Хирург-яойщик.

http://savepic.org/4440773.jpg Я счастливо теребил ключи от машины, которые мне передал Дэвис. Благо хозяин бара решил, что такую машину без присмотра оставлять нельзя, и отогнал к себе в гараж, а потом позвонил в клинику, чтобы найти хозяина. Чувствовал я себя отвратно, ужаса мне добавлял укоризненный взгляд друга. Но он решил меня помучить, поэтому в полной тишине отвел в кафетерий. Мы сели за столик в дальнем углу помещения. — Ти Джей, — отстраненным тоном начал Дэвис, и я вздрогнул от непривычного звучания его голоса. — Если бы копы не знали, кто хозяин единственного в нашем городе форда семидесятых, плакала твоя малышка, — меткий и холодный взгляд в меня. — Зачем ты оставил своего орленка с ключами у бара? — Он не... — Я не договорил, — жестко прервал меня Марк, и я вжал голову в плечи. — Хозяин бара оказался бывшим копом и знал, что за птичка у него на стоянке, поэтому любезно присмотрел за ней и передал ключи мне. Это до каких ты чертиков напился, что цыпленок вынужден был ждать тебя всю холодную ночь на улице? — Дэвис приподнял одну бровь и сложил руки на груди, на этот раз точно ожидая объяснений, но у меня ком встал в горле. — Мой Ford T-Bird* шестьдесят пятого года, — слабо выдал я, рассматривая, как лопаются пузырьки пенки от кофе. Больше у меня ничего выдать из себя не удалось. Как стыдно-то! Это ведь не первый раз, когда я забываю ключи в зажигании, да и хорошо, что эта тварь его не угнала. — А еще какого хера плачу опять я? — еще более недовольным тоном вопрошал друг. — Сегодня была твоя очередь. — У меня украли бумажник... — Меньше пить нужно было! — презрительно фыркнул друг. Я увидел, как сильно дрожат мои руки от волнения. Пришлось отпустить кофе. — А еще телефон. — Лох — это судьба, Терри. — И новенький планшет... — я даже зажмурился, лишь бы не слышать насмешливого смеха друга. Но его не последовало. — Ты... Планшет лежал у тебя дома... Ти Джей, а ну-ка давай в подробностях вчерашний вечер. Ты от меня что-то скрываешь, негодник! — Дэвис старался сохранить строгий тон, но нотки любопытства отчетливо звенели в его голосе. Он тут же подался чуть вперед, буквально руша всю свою холодную стену осуждения. Я выдохнул свободнее. — Ну, вчера в баре я познакомился с одним мальчишкой... Гей... Блондин... Его только что бросил парень, а я ему признался, что хочу сменить ориентацию... И мы пошли ко мне... — Тебя обокрала шлюха? — подивился Дэвис. Я закрыл лицо руками, чтобы он не видел моих пылающих щек. — Да, черт возьми! Я думал, что и ласточку он у меня забрал! Но хоть в этом радость! Сначала все шло хорошо, — взахлеб начал рассказывать я. — Мы познакомились, пошли ко мне, он был невероятно милым. Переспали. Ну... Поза «69» меня вполне устроила... Он пошел в душ, а я совсем вырубился. Наутро нет ничего! Но я был бы не я, если бы узнал его имя! — Лол, ты переспал с первым встречным парнем, даже не спросив имени? — брови Марка плавно ползли вверх, и казалось, что жесткого презрения мне уже не избежать. — Растешь в моих глазах, малыш, — одобрительно кивнул друг, как-то победно прихлебывая кофеёк. — Что?! Ты-ты сейчас издева-ваешься?! — вскрикнул я трясущимся от волнения голосом. Но Марк абсолютно серьезно пожал плечами. — Да ты раньше плевался даже на идею секса на одну ночь. А сейчас не только воплотил ее в жизнь, но и улучшил! — Дэвис похлопал меня по плечу и подмигнул. — Бро, ты обзавелся яйцами! — Дэвис, ты не вытягиваешь нужного из информации! — зарычал я. — Меня обокрали, да и... — У тебя сейчас такое лицо, будто ты