Хирург-яойщик.

http://savepic.org/4502754.jpg Десять лет назад. Я шел в сторону столовой, когда зазвонил телефон. Это был мой парень. Мой уже бывший парень. — Марк, позволь все объяснить! Я его совсем не знаю, это было недоразумение! Я люблю только тебя! — почти рыдал он в трубку. Как же он меня достал. — Джонни, да я же тебя никогда и не любил. Мне нужна была подстилка, я ее получил. Или ты не заметил? О какой любви может идти речь, когда мы знакомы всего пару месяцев? Ну, ты там прости, я осознал свою ошибку и бла-бла-бла, все, прощай. Да, и не звони мне больше, — довольно усмехнулся я. Мой бывший был на два года старше меня, на моих глазах он целовался со своим одногруппником на недавней вечеринке. Зачем я буду мешать их счастью? Подстилка из него и так была никудышная. — Дэвис... Ты маленький сучонок! Чтоб ты сдох! — И тебе того же, — и я первый бросил трубку. Так, номер в черный список. В столовой я сразу подсел к своим ребятам. Я — капитан футбольной команды, секс-символ школы, да еще и би по ориентации. Ребятам я говорил, что лишь имею парней, но на самом деле всецело отдавался чувствам, как и с девушками. Мне нравилось дурить приятелям головы, будто я весь из себя такой крутой. Я знал, что никто из них никогда не сможет забраться в мой мир и построить там все обычно и статично. Я не любил все спокойное. Но Джонни был подстилкой и никем больше. — Я снова свободен, как ветер в поле! — сообщил я с победной ухмылкой. Парни одобрительно похлопали меня по плечам. Мне тут же дали мой обед; как хорошо быть капитаном — все за тебя всё делают. Я вальяжно развалился на стуле, прибирая к рукам теплую картошку-фри. — Кстати, у нас новенький, ты слышал? — сообщил наш полузащитник и указал мне за спину. — Некто Терренс Джастес. — Блондин. С голубыми глазами, — добавил вратарь, зная мою любовь к такому типу. Этот «голубоглазый блондин» сидел один, за два столика от нас, и его вид меня отпугнул. Какие-то даже не блондинистые, а мышиного цвета волосы, стянутые в неаккуратный хвост, футболка явно была ему велика размеров на десять, весь худой, в круглых очках с толстыми стеклами, джинсы протертые, а кеды явно прошлого века, а может, и позапрошлого. И аура вокруг него нехорошая. — И ты мне предлагаешь пристать вот к этому? — с презрением указал я на новенького. — Да он же ботаник! Не-не-не! — Дэвис, тебе слабо? — усмехнулся еще один нападающий. Внутри меня все закипело. Спорить на отношения было не в моих принципах, но какой я тогда капитан, если не смогу заполучить такого ботаника? Я же потеряю всякое уважение! Решительно встав из-за стола с подносом, направился к столику новичка. Он читал книгу — толстую, в черной обложке — и меня совсем не заметил. — Привет! Ты же новенький, Ти Джей, да? — дружелюбно поприветствовал его я, открывая газировку. Новенький вдруг шикнул на меня. — Прости? — Тсс! — возмущенно глянул на меня Ти Джей. — Не нарушай целостность моей иллюзии! — Что? Я с тобой познакомиться хочу вообще-то! — так, мало того, что ботаник, еще и фрик! Новенький тяжко вздохнул, прикрывая книгу. — Все люди знакомы посредством шести рукопожатий. Так что, думаю, мы знакомы. — Меня зовут Марк Дэвис... — неуверенно обронил я. Никогда не видел человека, столь агрессивно отвечающего на обычное дружелюбие. — Ага, постараюсь скорее забыть, — кивнул Ти Джей и снова уткнулся в книгу. Название было выведено золотыми буквами по-итальянски. Он еще и полиглот... — Читать за едой вредно... — Приведи мне десять экспериментальных доказательств этой гипотезы. — Ну... Так говорят... — черт, да он со всеми собирается так себя вести? Это же выпускной класс — должно быть как можно больше секса, знакомств и безрассудных поступков! Крутого из себя строит?! — Если скажут, что с крыши прыгать полезно для внутричерепного давления, тоже прыгать станешь? — Нет... — я обиженно захрустел картошкой. — Ти Джей, может, ты гей?! — Что? — новенький ответил мне заинтересованным взглядом. О, его глаза действительно голубые! — К чему вопрос? — бесцветным голосом спросил он. Кажется, парень ждал момента для особой колкости. — Ну... Ты такой нелюдимый... Может, у тебя комплексы на этот счет? — победно