Маска героя

Золотой пляж, лазурное море, красное солнце и слабый восточный ветер - все ласкало тело юной белокурой девушки с татуировкой часов на руке. Она шла босиком по горячему песку цвета золота до заведения, что носило сладкое кокетливое название: «Сладострастная магия». Оно открывалось на закате и закрывалось на восходе. Только солнце касалось воды, слышалось шипение и красное здание появлялось, словно по магии. На крыльцо в белой мантии вышел невероятной красоты альбинос, владелец этого заведения, Лоренц махнул рукой своей любимой девочке, она, как обычно, была в легком белом платье, с распущенными белыми волосами, а её карие глаза, как драгоценные камни, блестели. Она в ответ так же улыбнулась, помахала своему близкому другу и побежала по песку к нему. Ева была единственной любимицей Лоренца, хотя это и было опасно для него, ведь привязанность к людям – это слабость, но не любить Еву было невозможно. В таком заведении, как «Сладострастная магия», девушки и юноши дарили клиентам свои страсть, любовь, нежность, магию, то, чего не хватало, то, что желали, то, чего хотели. - Лоренц, добрый вечер, сегодня уже много клиентов? – Кокетливо спросила Ева, альбинос взял тонкую изящную руку девушки, поцеловал и с такой же кокетливостью ответил. - Конечно, мой ангел, пианино тебя уже ждет. – Она легко, словно порхала на невидимых крыльях, поднялась по ступенькам и вошла вовнутрь. Там её, как обычно, встретила Малия и взяла её туфли с вуалью, а Ева прошла сквозь столики босыми ногами к своей любимой сцене, которой еще пару лет назад никто не пользовался. Когда она впервые сюда ступила, она и не понимала, как будет любить петь, что влюбится в звуки музыки, как будет любить пляж, море и свою рабочую семью, единственную семью. - Добрый вечер, меня многие знают, но я все же представлюсь для тех, кто здесь впервые. Я Ева Эф, надеюсь, вам понравится мой голос. – Ева поклонилась и прошла к пианино, поправила самый обычный маггловский микрофон и негромко сказала: - Сегодня я начну с песни «Нарушенная клятва». – Все затихли и стали плыть, как на теплых волнах горячего моря, слушая ангельский голос девушки, весь зал стал глазами и ушами, каждый желал и дальше чувствовать то тепло, что дарили им девушка и голос, в котором можно было со спокойствием потонуть, не испытав боли. Но, когда голос утих, застыла тишина, это было не ново для Евы, надо было дать людям минутку, чтобы до них дошло, что музыка стихла. Все поднялись и стали аплодировать, Ева знала, что именно так уже не один год все реагируют на её исполнение. - Большое спасибо за ваши аплодисменты, а следующая песня «Тримай», одна из моих любимых, надеюсь, вам она понравится так же, как и мне. – Многие, кто не знал вкус Евы в музыке, были удивлены тем, как она пела и на каком языке. - Она невероятна. – Сказал один молодой человек из вип-зоны, не отрывая своих темных глаз от Евы. Его друг так этого и не услышал, он смотрел, как нечто не вероятное происходило на небольшой дубовой сцене. Музыка словно жила рядом с этой девушкой, словно она и была ею, её голос сравним был только с пением сирен. Настолько он был красив. - Браво, невероятно! – Кричали изо всех углов, Ева лишь снова начинала смущаться, а на её белой коже выступал румянец, плюс красавицы был в том, что она была красива сама по себе, даже такие простые аплодисменты, что, вроде, она слушает уже третий год, все равно её смущали. - Спасибо, спасибо, я буду тут весь вечер. Сейчас я исполню «Time To Say Goodbye», почувствуйте те чувства, что живут в словах этой песни. – Нежная, светлая песня звучала в красном доме на берегу моря. По лицу Лоренца скользнули слезы, такие слабые, такие красивые, как и сам мужчина, он послал воздушный поцелуй своей Еве. Молодой парень лет семнадцати со светлыми волосами неожиданно поднялся посередине песни и пошел напрямик к Лоренцу, просто слушать он уже не хотел, а желанием его было услышать еще более сокровенные звуки голоса Евы. - Спасибо всем! – Громко сказала девушка, когда и эта песня подошла к концу, все просили еще больше