Счастье, лежащее на дне

Lana Del Ray — 24       Следующие пару дней мне было ровным счетом все равно на саму себя и свою жизнь. Джаред был рядом, но и он не мог восполнить всю пустоту, образовавшуюся внутри. Было мерзко и отвратительно в собственном теле. Не приятно было касаться самой себя. Все беспокоились, и я понимала, что не должна вести себя, словно капризный ребенок, но вопреки мыслям не могла собрать себя в кучу… Джей говорил, что все наладится и убеждал меня в том, что я просто должна найти нить, которая поможет найти смысл существования. А я смотрела ему в глаза и понимала, что он является такой нитью, но сказать ему не могла. Как можно было продолжать все эти годы поддаваться его соблазну? Человек, который этим поступком окончательно испортил настоящую меня. И делал он это всегда, а это пугало больше всего. Он делал это с Ванессой, мной и теперь с Эмбер. Воспоминания губят людей. Воспоминания о нем убивали меня. Они разъедают изнутри и травят душу, заставляя забывать про реальность, отрекаться от внешнего мира. Я уже который день живу одним моментами, которые четко выгравированы в моей голове. День за днем, когда я ложусь на мягкие простыни постели и закрываю глаза, передо мной возникают события прошлого времени. Меня мучают кошмары, в которых я не увижу его больше никогда. И противоречивые отвратные сны, где он делает это снова и снова, совершая убийство моей души. Уничтожая остатки женской гордости. Это как война двух стихий… И неизвестно какая победит. Огонь, который жаждет убить этого мерзавца, или лед, готовый растаять от его пламени, убивающем при этом меня? Серые тучи нависли над Лос-Анджелесом и навлекали на город прохладу, ухудшающую настроение. В такой обстановке я чувствовала себя уютно, сидя на широком подоконнике балкона своей комнаты и размышляя о данности своих поступков. В это пасмурное утро Джареду впервые после случившегося нужно было уехать, а Зак был уже пару дней на съемках. Нина, которая приезжала, как только выкраивала свободную минуту, тоже была далеко от ЛА. Оставляя меня, я видела, как Лето переживал, метался по комнате, нервно крутя в руке телефон. Дана знала, что со мной можно и нужно делать, но тем не менее даже я, считала, что оставлять ребенка с неуравновешенной мной было не особо надежно. Но хотя бы ради неё я сползаю с насиженного места и возвращаюсь в комнату. Джаред как молния летает по комнате и, когда я ловлю его за предплечье, замирает. Расширяет глаза, удивляясь столь большому разнообразию действий от меня. — Джей, все будет нормально… Я контролирую себя, — охрипшим после долгого молчания голосом, произношу я. — Ладно… я спокоен… Ты говоришь со мной, может стоит чаще волноваться? — приближается, даже слишком близко… Обвивает большими ладонями лицо, касаясь скул. Меня всю перетрясывает от его прикосновений. Кажется, что вот-вот снова, все будет так же как и с Джонни. Этот физиологический страх блокирует всю логику и заставляет вздрогнуть. — Иди Джаред… ты спешишь, — робко произношу я, отстраняясь. Джей хмурится, но все же отходит тяжело вздохнув. — До вечера, Пандора, -вскользь замечает перед тем, как выйти из комнаты. — До вечера, Джаред… — я отвечаю это, когда он уже исчез из моего поле зрения, но точно знаю, что он слышал. Возвращаюсь к окну и снова на несколько минут выпадаю из жизни, просто глядя на город и залипая собственным мыслям. Когда я отмираю, то довольно сумбурными движениями нахожу в письменном столе пачку сигарет и прикуриваю. Устало выпускаю дым кольцами и выхожу из комнаты прямо с сигаретой во рту. Спустившись вниз натыкаюсь на Дану, которая видя меня вслух ахает расширяя глаза. Прохожу мимо игнорируя пронзительный взгляд запущенный в мою спину. На кухне меня учтиво ожидала бутылка дорогого виски, принадлежащая Заку и которую он где-то отхватил втридорога. Наплевать, ничего другого нет… Когда я возвращалась обратно, то слава Марсу, не наткнулась на сестру. Обронила пепел с кончика сигареты прямо на паркет и, тряхнув распущенными прядями, прошла мимо. Музыкальный центр в моей комнате был неплохим и вот он играет, громко выдавая звуки музыки и заставляя ритмично двигаться подобно изгибам души. «Governors — Is this love» — первый трек заставил тело покрыться