« — Пока я дышу, я буду думать о тебе».
Легкая розовая дымка виднелась далеко на горизонте, где в скором времени покажется яркое солнце. Нью — Йорк стал засыпать после шумной ночи, только машины не унимались: где — то близко слышится скрежет шин об поверхность асфальта, где — то появилась пробка, такая привычная для большого мегаполиса… И только Саари не спал.
Его жизнь достаточно отличалась от подростков. Заместо свободного времени за телевизором или у экрана компьютера, он проводил время в тренировочном зале института, а каждую ночь слонялся по улицам в поисках очередного жителя Нижнего мира, удосужившегося преступить законы мирного Соглашения. Но он был и простым подростком, которому важно получить образование и найти свое место в это жизни.
Очередной след завел его на крышу Восточной высшей школы Альбукерка.
Первые лучи солнца осветили невысокие кроны декоративных пальм, медленно покачивающихся под порывами легкого ветра; своеобразная беседка из светлого дерева, вероятно, дуба полностью заставлена благоухающими цветами, начиная от фикусов и заканчивая подвесным плющом, опутавший деревянные опоры; а металлическая крыша закрывала от палящего солнца и холодного дождя ранним летом. Так бы выглядела крыша в самом разгаре лета, но сейчас был канун Рождества.
Легкие и небольшие хлопья снега падали с неба и нежно нервировали кожу резким холодным чувством прикосновения к ней, взбудораживая и заставляя кожу покрыться «гусиной кожей», а мурашки так и бежали по телу от самой поясницы и до макушки, ударяя в голову шекочащим сигналом, говоря тебе: « Оденься теплее! Прикрой себя!». А легкий и не такой холодный ветерок заигрывал с волосами, пытаясь открыть голову и уши — заморозить их.
Вдыхаешь полной грудью свежий зимний воздух и медленно выдыхаешь, выпуская пар углекислого газа. Это даже порой забавно. Во рту остается привкус либо поваренной соды, или, того самого воздуха, которым дышат на ингаляции.
Мороз медленно морозит нос и это заставляет зарыться поглубже в шарф, погреться и снова вынырнуть подышать зимним воздухом. Губы быстро пересыхают и приходиться невольно облизывать, чтобы не трескались.
Типичное ощущение зимой, не правда ли?
Именно так же себя чувствовал юный нефилим, стоящий на крыше школы в ранние утро и любуясь на скоро рассвет солнца.
Его кудрявые локоны каштанового оттенка развивались на морозном ветру и откидывались назад нисколько не хотя ложиться нормально, а некоторые лезли прямо в нос, рот и глаза. Парень убирал их от лица и тяжко вздыхал. Он упустил очередного демона. «Надеюсь, остальная часть группы перехватит его по пути к Институту», думает он, вздрагивая от мороза. И казалось, что ничто не помешает ему насладится мимолетным мгновеньем красоты перед глазами.
— Гай… — нежный голос окликнул его.
Нефилим резко поворачивается на голос, готовый в любое время атаковать нарушителя, но в незнакомке парень узнает лучшую подругу — Эльзу. Не удивительно было видеть ее в легкой одежде в столь холодное время: магия ведьмы и погода отлично сочетались в данный момент.
— Эльза, — он мягко улыбнулся, делая к ней шаг, — Я рад тебя видеть. Не спится? — Гай окончательно сближается с ней, ласково беря за руку и нежно касаясь бледной кисти губами.
— Уилл пригласил меня на новогодний бал… И на балу… Мы будем вальсировать? — девушка заметно запинается на последнем и нервно прикусывает губу. — Я без понятия как это делать!
Гай не может сдержать легкой улыбки берет ее за руку.
— Пошли со мной!
— Куда?
