***
— Вы едва не опоздали, мисс Грейнджер, — холодный голос Снейпа резанул по ушам, и Гермиона едва сдержалась, чтобы не поежиться. — Добрый день, профессор, простите, заканчивала инструктаж у первокурсников, — потупив взгляд, ответила Грейнджер, переминаясь у входной двери. — Избавьте меня от своих объяснений и лучше пройдите в кабинет и плотно закройте дверь. Девушка поспешно выполнила указания, все так же не глядя на преподавателя. Неловко сев за стол, на который кивком головы указал Снейп, Гермиона сцепила пальцы в замок, из-за чего костяшки тут же побелели. Она уже очень и очень давно так не нервничала. Пожалуй, сейчас она даже не могла вспомнить, когда в последний раз переживала настолько сильно, что не могла сдержать дрожь в руках. — Пейте, — без каких-либо предисловий вдруг произнес бывший зельевар, ставя перед ошарашенной студенткой маленький, не больше указательного пальца, флакон с ядовито-желтой жидкостью внутри. — Простите, профессор, но что это? — с опаской глядя на какое-то зелье, спросила Гермиона. Она не знала такого снадобья. Ни одно известное зелье не имело такого кислотного оттенка и не пахло как смесь тыквенного сока с яблоком. — Мое изобретение, — соизволил объяснить Снейп, мысленно отмечая, что мозги у девушки все же присутствуют — сам бы он точно не стал пить что-то, чего прежде никогда не видел. — Это зелье ликвидирует некоторые действия Сыворотки Правды, и вы сможете не отвечать на вопросы личного характера. — О, — только и смогла произнести Гермиона, сглотнув. — Спасибо. — Не льстите себе, мисс Грейнджер, я помогаю не вам, а директору. И заодно тестирую на вас этот препарат, — глядя на девушку, как на подопытного кролика, ответил Снейп, сузив глаза. — В состав входят аллергены? — неожиданно спросила Грейнджер, все же взяв в руки флакон. — Нет, только если вы неожиданно не стали остро реагировать на боярышник, — с каким-то злорадством произнес профессор. Гермиона кивнула и, глубоко вздохнув, одним глотком осушила флакон. Несмотря на запах, вкус у зелья был омерзительным. Яблок и тыквенного сока в составе не было и в помине, зато привкус на языке остался как от прокисшего молока с нотками гнилого мяса. С трудом поборов рвоту, гриффиндорка поставила на стол флакон и закашлялась. Снейп мрачно и довольно усмехнулся, из-за чего Гермиона тут же пожелала ему встретиться в закрытом помещении со стаей пикси. — Пойдемте, мисс Грейнджер, пора, — вернув своему лицу привычную невозмутимость и недовольство, нетерпеливо произнес Снейп, и девушке не оставалось ничего другого, как последовать за ненавистным в этот момент преподавателем.***
Совет Попечителей лениво и в то же время слишком требовательно смотрел на сжавшуюся девушку, которая явно отчаянно желала исчезнуть. Ньют хотел её успокоить, как-то утешить, сказать, что всё будет в порядке, и он в любом случае рядом, но знал, что не может этого сделать. Новые вопросы, новые обвинения, новые слухи… Ей этого точно не нужно. — Мисс Грейнджер, готовы ли вы ответить на наши вопросы? — низкая, полная женщина с сухим и холодным голосом, который никак не вязался с ее внешним видом, задала вопрос, нетерпеливо отбивая ритм пальцами по столу. — Да, мэм, — на удивление твердо ответила девушка, выравнивая спину и уже куда спокойнее глядя на присутствующих в кабинете волшебников. — Отлично, — кивнула всё та же женщина, опуская взгляд на два пергамента перед собой и беря в руки перо. — Меня зовут Кларисса Акерли, я представитель Совета от факультета Когтевран и сегодня я буду секретарем и основным судьей на этом слушании. Профессор Снейп, вы не могли бы дать мисс Грейнджер Сыворотку Правды? Ньют с опаской посмотрел на прозрачную, ничем не отличимую от простой воды, жидкость, которую преподаватель по Защите от Темных