Харука и Мичиру. Драбблы.

Миссис Тено очень любила цветы. Именно это было одной из причин того, что несколько лет назад она уговорила своего мужа продать большую городскую квартиру и купить чуть меньший по площади дом, окруженный небольшим участком, на котором можно было бы разбить красивый цветущий сад, посадить фруктовые деревья и розовые кусты. Конечно, пока посаженные деревья были еще слишком маленькими (миссис Тено искренне верила, что когда ее дочка Харука вырастет, приведет знакомиться к ним своего жениха, выйдет за него замуж и нарожает парочку симпатичных детишек, деревья будут как раз такие, как ей сейчас и хочется - что поделать, ведь все мамы хотят счастья своим детям), из всех многочисленных розовых кустов цвел пока лишь один, а грядки украшали немудреные анютины глазки, настурции и ромашки. Миссис Тено считала, что цветоводство и икебана развивают эстетические чувства, поэтому увлеченно вскапывала грядки, выписывала по почте различные редкие саженцы и мечтала со временем превратить свой небольшой садик в райский уголок. Сегодня, спустившись перед завтраком в гостиную, миссис Тено растерянно огляделась по сторонам. Ей показалось, что что-то было не так, словно чего-то не хватало. Взгляд ее медленно переходил с одного предмета интерьера на другой, пока она не сообразила, что произошло. Дома в вазах всегда стояли живые цветы: красные и белые розы, импозантные лилии, гладиолусы – мистер Тено пел в опере главные партии, и каждый вечер поклонницы задаривали его огромными букетами. Правда, сам мистер Тено беззлобно ворчал, что вот уже и дома ему нет проходу от этих цветов и вообще, у него впечатление, что он живет в цветочной лавке, но сам продолжал возить домой самые красивые букеты, потому что у него не поднималась рука оставлять все это великолепие увядать в гримерке. Миссис Тено не верила своим глазам. Вместо цветов из ваз повсюду торчали длинные зеленые стебли, а лепестки лежали вокруг – уже чуть увядшие и потемневшие. Что это? Цветочная эпидемия? Ураган? Воры? Разве так бывает, чтобы вдруг за одну ночь все цветы разом взялись и осыпались? - Это не воры, - мрачно сказала Харука, притаившаяся под лестницей. Она все слышала. – И не ураган. Это я их оборвала. - Ты? – теперь миссис Тено не верила не только своим глазам, но и ушам. Ее дочка, которой цветы были сроду неинтересны, хотя она порою в целях развития вышеупомянутых эстетических чувств и просила ее поменять в вазах воду или убрать увядшие соцветия, теперь стояла перед ней, виновато опустив свою короткостриженую светлую голову. - Угу. Я, - повторила Харука, опуская голову еще ниже. Казалось, она была готова заплакать. - Хару, дочка… - мама присела перед ней на корточки, взяла за руки. – Зачем же ты это сделала? Чем тебе они помешали? Ведь это были такие красивые цветы… - Угу. Красивые. Я думала, в них фея живет. А там никакой феи нет. Столько цветов и все зря. Нет ни одной феи. - Фея? Какая еще фея, Харука? Что за безумная идея пришла тебе в голову? Это какая-то ваша новая игра? - Мичиру сказала, что почти во всех цветах живут феи. Знаешь, они такие маленькие, как бабочки, живут в цветах и светятся ночью наподобие светлячка. - Ах, феи… конечно-конечно. - Ты что, их тоже видела? – подозрительно спросила Харука, поворачиваясь к матери. – Мичиру сказала, что их могут увидеть только дети. Она видела. А я нет. А чем я хуже? Подумала, раз у нас столько цветов, то, может, есть в них хоть одна-единственная, пусть самая плохонькая фея… А никого нет. Мама хотела уже ответить, что никаких фей не существует в природе, и что эта Мичиру морочит ей голову глупостями, и что лучше бы они что-нибудь почитали по школьной программе, вместо того, чтобы целыми днями шляться в этом старом парке, но потом она взглянула на дочку, что угрюмо стояла перед ней с последней оборванной розой и чуть ли не плакала от досады. Зачем? Зачем это делать? Ведь детство так