Про Аню и Варю

Лето. Девочка Аня играет в куклы. Куклы старые и потрепанные. Раньше с ними играли соседские дети. А теперь куклы брошены, как и Аня: папа к ней не приходит, не потому что не может. Нет желания. Аня любит старые куклы. А разве можно не любить тех, кто любит тебя? Девочка Варя играет с бабушкой в лото. Игра кажется Варе скучной и глупой. Но бабушка ставит на кон пять рублей, а Варя часто выигрывает. И потому каждый вечер Варя играет с бабушкой в лото. Первое сентября. Девочка Аня впервые идет в школу. На голове огромный белый бант, а в руках — астры. Астры Аня с мамой вырастила на даче. Девочка хотела бы купить цветы для учительницы в магазине, и если бы пришлось выбирать, то это были бы розы. Но магазинная флористика слишком дорога. Мама говорит, что цветы, которые вырастил своими руками, не понравиться не могут — в них часть твоей души. Пусть они и не розы. Девочка Варя тоже сегодня идет впервые в школу. На голове два ярко-алых банта. Бабушка, конечно, настаивала на белых, но Варя как все идти в школу с белыми не собиралась, ревела и топала ногами до тех пор, пока старушка не отступила. Белобантные, инкубаторские… В руках у Вари розы. Когда в цветочном ларьке Варя указала на шипастую дороговизну, бабушка было воспротивилась, но… Истерику Варе устраивать не пришлось. Хватило просто скуксить нос, старушка всё поняла. Листки с календарей облетают быстро, уносясь прочь, забирая с собой прожитые дни. Девочку Аню в школе дразнят сверстницы. За отличные оценки — заучкой, за тонкую фигурку — шваброй, за отсутствие отца — подкидышем. Аня не отвечает, проходит мимо, высоко вздернув нос. За это дразнят зазнайкой. Они никогда не узнают, что заучка-швабра-подкидыш-зазанайка ночами рыдает в подушку, шепча тихо: «За что?» Девочка Аня понимает первую истину жизни — мир несправедлив. Девочка Варя в школе дразнит сверстниц. И не то, чтобы ей нравилось, но… Но Варю растит бабушка. Свою мать она не помнит, отца никогда не видела. А раз Аньку из 6 «Б» дразнят подкидышем за то, что у той нет отца, то как же будут дразнить ее? Девочка Варя понимает: «Не можешь что-то изменить — подстройся». И она подстраивается. Земля мчится вокруг Солнца со скоростью 29,8 километров в секунду. Кто может угнаться за ней? А за течением времени? Девочка Аня выходит замуж. Ее жених молод и влюблен. Он учится на слесаря и живет в общежитии. Комендант обещал дать молодоженам отдельную комнату. Девочка Аня понимает: будет тяжело. Но она любит… Девочка Варя выходит из автосалона. Бойфренд купил ей автомобиль. Автомобиль новый, бой-френд — старый, и не в смысле давно ей знакомый, а в самом прямом, по паспорту. Варя наслаждается запахом новой машины. Жаль только, что бой-френд, считающий себя «мустангом» 1965 года выпуска, скачет по ночам на девочке Варе так же резво, как «Мерседес» 2015 катит по ночной трассе. И кто придумал виагру? Новая луна вырастает на небе снова и снова, раз за разом, месяц за месяцем. Девочка Аня выходит из роддома. В руках она держит маленький сверток. Ребёнка. На пороге встречают мама, свекровь и муж. Все поздравляют с рождением дочки, целуют и обнимают. В глазах Аниной матери слезы, в глазах мужа — щемящее волнение. Девочка Аня понимает, что будет ещё труднее, чем раньше. Трудно растить ребенка в крохотной комнатушке общежития, трудно считать каждую копейку, трудно учиться с малышом на руках. Но она усваивает простую истину: нет на свете большего счастья, чем материнство. Нет большего чуда, чем появление нового человека, которого ты привел в этот мир, и которого поведешь, держа за крохотную ручку, по огромному миру. Девочка Варя выходит из женской консультации. Ее встречают моросящий дождь и холодный ветер. Варя достает сигарету и зажигалку, закуривает. Благо руки свободны, малыша в них нет. Он умер. И, наверно, девочка Варя бы горевала о потере, если бы сама не была его убийцей. Аборт — это дело такое… Личное дело каждой женщины. Сигарета чадит и горчит больше обычного. Девочка Варя усваивает простое правило: сначала убедись, что твой толстосум хочет детей, а потом переставай предохраняться. По