Heal my wounds

Don't fall down cos I need you to rise No one else can heal my wounds

Парень замирает у двери раздевалки (женской, ау, Коляда!), но совсем ненадолго и уже секундой позже, пусть и несколько нерешительно, толкает дверь. Стоит ему шагнуть в тёмную комнату, как возле него приземляется бутылка с водой, но Миша не обращает на это абсолютно никакого внимания, его взгляд даже в условиях отсутствия освещения находит хрупкую, маленькую, сжавшуюся в комочек фигурку в углу комнатки. Он глубоко вздыхает, не решаясь нарушить тишину, что давит, отдаётся звоном в ушах. Юля чувствует его присутствие кожей, слышит его неровное дыхание, ощущает его беспокойство. Она шумно сопит, трёт мокрые красные щёки, она не может повернуться к нему такой. Она не плакала на глазах у тысячи зрителей, она не разрыдалась наедине с тренером, плакать она начала в раздевалке - но только когда все девочки ушли, когда ледовый дворец стремительно начал пустеть. Она и подумать не могла, что он будет столько сидеть тут. Немного успокоившаяся девушка снова чувствует слёзы на своих глазах, рвущуюся наружу истерику. - Юля... Миша зовёт её тихо-тихо, подойдя чуть ближе, но всё ещё не лишая её пространства для манёвров. По щекам девушки снова текут слёзы, поблёскивая под светом фонаря, что, собственно, является единственным, что освещает раздевалку. Это было бы даже красиво, если бы не было настолько больно. - Почему я такая слабая? - её вопрос тонет во всхлипах и кажется ему глупым, совершенно идиотским, он злит его и одновременно рвёт на части. Миша до боли в суставе сжимает челюсти, прикрывает глаза и подходит к девушке вплотную. Сжимает её плечи, давая ей почувствовать физическую боль в надежде хоть немного успокоить тот ураган эмоций, что разрушает эту девочку изнутри. - Миша, почему? - она спрашивает еле слышно, еле различимо, но он слышит приближающуюся истерику в её голосе, он её просто чувствует. - Не говори глупостей, - он практически шипит, прижимая сидящую к нему спиной Юлю. - Ты не имеешь права называть себя слабой. Она шумно вбирает в себя воздух, стараясь успокоиться, мимолётно касается его рук, крепко держащих её плечи. Мише начинает казаться, что буря миновала, что девушка перебарывает себя, но в следующую же секунду она резко встаёт, требовательно и растерянно одновременно вглядываясь в его глаза, ища там то ли ответ, то ли утешение. Он не двигается, лишь вглядывается в пытливо смотрящие на него светлые глаза, в которых он читает внутренний крик, который она, как ни старалась, не могла спрятать от него. "Помоги мне." Юля резко отшатывается от парня и тут же издаёт сдавленный, удерживаемый ей самой писк и снова падает на узкую скамью, хватаясь за ногу. Миша садится на колени, на что она тихо стонет, показывая жестом встать. Он поджимает губы, хватает её за руку, чувствуя её дрожь. Девушка пытается вырвать руку из его хватки, на что Миша хмурится, качает головой и ловит её вторую руку. С силой сжимает тоненькие запястья, поднимается и резким рывком поднимает Юлю со скамейки, прижимая её сжатые кулачки к своей груди. Она успевает тихо ойкнуть и понимает, что не чувствует боли, пронзившей её несчастную ногу мгновение назад. Ей настолько нужно во что-то верить, что она готова сказать, что это он забирает боль. Абсурдно, но господи, дай ей верить. Юля доверчиво утыкается носом в его шею, подрагивая всем телом, ища в нём защиту и спасения от этих чёртовых неудач. Миша медленно выдыхает, боясь спугнуть этот маленький дрожащий комочек, неровно дышащий ему в шею, чьё сердце бьётся так сильно, словно пытается выскочить из грудной клетки. Он полностью сконцентрирован на ней, он слышит только её дыхание, её сердцебиение. Мир сужается до этой маленькой упрямой девочки, которую он, кажется, смог почувствовать. Он осторожно гладит её по голове, прижимается губами ко лбу, крепко прижимая девушку к своей груди. - Не смей думать, что ты не справишься... Что мы не справимся.