мурашками, и я, наконец, почувствовала острую эмоцию, усмехаюсь сама над собой и допиваю янтарную жидкость на дне бокала. Я прикрываю глаза и двигаюсь равно в такт к музыке. «Filter — Happy Together» — второй трек заставляет согнуться и упасть на колени. Будто все тело замерло от неистовой боли внутри. Оно будто выталкивает целую волну эмоций. Слезы снова побежали по щекам, но это не те слезы истерики — это слезы безумия. Я поднимаю голову и усмехаюсь в потолок. Господи, почему ты создал меня такой дурой? Почему я не могла встретить Джареда раньше? Я срываю голос, подпевая последний припев с рокером. Мне так хочется просто заорать во все горло. «SWR — Tear You Apart» — дальше пара бокалов виски летят в организм без промедлений, и снова я прикуриваю. Лежа на паркете и выпуская дым, мне становится хорошо, почти не осязаемое улучшение, но душе стало легче. Хочется напиться, но я только лишь поднимаюсь с паркета. Когда эмоциональный припев срывается с колонок, я окидываю взглядом комнату, натыкаясь на белоснежный лист мольберта. Ноги сами несут меня туда, и я, словно безумец, начинаю рисовать… Мощный прилив энергии заставляет забывать о существовании произошедшего случая с Деппом. И в это время грязные раны в душе затягиваются. Взмахи рук и на чистом холсте появляются блики стихии. Это соитие двух бешеных ураганов, которые без всякого другого исхода уничтожат друг друга. Это война невластных над собой стихий с каждым новым взмахом руки становилась все более явной. И мне нравилось это чувство, потому что боль отступала, и на смену ей приходили эйфория. В один миг будто все мои жизненные ориентиры поменялись. Рисование дало толчок вытащивший меня из ямы смятения. То, что я металась между двумя своими категорически настроенными сторонами души. Теперь все прояснилось, и для меня абсолютно адекватно стало ясно, что я должна сказать Джареду… Отойдя от шока, я, наконец, взглянула на то, что сотворила. Даже для меня самой было непонятно, как не рисуя около года могла получиться такая тонкая и изящная работа. Если бы мне кто-то сказал, что я буду так рисовать, то я бы деловито покрутила пальцем у виска. Взглянув на время, я понимаю, что стрелка часов близится к шести вечера. Решаюсь взять в руки телефон и вижу пропущенный от Джареда… Недолго думая набираю его контакт и подношу гаджет к уху. Несколько протяжных гудков и он берет трубку. — Пандора? — Я мысленно представляю перед собой его удивленное лицо. — Ты звонил? — произношу я, прочистив горло. — Да, Дана, написала, что ты ведешь себя странно… Что ты делала, Панда? — выдает Лето, вызывая на моих губах улыбку. — Странно? Я просто немного подумала, в общем, приводила мысли в порядок. И, Джей, я хочу поговорить с тобой! — отвечаю я, подхватывая полупустую бутылку виски и выходя из комнаты. Алкоголь, на удивление, быстро отступил, и я была абсолютно трезвой. Не было похмелья, сушняка, все было прекрасно, и я нормально себя чувствовала. — Я уже почти закончил. Где-то через час приеду, — произносит он, шумно выдыхая воздух, будто отпускает волнение. Спускаясь по лестнице, я встречаю сестру, которая заприметив меня удивленно расширяет глаза. Я жестом руки прошу ее не уходить. — Ладно, жду… — буквально мурлыкаю в трубку я и скидываю. — Я не вела себя странно! — восклицаю я, делая удивленное лицо. — Пандора, после того, как ты сидела и не подавала признаков жизни часами, твои песнопения и выпивка казались странными, — разводя руками, отвечает она. — Плевать. Все уже позади… — нервно облизнув губы, выдаю я. — Ты все-таки расскажешь мне? Никто кроме Джареда и Нины не в курсе. Мне звонил Зак, он тоже ничего не знает, — буквально с наездом, произносит она. Мы с ней усаживаемся на диван, и я, собравшись, начинаю. Неловкие паузы сопровождались быстрым повествованием. Просто от того, что я не хочу упустить ничего важного и не рассказать Дане чего-то лишнего. Я не стала посвящать ее в грязные подробности, для нее еще должно жить детство… Она то и дело нервно хлопает ресницами, отгоняя наступающие слезы, а я, на удивление, совершенно безразлично говорю о произошедшем. Когда я заканчиваю рассказ, она крепко обнимает за шею, сжимая в теплых объятьях, которые дарят огромное количество энергии. Глядя на