Нательное шитье

      Вни­мание! Гла­ва со­дер­жит эле­мен­ты на­силия и жес­то­кого об­ра­щения. Слабонервным просьба не читать.

***

      Время доходило до полуночи, а значит, ночные голодные хищники снова выходят на охоту. По телевидению просили быть как можно более аккуратными и после 23:00 не выходить из своих домов. А кто будет слушать телевидение? Правильно, никто. Даже пожилые люди дышат свежим воздухом, отказываясь возвращаться в душную квартиру. Вот только большинство из этих «отважных» людей не вернутся домой, а будут отличным ужином для гулей. — Я в этот дом вхожу, едва дыша. Всё дело в том, что прямо здесь, в подъезде Живет моя вчерашняя душа, Оставленная тут при болях лести.       Юный парень шел вдоль проезжей части, цитируя то ли стих, то ли песню. Он начинал повторять сразу, как только заканчивались слова. Его глаза, как и волосы, были карие, челка скрывала один глаз. Он был одет очень просто: белая перепачканная футболка, темные, порванные джинсы и кроссовки с побитыми носами. С виду он казался бездомным, люди даже подходили к нему, предлагая материальную или медицинскую помощь. Но мальчик лишь мотал головой, говорил, что очень спешит, и убегал в ближайший переулок, провожаемый словами добрых людей: «Мальчик, там опасно!».       Его звали Юма*, и он действительно торопился. Время было уже без пятнадцати минут двенадцать, а до дома еще бежать и бежать. Если он не успеет, то папочка будет злится... POV Suzuya       У меня появилась невероятная возможность поиздеваться над тетенькой уборщицей! Благодаря неизвестному человеку, моя рубашка вся в пыли, грязи и муравьиных трупах. Я дам ей возможность это все отстирать и привести в нормальный вид! Нудным лекторам ведь не нравится, когда на занятия приходят в грязном и помятом виде. — Я припоздал, извиняйте! Открыв дверь в общую гостиную ногой, я спрятал руки за спину, облокотившись о дверной косяк плечом. Все перевели на меня взгляд, кто-то стал посмеиваться, а кто-то гневно испепелять взглядом. — Рей, ты смотрел на время? Мы не собираемся искать тебя по всему двору, чтобы ты был в нужном месте в нужное время! Один из воспитателей скрестил руки на груди, осматривая мою одежду и меня в общем. А я что? Я пересчитывал груду муравьев, дабы узнать победителя. — И не нужно меня искать. Все равно не найдете. Я показал ему язык, проходя мимо и самодовольно улыбаясь. Воспитателю это не понравилось, значит, я сделал все правильно. Они все равно не выполняют свою работу, и меня, в любом случае, поймать не смогут! Разве я не прав тогда? — Где ты так испачкался? Господи, это уже седьмая за два дня... Ну, вот. Не дали мне дойти спокойно до своей комнаты. А остановили меня морщинистые руки уборщицы. Она вертела, плювала, дергала и подвешивала меня и мою одежду. «Расчленю... Десять кусочков и лужа крови...» — Пока я размышлял, как избавлю эту особу от себя, она сняла с рубашки одного из трупов муравья. — Фу... Он такой же противный, как и твой характер. Все смотрели на нас, на то, как она издевалась. В принципе, ну и что такого? Я, пока что, не царь, и делать могу все, что захочу. А характер получше, чем у этой старой карги. — Он заползет к вам под подушку и будет сжирать блох из ваших волос. Не стыдно. Я развернулся на пятках, заходя в свою комнату и плавно закрывая дверь. Слышался смех ребят, ворчание тётки и воспитателя. Я низко опустил голову, смотря, как пара трупов насекомых упали на пол. — Мама, он победил меня. Рей-чан станет сильнее ради удовольствия мамы и уничтожет их всех... На