усмехнулся я. — Нет, просто я думаю, прежде чем что-то сказать, и не веду бессмысленные беседы, — презрительно фыркнул новенький. Ах ты гад! Я вырвал книгу из его рук и заглянул туда. Может, он там берет эти умные фразы. Однако... «Сенсей, не трогайте меня там... Мы же оба мужчины...» «Не волнуйся, Абе-кун, я буду нежен...» — твою мать, это два парня?! А что рука «сенсея» делает в штанах ученика?! И они собираются?.. — Где твои манеры?! — новенький отобрал книгу обратно и плеснул в меня соком, с выражением оскорбленной невинности бегом бросился из столовой. Что это сейчас было? Это он так из-за комиксов с теми парнями разозлился? Шум в столовой стих, все внимание было приковано ко мне. Пришлось картинно фыркнуть и вернуться к парням. Ну, новенький, он еще поплатится у меня! Однако Ти Джей оказался крепким орешком. Ладно, если он ведет себя так со мной, с учениками, но новенький дерзил учителям. Он изощренно оскорблял их, четко и ясно формулируя свое недовольство. За месяц его родителей вызывали десять раз, но Ти Джей, как ходили слухи, мог каждый раз убедить директора, что не намерен терпеть некомпетентность преподавательского состава. Даже через три месяца он оставался колючим, выскочка-ботаник стал для всех изгоем. Изгоем среди изгоев. Ти Джей же был этому только рад. Книжки в его руках менялись каждый день, и не всегда это были комиксы. Чаще и чаще я видел медицинские пособия и атласы. — Эй, Дэвис, ты слышал, что наш мудак рок слушает? — спросила меня однажды моя новая девушка, одна из группы поддержки. Я лениво повел плечом. К новенькому я уже успел остыть, и даже парни забыли про «спор». — Ну и что... Я тоже его слушаю. — А? — удивленно посмотрела на меня Анна. — Но все парни в твоей команде слушают реп, и я думала, что... — Меня вот больше заботит, что он явно собирается в медицинский. Как бы нам в один универ не попасть! — Я думала, что ты пойдешь со мной на факультет социологии, — обиженно надула губки девушка. — Ни в коем случае. Я хочу лечить людей и спасать жизни. Пусть это и не всегда весело, зато не однообразно! — гордо вскинул голову я. Анна фыркнула и ушла к себе в класс. Так у нас с этим фриком много общего... Нехорошо... Когда я ехал домой в один из еще теплых, но уже зимних дней, то увидел, как Ти Джей выходит из книжного с большими пакетами. Быстро притормозил и посигналил, привлекая внимание всех и его в том числе. — Эй, Ти Джей, садись, подвезу, — что я делаю?! А ладно, он все равно не сядет... — Спасибо, — благодарно улыбнулся новенький, кинул сумки назад и сел рядом. Так... И что я, блять, сделал?! Ти Джей был в теплой зимней куртке с отороченным мехом воротником, но шарфа и шапки на нем не было, поэтому щуплый парниша нахохлился, как воробушек. И стал в чем-то даже милым. — Ты успеваешь прочитать все эти книги за пару месяцев? Как тебе это удается? — осторожно спросил я, чтобы завязать разговор. Наверняка нахамит! — Там словари, манга, справочники и только несколько книг для легкого чтения, — улыбнулся он. Черт... А он мил. Такие щечки, губы розовые, глаза яркие, очки все портят! — Какое у тебя зрение? — заинтересовано спросил я, снимая с него очки, когда мы встали на светофоре. Ти Джей при этом очень мило зажмурился, заставляя меня улыбнуться. — Минус три... Это мои старые очки, новые я разбил при переезде... — смущенно поведал мне новенький. И когда он взглянул на меня, теребя порядку волос, выбившуюся из хвоста, я потерял дар речи. Он был из тех смазливых красавчиков, от которых все девчонки без ума, а парни хотят с ними подружиться, чтобы узнать секрет их обаяния. Да еще и так смущенно улыбался самыми уголками губ... Прижать бы его к сиденью и оттрахать! Это был тот самый тип парней, которых я всегда лелеял и мечтал о них. Он наверняка ранимый, чувственный и отдается со всей… — Дэвис, Дэвис, — Ти Джей потряс меня за плечо. — Зеленый. — А да... Я задумался, — мотнул головой я, трогаясь с места. — Да ты педик, — в своем обычном тоне усмехнулся Ти Джей после небольшой паузы. — Постоянно смотришь на меня, единственный пытаешься разговорить меня. Вы там, типичное быдло, поспорили на меня? — Да чтобы ты знал, у меня есть девушка! — разъяренно