрные армии на овальном столике с нанесенными на его поверхность клетками.       Веснушку тряхнуло, но он остался неподвижен и подозрительно спокоен.       Блики от свечей ручейками разбегались по отполированным поверхностям, по резным фигуркам, послушно ожидающим новой партии, опасно плясали в голубых глазах, как эльмовы огни в грозовую ночь.       Молодой лорд не ожидал, что так заведется, ему казалось, он чувствует, как расширяются его зрачки, а кровь зашумела в ушах. Это был совершенно спонтанный экспромт. Но не вызвавший ни капли противоречия.       - Но если выиграешь ты, то на один вечер я оставлю тебя в покое.       Драко начал верить в собственный блеф, распаляясь, как уголек под мехами. Неплохая замена играм в Берлоге. И перестал жалеть, что не владеет ментальной магией. Вытягивать информацию из Трофея оказалось довольно интересно. Закатал рукава и устроился поудобнее.       - Белые ходят первыми, - любезно подсказал он, благодушно улыбаясь, хотя улыбка получилась какой-то рваной.       Черное войско на доске вскинулось, готовое к ожесточенному бою.       Рональд сжал кулаки, его взгляд метнулся к изображению змеи на руке хозяина мэнора.       Что выберешь, Ласка? Проговоришься о Дарах или же будешь пресмыкаться и унижаться перед врагом, но продолжишь доблестно молчать?       Уизли явно боролся сам с собой. И эти терзания продолжились бы еще неизвестно сколько, но хозяин мэнора стал терять терпение.       - Принимай решение скорее, Трофей. Ты в моей власти. Я в любой момент могу пригласить ментального мастера. Он выковыряет, если понадобится, нужные мне воспоминания. А если ты будешь закрываться, то я сниму с тебя ошейник и спокойно смогу применить пыточные. В течение часа ты впадешь в полубезумное состояние и ничего не сможешь утаить. И мне будет не жаль, если это случится. Потому что никому нет до тебя дела, - на последней фразе в сердце кольнуло.       Драко преувеличивал. Он предпочел бы пока обойтись без вмешательства ментального мастера и связанных с этим сложностей. А еще существовала вероятность, что без ошейника «герой» сумеет провернуть очередной невероятный побег. Но каждое слово било в цель, и Малфоя это почему-то не веселило.       Черты лица рыжика болезненно исказились. Он судорожно вздохнул и отвел загнанный взгляд. Мужская версия обесчещенной Лукреции, готовой наложить на себя руки.       - Я расскажу все, что знаю, но мне нужны гарантии.       Драко мысленно ликовал: способ мягкой травли сработал. Но отчасти это и разочаровывало. Играть на то, чтобы конопушка оказался в его распоряжении, было бы крайне занятно. Тем не менее, способность правильно расставлять приоритеты крепко засела в нем. Избавление от Черной Метки важнее смешанных чувств и противоречивых желаний. Он должен завести наследника, если хочет остаться магом до конца своих дней, потому, прежде всего, необходимо вытравить с кожи мерзкое клеймо. И сделать это нужно до того, как Повелитель вновь даст о себе знать.       - Смелее, Уизли. Продолжай.       Каждая часть тела рыжика выдавала волнение, и оно резонировало с его собственным. Ласка все еще вел внутреннюю борьбу. Его рука застыла на ошейнике.       - Я отпущу тебя сразу, как только ты все расскажешь, - хороший стимул для решающего действия, хотя произнести это оказалось нелегко.       Но Уизли отмалчивался, тянул время и жилы из своего хозяина.       - Ты не веришь мне? Хорошо. Я могу поклясться. Непреложный обет тебя устроит?       - Нет. Магия обетов слишком… радикальна.       Уже не так наивен. Похвально. Но лучше бы тебе не хитрить, Уизел.       - Пусть Магия Азарта нас рассудит, - неожиданно предложил гений сложной мысли. - Одна партия в шахматы.       Драко прищурился.       - Ты еще помнишь, что нам нужно только скрепить сделку?       - Все просто, - Рональд облизал губы и подался вперед. - Игра лишь формальность. Договоренности могут быть любыми.       - Пусть так. Я должен узнать о Дарах при любом исходе, - сохранял мнимое спокойствие. Возбуждение и нетерпение, как шайка лихих пиратов, потихоньку начали завоевывать форт-посты в разуме. Сегодня он все же сыграет с Уизли.       - Я хочу на свободу, ты – жаждешь найти Дары, зачем бы то ни было. Тебе всего лишь нужно уступить мне. Я выигрываю, рассказываю все, что знаю о Дарах, а ты в тот же момент отпускаешь меня.       - Не спеши, - Малфой коварно улыбнулся. – А если ты проиграешь?       - Я выиграю, - насупился грифф. – Или ты собрался играть в полную силу?       - Условия должны быть оговорены, Уизли, тебе ли не знать.       - В таком случае, если я проиграю, то… - веснушка растерянно запнулся. - Ты рассказываешь о Дарах и остаешься здесь еще на один день, - оскалившись, закончил Драко. Зачем-то ему были нужны эти лишние двадцать четыре часа. Он был готов бороться за них.       Храбрый лев скуксился и горделиво вздернул нос.       Удивительно приятно хоть в мелочах, но навязать свое мнение.       Рональд схватил пешку и сделал первый ход, прежде чем молодой лорд успел посмаковать мысль о душевных мучениях закадычного недруга. Магия зачарованных шахмат расценила это как принятие высказанных условий, даже таких нетипичных. Азарт покровительственно взял шефство над играющими.       Исходя из того, как активно Уизли разыгрывал дебют, разнести соперника он собирался задолго до перехода к основной части партии. Ему удалось выстроить неплохую цепочку из пешек, стремительно пытаясь захватить центр поля, ограждая своего короля от фигур Драко.       У Малфоя перехватило дыхание. И от пыла игры, и от осознания, что Трофей способен раздавить его, не особо напрягаясь. Он знал о его таланте в шахматах. Но никогда не играл с ним, и не догадывался, что тот поступает с оппонентом как голодный бульдог с костью. Раб был серьезно настроен получить свободу еще до ужина.       Нет уж!       Ощущение утекающей сквозь пальцы власти подстегнуло к более решительным действиям. Отпускать рыжика не хотелось, совсем не хотелось, по крайней мере, не сегодня же.       Ситуацию спас переход в отчаянное и, в некотором смысле, успешное сопротивление путем совершения нелепейших, лишенных стратеги ходов.       Веснушка зыркнул на него, все прекрасно понимая, до предела сосредотачиваясь, раскручивая ротор мышления на полную.       Драко потерял легкие и тяжелые фигуры, у него остались только четыре пешки и, конечно, насмерть перепуганный король, жмущийся к краю поля. Зато удалось лишить осатаневшего Уизли ферзей, и его наступление резко увязло, как в трясине. В конечном итоге предводитель «белых» навис над доской, шаря по ней зондирующим взглядом. Его рот был прикрыт тыльной стороной ладони.       Малфой же, вместо того, чтобы тоже попытаться просчитать варианты, а их осталось немного, спорил сам с собой: не прикусил ли рыжик кожу?       Уши Рональда помаленьку розовели, а его правая нога начала отбивать быстрый ритм о ковер. Он обреченно поджал губы и сделал ход на одну клетку – все.       «Солдаты» замерли, ознаменовывая этим конец партии и взаимный пат.       Малфой медленно провел по волосам, будто не веря в произошедшее, и откинулся в кресле. Они загнали друг друга в угол. В этом было что-то кармическое, из прошлой жизни, когда подростками, в своем нежелании уступать кому бы то ни было, совершали бестолковейшие поступки. Драко нарвался на гиппогрифа, стремясь стереть с лица Уизли восхищение шрамоголовым, покорившим жирную птицу. Сам предложил организовать и возглавил на пятом курсе инспекционный отряд из лучших слизеринцев, лишь бы прижать к стенке очкарика и долговязого, которые посмели раньше него додуматься сколотить вокруг себя группу единомышленников.       Только в одном им не пришлось соревноваться – в клуб Слизней не пригласили обоих.       Трофей подскочил и опрокинул доску на пол, а сам подлетел к окну, распахивая плотно закрытые шторы.       Драко безучастно посмотрел на валяющиеся на полу бесценные средневековые шахматы. Он и сам был не против что-нибудь швырнуть, желательно в стену, желательно стеклянное.       - Какого черта, Малфой, все окна в этом доме зашторены?! На дворе день! – выкрикнул Рональд, опираясь на раму и опуская голову. - Какого черта, Малфой? – повторил уже шепотом.       