меня накатили воспоминания. Зрители, кровь, очки и сны. Но она ведь любит меня и делает все, чтобы я был сильным. Рука сама сжала ручку двери, а другая белоснежные волосы. Тело билось в дрожи, улыбка сама поползла вверх. — Давай, кто больше? Юма с азартом смотрел на меня, улыбаясь краешком губ. Я не понимал, что он имеет в виду, и похоже, это было написано на моем лице. — Найдет и раздавит жучков. Кто победит, тот выполнит одно желание. Я удивленно смотрел на него, а он в свою очередь снова раздавил муравья. Я понял суть игры и поэтому кивнул, опуская взгляд в землю. «Надо... Набрать большое количество... Очков...» — Я уже был готов, осталось ждать лишь разрешение мамы... — Начали! Что?... Словно провалившись, я застыл. Это не тот голос. Я перевел взгляд на человека, который это сказал. Юма уже начал давить каждого пробегавшего жука, и я только сейчас опомнился, что не на арене. Забыл... Забыл, что надо было делать. — А? Рей, ты чего? Человек оказался рядом со мной, поэтому я отступил, падая назад, но успевая подставить локти. Юма удивленно смотрел на меня, явно не понимая ситуации. Что произошло? — Хэй... Не ударился? Он протянул мне руку, вместо удивления появилось беспокойство. Точно, мы ведь собирались играть. Я принял его руку, наши пальцы снова соединили трупы муравьев, но мне было все равно. Я опустил голову, отпуская его ладонь и пытался сосредоточиться. — Рей. Ответь мне. Юма склонил голову, а руку положил мне на плечо, от чего я заметно вздрогнул. «Враг? Нет... Юма», — Я снова взглянул на него, по инерции мотнув головой. — Играем. Все хорошо. Это всего лишь Юма, человек, который тайно пробрался на территорию академии, чтобы покататься на качелях. Я усмехнулся, а он, видимо поверив на слово, тоже кивнул. — Начнем!       Воспоминания сами лезли, не позволяя успокоится. Я должен. Нет, я обязан в следующий раз победить его. — Желание... Что это значит? Тело расслабилось, а смех сам вырвался из уст. Я смеялся, громко и беззаботно. И никто не мог меня остановить, потому что этого хочу я. Скатываясь по двери вниз, я запрокинул голову назад. Челка упала на лицо, но это не помешало мне смотреть в открытое окно. Начался дождь, холодный воздух залетел в комнату, заставляя поежиться. Но я не чувствовал холода. Конец POV Suzuya       Дыхание сбилось, руки тряслись от осознания собственной ошибки. 00:02. Он опоздал и сейчас только сам черт знает, что будет. Же­лудок сжи­мал­ся силь­нее, когда Юма сделал шаг ближе к до­му. Останавливаясь, он пос­мотрел на не­боль­шой се­рый до­мик, понимая, что если папа дома, то все будет очень плохо. Дом выг­ля­дел зло­веще в су­мер­ках го­ризон­та, а небольшие жа­люзи на гряз­ных окош­ках и тре­щины крас­ки на сте­нах напоминали ночи с детства.       Юма взял волю в кулак, вспоминая приятные моменты сегодняшнего дня. Он не спеша под­нялся по ко­рот­ко­му про­ходу, стараясь бесшумно открыть дверь, как тя­желая ру­ка схва­тила его за пле­чо и по­тащи­ла в глубь дома, а дверь громко закрылась. — Три минуты двадцать одна секунда. Что можешь сказать в свое оправдание, сучок? Мужчина от­дернул ру­ку и уда­рил сына по ще­ке, где моментально образовался алый от­пе­чаток ла­дони. — Папа, я… — Мужчина не дал ему вы­мол­вить и сло­ва, уда­рив в жи­вот, вы­тес­няя воз­дух и зас­тавляя за­дыхать­ся.  — Тебе не хватает дня, чтобы нагуляться и скрывать свое блядское дерьмо?! Уебок! Гру­бые паль­цы схва­тили за во­лосы маль­чиш­ку и тол­кну­ли его на пол, после чего последовал удар ногой по ребрам. — Папочка! — Из ближайшей комнаты выглянула девочка, на ее глазах были слезы, она с ужасом оглядывала эту сцену. — Прошу, прости его! Он... — Заткни пасть, Саю! Немедленно возвращайся в свою комнату! Мужчина грубо ответил ей, полностью переключая внимание на согнувшегося сына. — Только ты виноват в своей никчемности! И если ты хочешь продолжать существовать, то привыкай к реальности. Думаю, ты знаешь, что будет дальше. Мужчина злобно прорычал, хватая мальчика за волосы, за­таскивая его в пус­тую ком­на­ту, жутко пропахнувшую кровью. Он кинул на хо­лод­ный пол сына, в руках мужчины уже находилась длин­ная ве­рев­ка. Жес­ткой ру­кой мужчина схва­тил сына за во­рот­ник футболки, по­тянув нем­но­го на се­бя, и, словно выплевывая ему в лицо, произнес: — Бедный маленький мальчик Юма. Где ты гуляешь целыми днями? Неужели пытаешься стать личностью? Ублюдок! Он пе­ревер­нул маль­чиш­ку грудью вниз, вдав­ли­вая в холодный пол. Юма не пытался сопротивляться, в этом просто не было смысла. Из края губ шла струйкой кровь, но парень старался слизывать ее, чтобы папа не увидел. Паль­цы креп­ко об­вя­зыва­ли уз­лы на ру­ках, оставляя богровые синяки. Руки мужчина завел за го­лову, под­вя­зывая еще од­ну ве­рев­ку на запястья, на­тяги­вая и за­вязы­вая ее за один из ржавых крюч­ков в сте­не. Ноги мальчика по­ко­ились на по­лу, а ру­ки вы­тяну­лись вдоль стены. — Знаешь, я продам тебя одному человеку, будешь питомцем. У этого человека украли предыдущее животное, а за тебя дадут хорошенькую сумму. Мужчина, креп­ко сжи­мая в ру­ках свой ремень, встал возле мальчишки, рассматривая перепачканную кровью футболку. — Уебище. Отец взмах­нул рукой, раз­ре­зая воз­дух громким свистом, а затем послышался звук соприкосновения кожи ремня со спиной мальчика. Юма сдержанно крикнул, выгибая спину от удара. Ко­жа спи­ны горела, а за первым ударом почувствовался второй, ос­тавляя але­ющие раны. — Я... Я ошибся, прости! Отчаянно произнес Юма, содрагиваясь от следующего удара. — Мальчик мой, мусор всего мира, ты представить не можешь свою ничтоженность! — со этими словами мужчина стал бить сильнее, в глазах читалась ненависть и презрение. — Считай... Считай остаток своей веры, сукин сын! Вы­давая удар за уда­ром, окрашивая когда-то белую футболку в кровавую тряпку, мужчина не желал останавливаться и как-то жалеть сына. Кровь со­чилась из ран, шра­мы выс­тро­ились в один узор на спи­не. Юма стал считать каждый удар, громко всхлипывая от убивающей боли. Последующие удары рас­ка­чивали сдавшееся тело, его гром­кий всхлип прев­ра­щал­ся в ску­леж, среди которого можно было услышать число «29». Мужчина про­дол­жал избивать те­ло мальчика еще нес­коль­ко ми­нут, безжалостно нанося резкие удары. Мальчик без­воль­но по­вис, еле держась в сознании. Ког­да муж­чи­на за­кон­чил, он раз­вя­зал вер­хний узел, с усмешкой смотря, как маль­чиш­ка упал ли­цом вниз. Юма чувс­тво­вал, как спи­на будто го­рит в ог­не, а языки пламени сжимают все его тело. Юма не дви­гал­ся, силы давно его покинули. Гру­бые ру­ки под­хва­тили мальчика за под­бо­родок, зас­тавляя пос­мотреть пря­мо в тем­ные, злые гла­за. — Убери за ночь свои вонючие останки. Ладонью оттолкнув полуживое тело, мужчина развернулся было, но, услышав тихое кряхтение, с размаху ударил ногой о живот мальчика. — Молись, чтобы ты сдох сегодня. Мужчина ушел, громко захлопнув за собой дверь.       Юма дал волю слезам и, абсолютно наплевав на боль, скрючился пополам. Он тихо продолжал шептать числа, тело ломило, все тряслось и извивалось изнутри. — С... С-сорок девять...