схватил я его за лацканы куртки. Его легко тряхнуло, этого хватило, чтобы Ти Джей сразу же вскрикнул. — Да я же пошутил! — нервно рассмеялся он. — Это было штука! Шу-т-ка! — Вот и славно, — кинул я на него грозный взгляд. Совсем не хотелось, чтобы этот насмешник смеялся над моей ориентацией. Мне казалось, что этот прохвост может запросто понять, что я не такой, каким пытаюсь казаться. Хотя он уже знал. Он все про всех знал. И именно это отпугивало людей от него. Подготовка к университету не оставляла времени на свидания. Лишь секс. Много секса в любом уютном местечке с самой классной девушкой школы — ставшей уже капитаном чирлидинга — Анной Перкинс. Раздевалка, туалеты, учительская, комната охраны, проекторная, за трибунами на стадионе… Раз пять меня все же ловили до того, как я в нее входил, и все можно было объяснить юношеским влечением к телу, но один раз нас застукали на самом пике. Кончить на глазах учителей и родителей Анны не удалось. После этого случая и секс свелся на нет, а это уже мешало мне жить спокойно. Но я смог добиться своей цели — поступить в медицинский, и, посылая с трибуны на выпускной всем знак мира, я уже видел свое будущее. Однако идея жить в общежитии с каким-то парнем мне не понравилась сразу. Я успел закадрить то ли Линдси, то ли Марту, но с девушкой жить мне не разрешили. Я знал это противное нервное биение сердца и сосущее чувство под ложечкой. Не паника, но ожидание того, что перевернет твой мир. — О! Вижу, мой сосед уже здесь! — в комнату вошел нагруженный сумками парень моего возраста. С первого взгляда он показался мне знакомым, но я так и не смог его вспомнить. Сосед был красавцем хоть куда, да еще и в моем вкусе: синеглазый загорелый блондин, выше меня на полголовы, широкоплечий, через белую облегающую майку просвечивали рельефы, достойные майамских пляжей и обложек глянцевых журналов. Блондин вскинул на меня голову и улыбнулся обворожительной улыбкой, поставил сумки и порылся в карманах, из коих извлек очки в тонкой оправе. Ох, прямо как по заказу! Сосед внимательно присмотрелся ко мне, а потом улыбнулся шире, в его глазах промелькнуло узнавание. — Какие люди! — воскликнул он, кидаясь ко мне. — Марк Дэвис! Я думал, что ты пошел в спортивный колледж! — Прости? Мы знакомы? — изогнул я одну бровь, не мешая ему трясти мою руку. С такой жизнерадостной улыбкой я бы никого не забыл! — Конечно! — он засмеялся, а потом смущенно провел рукой по собранным в хвост светлым волосам. — Ну, немудрено, что ты меня не узнал. Я — Ти Джей. Терренс Джастес! — Иди ты... — вырвалось у меня. Да-да, определенное сходство есть, но... Я кружил вокруг него, силясь понять, куда же делся тот худощавый колючий паренек. А как этот синий взгляд изменился! Осанка, общее впечатление. Быть не может! — Гормоны роста? — неуверенно предположил я вслух. — Что? — весело переспросил Ти Джей, а потом засмеялся. — Нет-нет, что ты! Просто скачок гормонов, запоздалый переходный возраст и майамское побережье, конечно же! Я провел все лето в Майами у родственников, а там не принято не заниматься спортом! И да, ты прости, что я себя так в школе вел. У меня тогда были проблемы в семье, вот и ходил такой... мудак, — он снова улыбнулся своей обворожительной улыбкой, смущенно отводя глаза. Если я оттолкну его сейчас, то не стану его другом и у меня будет шанс стать его парнем, а если приму как друга, то уже даже и заикаться не смогу об отношениях. И буду скрывать, что я би. — Мир? — но Ти Джей все решил за меня, потягивая мне руку для пожатия. Я лишь усмехнулся своим мыслям, думая, что долго наш «мир» не протянет. Но я бы никогда не смог и в пьяном угаре придумать, что мы будем настолько лучшими друзьями, что он будет моим бро, а я — его. И что эта многогранная солнечная личность станет моим личным фетишем почти на целое десятилетие. Однако он был совершенно из другого мира, далекого от моего, хоть мы были во многом схожи. Его ценности насчет семьи, отношений пугали меня своей серьезностью и давали мне право думать о нем лишь как об одноразовом партнере для секса, прекрасном, но все же мимолетном. В те времена, когда я забывал, что он мне стал роднее, чем кто-либо.