коротко, так мимолетно, и разве давно она сама была такой же как Харука, и всей душой верила в Санту, делала «секретики» из разноцветных стеклышек и думала, что если очень захотеть, то можно научиться летать, как это делают бабочки и птицы. Рано или поздно Харука повзрослеет, и тогда реальность сама вытеснит из ее жизни сказку. - Знаешь, Хару, когда я была маленькой, мы несколько раз вызывали фею. Правда, не ту, что живет в цветах, а другую. Зубную фею. Но, я думаю, ты зря оборвала цветы. В них вряд ли может жить твоя фея. - Почему? - Потому что это срезанные цветы. У них нет корней, они все равно что уже мертвые. - Правильно,- прошептала Харука, и мама увидела, как слезинки на ее щеках сразу высохли.- Мичиру же говорила, что цветы рвать нельзя, потому что феи могут жить только в живых цветах! - Ну вот видишь. Ты просто это забыла. Ладно, давай пока оставим твою фею в покое, возьми себе молока и печенья и ступай во двор, погуляй там. Мне придется приняться за большую уборку. - Хорошо, мамочка. Не сердись на меня, ладно? Однако спустя полчаса в дверь позвонили. На пороге вместе с Харукой стояла до глубины души возмущенная соседка, которая сразу же начала выговаривать: - Не знаю, что случилось с вашим ребенком, миссис Тено, только она забралась ко мне в сад и принялась выдергивать с клумбы мои любимые цветы! Это просто уму непостижимо, какие сейчас пошли дети! Ужас какой-то! Всю клумбу мне испортила, негодница! Пристыженная Харука сопела рядом. Ее руки и коленки были в засохшей земле. Мама покачала головой. - Простите, пожалуйста, мы обязательно возместим вам ущерб… - Нет, я просто не понимаю! Всегда была такая пусть шумная, но ведь воспитанная и благопристойная девочка… Играла в мячик с моим внуком. Что с ней произошло? - Я знаю, - мягко сказала мама и ненавязчиво выпроводила соседку за дверь. – Вы позволите? Я сама сейчас с ней поговорю. Я обещаю, этого больше не повторится. Миссис Тено взяла дочку за грязные руки. - Я испортила ей почти всю клумбу, - едва слышно призналась Харука. - Зачем? Зачем тебя понесло рвать чужие цветы? - Так ведь наши еще слишком маленькие. А у нее – огромные, большие, почти с меня. Я не хотела портить ей клумбу. Я хотела только проверить, что они с корнями. Они все с корнями, а феи в них все равно нет и нет… Мама вздохнула. Потом повела Харуку в ванную. Как же быть? Признаться, что не существует никаких фей, когда полчаса назад сам говорил, что в них веришь и сам сказал, в каких цветах их стоит искать? - Слушай, Хару, - произнесла мама, - я не знаю, что рассказала тебе про фей Мичиру, но мне кажется, их очень трудно увидеть днем. Ведь ты сама говорила, что их крылышки светятся, как маленькие фонарики в темноте. - Точно! – на миг задумавшись, закричала Харука. – И Мичиру так тоже говорила! Днем они спят в цветах, а ночью танцуют в лучах лунного света! И фею она тоже видела ночью! - Вот и отлично! – с облегчением выдохнула миссис Тено. – Пускай себе ночью танцуют. Ты только больше ни у кого с клумб не дергай цветы, все равно днем ты никакую фею не увидишь. А ночью все приличные маленькие девочки спят. Договорились? - Договорились. *** - Мичиру! Мичиру, проснись! – горстка мелких камушков несильно ударилась о стекло, и то чуть слышно задребезжало в раме. – Мичиру… Дождавшись, пока все в доме уснут и на улице окончательно стемнеет, Харука выбралась из своей постели и, как была, в одной легкой пижамке и босиком, держа сандалии в руках, помчалась к соседнему дому. Легко вскарабкалась на забор и оказалась во дворике. Ни в одном из окон уже не горел свет, но Харука и в наступивших сумерках прекрасно знала, где находится окно комнаты Мичиру. - Мичиру… - она боялась кричать слишком громко, чтобы не перебудить взрослых. – Пожалуйста, Мичиру, проснись… Наконец, длинная белая занавеска на окне дрогнула. - Харука! И лицо Харуку сразу просветлело. - Ну, наконец-то! - Ты не спишь? Что ты