искусств передал напряженной Гермионе. Девушка, тихо поблагодарив профессора, быстро выпила зелье, нервно облизнув губы, и вновь посмотрела на членов Совета. — Есть желающие задать первый вопрос, чтобы проверить действие зелья? — спросила миссис Акерли, делая первые пометки на чистом свитке. — Представитель Совета от Когтеврана, Джонатан Корнер, — спокойный и уверенный голос высокого шатена внушал доверие. — Правда ли, что вы были основным инициатором создания Отряда Дамблдора, когда учились на пятом курсе? — Да, я настояла на создании Отряда Дамблдора, когда Гарри… то есть, мистер Поттер, сомневался в этом, — немного покраснев, ответила Гермиона. — Что послужило основной причиной? — Возрождение Волан-де-Морта и отсутствие в Хогвартсе компетентного преподавателя по Защите от Темных искусств, — быстро сказала Грейнджер, даже не успев задуматься, из-за чего ее щеки вновь заалели. — Вы считаете, что Долорес Амбридж, которая на тот момент исполняла обязанности профессора по Защите, не справлялась со своими обязанностями? — неожиданно подал голос другой мужчина, язвительно задавая вопрос и презрительно усмехаясь. «Слизерин», — тут же подумал Ньют, едва сдерживая неожиданную злость и желание забрать Гермиону и спрятать её. — Да, я в этом абсолютно уверена! — гордо вскинув подбородок, четко ответила Грейнджер, тоже понимая, с кем говорит. — Волан-де-Морт возродился, а Министерство даже не пыталось как-то с этим бороться и навязало школе своего преподавателя, который делал акцент на теории и совершенно не был заинтересован в том, чтобы обучить учеников практике. — Эти вопросы никак не способствуют тому, чтобы мы узнали, говорит ли мисс Грейнджер правду или нет, — неожиданно произнес мужчина с пуффендуйским шарфом на шее. — Вопрос должен быть более личного характера. — Хорошо, тогда… — задумчиво протянул Корнер. — О, не будем отходить далеко от темы. У вас было прозвище для профессора Амбридж? Гермиона густо покраснела и прежде, чем смогла даже осознать, что она делает, выпалила: — Жаба. Мистер Корнер довольно хмыкнул, едва сдерживая улыбку, в то время как остальные Попечители неловко переглянулись между собой. Все тот же слизеринец выразительно закатил глаза. — Думаю, мы определились, что Сыворотка Правды действует, — вновь заговорила миссис Акерли, заглядывая в исписанный свиток и делая очередную пометку на чистом. — Итак, мисс Грейнджер, перейдем к вашему делу. Вы знаете, что вас обвиняют в злоупотреблении служебными обязанностями и неправомерном наказании учеников школы? — Да, мэм, — кивнула Гермиона, осторожно посмотрев на Ньюта. Скамандер едва заметно кивнул и легко улыбнулся, надеясь хотя бы таким образом выказать свою поддержку. — Вы согласны с этими обвинениями? — Нет, мэм. — Почему? — Я не делала ничего, в чем меня обвиняют. Совет загудел как растревоженный улей. Представители Слизерина недовольно хмурились, Гриффиндор кивал, пуффендуйцы явно разошлись во взглядах и теперь о чем-то переговаривались, и только когтевранцы выглядели безучастными. — Я прошу тишины, — довольно громко произнесла Акерли, смерив всех недовольным взглядом. — Мисс Грейнджер, вы когда-нибудь применяли заклинания на других учениках школы во время исполнения обязанностей старосты? — Да. — Какое и при каких обстоятельствах? — Силенцио, когда студент Слизерина назвал меня… грязнокровкой. До этого он устроил дуэль с гриффиндорцем, и я разняла их при помощи Протего, — спокойно ответила Гермиона. — У вас были свидетели? — слизеринский Попечитель явно не хотел решать дело мирным путем. Он тщательно искал что-то, что могло бы ему помочь втоптать девушку в грязь, даже не взирая на то, что сейчас она не могла лгать. — Да, со мной был профессор Скамандер, — моментально ответила Грейнджер и прикусила