Другая хозяйка.

Богиня грома нависала над Томоэ, с улыбкой глядя на его очаровательное детское личико, её длинные шелковистые волосы щекотали его щёки, от женщины исходил терпкий аромат сладостей и цветов. Если бы не нервирующее превосходство в её взгляде, дурманящий аромат полностью бы окутал рассеянные мысли измождённого мальчика. Наруками щебетала о чём-то нараспев, не скрывая свей радости от предвкушения победы, уже лежащей прямо перед ней, однако Томоэ почти не слушал её, и так было ясно, чего от него хотят, а жар мешал размышлять здраво и изобретать какой-либо план. «…Меня раздражает это неудобное тело». -Так ты согласен, Томоэ? – Проворковала богиня, взяв лиса за подбородок и заставляя смотреть ей в глаза. – Послушай, мне всё равно, какие чувства ты испытываешь…Так или иначе, ты подчинишься и покоришься мне со временем. – Её длинный острый ноготь прошёлся по щеке мальчика. – Я всё равно получу то, что хочу. -Хватит болтать. – Обессиленно фыркнул Томоэ. – Заключим контракт, и вернёшь мне нормальное тело. Голова трещала от распирающей череп боли. Мальчик закрыл глаза и тяжело вздохнул. Он поморгал, отгоняя слабость, и бросил на женщину как можно более суровый взгляд, но лишь увидел, как Наруками расплылась в самодовольной улыбке, и снова от усталости не удержал веки открытыми… В комнате стало теплее, хотя за окном ещё слышен был стук мелких капель дождя о деревянную веранду. Судя по погоде, Наруками прибывала в восхитительном расположении духа, а возвращение Томоэ на пост хранителя вернуло храму жилой вид. Лис очнулся, не без удивления заметив, что вместе с тем, как тело вернулось к привычным размерам, выросли и его волосы. Парень сел, несколько поморщившись от резкого головокружения – организм ещё не успел полностью прийти в себя после встряски, и пропустил серебристые пряди сквозь пальцы, словно не веря глазам. Да, он определённо опять хранитель храма, а не дикий лис, но старый облик навевал воспоминания… Перед глазами мимолётно проплыли сожжённые дотла деревни, беспорядочно разбросанные в неуклюжих позах трупы, плачущие девушки, отчаянно защищающие свою честь от насильника… По коже пробежали мурашки. -А тебе идёт. – Наруками присела позади него и опустила голову парню на плечо, скользнув изящными ладонями по груди своего нового хранителя и проникая тонкими пальцами под его кимоно. Томоэ вздрогнул, выйдя из оцепенения давних воспоминаний. Его сущность, взбудораженная смутными образами кошмаров из прошлого, теперь против воли распалялась под касаниями богини. Пальчики сдвинули ткань его одеяния, раскрывая хорошо сложенный торс, ладонями она поглаживала мышцы его живота, приникнув губами к уху китсуне и закрыв глаза. -Вот я и заполучила тебя. – Шепнула богиня грома, в сладостном томлении прильнув ближе к спине парня, и стянула с него кимоно. Теперь его прекрасное тело было полностью обнажено, но Томоэ ничуть не изменился в лице. -Что прикажете, госпожа? – Поинтересовался лис и обернулся к Наруками. Любую другую подобная циничность в голосе заставила бы растеряться и пойти на попятную, но Наруками не собиралась отступать, когда, наконец, завладела тем, о ком мечтала. Её не беспокоило отсутствие теплоты к ней, её устраивало безоговорочное подчинение, а своенравие можно выбить, если постараться, хотя вечно недовольная гримаса и придавала ёкаю некую прелесть. Богиня сама скинула с себя одежду, её движения были утончёнными, и, несмотря на кипевшую в душе злость, Томоэ рассудил, что эта грация и независимость выглядели весьма возбуждающе. Женщина легла на татами и раздвинула ноги. Ярко накрашенные губы изогнулись в насмешливой ухмылке при виде сиюминутного ступора парня, и театрально облизнувшись, Наруками раздвинула пальцами лепестки, обрамляющие вход. -Для начала вылижи меня хорошенько. – Приказала женщина. Томоэ склонился к ней и, приобняв её, поцеловал раскрытую перед ним щель. Он не мог понять, что сейчас руководит им на самом деле – сила божественных слов или банальная похоть, которую он прежде сдерживал, опасаясь снова потерять голову? К сладковатому аромату тела богини примешался запах любовных соков, что текли всё обильнее под ласками языка китсуне. Ёкай бросил раздумья о правильности своего выбора, о том, что вновь лишился свободы, и лишь старательно облизывал самые потаённые уголки хозяйки, неизбежно начинающие подрагивать. Да, это определённо похоть. Что ещё могло заставить с такой охотой посасывать клитор стонущей Наруками и нетерпеливо проникать языком внутрь её плоти, будто пытаясь распробовать её. -Достаточно… - Вымолвила женщина и запустила пальцы в волосы парня, притягивая его к себе. В его всегда холодных бесстрастных глазах в те минуты плясали огоньки страсти, и Наруками довольно улыбнулась, увидав это. Она погладила хранителя по щеке и прошептала: - Войди в меня, Томоэ. На миг она прикрыла глаза, тая от удовольствия, и почувствовала, как на смену языку в неё вместился член. Мучительно неторопливые гладкие скольжения по её лону изводили Наруками. Её глодал огонь, рвущаяся из тяжело вздымающейся округлой груди вместе со стонами. Из-за нетерпения женщине казалось, что эта приятная неспешная пытка длится вечно, не выдержав подобного, она резко перевернула Томоэ на спину и сама устроилась сверху, перехватывая инициативу. Что за манеры – дразнить новую хозяйку осторожностью, когда вся она лихорадочно течёт... Краешками губ Томоэ улыбнулся Наруками, придерживая её за талию и любуясь тем, как при каждом движением колышется её упругая грудь. Стенки её нутра невероятно жадно обхватывали ствол парня, и всё сложнее становилось сдерживаться в такой тесноте. Без капли стеснения богиня громко стонала, обвив шею ёкая дрожащими руками, его губы беспорядочно бродили по груди женщины, с азартом китсуне покусывал нежную кожу хозяйки и сосал её соски, непроизвольно обхватив крепче извивающееся на нём тело. Это было похоже на агонию, на трепет от убийства, казалось бы, похороненный в минувшем под грудой забот о храме и обязательствами перед Микаге и Нанами. Ах да…Нанами… Парень приостановился, вспомнив о ней, но её образ тут же стёр оргазм. Наруками, несколько запыхавшись, слезла с него и нежно, как ребёнка перед сном, поцеловала Томоэ в лоб, глядя на парня из-под полуопущенных ресниц и всё ещё трепетно его обнимая. -Хороший мальчик…