призрака увидел, — расхохотался друг. У меня выступил холодный пот, и я схватил друга за руку. — Ты помнишь, что я всегда с телефоном? Ты же помнишь, что он для меня вместо фотоаппарата? — тараторил я, чтобы паника передалась Марку. — Там шестнадцать гигов порно с Фани... — Сколько?! — Дэвис подавился кофе и еще минут пять откашливался. — Шестнадцать гигов порно?! На телефоне?! — Ага... Там и ролевые игры, и легкий бдсм, фемдом... Боже, там же я снизу! — я краснел и закрывался руками. Дэвис смотрел то на меня, то в сторону, то на свой кофе, но ничего не уточнял. — К копам пойдешь? — спросил друг после затянувшейся паузы. — А толку? Чтобы мужики опять надо мной ржали всем участком? Таких по стране ходят тысячи, знай я имя... Может, он уже и из города уехал. Может, и не бросал его никакой парень, — я тяжко вздохнул. Если его целью было меня обокрасть, то почему он все же со мной переспал? Мог меня оглушить на пороге... — Бро, у тебя же ночная сегодня? — вдруг хитро прищурился Дэвис. Я кивнул. — Есть идея на весь мой рабочий день, чтобы ты не грустил. — Какая? — печально отозвался я. Дэвис поманил меня к себе. — Мы должны узнать наверняка, какой размер груди у Элли! — заговорщически зашептал Марк. Я нервно рассмеялся. — Дэвис, подойди к ней и спроси! Извращенец! — Нет, ты что, Ти Джей! — мигом возмутился друг, воровато оглянулся, будто бы кому-то нужно нас подслушивать. — Во-первых, это интимный вопрос, поэтому она или не скажет, или соврет. Во-вторых, раз она тестовым способом узнала размер наших членов, то и мы должны сделать это тестово! А именно — стырить ее лифчик! — Ты сходишь с ума, — фыркнул я. — Как мы это провернем? И откуда она узнала... Ну... Ты понял... — засмущался я. В набор моих комплексов так же входил и размер члена, поэтому обсуждать это, тем более с Дэвисом, не особо хотелось. — Да прошлое рождество! — легко бросил Дэвис. — Не помнишь, что ли? — Нет... — этот праздник я вообще вспоминал с трудом. Дэвис притащил меня туда уже пьяного и сделал еще пьянее, так что на утро я даже не мог пошевелиться от головной боли. — Последнее — танцы с главврачом на столе. — Это же было самое начало! — ужаснулся Дэвис. — И то, как ты с Амандой тискался, будто вы трахнетесь сейчас, тоже?! — Э... Так вот из-за чего она на меня глаз положила... — Ну... Мы там же выяснили, что она расистка, а у нас все хирурги — черные. Один ты белый во всех смыслах. А драку гинеколога с педиатром и подавно забыл! — Так они же девушки... — Они содрали друг с друга блузки, потом гинеколог у педиатра порвала лифчик... А затем они страстно поцеловались! — взахлеб рассказывал друг, и его руки тряслись от возбуждающих воспоминаний. — Господи, мы еще и врачи! — восхищенно присвистнул я. — И там был конкурс на самый большой член? — Как же можно было это забыть? — недоумевал Марк, укоризненно качая головой. Потом поделился со мной шепотом. — Мы трахнули Элли. Вдвоем. А у нее оказались эти смешные презервативы с линейкой. Вот так она и узнала. А мы должны спереть ее лифчик! — Так... — я потер виски, пытаясь усвоить столь простую вещь, как мое участие в аморальной оргии, которую я еще и не помню. Я, Дэвис и Элли... — У нее есть Спенсер! — Моли бога, чтобы он никогда не узнал! — испугался Дэвис. — Он же нам яйца оторвет! — О да... Глен может, — мурашки пробежали у меня по спине, когда я об этом задумался. — А... Нам с Элли понравилось? — Тебе особенно. Я даже боялся, что твой пьяный язык сболтнет об этом кому-то, но все обошлось. Наутро ты об этом не говорил, и мы решили, что