тут делаешь? - Иди сюда! Не одевайся, на улице тепло. А то весь дом разбудишь. Вылезай в окно, я тебя поймаю… Мичиру слегка покраснела, а потом, немного подумав, встала на подоконник, придерживая подол своей длинной ночной сорочки. - Давай на счет три, - сказала Харука. – Раз. Два. Три. Я тебя ловлю. Прыгай! Когда они, не удержавшись, упали в высокую и мягкую траву, и Мичиру, приземлившись прямо на Харуку, которая так и не разжала рук, потребовала: - А теперь говори, что все это значит! - Я иду искать цветочную фею. Видела, сегодня как раз полнолуние. Ты со мной? - Ты с ума сошла? Харука! Сейчас же ночь! - Ты сама же говорила, что феи танцуют только по ночам, днем их не видно. Не идешь? – Харука нахмурилась и встала с травы. Отряхнула ладошки. – Ну и пожалуйста. Пойду одна. - Куда пойдешь? Харука… - Сама же рассказала про эту фею. Я ее весь день искала. Тебе-то хорошо, ты ее уже видела… - Хару… - Думала, мы всегда будем все делать вместе. Но если ты не хочешь… Мичиру смотрела на нее удивленно. - Ты что, совсем не боишься? - Чего? - Идти на поляну. Это же далеко. Через весь поселок, а потом еще дальше… Темно… - Вот еще! Мы же туда каждый день ходим. Не так уж и это далеко. Можно немного срезать, если пойти прямо к пруду. Ну как? - Я… я не знаю… - Мичиру обхватила себя руками. Ночь действительно была очень теплой, но дрожала она не от холода. Ей было страшно за Харуку. - Тогда иди, спи себе дальше. А я пойду одна. Спокойной ночи. - Стой! Глупая Харука! Немедленно остановись! Ой, тут колючка какая-то… Стой, тебе говорят! Я с тобой! Мичиру с размаху врезалась в спину Харуки, обхватила изо всех сил ее руками. Та обернулась и присела перед подругой на корточки. - Держи, - сказала она, снимая сандалии. – У нас ведь с тобой один размер. А я и босиком могу. - Ты ненормальная, - задохнувшись, сказала Мичиру. – И за что я тебя все равно люблю? *** Старый парк ночью выглядел совсем иначе, чем днем. Теперь он казался непролазной густой чащей, трава была выше, а деревья сплетались ветвями в темноте. Какие-то цветы покачивали венчиками под колышущимися ветками, и отсвет Луны серебрил их пушистые головки. Харуке показалось, что над ними порхают какие-то тени. - Мичиру! – прошептала она, держа подругу за руку. – Смотри! Это они! И, путаясь в отсыревшей траве, они побежали под деревья. Луна плыла в темном небе, изредка срываемая темными лохмотьями облаков, и яркие белые звезды светились сквозь черное кружево ажурных листьев. Высокие гибкие стебли цеплялись за одежду, мешая идти дальше, а в самой чаще, казалось, светятся какие-то цветы, и маленькие невесомые облачка порхают над ними, время от времени оседая на мокрую траву. Что-то неведомое и недоступное днем таилось сейчас на этой поляне. Кто-то очень маленький и юркий пролетел мимо Харуки, едва не задев ее по лицу. Она крепче сжала руку Мичиру в своей, ей казалось, что в предчувствии сильнее застучало сердце. - Вот она! Это она! Мичиру! Это цветочная фея! Побежали туда! *** - …Харука, я принесла тебе чашку горячего молока. Хару, дочка, ты еще не спишь? – стук в детскую сделался сильнее, а потом дверь распахнулась. Под порывом ветра вздрогнули занавески на открытом настежь окне. Миссис Тено поставила чашку на стол, перегнулась через подоконник, нахмурилась. – Харука… И побежала вниз, к мужу. *** - Это не фея, - шепотом сказала Мичиру, когда они подошли ближе. Ночная сорочка промокла от росы, ноги в сандаликах Харуки тоже замерзли, но она боялась в этом признаться. – Это просто ночные бабочки. - Мы еще просто не дошли, - сказала Харука и потянула ее дальше, в самую глубь парка. – Нам нужны другие цветы. Полянка, на которой они любили играть днем, спала. Цветы и деревья стояли неподвижно, и на их листьях собиралась ночная роса. И над закрытыми венчиками тоже кто-то летал… Похожий на крохотных бабочек. Но ведь феи тоже почти как бабочки? Они попыталась поймать одно из