язык, но было поздно — взгляды Совета переместились с неё на Ньюта. Магозоолог не любил лишнее внимание, но понимал, что сейчас его не избежать. Быстро взглянув на сосредоточенного и спокойного директора, который только кивнул, Ньют встал со своего места и направился к кафедре, за которой сейчас стояла Гермиона. Он надеялся, что его присутствие рядом с ней хоть как-нибудь поможет напряженной и несколько испуганной волшебнице. — Профессор Скамандер, — Акерли лениво перевела взгляд со своего пергамента на молодого человека. — Вы подтверждаете, что мисс Грейнджер не применяла никаких заклинаний, которые могли бы принести вред как физический, так и моральный, студенту Слизерина? — Да, подтверждаю, — Ньют едва сдержался, чтобы не начать дергать рукава рабочей мантии, только бы скрыть свою нервозность. — Давайте сразу же зададим вам вопросы, как свидетелю в этом разбирательстве, — ровным голосом произнесла секретарь заседания. — Вы когда-нибудь замечали агрессивное поведение со стороны мисс Грейнджер по отношению к другим студентам? — Ни разу, миссис Акерли. Я бы охарактеризовал мисс Грейнджер как одну из самых спокойных и неконфликтных учениц, — медленно произнес маг, тщательно подбирая слова. — Вынужден признать, что я тоже, — неожиданно подал голос недовольный Снейп, из-за чего половина попечителей тут же внимательно посмотрели на говорившего, а секретарь сделала очередную пометку, кивая собственным мыслям. — Но ведь слухи не просто так появились… — начал все тот же представитель Слизерина, но его быстро прервала миссис Долгопупс. — О, Монтегю, тебе ли не знать, как рождаются слухи! — презрительно выплюнула Августа, смерив мгновенно напрягшегося мужчину холодным взглядом. — Что ты пытаешься здесь доказать и кому? Мисс Грейнджер при всех нас выпила Сыворотку Правды, а значит солгать она не может. За нее поручается практически весь преподавательский состав Хогвартса, есть свидетели, эта девочка, в конце концов, боролась против Темного Лорда, а ты пытаешься её обвинить хоть в чем-нибудь, только бы потешить себя? — Вы заблуждаетесь, миссис Долгопупс! — прорычал Монтегю, приподнимаясь со своего места, что выглядело весьма угрожающе, но женщина только лениво отмахнулась от него. — Да неужели? Слизерин и Гриффиндор всегда недолюбливали друг друга. Это факт. Причем настолько яркий, что ты до сих пор не принимаешь на работу в свою компанию людей, которые окончили Гриффиндор даже являясь истинными гениями. Или я не права? Монтегю резко вскочил на ноги, из-за чего стул, на котором он сидел, с грохотом упал на пол. — Миссис Долгопупс, вы забываетесь где и с кем говорите! — гневно воскликнул слизеринец, явно используя эту фразу далеко не в первый раз. — Мы сейчас в Хогвартсе, а не в твоем кабинете, и находимся в одинаковом положении — мы оба члены Попечительского Совета, — отчеканила старая гриффиндорка. Казалось, что она совершенно не впечатлена поступком мужчины и даже находила происходящее забавным. — Боюсь, что здесь права миссис Долгопупс, — подал голос мистер Корнер, скрестив руки на груди. — Про это извечное противостояние знают все, про вашу позицию по отношению к гриффиндорцам — тоже. Боюсь, вы несколько предубеждены здесь, и Совет не может воспринимать вашу точку зрения, зная, что вы не совсем… трезвы в суждениях. Монтегю переводил взгляд с одного советника на другого, источая вокруг себя ауру ненависти. Недовольство стало почти ощутимым, когда его лицо неожиданно просветлело, а губы исказила ухмылка, не предвещающая ничего хорошего. — Я согласен, что, судя по всему, мисс Грейнджер оклеветали, но давайте решим еще кое-что. Среди студентов ходят упорные слухи, что она находится в отношениях с преподавателем. И, если я не ошибаюсь, с профессором Скамандером, который