эта тема табу. А ты все просто забыл, свинья пьяная. — Я не виноват в особенностях своего организма! — возмутился я. Интересно, сколько еще пьяных вечеринок я не помню? — Кстати, у меня на сантиметр длиннее, — ехидно усмехнулся Дэвис. — Ты монстр! — насмешливо кинул я. — Двадцать семь — это ни в какие ворота! — Чем природа одарила, — развел руками Дэвис. — А у Спенсера комплекс на этот счет. У него семнадцать, он считает, что это жутко мало. — Глен не видел члены японцев... Для них семнадцать — уже огромный! — захихикал я. — Но мы должны увидеть ее лифчик, чтобы понять, что нам красть! Я ведь могу и у Аманды его спереть и тебе подсунуть! — Тогда... У меня есть план! — Марк щелкнул пальцами, допил кофе и резко рванул с места. Мне допить горячий кофе залпом не удалось, поэтому пришлось еще и догонять этого извращенца. Невероятные планы друга всегда позволяли мне забыть о моих проблемах. Мы поджидали Элли в подсобке. Нужно было схватить старшую медсестру и снять с нее кофту. В свете раскрытой мне тайны я боялся, что не выдержу вида полуголого женского тела, и заметно нервничал. Дэвис был уверен в своем плане, как Гитлер в сорок первом, но это не прибавляло мне сил. И вот старшая медсестра подошла к двери. — Мальчики, а что вы... — Быстро! — скомандовал друг, мы затащили Элли в помещение и резко сорвали с нее кофту. Женский визг и удар коленом в самое слабое мужское место сработал быстрее нашей реакции. — Извращенцы! Ничтожества! — в сердцах крикнула Элли, выбегая из подсобки. Мы с Дэвисом с трудом приходили в себя от боли в паху. — Вот это удар! — Я не завидую Спенсеру во время ссор... Но ты видел? — Красный... Кружевной... — выдохнул я. Дэвис мечтательно облизнулся. — Они такие большие... Четвертый, не меньше! А эти рюши по краю заценил? — Ох, да... Никогда не улавливал столько деталей за пару секунд! Сиськи творят чудеса! — теперь предстояло самое сложное — подобраться к разгневанной медсестре и снять с нее лифчик. Дэвис усмехнулся и первым вышел из подсобки. Как обычно, мы играли на желание, и, зная изощренную фантазию друга, я не мог проиграть. Ходить по клинике голым — самое малое из его арсенала. До вечера я бегал по пациентам, преимущественно из интенсивной терапии, чтобы застать там Элли. Медсестра при виде меня гордо вскидывала голову и уходила, не откликаясь ни на что. У Дэвиса были такие же результаты, и к обеду мы решили объединить усилия. Хоть это и было нелогично со стороны приза, зато результат будет выяснен. — Давай подговорим какого-нибудь пациента ее облить! — Так, и? — Она пойдет в душ, разденется, тут мы лифчик и стащим! — Они закрывают женскую раздевалку, когда там кто-то. У девушек есть ключи... Аманда! — Нет. В прошлый раз она за Стивена попросила куни, а в этот раз сразу на секс потянет. Не, не вариант... — Зато она ничего у тебя не стырит после совместной ночи, логично? Ну... Разве что твое сердце! — дико рассмеялся Дэвис. Я обиженно сжал губы и набрал медсестру. И только когда мы договорились с ней обо всем, только когда я увидел самодовольную улыбку Дэвиса, я понял, что друг меня спровоцировал. — Я даже говорить ничего не буду. — Ублюдок, — конечно, его улыбка все скажет сама! Опять я попался на его уловку! Но наш новый план сработал идеально. Аманда сама облила Элли соком прямо из пакета, так что старшая медсестра стала мокрой, липкой и сладкой. Дэвис убежал на помощь пациентам, поэтому у душевой я один ждал нужного сигнала. Вот Аманда наконец вышла. — Зайди через пять минут, она только разделась, — расплылась в довольной