время часов, я могу уверенно сказать, что час уже прошел. Поднимаюсь в комнату, чтобы переодеться, и непроизвольно подхожу к окну. Всматриваясь изначально в персиковый небосвод, на котором уже показался полумесяц луны. Затем вдруг слышу крик мужского баритона, который более походил на рык и который я узнала бы из тысячи. Это был Джаред. Из моего окна не видно крыльцо дома, и я срываюсь с места бегом, слетая вниз по лестнице, перебирая разные опрометчивые варианты. Подлетев к окну на первом этаже в гостиной, я роняю челюсть на пол. Потому что там были Джаред и Джонни, первый из перечисленных активно бил второго повалив на землю. Паника… Вот что приходит в голову девушки в такие моменты. Что вообще Джонни здесь делает? Прямо в несуразной огромной майке, еле прикрывающей зад, я бросаюсь на улицу. Не в силах даже обдумать действия и бросая все это на импровизацию. Пролетаю мимо Даны, которая кушала пиццу и малость охренела. Выбила бы дверь, да силенок, наверное, не хватит. Я почти не помню каким Макаром стащила Джареда с Деппа, который только усмехнулся своим звериным оскалом. Видела глаза Джея в этот момент. И обхватив лицо ладонями с гребанными слезами на глазах, быстро выдала: — Джаред… Все хватит… Успокойся… — тараторила я. Вижу, как Лето хмурится, не понимая моей реакции, а позади стоящий и уже поднявшийся на ноги Депп выдавливает: — Преданная Пандора. — Я сжимаю зубы, пытаясь унять весь коктейль чувств, вызванный его близким нахождением. Но все же злость и агрессия побеждают меня. — Мерзкий ублюдок, — шиплю я, резко разворачиваясь к нему. — Никогда больше… Не приближайся к моему дому… Ко мне… и моим родным. — Сильно толкаю его в грудь так, что он отшатывается. Как дикая волчица, защищающая свою стаю. Столько гнева просыпается во мне. Вижу ошарашенные такой реакцией глаза Деппа, а чего он ждал теплых объятий, извинений и секса? — Убирайся! — снова гневно кричу я, ему прилетает ещё один толчок изо всех сил. Я не знаю, как я до сих пор не стерла зубы в порошок от такого сжатия. Резко разворачиваюсь и натыкаюсь на ещё одни дико удивленные глаза. Я не помню, совершенно не осознавала, как мы вернулись в дом. Что я говорила и что говорил Джаред… Полная апатия. Дальше только полу мрачная комната, нервно дергающий ногой Джаред, сидящий в кресле с широко расставленными ногами, и я с аптечкой в руках сижу около него на коленях. Ему прилетел один удар, слегка разбивший губу, а также костяшки на руках были избиты до синяков. Смачиваю ватный диск перекисью и подношу к губе. Вздрагивает и морщится. — Не будь ребенком, — строго произношу я и на его губах появляется легкая горькая улыбка. Когда с губой я закончила, смотрю на руку и понимаю, что нужен лед. — Я схожу за льдом, — тараторю я, соскакивая с места, и уже около двери меня останавливает голос, пробравший до мурашек все тело. — Ты любишь его? — Я чуть ли не теряю сознание от этого вопроса. Мысли в голове разбегаются в разные стороны. — Нет, — уверенно отвечаю я и оборачиваюсь к Джареду, он в полумраке выглядит как безумец с этим свирепым взглядом. — Ты уверенна? — хмурится и поднимается, подходя ближе. — Я уверенна. Да, раньше была сильная привязанность, но не любовь, теперь же этот человек вызывает лишь отвращение, — смотрю прямо ему в глаза и отвечаю, не задумываясь над словами, а значит отвечаю душой и сердцем. — А я значит служу для того, чтобы избавить тебя от жуткой привязанности. — Эти слова повергли меня в еще больший шок, чем весь сегодняшний день. — Нет. Я звонила сегодня и хотела поговорить. Я кое-что поняла сегодня. Благодарю судьбу за то, что она дала мне встретить такого человека, как ты. Мы знакомы не так давно, но такого родного человека я еще не встречала. Ты словно бушующий ураган, сносящий всё на своем пути. Мне никогда не угнаться за тобой, но глядя на тебя, я хочу творить. Джаред, ты вдохновляешь меня… Мне непонятно, как ты вытерпел эти дни моих капризов и идиотского поведения, но я за все тебе благодарна, — тараторю я быстро, пытаясь согнать мысли в единую кучу, и вижу, как в его глазах выражается все большее удивление и доверие одновременно. Стоять и смотреть в его глаза, которые смотрят в ответ с нескрываемым теплом и любовью, вот за что я бы продала душу.