— Меня еще в детстве отец научил вальсировать и…
— Подожди… Невозможно научится вальсировать за один день до бала! — она мотает головой и отворачивается. Ей не верится, что за столько лет существования на грешной земле сможет впервые опозорить себя перед возлюбленным. — нет, нет, нет… Так нельзя…
— Хэй, Эль, — парень подходит к ней и кладет руку на ее плечо, аккуратно поворачивая ее к себе. Он видит ту неуверенность в ее глазах, страх и неуверенность в себе. Редко увидишь могущественного мага в отчаянии, да и друг не собирался оставлять ее в таком состоянии. — Все хорошо… — шепчет он, нежно проводя ладонью по ее щеке.
В их маленький мир, где все было в гармонии, они возвращались снова и снова в такие теплые моменты. Там, где не было зла и ненависти, никакой злости к друг другу из — за одного только обстоятельства: мести. Где ему не надо было бороться со злом и видеть ужасы жизни. А лишь ее одну — Эльзу. Ведь только она могла так близко понять его и утешить в нужный момент, а он всегда являлся хранителем ее доброты. Он хранил в себе самые лучшие воспоминания, оставляя на задний план зло и вражду.
Порой он не понимал, почему некоторые так ненавидят детей демонов. Пусть даже были и отрицательные качества, опасные силы и злая сущность… Но они же были людьми, которым не хватало того самого внимания отца, той любви и заботы, признания со стороны обычных людей. И каждый из них имел право на счастье. Каким бы оно не было.
Именно сейчас он мог ощутить себя в безопасности, ощутить тот самый покой за последние месяцы. Рядом с ней мир становился другим, только ради Эльзы он мог свернуть горы, чтобы осчастливить ее. И пусть сердце девушки принадлежит другому — он никогда не оставит ее. И ссора, по его мнению, никогда бы не ставила палки в колеса, потому что бы они с хрустом ломались под напором желания нефилима увидеть и просто обнять тайную возлюбленную всей его жизни.
«Я не дам тебе отчаяться», подумал он, беря ее за руку и ведя на ровное место на крыше. Внутри что — то защекотало, а дыхание попросту прерывалось от одной лишь мысли о ней. И слова понеслись сами собой.
— Я помогу тебе, но ты должна верить мне, — ответил нефилим, с улыбкой смотря на девушку. Эльза кивнула, отпуская руку и нервно пересчитывая пальцы. Она не сводила взгляда с него.
Этот жест, вздох в ответ,
Взлёт ресниц и шаг ко мне.
Нежный взгляд на меня,
И вальса звуки над нами звенят.
Так обещай мне жить
Не теряя просвет...
-Твой первый танец будет именно со мной… — нефилим протягивает руку. Эльза не долго думая неуверенно коснулась ее, сплетаясь в крепкий замок. И они закружились в безумном круговороте красок, эмоций и впечатлений. Шаг за шагом ведьма все быстрее разучивала танец, отдаваясь ему вся, без остатка. Нефилим крепко держал ее за талию одной рукой, другой — сплетенные кисти рук. Он ощущал теплоту их тел, слышал ее частое дыхание с нотками страха, чувствовал биение ее сердца. Они словно дышали друг другом. Раз, два, три… Раз и два… Шаг и она смотрит на него с улыбкой, а он в ответ; он ведет ее, а она парит за ним, вслушиваясь в тихой такт их танца, отбиваемый хрустом выпавшего снега. Они забыли про время, забыли, что они никогда не смогу так станцевать, а он будет наблюдать за ее счастьем, опасаясь разбить счастливую семью.
— Ты прекрасна, мисс Лагерфелд, — наклонившись к её уху, тихо прошептал парень.- Не считая моих отбитых ног как бонус, — смеется он.
Она лишь смущенно улыбнулась.
***
Мэр города добродушно организовала новогодний бал в городской мэрии, куда пригласили и представителей Нижнего мира, и потомков ангелов.
