Найди меня. Пойми меня.

Глубокий вдох-выдох. Обратный отсчет. Свет прожекторов ослепляет, но Чимин стойко исполняет свою партию, одну за другой. Даже минутная передышка между номерами не позволяет понять, что ты уже без сил и еще немного, и ты свалишься прямо на сцене в присутствии многотысячной толпы. Но ты уже слишком долго в индустрии развлечений и почти привык к такому. Ты, как и другие участники группы, знаешь, как зажечь зал. Знаешь, как сделать так, чтобы фанаты любили вас все больше и больше. Правда Чимин уже настолько устал от этого, что даже и не пытался предпринимать попыток сделать что-нибудь новое. Также омега пытался как можно больше уйти от ненавистного ему фан-сервиса. Да, он помогал своим друзьям, если им становилось совсем тяжело, но сам предпочитал оставаться в стороне, когда понимал, что это заходит слишком далеко. Иногда Чимин все же не успевал и его ловил какой-нибудь Тэхен и все. И сразу начиналось такое представление, что даже и в жутком сне не представить. Как ни странно, казалось, что группа делится на два отряда. Это Рэп Монстр, Джин, Ви и Чонгук, которые лезли к Чимину для того, чтобы пообжиматься и Шуга, который постоянно нет да ущипнет того за задницу или прижмется так, что просто откровенным фансервисом это будет сложно назвать. Ну, правильно. Если подумать, то не пытаться не лезть к Чимину довольно проблематично. Ведь быть самым милым членом группы, это вам не хухры-мухры. На данный момент у него были слишком уж блондинистые волосы. Ему это не очень нравилось. Он предпочитал, чтобы у него они были темными или рыжими. Да, последний цвет определенно ему больше всего нравился, но стилисты так не думали. И на просьбу сделать что-то подобное, они отвечали, что это уже старый век и нужно что-то новое, хоть и соглашались с ним во вкусах. Раньше у омеги были милые щечки, но, когда пришло распоряжение с выше, ему пришлось сильно постараться, чтобы привести в «порядок» свое тело. И все же белокурые волосы делали его лицо немного округлым. Глаза были узкими, возможно уже чем у всех членов группы, ну, за исключением Юнги (у того прям вообще полоски). Глаза сами по себе были приятного темно-карего цвета. В них часто гулял молочный огонь. Такой веселый, иногда слишком яркий и, определенно, единственный в своем роде. Но его невозможно было увидеть, когда Чимин надевал линзы. Пак всегда хотел себе светлые глаза. Омеге казалось, что это так необычно, так интересно. Проблема заключалась в том, что линзы ему совершенно не шли. Никакие. Они делали его внешность какой-то безобразной. Ему же казалось, что он просто неотразим и поэтому носил их дольше всех. Губы, казалось, с каждым днем становились все бледнее и бледнее. Можно было только гадать: сколько он спит? Стилисты пытались придавать им нормальный вид, но это удавалось нечасто. Ко всевозможным тинтам губы уже привыкли и не давали нужного результата. С мешками под глазами такая же история. В себе Чимину нравилось все понемножку. Иногда он мог встать перед зеркалом и начать ворчать что-то про огромное количество родинок. Но в чем был плюс, это ограничивалось только недовольным ворчанием. Он никогда не подходил, например к Намджуну, и не начинал канючить про то, что у него слишком маленькие руки. В отличии от Тэхена. О, этот мелкий нет да пристанет к хену в ожидании опровержении его слов. В общем Чимин был довольно милым омегой. Это знали все. Иногда к нему так и относились, что порядком раздражало парня. «Я мужчина. Мило это не ко мне» — думал он. Он ну никак не хотел признавать себя омегой и, вообще, ему казалось, что он родился неправильным. Но кроме него, видимо, это никто не замечал. Даже если Чонгук был самым мелким в их группе, хоть и был альфой, отношение к нему все равно было другим, нежели к Пак Чимину. Но омежка уже смирился и спокойно позволял другим участникам так делать. Все также знали, что милость Чимина это не единственное его оружие. Секс- машина Пак Чимин. Вот он кто. В нем гармонично сочетались два разных человека. Это было очень удобно. По крайней мере, это всем нравилось. Мин Юнги особенно. Он обожал, когда младший показывал свою развратную сторону. Ведь он чаще остальных ее видел. И вот сейчас, прижав к холодной