Затерянная во снах

– …А больше всего на свете я дорожу этими снами. Моими маленькими иллюзиями, имя которым – мечты. Высокие травы мягкими волнами омывают душу, дарят покой и жаркое тепло, разливающееся по венам ароматной зеленью. Ромашка и полынь. Дыши и задыхайся, застигнутый врасплох, и цепеней посреди мягкого гудения сонмов насекомых. Запахи полей, дремота сырой земли, что еще хранит в себе тепло ясного летнего дня. Мгновения, которые люди разучились ловить. Уже повсюду разлит сумрак, и вечер мягко обнимает усталую землю. Босыми ступнями юная ведьма ступает по полю, обнаженной душой играет с шаловливым ветром. Ее сердце замирает и вздрагивает всякий раз, когда она усматривает видения в подступающей темноте ночи. Не тронут. Они не тронут ее, одинокую и потерянную, эти призраки усопших надежд. Ведь она – такая же, как они. Лишь забвение давно сочтенных дней, лишь очертание отчаянного стремления – сама она уже растворилась в них. И безумные тени мечутся в зеленых ее глазах, где навеки поселилась тоска. – …Ты слишком далеко. Не дотянуться. Зачем ты исчез? Приглушенное эхо заботливо ловит ее голос, когда она тихо заводит песню, сидя в высоких безмятежных травах. Слова неминуемо разносят в пространстве историю о ее навек ушедшем счастье – о нем, о днях, что они провели вместе. Но как бы ей хотелось молчать… Кому, как не ведьмам желать несбыточного и лелеять глубоко внутри тайную сказку, выстроенную воображением? Даже если колдовство бессильно, и нет никакой надежды, что когда-нибудь она воплотится. Потоки молодого лунного света освещают ее хрупкую фигурку посреди бескрайних полей. Она всегда будет одна. Здесь нет никого, кто разрушил бы уютный свет ее безнадежной мечты. Сожженной, но возрожденной из мертвого пепла. Прохлада ночи заставляет ее, одетую лишь в легкое платье, дрожать, и она обхватывает себя тонкими руками в попытке хоть как-то согреться. И холод новой силой возвращает ей боль. Она оглядывается вокруг себя в поисках хоть каких-то незнакомых очертаний, но ее потерянному взгляду предстает лишь безмерный океан трав. Она пытается призвать Силу, чтобы вытеснить ею дрожь, но тщетно, – Огонь не покоряется заблудшим сердцам. Пугающее осознание внутренней пустоты разверзается перед ней ледяной бездной, на краю которой в одиночку ей никак не удержаться. – …Почему? Почему ты сейчас не рядом со мной? Мне так холодно… Воспоминания разливаются внутри раскаленным ядом. Он был порывом ветра, переменчивой игрой солнца в листве. Всегда сокрытый туманом, такой близкий и далекий. Теплый. Он коснулся ее, ни разу не дотронувшись, пробуждая ото сна, призывая к жизни, о которой она раньше ничего не знала. Исчезая в мгновениях присутствия. Она ценила каждую секунду. Она знала, что ее непуганое счастье оборвется в один миг. Тонким трепещущим нитям суждено оборваться. И все-таки, она надеялась, что время застынет густым вишневым сиропом, продлевая жизнь искрящейся сказке. Но даже ведьме не по силам растянуть мгновение в вечность. Он исчез так же внезапно, как и появился. Ушел от нее, в другой мир, невообразимо далекий мир, до которого было уже не дотянуться. Он следовал своему пути, что уходил прочь от нее, в ясную даль безвременья. Как могла она удержать его? Остановить, уговорить остаться хотя бы на мгновение, выпросить еще один осколок разбитого вдребезги счастья. Ведь если взять его в руки, он сгорит, являя сущность распада, и улетит в небо пушистыми хлопьями пепла, чтобы воскреснуть уже в совсем другой реальности. Тщетно. Одной лишь любовью ничего не изменить. – …Я мечтаю о том, что однажды ты придешь ко мне. Однажды твои руки коснутся моих плеч. И тогда мои глаза снова озарятся алыми языками пламени. Ветер незримыми пальцами блуждает в ее спутанных волосах. Она ложится в траву, и вновь предается играм образов и надежд. Она оживляет в сознании каждую черточку его лица, она воскрешает те дни, когда он был рядом. Выстраивает свои собственные пути судеб в одной лишь ей ведомом полнозвучном теплом мире. Заблудшая среди полей – она засыпает, и ее иллюзия обращается красочным, полным радости сном. И ночная бабочка мимолетно замирает на ее сомкнутых ресницах, перехватывая тонкий дух забытья. Всего лишь на мгновение ее дыхание прерывается, но этого хватает, чтобы слабая улыбка успела коснуться нежных губ. Она верит, что однажды он вернется из своего мира, чтобы остаться с ней навсегда. И она ждет его. Вечно. – …А больше всего на свете я дорожу этими снами. Моими маленькими иллюзиями, имя которым – мечты.