И он видел ее там, кружащейся в танце с благородным нефилимом. С тем, кто сможет уберечь ее от всех напастей и никогда не отвергнет Её, что забрала сердце юного Саари. Он был счастлив. Только от одного взгляда на нее, живую и не сломленную, от одной только мысли, что в данный момент между ними -то самое чувство, окрыляющие и манящие. Чувство спокойствия.
***
Последние месяцы в школе пролетели так быстро и незаметно. Каждому пришлось вытерпеть много мучений и бед: черные обряды, одержимость Тьмой, лазарет и смертельная болезнь… Все прошло быстрее, чем они думали, а от добрых воспоминаний остались лишь запоминающиеся эмоции. Они встретились там же на крыше, когда все остальные разбрелись по домам и только стук каблучков учителей слышался на этажах.
— Значит, получим дипломы и все кончено?
— А ты уверенна, что мы их получим? — с улыбкой спрашивает Гай, поворачиваясь к ней. Она была уже взрослой девушкой, совершенно иной. Она была матерью замечательных детей и любимой женой, такой же смертной, как и нефилим. Ему не верилось, что все это правда, что им обоим придется пережить много лет вдали от друг друга. — Вы решили уехать? — улыбка с его лица тут же пропадает.
— Да. Нам спокойнее жить подальше от эпицентра всей Тьмы, демонов и заварушек между жителями Нижнего мира. Времена не спокойные, Гай, — говорит она без какой — либо радости. Ей очень не хотелось бросать юношу на растерзание беспощадным детям Ада, тем более давать вести борьбу с заклятым врагом парня в одиночку.
— Все меняется. Возможно, мы больше не увидимся, — говорит он, вставая со скамейки. Парень быстро сокращает расстояние между ними и берет ее руку, снова целуя в кисть. Этот жест Эльзе кажется таким привычным, таким необходимым. И как же ей будет не хватать милого Саари. — Поэтому я хочу станцевать с тобой. В последний раз.
Ты знай этой тайны
Шаги не случайны
В судьбу твою
И кажется милый
И я с новой силой
Тебя люблю
В танце этом шаг за шагом
Хоть куда, но только рядом
Так давай танцевать,
Давай танцевать.
Лагерфелд первая берет его за руку, еще крепче прежнего сцепляя в замок руки.
Они танцевали долгий час и могли бы еще дольше, лишь бы не прощаться с друг другом навеки. Но ее ждали, а Гай не любил прощаться и обнял ее, не выпуская последние пять минут их встречи. А на глазах его любви скапливались маленькие бриллианты, что падали на землю и разбивались на множество мелких осколков, как и ее сердце сейчас.
— Не забывай меня, Эльза. Никогда, — прошептал напоследок нефилим, оставляя легкий поцелуй на щеке.
***
Спустя год нефилимы Нью — Йоркского института склонились перед властью Верховной ведьмы. Многие из них бежали из города, другие остались там и верно ждали смерть в подземельях заброшенной церкви. Среди них был и Гай. Он все надеялся на победу светлых сил, ведь отдельная часть нефилимов со всего мира еще могла остановить сумасшедшую ведьму после одного лишь слова Консула. Однако Конклаву было не под силу справится с колдуньей и каждый день гибли невинные подростки, обреченные на погибель еще с самого начала.
Но в однажды…
В камере резко похолодало. Продрогшие дети ангелов резко повскакивали, переминаясь с ноги на ногу, а другие резко вскакивали от неожиданного появления льда на полу, да тут же падали и поскальзывались. «Что же это? Эта магия… Она мне знакома…», успел только подумал Саари, как железная решетка превратилась в лед и рассыпалась на мелкие кубики льда. На пороге появился женский силуэт: белоснежные волосы, промерзшие синие губы ярко выделялись на фоне фарфоровой оттенка кожи, неестественно голубые глаза и радостная улыбка.
Так обещай мне жить
Не теряя просвет...
В танце этом...
И думать обо мне.
— Эльза?!
— Здравствуй, Саари. Ну что? Соскучился по мне?