этих странных ночных крылатых существ, но озябшие от мокрой травы и ночной прохлады руки не слушались. Ноги путались в ней, как в водорослях, те мешали идти, и везде были какие-то колючие кусты. Зато прямо за ними, уже безо всяких деревьев, начиналась еще одна поляна, вся залитая лунным светом, и на ней тоже было множество цветов… Уж там-то наверняка и живут эти феи! *** - Миссис Кайо, мистер Кайо, простите, что беспокоим вас в столь поздний час, - запыхавшиеся родители Харуки растерянно глядели на своих заспанных соседей, что второпях застегивали халаты поверх ночных рубашек. – Наша Харука случайно не у вас? Нет? Просто она на ночь глядя ушла из дома, мы подумали, может, она по обыкновению, что-то сказала Мичиру? Они же дружат… Да, если Мичиру еще не спит, спросите ее, пожалуйста… - мужчины какое-то время обменивались любезностями, пока обе мамы поднимались на второй этаж, где была детская Мичиру. - Я хотел перевести Мичиру в частную начальную школу, - усаживаясь в кресло, сказал мистер Кайо. - Но она заявила, что никуда не перейдет, если там не будет вашей Харуки. Да, уже в таком юном возрасте, и не разлей вода. Я боюсь предполагать, что нас ждет дальше. Да, дорогая? – он увидел, как жена спускается вниз. – Все в порядке? Мичиру спит? Что значит – ее тоже нет??? *** Харука тоже замерзла и озябла в одной пижамке, но не могла признаться в этом Мичиру. Какие-то острые корешки и камешки больно кололи ее в голые пятки, она вздрагивала, но не подавала виду. Обогнув последнюю поляну, они неожиданно оказались на берегу пруда, вода мягко поблескивала и переливалась серебряной лунной дорожкой. - Хару, кажется, мы заблудились… - Пустяки! Здесь нельзя заблудиться! - Давай вернемся. Хару, мне страшно! Ну, пожалуйста! - Откуда здесь снова взялся пруд? Ничего не понимаю.. Он же совсем не здесь… - Наверно, мы кружим на одном месте. Пошли обратно. - Пошли. Ты только не бойся. Дрожа и держась друг за друга, они пошли дальше. И в это время какой-то очень далекий голос долетел до них: - Харука! Мичиру! Ау! Где вы? Харука, Мичиру, отзовитесь, девочки! - Нас ищут! - Бежим! Они было повернули назад, но тут же большая черная ветка словно упала сверху и, чуть не хлестнув их по лицам, преградила путь. Мичиру взвизгнула и бросилась в сторону, увлекая за собой Харуку. Они перевели дыхание, остановились. А когда решились снова идти на голос, то оказалась, что попали в заросли дикого терновника. Его кусты обступили со всех сторон и словно не хотели выпускать девочек из ночного леса. Мичиру очень хотелось заплакать, но она крепилась и только вздрагивала всякий раз, когда рядом раздавался незнакомый шорох. Харука шмыгала носом, и ей было очень стыдно. - Мы здесь! – закричали они, но их никто не услышал. Мичиру заплакала. Маленький зеленый огонек завис над ними, а потом заметался из стороны в сторону. - Смотри… - Кто это? - Не знаю. Может, просто светлячок? Огонек отлетел от девочек на несколько метров, потом вернулся обратно и снова отлетел, точно звал их за собой. - Он хочет, чтобы мы шли за ним, - догадалась Мичиру. - Пойдем. Казалось, они прошли совсем немного, но голосов сразу же стало много, они дробились, аукали, то раздавались, казалось, совсем рядом, то снова пропадали. А потом девочкам показалось, что старый парк весь осветился белым неярким светом, словно над ним на большом парашюте подвесили лампу, и где-то уже рядом замелькали большие тени. Люди прочесывали парк в надежде найти девочек. И Харука услышала, как такой родной и знакомый голос папы, которым он без всяких микрофонов пел со сцены оперы и арии, позвал ее: - Харука! Где ты? Мичиру! Отзовитесь! И они, уже не обращая внимания на колючки, ринулись к нему. - Мы тут! Мы тут! И большие теплые руки тут же подхватили их, как две пушинки, и прижали к груди. А зеленый огонек замер в воздухе, рассыпая вокруг золотистые искры, а потом неторопливо двинулся обратно к лесу.