осени облетают листья, зимой выпадает снег, весной распускаются почки, лето обжигает зноем: круговорот времен года не меняет мира. Первые морщины не меняют душу. Душа не знает возраста. Девочка Аня сидит у окна на кухне. Ей стоило бы подумать о том, что дочке нужно новое платье, а сына пора сводить к стоматологу. Не может. Аня не зажигает свет, сидит в темноте с одной мыслью: «Он больше не придет». Она давно заметила странности: задержался на работе, легкий аромат чужого парфюма, какие-то телефонные звонки и смс-ки. Не верила, не хотела верить. Девочка Аня понимает: ее счастье осталось там, в крохотной комнатке общежития. В графе «семейного положение» стоит писать — разведена. Девочка Варя работает с 6 утра до 12 ночи. Каждый день. Без выходных и отпуска. Она больше не с бизнесменами и политиками, она среди них. Высокие шпильки сменились устойчивыми каблуками, короткие юбки — деловыми костюмами. Неизменным остаётся только одиночество, которое даже в гудящей толпе ее верный спутник. Хотя Варя мало знает о верности. Днём в небе пылает солнце, ночью зажигаются звезды. Порой облака, порой тучи. Но небо всегда остаётся небом, всегда на своём месте, над людскими головами. Девочку Аню называют Анной Николаевной. С чужими детьми она проводит больше времени, чем со своими: учит тех, чтобы кормить этих. Слово «алименты» рождает на ее губах легкую усмешку. Вчера она встретила у супермаркета Варьку Смирнову, которая училась в параллельном классе. Та была одета с иголочки, ухожена — и стрижка, и маникюр — на дорогой машине, пахла хорошими духами, выглядела молодой и свежей. Ане было стыдно за своё потертое пальтишко и стоптанные сапоги, за морщины и авоську, набитую дешевой едой. А потом Варя сказала, что не замужем. И не была. И детей нет. «Может так оно и лучше?» — подумалось Ане. — «Целая жизнь для себя! Для одной только себя!» Перед девочкой Варей лебезят подчиненные, они боятся и тайно ненавидят её. Когда сумма на банковском счёту Варвары Георгиевны обзавелась восьмым нулем, оказалось, что заводить друзей просто, а родственников у нее так и вовсе пруд пруди. Дома девочку Варю ждет молодой альфонс. Она бы прогнала эту пиявку взашей, но видит в нем себя двадцать пять лет назад, потому не гонит. Вчера у супермаркета встретила Аню Шилову, с которой училась в школе. Хотела было пройти мимо, сделать вид, что не узнала (вдруг стало стыдно, что дразнила ее когда-то, глупость такая!), но та окликнула. На Ане было видавшее виды пальто и дерматиновые сапоги, вид понурый и уставший, в руках сумка с продуктами. Она торопилась домой, к детям. Потому говорили не долго. Аню ждали. Готовка и семейный ужин. Варя в магазин не пошла, вернулась в машину и… Вдруг разрыдалась. Вспомнился осенний день с сильным ветром, моросящий дождь и горький вкус сигареты, выкуренной у женской консультации. Детей у девочки Вари с того дня быть не могло. Конец есть у всего: у секунды и у года, у ручья и у океана, даже у галактики где-то есть конец. Жизнь человека не исключение. В теплый день ранней осени все родственники и знакомые девочки Ани собрались вместе. Приехали дети, внуки, правнуки, друзья, коллеги, целое множество ее учеников, даже бывший муж (старая развалина!). У всех в глазах невыразимая печаль, у многих — слезы. На погосте тихо, словно целый мир замер сегодня. Простой обитый дешевой красной тканью гроб опускают на два метра в землю, каждый бросает горсть, потом в ход идут лопаты. И вот над девочкой Аней сырой холмик, укрытый живыми цветами: астрами, розами. Коллеги, знакомые, друзья и родственники девочки Вари тоже собрались вместе, но не на кладбище. В кабинете юриста. В их глазах нетерпение и жажда наживы. Душеприказчик вскрывает конверт и зачитывает: «… завещаю всё принадлежащее мне движимое и недвижимое имущество, а также денежные средства Шиловой Анне Николаевне, а в случае безвременной кончины вышеуказанной, ее детям…» В кабинете воцаряется гробовая тишина. Удивительно, но у всего есть конец — и у радости, и у печалей, и у ненависти, и у любви, и у вражды, и у дружбы. И у времени. Есть свой конец. Для каждого — свой.