улыбке медсестра. — И что мне за это будет? — Оу, — как же я боялся этого вопроса. Я потер лоб, придумывая отговорку. — Сводить тебя в кино? — Нет, — Аманда мне подмигнула и погладила по щеке. — Я принимаю только натурой. Нас же в прошлый раз прервали. Сойдемся, Терри! — она сунула мне в руку ключи и ушла, покачивая бедрами. И внизу на этот призыв что-то шевельнулось... — Парень, теперь я гей, и ты вместе со мной, — фыркнул я и зашел в раздевалку. О, это триумф, раз Дэвиса нет рядом! Шумела вода. На скамейке лежала только форма. Все нижнее белье висело рядом с душевой. Я мог быть обнаружен, поэтому шел предельно тихо. Медсестра мылась в дальней кабинке, и я не мог ее видеть, зато она меня — легко. Медленно подобрался к крючку, протянул руку… — Ой, а что это раздевалка открыта? — зашла какая-то любопытная женщина туда. И тут же крики, визги, мое быстрое бегство с трофейным лифчиком в руках. Добежал до пятого этажа, где был Дэвис. Очень надеюсь, что меня не рассекретили! — Дэвис! Дэвис! Дэ… — я добежал до друга и протянул ему добытое, — вис… Фух! — Молодец… Чулки очешуенны, — легко кинул терапевт и снова уткнул свой взор в планшет. Я отдышался и взглянул на то, что было у меня в руках. Это и правда были чулки. Тоже красного цвета с кружевной резинкой. Вот я лох же! — Но это чулки Элли! Говорю тебе, я перепутал их с лифчиком! — Да я тебе верю! Но нам нужен ее лифчик, Ти Джей! Это не считается! — Так чьи это чулки, говоришь? — раздался жесткий, с хрипотцой голос. Мы его знали. Его знали все, кто работал в этой клинике. И такие жесткие интонации означали только одно — нам крышка! Это был Глен Пол Спенсер, парень нашей Алисии. Ему было тридцать два года, главный юрист нашей клиники, по совместительству кузен одного из членов совета директоров. Правда, имени этого кузена никто не знал. Глен присутствовал рядом с главврачом на каждом заседании директоров, через Спенсера шли все бумажные операции в клинике — от приема на работу до историй болезней. Полновластным хозяином клиники был именно Спенсер, а потом уже шел главврач. Мужчина был ниже нас с Дэвисом, среднего роста, внешностью он никак не выделялся, но его глаза. Орехового, почти неестественно-желтого оттенка, казалось, выпивали из тебя всю душу, оценивали ее и, сделав фарш, возвращали обратно. Он был жестким, суровым, строгим. Благодаря его несгибаемому характеру, даже самые опытные адвокаты дрожали перед ним. Если в документах были ошибки — пиши пропало. Если он видел твою вину в гибели пациента, он сделает все, чтобы тебе назначили минимальное наказание, но потом сам тебя и накажет по всей строгости. Спенсер не любил шуток, хотя с нами еще, можно сказать, дружил. И он очень любил Элли. — Языки проглотили? Я такие как раз дарил Элли. — Это… Аманды… — выдал я. Дэвис мигом побледнел. Спенсер мог нас убить, когда дело касалось его женщин. И, судя по взгляду юриста, мне он не поверил. Глен сложил руки на груди. — Пришел я, значит, за своей самкой, ибо какой день она задерживается на работе, а тут вы, два извращенца. А лифчик вам ее зачем? — горящий взгляд желтых глаз, и я судорожно придумывал план отступления. — Глен, это не то, что ты подумал! — Мы просто… поспорили! Какой размер груди у Элли! — Да-да, просто поспорили! Удар в живот мне, удар по лицу Дэвису. И завершающий — головами об стену. Спенсер вытирал руки об брюки, будто ему было совсем противно нас трогать. — Все стереть, — сказал он в камеру. И охранники его послушаются, его здесь все слушались. — Еще раз я увижу, что вы домогаетесь мою