сейчас находится рядом с ней. Сердце Ньюта в эту секунду прекратило биться. Он знал, что рано или поздно поднимется и этот вопрос, но так наивно надеялся, что этого не произойдет. Он не смотрел на Гермиону, но прекрасно слышал, как она сглотнула и тихо перевела дыхание, словно успокаиваясь. — Я могу ответить и на это обвинение, чтобы полностью очистить собственное имя, — перекрыв своим голосом расшумевшихся попечителей, сказала Грейнджер. — Тогда расскажите правду, — Акерли отложила перо в сторону и внимательно посмотрела на девушку, сплетая пальцы в замок. — Слухи о том, что я встречаюсь с преподавателем, наверняка появились после того, как я неоднократно на правах старосты школы помогала профессору Скамандеру, а на Рождество танцевала с ним, — довольно спокойно и быстро ответила Гермиона, крепко сжав руки в кулаки. — Среди студентов ни для кого не секрет, что девушкам профессор Скамандер весьма интересен, а потому они часто видят то, чего нет на самом деле. — Вы сейчас обвиняете других учеников в клевете? — презрительно выплюнул Монтегю, явно рассчитывая на другой исход событий. — Нет, ни в коем случае, но не стоит отрицать и того факта, что многие студентки хотели бы вступить с ним в отношения. — На основании чего вы делаете такие выводы? — задала вопрос Акерли, заинтересованно наклоняясь вперед. — Однажды кто-то из студенток попытался опоить профессора Амортенцией. Теперь в кабинете разговорились не только члены Совета. Преподаватели в ужасе переглядывались между собой, что-то шепча и недоверчиво взирая на стоящих перед ними Ньюта и Гермиону. Девушка немного покраснела и опустила глаза, словно чего-то боялась, а сам магозоолог пытался осознать происходящее. Она не лгала, но и не говорила всей правды. Но разве такое было возможно? Никто и никогда не мог обмануть зелье Правды, информацию под его влиянием выдавали с такой же точностью, как при использовании Легилименции. Но сейчас Гермиона искусно уворачивалась от вопросов, которые могли поставить её в еще более невыгодное положение, избегала прямых ответов, манипулируя словами так, словно Сыворотка не имела над ней никакой власти. Она говорила только то, что считала нужным. И Ньюта это немного пугало. — Мисс Грейнджер, это очень серьезное заявление, — когда голоса в кабинете немного поутихли, произнесла Акерли, видимо, первой придя в себя. — Вы уверены в этом? — Да. Я патрулировала школу и совершенно случайно услышала разговор между двумя студентками о том, что они хотят дать профессору Амортенцию. Из-за мистера Поттера я не смогла узнать, кто именно это был, потому что он отвлек меня, но на следующий день после занятий я решила навестить профессора Скамандера. И, как оказалось, его действительно опоили. — Вы сами снимали последствия Амортенции? — неожиданно спросил неизвестный пуффендуец, не удосужившись представиться. — Нет, мне пришлось оглушить профессора Скамандера, а потом обратиться за помощью к профессору Снейпу, потому что профессора Слизнорта уже не было у себя в кабинете. — Профессор Снейп, это правда? — в очередной раз проявляя властность, поинтересовалась миссис Долгопупс. — Да, — недовольно глядя на свою студентку, процедил в ответ декан Слизерина, скрестив руки на груди и глядя на Гермиону так, словно уже решал, как именно ему прикончить болтливую студентку. — Благодарю, профессор Снейп, мисс Грейнджер, — поднимаясь со своего места, произнесла миссис Акерли. — Как мне кажется, мы услышали достаточно, да и действие Сыворотки подходит к концу. Мисс Грейнджер, вы можете быть свободны, решение Совета вы узнаете завтра от директора Дамблдора, а нам пока стоит все обсудить. Гермиона благодарно кивнула женщине и, обведя всех присутствующих в последний раз испуганным взглядом, поспешила покинуть кабинет.