стенке разгоряченное тело, Шуга остервенело накинулся на мягкие губы. Хоть альфа был не на много выше Чимина, он все же умудрился подмять под себя младшего. Воздуха не хватало. Холодная стена уже не казалась такой холодной и Паку начало это надоедать. Да, внизу уже все начинало тянуть от мимолетных, но таких напористых касаний, и все же это было не то, чего так хотел сейчас омега. Когда Юнги с влажным громким чмоком отстранился от желанных губ, то усмехнулся. Картина, которую он увидел, была просто невероятной: Чимин, хватающий ртом воздух и еле стоящий на ногах, невероятно притягивал к себе. Губы распухли и налились цветом. По лбу скатывались капли пота, отблескивая от скудно светящей лампы. — Идеален. Детка, ты же знаешь, что никуда не денешься от меня. Только я могу удовлетворить тебя так. Ну-ка, будь добр, покажи-ка мне свою вторую и самую лучшую сторону. Я обожаю, когда ты так делаешь, — Шуга прошелся языком по изысканному уху. Чимин издал стон-всхлип и прикрыл глаза. Он понимал, что еще немного и он рухнет на пол. Сил больше не оставалось. А тут еще Шуга со своими заигрываниями. Горьковатый запах грецких орехов стал приторней, резче. Да, Паку нравилось оставаться со старшим наедине, но в последнее время он ужасно устал от этого. Ему просто хотелось чего-то другого. Чего-то кроме постоянных тренировок и выступлений. Чего-то спокойного. И чтобы кое-кто прекратил его лапать при любом удобном случае. Это начало порядком раздражать светловолосого. — Хен, не надо, — слабо, но отчетливо произнес Чимин, упираясь руками в грудь парня. Тот пошел исследовать губами уголки его шеи. Да, это было приятно, но в то же время становилось все более противным. — Что не надо? Хах, детка. Я же знаю, чего ты сейчас хочешь. Я всегда знаю, чего ты хочешь, — настаивая, продолжал Шуга. И это стало последней каплей. Как будто что-то щелкнуло и, широко распахнув глаза, Пак с омерзением посмотрел на жалкие попытки хена. Ощутив, что партнер не отвечает ему взаимностью, Мин отстранился. — Эй, ты чего? Давай сегодня по-быстрому. Сейчас может кто-нибудь зайти. Но продолжить у него не получилось, потому что его остановили сильные руки. Чимин, хоть и был омегой, все же был вторым по силе в их группе. Шуга недоумевающе посмотрел на светловолосого. — Я же сказал, не надо, — твердо проговорил младший. — Я устал. На сегодня закончим, — и, отодвинув парня, Пак пошел к двери. — Э, нет, — послышалось сзади. Чимина схватили за руку и с силой швырнули на пол. — Ты отсосешь мне сегодня и я тебя отпущу, — с этими словами в щеку младшего упирался уже налившийся член. Запах грецких орехов еще сильней ударил в нос. — Ты мне никогда не соизволил сделать подобного. С чего это я постоянно должен? Не много ли просишь? — Чимин зло посмотрел снизу вверх на Юнги. — Ха, — фыркнул Шуга, — детка, мы, вроде, договаривались?! Ты мне минет, я тебе вставляю. Хоть на свои течки ты меня никогда не приглашаешь, я не в обиде. Поэтому все честно, — он развел руками. — А теперь давай, не отнекивайся, — войдя в мягкий рот младшего, Мин улыбнулся. От негодования у Чимина подступили слезы. Он чувствовал солоноватый вкус смазки, который с каждым мгновением все больше и больше вызывал рвотные позывы. Хоть и было желание продолжить, омега без усилий отогнал его. Он выплюнул член и саму мысль о том, что его сейчас стошнит. — Нет. Если бы я тебя не знал, то счел бы тебя глухим. Но, к сожалению, я тебя знаю. И сейчас ты прекрасно слышал, что я сказал тебе, что устал. Ты же все равно… — из глаз светловолосого все же покатились слезы. Голос его становился выше и громче. Ему была противна сама мысль о том, что он пошел когда-то на это. — Ты сказал, что знаешь, что я хочу. Так вот нет. Ты даже и понятия не имеешь, чего вообще я хочу. Но я знаю точно и могу тебя просветить: я не имею ни малейшего желания больше с тобой связываться. Ты мне опротивел. Ты никогда не спрашивал меня, комфортно ли мне? Или как я себя чувствую? Ты полный эгоист. Ненавижу… — Пак хотел было сказать «Ненавижу это в тебе», но просто не смог. Он поднялся и как мог быстро вышел из этой ужасной комнаты. Он шел и шел. Нужно было как можно дальше уйти от этого места. Найдя пустынный коридор, Чимин