самку, и я вам сделаю химическую кастрацию! Чулки, — протянул он руку, и главный предмет мужского фетиша тут же оказался у него. — Хорошие мальчики. — Глен... — прохрипел я, держась за стену. — А какой размер все же у Элли? — Э... — Спенсер отвел глаза в сторону и потер шею. Это было нервное движение, совсем не вяжущееся с образом строгого юриста. Он не знал! — Ты не знаешь?! — подивился Дэвис. Глен прожег его гневным взглядом. — Не ваше дело, придурки. — Жестко кинул он и ушел. Мы с другом переглянулись и синхронно усмехнулись. Итак, это был второй момент, в котором мы могли упрекнуть Глена, как парня Элли. Ведь свели же их мы! Но наш спор был закончен, мы оба остались ни с чем. — Продолжим завтра? — спросил друг, когда уже собирался домой. Я задумался. — Послезавтра... Я же после ночной, так что у тебя будет день форы. Хотя нет... У нее же тоже выходной. — Я заберусь к ней домой и заберу весь ее шкаф с нижним бельем. Вот. А пока лучше сам придумай себе наказание! — друг похлопал меня по плечу и, играя ключами от машины, направился к выходу. У меня намечалась серьезная операция через пару часов, поэтому я решил принять душ. Как только из головы ушли мысли о споре, так вернулось отвращение утра. И ведь не пойдешь в полицию... Зачем он это сделал? Почему сразу не вырубил? Драгоценности мог поискать. А еще эта операция по извлечению инородного тела! Теплая вода расслабляла тело, но не мозги. Я все еще был внутренне напряжен. Стоило подумать о разрядке, как воображение услужливо подкинуло того педика. Нет, что ни думай, а он был не так плох. Как бы хотелось его найти и анально наказать! Вжимать в кровать, жестко двигаться, чтобы он захлебывался стонами, и в конце концов сорвал голос. Оставлять засосы, укусы, царапины, синяки на его теле, чтобы он запомнил это надолго. Ох… Жар захватывал тело. Возбуждение захлестнуло внезапно, я уперся одной рукой о стену, другой лаская себя. Хорошо еще, что все хирурги ушли, могу насладиться собой. — Позволь помочь, — бархатистый женский шепот приласкал слух, нежные пальцы легли на мой член. Я вздрогнул и повернулся, тут же разворачиваясь обратно к стене и закрываясь руками. — Тебе не стыдно? Это мужская раздевалка! — Аманда! Какого черта она сюда пришла? Ах, да, за натурой... Но почему именно сейчас?! Не хочу! Ее пальцы прошлись по животу и бедрам. Я сжал губы от злости, но тело упорно поддавалось на ее ненавязчивые ласки. — А тебе не стыдно было по женским раздевалкам лифчики таскать? — в ее голосе звучали хитрые нотки, но вожделенный тон никуда не исчезал, она прижалась к моей спине. Я ощутил ее дыхание на своей шее, вызывающее у меня мурашки, почувствовал, как она трется грудью о спину. «А к черту!» — подумал я и развернулся, ловя женщину в свои объятия. Она вздрогнула, но, не дав ей опомниться, я страстно поцеловал медсестру в крупные пунцовые губы, властно, жадно, наслаждаясь сладким язычком. Руки заскользили по ее покатым плечам, изгибам талии, легли на ягодицы. Аманда отвечала мне на поцелуй так же страстно, активно соглашаясь с моей ролью лидера. Это мне льстило. Я толкнул ее под душ прямо в форме, наблюдая, как ее волосы быстро становятся мокрыми, ткань липнет к телу, оставляя свою обладательницу будто голой, это заводило сильнее. Подхватив ее под бедра, я снова впился в эти зовущие губы, кусая, дразня, не давая опомниться. Брюки улетели быстро, она осталась в зеленой рубашечке и черных стрингах. Я игриво зарычал, а она удобнее обхватила меня ногами и потерлась промежностью о мой член. — Детка, не дразни