I wake up fine and dandy But then by the time I find it handy To rip my heart apart and start Planning my crash landing *** Я просыпаюсь живым и здоровым, Но потом понимаю, что лучше всего Разорвать сердце на части и начать Планировать жёсткую посадку. ***
Twenty One Pilots - Ode To Sleep
Собрав все необходимое и продумав все детали и сценарии, Ларри спрятал пистолет, приклеив его туда изоляционной лентой. Еще раз мельком глянув на тетрадь, он упрятал ее как можно дальше в ящик стола, после покидая комнату. Мать, как всегда, работала и не могла даже и просто-напросто контролировать сына. Ему же это лишь на руку. На улице стояла жара. Хотя.Середина лета. Что еще ждать? Добравшись до остановки, Ларри сел на лавочку, не обращая внимания на людей, так же ждущих свои автобусы, чтобы добраться по делам. Вряд ли их дела были важнее одного единственного дела патлатого. Парень глубоко вздохнул, чуть опираясь спиной на «стенку» из которых составлена остановка. Всего три стены и дырявая крыша. После того, как ему пришлось подставить Сэла, он чувствовал себя почти также. Что чего-то не хватает, но ты можешь без этого существовать. Не жить. Просто бездумно существовать. И вот. Подъехал полупустой маленький автобус. Мало кто едет в ту сторону. Поднявшись на ноги, на секунду почувствовав головокружение, Ларри зашел в транспорт, усаживаясь на свободное место и вытряхивая из карманов потертых джинс деньги на проезд. Ехать придется долго.***
Сразу после подъема Сэл направился на завтрак. Никого не выпускают до него на улицу. Как и во время него. Всю ночь мысли не давали пареньку уснуть, заставляя просто пялиться в потолок. Ни одна из этих мыслей не хотела выбираться из вороха таких же, чтобы дать голубоволосому, хотя бы, подумать о чем-то одном. Через три дня. Всего лишь три дня. Он окажется в, действительно, плохом месте. Настоящая тюрьма навряд ли сравнится с всего-то колонией для несовершеннолетних. Ноги казались немного ватными, не давая идти в одном темпе. Сэл никогда не лежал так ночью. Каждую ночь, по забитому в голову режиму, он засыпал, не задумываясь ни о чем. Даже сны не снились. Но он засыпал. Эту же ночь что-то слишком сильно его волновало, но он сам не знал, что. Веки сами старались опуститься вниз, но паренек держал себя в руках.***
Когда в динамике автобуса прозвучало короткое, но очень ясное, «тюрьма», Ларри поднялся с места и вышел из него, слегка выдохнув. Он не знал, чем все кончится. Он не знал, к чему это приведет. Конечно, ему жаль мать, но он просто не может быть вдалеке от этого слишком правильного мальчика с голубыми волосами и поврежденными лицом и душой. Ему казалось, что он не может назвать его никак, кроме мальчика. Его это всегда злило, но он не злился всерьез. Ни разу. Опустив взгляд на землю, темноволосый пнул камень в сторону, засовывая руки в карманы и направляясь к входу. Возможно, время посещений начинается так рано.***
После отвратительного завтрака (хотя других и не бывает), Сэл поднялся на ноги, собираясь вернуться в камеру и завалиться на твердую койку, засыпая обычным неспокойным сном. Но его планы нарушил охранник, подошедший к нему и ткнувший в плечо дубинкой, на которой было уже пару вмятин и, похоже, подсохшая кровь. Кто-то был слишком непослушным. На вопросительный взгляд голубоволого тот лишь фыркнул, коротко выплюнув «к тебе посетитель, паршивец». Протезник уже привык к такому обращению ко всем со стороны всех этих показушников. Вряд ли они так обращаются с собственными детьми. Хотя, может все они это заслужили? Но Сэл подчинился, направляясь за человеком в форме. Паренек уже даже забыл дорогу к той самой комнате. Не уж-то это Ларри решил появиться? Хотя зачем ему Сэл? Вновь подставить его или попробовать дать бесполезный жизненный совет? Идиот. В этом нет смысла. Когда, наконец, протез Сэла озарился тусклым светом, сочащимся через дверной проем, он просто прошел внутрь, не делая каких-то специфических движений. За столом сидел Ларри. Действительно. Паренек не хотел этому верить. И в плохом, и в хорошем смыслах. Он сел на стул, вглядываясь в темные глаза, возможно, все еще друга. Где-то глубоко внутри голубоволосого была какая-то слепая надежда, которая, похоже, не видела всех этих событий. Что он вообще собрался говорить, когда весь разговор уже кончился даже в прошлый раз. Темноволосый вздохнул, посмотрев на Сэла. Он изменился. Хотя, возможно, лишь внешне. Ларри не сказал и слова, приподнимаясь со стула. Охранник рядом напрягся, уложив руку на автомат, так удобно висящий на ремне. Хмыкнув, рокер резко засунул руку под футболку, жмурясь, когда липкая лента отлипла вместе с маленькими частицами кожи, и вскидывая пистолет в направлении человека в форме. Не задумываясь, он пару раз нажал на курок, проделав две дыры в теле. Одна пуля попала в шею, заставляя охранника сразу схватиться за простреленное горло в попытках остановить хлещущую кровь. Вторая пуля отрикошетила от стены, пробивая даже крепкий армейский ботинок на ноге. Человек упал, сначала, на колени, кашляя и захлебываясь, после падая ничком на пол, создавая вокруг себя темно-красную лужу. Волосы и одежда Ларри приняли на себя малую часть крови, тут же впитывая ее. Он взглянул на Сэла, легко ухмыльнувшись. Тот просто не знал, как реагировать. Что этот идиот вообще творит? Какого хрена тут происходит? В дверь тут же вломились еще два охранника, сразу реагируя на эту ситуацию, сразу сваливая парня на пол и выдирая пистолет из его рук. Он опустил лицо в пол, чтобы скрыть улыбку. Он не хотел убивать его. Это просто нужда. Ему нужно быть рядом с Сэлом. Просто быть рядом.