Профессор Колин Грейвс

Если напрячь воображение, любое разбирательство в суде можно представить, как магическую дуэль. Только сражение идет не на палочках, а на ручках. И вместо заклинаний – выдержки из нормативных актов. А еще можно представить, что адвокаты – это секретные агенты… В голову Эзры не прекращают лезть эти идиотские сравнения. Наверное, у него психоз. Грейвс и Депп выходят из зала вместе, но когда прокурор возвращается один, парень бьет тревогу и отпрашивается поискать своего адвоката. Он находит Колина за дверью – у стены, с прижатым телефоном ко лбу. Мужчина стоит, совсем как Миллер после того разговора с матерью. Колин или не знает, как ему быть, или уже все решил. Эзра осторожно трогает его за плечо. Грейвс поднимает голову. В коридоре никого, и парень вдруг ощущает необъяснимый порыв: он должен помочь Колину, он должен его поддержать… - …Ты сошел с ума? Мужчина вскидывает подбородок, пытаясь не дать поцеловать себя прямо перед дверью суда. - Я пытаюсь быть романтичным, – улыбается Эзра. – Ну, как в фильмах… Ну же, мистер Грейвс! Он выше Колина буквально на пару сантиметров, но это решает все. Эзре достаточно прижаться губами, чтобы чужие руки тут же схватили его за бедра и притянули ближе. Грейвс целует его, но это совсем не романтично – это жадно и отчаянно. Когда мужчина отстраняется, Миллер тяжело дышит. - И после такого я еще сумасшедший? – ненатурально возмущается он. - Сумасшедший… – вдруг повторяет за ним Грейвс. – Сумасшедший. Точно! Миллеру самое время оскорбиться, но мужчина обращается не к нему. Он хватается за телефон и набирает чей-то номер. Кажется, Эзра натолкнул его на какую-то идею. - Алло, мистер Скамандер? – говорит Колин в трубку. – Вы в университете? Отлично. Возьмите с собой анкету Миллера и приезжайте по адресу... Я скину его по смс. Это срочно. Прошу вас. Он заканчивает вызов, а парень хлопает глазами: - А зачем вам понадобился наш зоолог, сэр? У кого-то здесь сбежал хомячок? - Вообще-то, Миллер, он не зоолог, а ученый-психолог, изучающий зоотерапию. Пиквери уже давно назначила его членом вашей приемной комиссии. Он проводит тестирование абитуриентов, и у него должны быть ваши результаты. На их основе мы докажем ваше психическое расстройство. После этого речи о тюрьме больше не будет. Вам назначат курсы терапии. Это максимум. От его слов у Эзры вырастают крылья. Он раскрывает объятия – может, он и псих, но самый счастливый в мире. И хотя мужчина пытается его не подпустить, это не так просто. Грейвсу приходится приложить все силы. - Вы рано радуетесь, Миллер! Вам все равно назначат взыскание... Это все так неважно!.. Они возвращаются в зал суда, и Эзра едва сдерживается. Грейвс просит присутствующих подождать еще некоторое время. Это вызывает возмущение – в особенности у прокурора, но, пока они соревнуются в компетентности, проходит двадцать минут и Скамандер появляется в дверях, как и обещал. В руках у него потрепанный временем чемодан. Это самый чудной тип, которого только могли взять в психологи. Он всегда нравился Эзре, но сейчас нравится особенно. Зато Депп смотрит на англичанина скептически. Он не верит, что у того может быть припасено нечто, что свяжет ему руки. Однако это именно так. Представившись по протоколу, Скамандер подходит к судье вместе с Грейвсом. Он заметно нервничает. - Добрый день, - здоровается он еще раз и начинает рыться в своем чемодане так, словно тот бездонный. – Я... вот, я принес папку с тестированием мистера Миллера. - Ваша честь, я прошу приложить это к делу, - вступает Грейвс. – Это тест из университета, по которому прослеживается психическая неустойчивость моего клиента. Срыв мистера Миллера в магазине был… - Я протестую, - вмешивается Депп. – Это старые данные, им больше года. - Я могу провести дополнительное тестирование прямо перед слушанием, если вы настаиваете, - улыбается Ньют. Прокурор смотрит на Скамандера с ненавистью. - Хорошо, проводите, – судья принимает бумаги. – Думаю, это внесет ясность в данный инцидент. В бланке делается росчерк. На этом предварительное слушание окончено. Сообщив дату следующего заседания, суд уходит, и Депп также устремляется к дверям. - Мы еще увидимся, - обещает он Колину и Ньюту, проходя мимо них. Обязательно. Грейвс усмехается. Он благодарит Скамандера и, отпустив его обратно к жене и зверушкам, возвращается к Эзре. Парень виснет на нем так, будто они уже выиграли дело. И хотя до этого еще далеко, мужчине не хочется омрачать его радость. - Спасибо-спасибо-спасибо! – горячо повторяет горе-студент в его шею. Грейвс со вздохом гладит Эзру по спине. Он тоже волновался... Все уходят, и они остаются в зале одни. Взгляд Миллера меняется, он смотрит лукаво. Парень замышляет очередную шалость, но после всего Колин не склонен ему отказывать. Он сам тянется к его губам, как вдруг взгляд юноши падает куда-то за плечо Грейвса. Его зрачки расширяются – и он отшатывается. Позади Колина только дверной проем, и мужчине приходится обернуться, чтобы понять причину его испуга. - Эзра, подойди