салфеток, но так же продолжали хлопать ангелу на сцене. Ева увидела, что Лоренц показывал жестом руки, что за неё уже заплачено и, по лицу его было так же ясно, что вульгарно много. Лоренц знал и так, что Ева крайне дорогая девушка, и меньше ста галеонов он не брал, но вот один миллион за ночь – это было невообразимо много. – На сегодня это моя последняя песня, но я постаралась выбрать самую лучшую - «Punning». – Блейз не удержался и поднялся со своего места, когда он и Драко ехали сюда, они не ожидали, даже не предполагали, что увидят столь чуткое, красивое создание, как Ева. Больше всего на свете Ева не любила спускаться со сцены, словно на ней она оставляла часть себя, там, около микрофона и пианино. Она подошла к своему брату, поцеловала его в щеку, он провел по её светлым волосам и ласково, словно отпускал свою дочку на войну, направил её к стоящим рядом юношам. Лоренц очень не любил продавать своих деток, но именно для этого и был создан его бордель. Ева была совсем другой девочкой, она была его любимицей, и если бы только он мог ей платить только за пение, то так бы оно и было. - Мальчики, это Ева, моя сестра. - Не родная. Очень приятно познакомиться. – Руки маленького ангела задрожали, но незаметно для остальных, никто не должен был видеть её слабости перед этими двумя. И дело было не в том, что они большие, красивые, накаченные, загорелые парни, и она на их фоне маленькая, худенькая девочка лет так одиннадцати. Дело было в том, что они – её самый большой страх. Они её знали, она училась с ними в одной школе, но сейчас ни одной искры узнавания не было в их глазах. - Ева, я Блейз, мне очень понравилось, как ты пела. Напой что-нибудь. - Амм, хорошо. – Ева задумалась, чего бы такого напеть, её выбор пал на «California Dreamin». Она прикрыла глаза и без труда запела. Надо было видеть лица этих двух, Драко не надо было быть гением, чтобы понять, что Ева – та самая девушка, которая ему нужна на всю оставшуюся жизнь. После войны, после всех бед, что свалились снежной волной на его семью, она стала лучиком огненного солнца. И Блейз бы уступил ему красавицу, если бы только сам безумно не хотел её узнать ближе, почувствовать тепло её кожи, вкус её губ, слушать её сладкие стоны. - Ну, пойдем, веди нас. - Конечно. – Ева кивнула и с изящностью кошки проскользнула мимо, прошла вперед к темно серому коридору, в конце которого был лифт, на котором надо было ехать на последний этаж в номер Евы. У каждого из работников был личный номер, где все было под хозяина, но Ева, как ласточка, не могла быть долго в одном месте. – Вы ведь в первый раз тут? Я понимаю, не каждый может прийти спокойно в наше заведение. - Почему? – Ева словно споткнулась и упала на пол, но двое парней в момент помогли ей подняться, она убрала светлые локоны за маленькое ушко, заостренное, словно у эльфа. - Вы не знаете? – Она выглядела весьма волновано. – Я и все здесь суккубы, мы питаемся мужской и женской силой, потому что нашей нам не хватает. Вы не знали? - А, ну это-то мы знали, и не против поделиться, да, Драко? – Блондин только кивнул, он был совсем неразговорчив, он только следил за девушкой, как хищник за маленькой птичкой, чтоб поймать и съесть, но пока только играл, наблюдая, как паникует и волнуется жертва. - Эм, это моя комната. - Не номер, а комната? – Наконец что-то сказал Драко, а то Ева начинала действительно переживать из-за того, что тот молчит и только смотрит. - Да, моя комната, у каждого здесь своя комната, здесь нет номеров, для вас это бордель, а для меня дом. – Ева сняла с шеи длинную цепочку с ключом в виде ангела со скрипкой и таким необычным ключом открыла двери в свою комнату, в свой мир. – У меня немного не прибрано, я утром собираюсь уезжать, вот и небольшой хаос в спальне. – Но вместо хаоса парни увидели вполне опрятную комнату, в точности отражающую девушку. Помещение было в нежных тонах, повсюду были музыкальные инструменты, много красивых картин и всего девчачьего. Ева, конечно, никогда не думала, что в её комнате будут двое слизеринцев, и это было прямо Вау.