меня! — Не зови меня деткой, я тебя старше… — это был слабый томный шепот, почти неуверенный. Я убрал ее мокрые волосы с шеи и принялся оставлять на ней свои метки, а Аманда царапала мои плечи, постанывала и терлась о мой член. Я видел, как быстро ее глаза мутнеют от удовольствия, она теряла над собой контроль, как и я. Никудышный из меня гей! Жаркие ласки под горячей водой заставляли трепетать и меня, я до дрожи хотел войти в это горячее гибкое тело. Вот уже и стринги летят в сторону, но ее пальцы быстро накрывают мой член, и она ловит сладкий стон с губ своими губами. — Малыш, ты же гей, — как будто с вызовом говорит медсестра и проходится язычком по губам. Я смотрю на это, как в замедленной съемке, и хочется засадить ей член в рот, жестко заставлять ее заглатывать. Я облизываюсь следом. Она вся мокрая, волосы, теперь еще более черные, прилипли к лицу, но медсестра становится еще сексуальнее. На ее фразу я резко прижимаю Аманду к стене и проникаю в нее пальцами. Она вся влажная, изгибается мне навстречу, цепляется за плечи и с выдохом утыкается в шею. Аманда мелко дрожала, и я нежно прижимал ее к себе, наплевав на заливающую глаза воду. Прекрасное фигуристое тело, полностью мне отдающееся. Прерывистое дыхание. Я прижал другой рукой ее за горло к стене, чтобы смотреть в светло-карие глаза и видеть, как меняется ее лицо в агонии удовольствия. Прижался губами к ее губам, впрочем, не мешая ей довольно стонать от движения моих пальцев. Нежные пальчики сомкнулись на моем члене. Мы ласкали друг друга дико, жадно, будто у нас никогда до этого не было секса. По сути, тот же онанизм, но он словно током проходил по позвоночнику, заставляя жестче двигать пальцами, чтобы женщина изгибалась и стонала в голос, захлебывалась водой и откашливалась для новых стонов. Аманда будто чувствовала, как мне нравится себя ласкать, и ее пальцы казались мне волшебными. Я тихо рычал ей на ухо от наслаждения, зарываясь носом в ее волосы. Медсестра дрожала, как осиновый лист на ветру, и я удачно ее поддерживал. Никто из нас не следил за временем, мы не хотели, чтобы эта гонка страсти кончалась. Но вот она с хрипом изогнулась, сжала мои пальцы внутри, процарапала плечи и повисла на моих руках, тяжело дыша. Я осторожно развернул ее и с удовлетворением кончил на ее упругую попку. Трясущимися слабыми руками притянул к себе, и мы сплелись в сладком послеоргазменном поцелуе. Горячая вода была как раз кстати. — Мммм, твой одеколон мне нравится, — Аманда сидела на лавочке, бесстыдно разведя ноги, в моей футболке, и ерошила волосы полотенцем, высушивая их. Довольная улыбка не покидала ее греховные губы. Я чувствовал себя лучше, был более расслаблен. — О, там лифчик где-то… Он твой. — Зачем мне твой? — удивился я, поднимая, впрочем, ее лифчик. Такой же красный и кружевной, как у Элли. — Минутку… Это Элли?! — Да, балбес, — веселилась женщина. — Когда ты позорно сбежал с чулками в руках, я предложила Элли обменяться бельем, раз уж красный лифчик больше не подходит под черные танга. Ох, ну и оттрахал ты меня! — она потянулась, футболка натянулась на ее пышной груди. — У нас с ней один размер, но она использует поролоновые и пуш-ап. А я люблю, чтобы он выступал из-под формы и всем был виден! — медсестра провела руками по груди, и я сглотнул, увидев, как выступают ее соски. — Ведьма! Иди одевайся! У меня операция через полчаса. Сходил в душ! — злился я, хотя мне было так хорошо, что все же подмигнул Аманде в конце фразы. Она, насвистывая какую-то мелодию, пошла к своему шкафчику в женской