Он должен был уступить, да?.. Что ж, похоже, это не для него.       Может, предложить еще одну партию, или сначала, повинуясь привычной защитной реакции, поиздеваться над ожиданиями рыжика?       Не успев выбрать, Малфой был ошарашен более чем решительными действиями Уизли, начавшего быстро собирать разбросанные фигуры и выставлять их на поднятой доске. Естественно, делая все это руками.       Молодой лорд созерцал происходящее молча, не считая нужным помогать магией.       Закончив с выстраиванием армии на клетчатом поле боя, Трофей выпрямился в полный рост и, упрямо посмотрев на хозяина мэнора, потребовал:       - Еще одна партия. На тех же условиях.       Требует он, значит.       Драко не спешил с ответом. Картины с изображениями каких-то скучных пасторальных пейзажей притянули все его внимание.       Нарисованное облако закрыло акварельное солнце над унылой поляной со стогом сена. Поднялся ветер, срывающий листья с деревьев на заднем фоне. Полил дождь, пригибающий ветки к земле и мнущий пушистую копну сухой травы. Все пришло в движение, сюжет на холсте стал интереснее.       - Я меняю условия.       Что бы сказал отец на то, что сын опять упрямится, как осел, на пустом месте?       Драко подступил к Трофею, зашел ему за спину и положил руки на острые плечи, налившиеся напряжением под ладонями. Худоба Уизли напомнила, что его состояние все еще далеко от нормы и неизвестно, как долго он «гостил» у Лестрейнджей. Это волновало Малфоя, как и то, почему оборотни продали рыжика именно братьям и до чего опустились последние в отношении пленника, один ли он против целого мира или рядом оставался хоть кто-то близкий? Но не мог показывать свое небезразличие. Лучше уж роль мудака, чем понимающего друга по несчастью, тоже когда-то прошедшего через ад. Тогда Драко морально не сможет продолжать что-то требовать от него.       - Я не буду поддаваться или уступать тебе. Но сыграем мы в игру, которая не заведет нас в тупик. Бросим кости.       Рональд, не раздумывая, коротко кивнул, наверняка, мысленно стоя одной ногой за порогом.       - Моя комбинация цифр – четная, - он ту же сделал ставку.       Драко призвал кожаный мешочек и извлек из него пару обсидиановых многогранников с золотыми каплями на каждой стороне, обозначающими числа. С удовольствием покатал их на ладони, ощущая скольжение прохладных, идеально гладких граней. Подобному воплощению прекрасного можно доверить определить исход этого дня. Но сделав всего пару шагов, вдруг почувствовал головокружение и отвратительную слабость. Кости со звонким стуком отскочили от шахматного столика и, крутнувшись в воздухе, упали на ковер. Силой воли удерживая себя от обморока, хватаясь за спинку ближайшего кресла, как за спасательный круг, увидел обеспокоенное лицо Уизли, неуверенно приблизившегося к нему.       Время остановилось, все звуки разом стихли, сознание заполнил клубящийся черный туман, сквозь который начали прорываться фейерверки невыносимо ярких образов, причиняя искристую боль. Их было много, они проносились мимо с такой скоростью, что его затошнило, и голова затрещала по швам. Он ничего не мог понять в мелькающем пестром калейдоскопе, а главное, причин, почему это с ним происходит. Только когда картинки замедлились, в них стала очевидна единственная константа – рыжие вихри волнистых волос и добрые голубые глаза. Чистая признательность и столь же прозрачная искренность, направленные на него, Драко, мать его, Малфоя – Пожирателя Смерти. Так же стремительно, как и появились, мириады отдельных пазлов смешались в безумное окончательно парализующее тело и разум видение.       …Он едва сдерживается, когда замечает, как Поттер притягивает Уизли к себе за плечи, нашептывая что-то, отчего светлое лицо озаряется. В голове одна мысль – схватить развесившего уши дурачка за локоть, выволочь из обеденного зала и устроить полномасштабный разнос. А как иначе донести до него понимание, что он не должен больше вести себя столь развязно? Но таким образом можно испортить то немногое, дрожащее, словно свеча на ветру, что удалось достичь. Слишком разное у них понимание «развязного». К тому же у него пока нет ни прав, ни способов влияния на рыжика, но это поправимо.       