ко мне. Немедленно. В дверях зала заседаний стоит приемная мать Миллера. Грейвс получил ее фото утром по факсу. Они не знакомы, он не помнит ее номера, но парень кидает на мужчину обвинительный взгляд. - Я не звонил ей. Думаю, ее известили, потому что тебе нет двадцати одного… Колин пытается объясниться, но парень обходит его, не дослушав. С ним вновь происходит эта метаморфоза – из задорного гуляки он превращается в мальчика, которого слишком часто наказывали в детстве. И Грейвс ничего не может с этим поделать – он посторонний, пока Миллер не даст ему повода вмешаться. - Мне стыдно за тебя, Эзра, - мать качает головой, когда парень подходит ближе. – Этот институт тебя испортил. Я хочу, чтобы ты забрал из него свои документы. А еще ты должен во всем сознаться суду. - Но мама!.. - Хватит, Эзра. Дома я отучу тебя от греха. Грейвс дергает губами. Он ждет хотя бы намека на то, что Миллер нуждается в его участии. Он не вправе рушить их семью, насколько бы больными ни были эти отношения. Но Эзра молчит, повесив голову. Тогда Колин решается сам. Он просто не может стоять в стороне. - Простите, миссис Бэрбоун, я адвокат мистера Миллера, - мужчина встает к ним третьим. – Мне бы хотелось узнать, как вы собираетесь отучать моего клиента «от греха»? Понимаете, дело в том, что он участник важного заседания и… - Никакого заседания не будет, - поправляет его женщина. – Эзра будет наказан мной и Господом за грехи свои, а потом людское правосудие свершится над ним в полной мере. Грейвс снова бросает взгляд на парня, но тот молчит. Тогда он откашливается: - Прошу прощения, я правильно расслышал – вы будете наказывать его сами? Своими руками? - Да. Никто не сделает этого лучше, чем мать, - спокойно говорит Мэри Лу, поглаживая сына по плечу. – Это самое справедливое наказание. А теперь простите, нам уже пора... «Нам уже пора», – повторяет голос с записи. Грейвс щелкает в кармане диктофоном. Ему даже смешно, что женщина попалась на столь дешевый трюк. Эзра смотрит на него с примесью ужаса и восторга. - Что это? Вы меня записывали? – изумляется женщина. – Это незаконно! - А еще незаконно применять насилие к несовершеннолетним членам семьи. За такое вас могут подвергнуть аресту и лишить опеки, - парирует Колин. Женщина бледнеет от его заявления, а Эзра испуганно трясет головой. Только это заставляет Грейвса смягчиться. Он выдыхает. - Я предлагаю вам сделку, миссис Бэрбоун: я не буду усложнять вам жизнь и прилагать эту запись к делу, а вы дадите мне и моему клиенту шанс отстоять свои права в суде. Все честно. С одним условием – на время следствия вы с сыном будете проживать раздельно. Для чистоты дела. В глаза Эзры возвращается привычный безумный огонек. Какое-то время его мать стоит всполошенная, а потом багровеет. Праведный гнев берет над ней верх. - На небе вас покарают за то, что вы делаете, - пророчит она. - Возможно. Но за то, что делаете вы, на земле вас покарают гораздо раньше. Женщина не находит, что на это ответить. Разозлившись, она тянет Миллера за собой, но тот не дается. Грейвс тоже разворачивается и идет в обход зала. Эзра догоняет его через пару секунд. - Вау, сэр! Это было круто! Но… Но ведь слушание кончилось! Вы бы не смогли приложить запись… - Я знаю, Миллер, - Грейвс хмыкает, не сбавляя шага. – Но ваша мать ведь была не в курсе. Пфф! Эзра ухмыляется. Эти юристы… Вот, значит, как Колин выигрывал дела. Парень следует за мужчиной к выходу. В последний раз он был таким смелым, когда менял фамилию. Тогда скандал был значительно крупнее. А сейчас – просто пустяк. Тем более, в этот раз он не один. Парень с улыбкой толкает адвоката плечом, но Грейвс слишком сосредоточен. Они вместе выходят на улицу и щурятся от полуденного солнца. Сегодня на удивление погожий день. - Это не мое дело, но я не понимаю, почему ты ее терпишь, - заговаривает Грейвс снова, перед тем, как сесть в машину. – Эта женщина ужасна. - Согласен. Иногда мне даже хочется ее убить, - признается Эзра, облокотившись на крышу авто с другой стороны. – Но потом я вспоминаю, что у меня есть сестры. Она не для всех плохая мать. Дело ведь только во мне… - Не глупи, Эзра, - Колин морщится. – Ты замечательный сын. - Спасибо, папочка. - …только попробуй назвать меня так на экзамене. - Да, папочка. - Мессершмитт! – терпение мужчины лопается. – В машину, живо! Когда-нибудь он все-таки огреет Эзру своим кейсом. Но пока парень с комфортом располагается на пассажирском кресле. Машина трогается и отъезжает от здания суда. Миллер понятия не имеет, где он будет проводить рождественские каникулы. Скорее всего, Колин попытается договориться с Пиквери о койке для него в кампусе… Но про себя Эзра решает сделать все возможное, чтобы встретить это Рождество в его пентхаусе. Они возвращаются в университет. В его родной Нью-Йоркский Хогвартс. Эзра разглядывает зимний пейзаж за окном и чувствует, что хорошая полоса в его жизни только начинается. Он скашивает глаза на мужчину рядом с собой и улыбается. Кажется, он наконец-то поймал свой золотой снитч. Конец.