остановился и прислонился к стене. Там было прохладно. Это немного привело в чувства парня. Он дрожащими руками застегнул пуговицы на шелковой рубашке. Все как и должно быть. Правда, слезы все никак не переставали идти. Ноги подогнулись и он сполз на пол. Все его тело содрогалось от рыданий. Он сам не понимал, отчего так ведет себя? То ли обычное поведение Шуги, действительно, надоело, то ли он просто устал, то ли скорая течка давала о себе знать. Но ясно, что все это накопилось настолько, что чаша не выдержала и лопнула. Ему хотелось забыться. Ему отчаянно хотелось, чтобы за ним кто-нибудь пришел и увел из этого мира. Кто-нибудь кроме опротивевшего ему альфы. Неизвестно сколько он так просидел, уткнувшись в свои колени и тихо плача, но в какой-то момент Чимин почувствовал теплое прикосновение к плечу. — Если ты, это он, то уходи. Не хочу тебя видеть, — замысловато промычал Пак. — Понятия не имею, о чем ты говоришь. Главное, что я тебя нашел и с тобой все хорошо, — произнес мягкий голос, — ну, может не прям уж и хорошо. Все в порядке? — Светловолосый не знал, кто пришел (нос заложило), но по голосу он мог догадаться, что партнер улыбается. Он поднял голову. Коридор заливал теплый свет. Рядом с ним на корточках сидел Чон Хосок. Чимин удивился. Кого-кого, а Джей-Хоупа он думал встретить здесь в самую последнюю очередь. — Устал, да? — он поднес руку к лицу Пака и вытер слезы. — Как необычно. Ты держался, когда нам дали награду. А сейчас… — Чимин потупил глаза. Ему было неловко разговаривать вот так с хеном. В принципе, он этого никогда и не делал. Все их разговоры состояли обычно из вопроса-ответа рабочего характера. Чтобы начать общаться с улыбчивым альфой, Чимину нужно было чудо. Чон Хосок солнышко бантанов. Его широкая улыбка всегда придавала сил участникам. Его частенько называли бабушкой группы, как бы это не странно звучало. Он был такой же заботливый, как и бабушка каждого из мемберов. Группа у них была вообще неординарная. И вот сейчас Хосок сидел рядом на корточках и светло улыбался. По плохо замаскированным синякам под глазами видно было, что он устал также сильно как и Чимин. И тем не менее старший улыбался ни смотря ни на что. Казалось, что весь его внешний вид улыбается. Глаза миндального цвета искрились изнутри. Длинные ресницы слегка подрагивали. Только сейчас Пак увидел, что хен снял линзы, макияж и переоделся. Видимо уже он уже давно искал Чимина. Но Джей-Хоуп и словом не обмолвился об этом. Он просто сидел и улыбался, всем своим видом вызывая надежную защиту. Почему-то так отчаянно захотелось прильнуть к альфе и навсегда остаться в крепких объятьях. — Знаешь, хен. Ты замечательный, — неожиданно для Хосока и самого себя выпалил Пак. К удивлению светловолосого, старший покраснел. Кровь прилила к щекам, и на несколько мгновений Чимин увидел перед собой не взрослого парня, а совсем маленького мальчика. Более того, хен как-то по-детски попытался скрыть смущение. «Это… мило!» — подумал Пак. — Кхм… — откашлялся Хоби, пытаясь привести себя в порядок. — Я думаю, тебя уже обыскались все. Пойдем? — он снова улыбнулся и помог Чимину встать. Когда они шли к своей гримерке, Пак искоса поглядывал на своего хена. Тот в свою очередь был напряжен как струна. Он всегда становился таким, когда в поле зрения появлялись люди. — Смотрите кого я нашел! — влетая в гримерку, воскликнул Хоуп. Все так и замерли. Чимин, расправив плечи и оглядев комнату, спросил: — А где Юнги-хен? — не обращая внимания на вопрос, к нему подошел омега-менеджер и начал поучать. Все вернулись к своим делам. Закончив почти гневную тираду, менеджер удалился. В тот же миг к нему подошел Чонгук. — Ты где был? Мы везде тебя искали. Вот жеш… Все давным-давно закончилось и все разъехались по домам. У нас на неделю передых. Представляешь? Да. Это подарок за получение дэсана, — Чимин только коротко кивнул и начал переодеваться. — Я остаюсь в общаге. Хосок-хен и Тэхен-хен тоже. А ты хен? — радостное настроение макнэ никак не передавалось светловолосому. Он снова кивнул. Альфа просиял и поспешил продолжать наводить порядок. Пак никак не мог поверить своему счастью. На целую неделю он оторвется от мира шоу-бизнеса. Это, действительно, много стоило.