Конопушка ловит его свирепый взгляд и бледнеет, неловко ерзая на месте, однако отстраняется от цепких лапок. Малфою нравится, что Уизли уже научился различать его взгляды. Шрамоголовый воспринимает вспышку агрессии за обычную, неизменно возникающую перед матчем, и отвечает тем же, подогревая ревность Драко, согнувшего в руках десертную ложку.       Панси косится на Золотое Трио и понимающе ухмыляется. Впервые юный наследник готов ударить девушку и наорать на нее, чтобы та не лезла в чужие дела. Заноза уверена, что алознаменные притягивают его чрезмерное внимание из-за очкарика. О, Мерлин, он и пальцем не коснется полукровки Поттера! Только если не намерен сломать ему нос.       Гнев подпитывает мыслительный процесс. Он уже знает, что сделает, чтобы обойти дружка Рональда. И не будет тянуть с этим до Рождества…       Третий день счастливый после победы своей команды, Уизли ходит исключительно расправив плечи и сверкая белозубой улыбкой. И бесит. Как бы не придушить распустившего хвост балбеса. Тео опять пристает к нему с неприличными предложениями, на полном серьезе, чего святая простота не понимает и обижено бурчит в ответ банальные угрозы. Малфой не намерен терпеть это. Не раскрывая себя, на правах старосты и новообращенного Пожирателя Смерти предлагает заигравшемуся Нотту заткнуться и не доставлять факультету проблем…       Выловив наконец-то оставшегося одного веснушку в коридоре, Драко тащит его в выручай-комнату. В голубых глазах плещутся неуверенность и опасения. Он еще не привык к новому «другу», но не вырывается. Хороший признак. Есть отличный способ укрепить его.       Слизеринец, чрезвычайно довольный собственной сообразительностью, вынимает заранее спрятанный внутри подарок, со словами: «Вместо той, что я сломал».       Теперь вратарь будет успевать ловить все мячи. Об ущербе для собственной команды Малфой не думает.       Длинные пальцы Рональда ласкающе скользят по древку новой гоночной метлы. Драко жалеет, что эти касания достаются не ему. Но он способен набраться терпения.       Не самая лучшая и дорогая модель, но именно такая не привлечет к Уизли лишнее внимание и он примет ее без горделивых препираний.       Произведенный эффект больше ожидаемого. Рыжик смотрит на него как на мессию. И возникает какое-то неприятное подозрение «покупки» чувств. Так просто, так предсказуемо, так дешево? Но причина искренней благодарности оказывается в другом. И Драко стыдится самого себя.       «Ты нашел их», - выдыхает конопушка, прикусывая нижнюю губу, и сжимает в кулаке прицепленные к сиденью старые игральные кости на брелоке…       - Малфой, что с тобой?       Драко в ужасе отшатнулся от настоящего всполошенного Уизли. Слишком странное наваждение он увидел мгновение назад. Будто побывал в другом мире, и теперь эта парадоксальная реальность пыталась выбраться из его головы наружу, как голодный боггарт из темного подвала.       Малфой наступил ногой на что-то твердое на ковре. Его сердце сбилось, когда он опустил взгляд и увидел игральные кости, упавшие в высокий ворс на ребра. Опять ничья?       - Игра окончена. Возвращайся к себе.       - Что с тобой происходит? – даже не думая подчиняться, спросил немного потрясенный Трофей, приближаясь.       Язык прилип к небу, молодой лорд утонул в глазах, будто подкрашенных ультрамарином. Все в рыжике приобрело излишнюю контрастность и слепящую яркость, получило новое значение, приятно отзывающееся внутри, как ритмичные удары десятка барабанов. Самообладание почти со слышимым треском разлетелось на мелкие осколки, шипами впившиеся в пульсирующий мозг. Смешивая боль и беспричинную радость. Даже Драко не был настолько изобретателен в пытках.       - Я приказываю! – выкрикнул он, стремительно покидая синюю гостиную и направляясь в кабинет отца, к единственному камину в доме, открытому для перемещений.