части. Операция. Тридцать шесть часов смены. Домой. Есть. Спать. Дрочить. Возможно, пить с Дэвисом. Читать яой. Вы-ход-ной. Я накинул портфель на плечи и, зевая, пошел на выход. Я всегда там хожу. Но сегодня решил, что выйти через запасной ближе. Там было кафе, можно купить вкусный кофе домой. — О, Ти Джей! — раздался веселый голос. Что-то он мне знаком. Волосы зашевелились у меня на голове, когда я узнал, чей это голос. Блондин спешил ко мне, озаряя мир белозубой улыбкой. Ударить бы его по зубам. Одет он был во все то же, что и при знакомстве со мной, что меня очень сильно насторожило. Может, он бездомный? — Ты кто? — холодно отозвался я, сжимая кулаки. Блондин посмотрел на меня с крайним удивлением и даже обидой. Злость закипала сильнее. — Как? Ты не помнишь меня?! Я же Скотт Уиллис! — воскликнул уке. — Мы с тобой перепихнулись пару дней назад! — Перепихнулись, говоришь? — прорычал я. — Кажется, ты меня наебал. Или ты очень туп, или у тебя в кармане запасная челюсть, пацан. Бежал бы отсюда, — я старался выглядеть максимально устрашающе, ведь бить паренька на камерах не сильно хотелось, однако кулаки чесались. Но тут этот Скотт выставил вперед ладонь, прося подождать, и извлек из карманов мой бумажник и телефон. Мои брови плавно поползли вверх. — Прости, но планшет уже где-то далеко, так что… — А этих мальчиков сбыть не успел? — жестко усмехнулся я. Ни единого доллара не потратил! И счет на телефоне как надо! Я почувствовал, как на сердце становится теплее. Получается, он не такой уж и плохой, как я решил. — Понимаешь… Меня бросил парень, и это я тебе уже говорил… Когда я вышел из душа, ты спал… Я… Он позвонил мне, — блондин потупил взгляд и нервно взлохматил светлые пряди. — Просил встретиться. Я занервничал, решил, что он хочет вернуться, испугался… что он узнает об измене… И зачем-то схватил твой телефон и бумажник… а в гостиной и планшет. Он был в упаковке, и у меня его какой-то негр сразу выхватил из рук и отдал деньги… Я бы и хотел их тебе вернуть, но мой бывший их забрал… Ему просто нужна была доза… Прости меня, — кажется, он готов был разреветься. Его плечи подрагивали, он смотрел уже не в пол, а в сторону, постоянно моргал. — Я дурак… Я просто очень любил его… — Ну… ладно… бывает… — я потер затылок. Ну что же мне с ним делать? Влюблен в бывшего, обворовывает людей ради него. — Куплю новый планшет. Это еще хорошо, что ты вовремя успел, а то я хотел идти в полицию! — пригрозил я на всякий случай. — Ну, бывай. — Кстати, а то порно было классным, — вдруг расплылся в довольной улыбке Скотт. — Что это за шлюха? Такое вытворяет, словно рождена для секса. — Моя бывшая жена. Я вдовец, — медленно поворачиваюсь. Скотт понял выражение моего лица и решил дать деру, но я ухватил его за ворот рубашки. Отвел в уголок, куда камеры не попадали, и избил с особой изощренностью и жестокостью. Издеваться над моей Фани?! — Слушай сюда, педик, — я схватил его за волосы. — Еще раз ты мне на глаза попадешься, я тебе кишки выпущу и на шею намотаю. Почки я тебе уже отбил, печень тоже. Яйца, хочешь, раздавлю? — Нееет, — проскулил он. — Прости… — Целуй кеды, — бросил я, и парень послушно вылизал мои кеды от своей крови. Вах, какое удовлетворение. Я пнул его еще раз напоследок и пошел к своему буревестнику. Злости хоть отбавляй, а сил уж нет никаких. Только домой. Придурок! Он еще посмел сунуться в клинику! Однако под самый вечер раздался звонок. Сначала в трубке молчали. — При… Привет… — голос дрожит. Скотт. Я собирался повесить трубку, как тут: — Давай встречаться?