November

Говорят, что не бывает идеальных людей, также говорят, что любовь — это лишь временно и со временем она всё равно развеется в душах двух влюблённых, словно осенью, когда опавшие листья, падая с веток, тут же развеваются по ветру. Но Чанёль другого мнения, ведь одна мысль о том, что он когда-нибудь разлюбит Бэкхёна, приводит в ужас. Ну как, как они могут распространять эти мысли, когда он — Пак Чанёль, лежа на своей кровати, смотрит на тумбочку, где стоит фотография, на которой они с Бэкхёном стоят вместе и показывают милые рожицы, тот, улыбаясь, смотрит прямо в душу Чанёля, разъедая остатки храбрости. Конечно, ведь то, что для Бэкхёна их отношения дружеские и даже не дают намёка на что-то большее, Чанёля убивает. Каждый день при встрече с ним, Пак хочет в любую секунду разорвать эту связь, рассказать о своих чувствах и услышать что-то поистине ангельское и трепетное. Ведь даже то, как Бэкхён разговаривает, просто буйно щекочет нервы парня. Это кажется невозможным, принять всё, как есть. Но каждый раз перед тем, как уснуть, Пак представляет, как проснётся не один, а в объятьях шатена…и как он обнимает его, нежно целуя в губы, оттягивая их, тем самым немного дразня парня. И вот сейчас Пак, в очередной раз проваливаясь в свои фантазии о другом исходе, нервно мучается с желанием наконец-то дать себе уснуть, обнимая одеяло, представляя, что это Бэк, а не просто кусок мягкой ткани. Его тело жутко желает упасть на мягкую постель и, свернувшись калачиком и успокоившись, сразу же захрапеть. Но одна мысль о том, что его милый друг завтра приедет обратно в Сеул с командировки, сразу же действует как сильный энергетик, заставляя Пака нервно ходить по комнате с одной стороны в другую. Целый месяц они не виделись. Раньше Бэкхён не уезжал на такой большой срок, обычно это была неделя или две, но никак не месяц. Одному Богу было видно, как Чанёль мучился, отмечая в календаре каждый оставшийся день, а потом звонил Бэкхёну, теребя край футболки, и нервно кусал губы до кровавых ран, слыша знакомый голос. Как же он ждал этого дня… Ждал наконец обнять при встрече и никогда не выпускать этого засранца, ругаясь, что тот оставил его тут совсем одного, а потом долго гулять по городу, подкалывая друг друга. Так как же он может лечь спать? Три часа ночи, а на кухне уже вся мойка забита грязными чашками из-под кофе, что совсем не удивительно как для Пака. Ведь в этакой ситуации остаётся лишь хлестать кофе литрами и смотреть слезливые дорамки, ругаясь за тот или иной дурацкий поступок главного героя. Боже, Пак такой сентиментальный. Если бы кто-то увидел теперешнего Чанни, то непременно бы испугался. Ведь только посмотрев, на, к примеру, лицо парня и увидев выражение на этом лице, наверняка любой человек перекрестился бы в эту же секунду, будь-то верующий или нет. Усталость, искусанные в клочья губы и мёртвый взгляд, что только сегодня утром зыркал молнией, рисовали общую картину какого-то зомби, но точно не человека. Сейчас Чанёлю кажется, что если ему не поставить в помощники защиту из зубочисток, что будут мешать векам безжалостно закрыться, то тот непременно уснёт. Причём не просто до утра, а не раньше, чем до полудня. Что собственно и случилось… Ему снился тёплый июльский солнечный день на пляже. Крик чаек, что летели слишком низко над необычно спокойным морем, еле заметный ветерок, что щекотал своими ласками щёки Пака, а ещё безумно счастливый Бэкхён, что шёл рядом, аккуратно при этом сжимая руку Чанёля, тем самым немного смущая парня. Было необычно хорошо и впервые за долгое время спокойно на душе. «Наконец-то Бэк рядом», — думал Чанёль, смотря на хрупкое тело взрослого парня. Наконец-то он может держать его за руку, наконец-то он приехал. Хотелось, чтобы этот момент длился вечно, лишь бы вот так быть рядом друг с другом. Они смеялись и Бэкхён что-то говорил, но из всего разговора Пак смог разобрать лишь несколько слов, что поставили того в лёгкое недоумение. — Ты засранец…-произнёс Бён не оборачиваясь. — Бэк? — позвал парень друга, немного нервничая и не понимая почему. Но тот не ответил.  — Бэк, остановись! -продолжил свои попытки Чанёль и выхватил свою руку из руки друга. И Бэк остановился, но только он повернулся лицом к Чанни, всё вдруг расплылось. Недавний гул чаек превратился в передачу «Дискавери» по телевизору, а лёгкий ветерок оказался чьим-то тёплым дыханием на лице Пака. Было немного страшно открыть глаза, мало ли кто там дышит на Чанёля, обжигая своим дыханием нежную кожу. Это может быть маньяк или вор, или ещё кто похуже, но все переживания улетучиваются одним только вздохом, как только он слышит знакомый голос друга. — Вот засранец, и что мне делать, м-ммм? — услышал брюнет и, резко раскрыв глаза, так же резко поднялся на ноги, при этом напугав Бэкхёна, что был абсолютно уверен в том, что Ёль спит, а также услышал небольшой визг парня и увидел, как тот, покачиваясь, всё-таки свалился на пол, при этом покрывая друга матами и поглаживая пострадавшую конечность. — Ты приехал?! Который час?! Ты не ушибся? -перепугано начал Ёль заваливать друга вопросами, при этом помогая тому подняться на ноги. — Да отстань… да и сейчас уже двенадцатый час! Я стоял в аэропорту, звонил тебе битый час, а потом, когда я взял такси и сам добрался до твоего дома, то совсем не удивился, когда увидел вот эту вот картину…- нервно произнёс Бэкхён показывая на гору грязной посуды, потом на телевизор и под конец на только проснувшегося Пака, но только он открыл рот чтобы продолжить, как Пак перебил его, нежно обнимая. Хотелось, безумно хотелось это сделать целый месяц. Эти мучительные дни одиночества, эти редкие звонки из-за работы Бэкхёна, эти чёртовы навязчивые людишки, что пытались, пользуясь случаем, завладеть желанным вниманием Пака. Всё это так надоело, как никогда раньше. Но сейчас это не так важно. Сейчас Пак может ощутить в своих объятиях Бэка и почувствовать его лёгкий вишнёвый запах шампуня, что так любил Бэк, наотрез отказавшись экспериментировать и покупать что-то новое. Для Бэкхёна это всего лишь дружеское объятие, он даже не представляет, что чувствует сейчас лучший друг. А ведь он мучается. Мучается после каждого вздоха и просто взрывается от того, что Бэк так близко, но одновременно очень далеко. Это как страшный сон, из которого невозможно выбраться. Но проблема в том, что Пак и не хочет выбираться. Что за чувство окружает Чанёля везде, где есть он? Почему хочется одновременно видеть Бэкхёна каждый день, наслаждаться тем, что он бывает рядом, но в то же время присутствует желание забыть всё, скрыться и никогда не видеть его. Ведь это так тяжело, будто солнце, которое греет своим теплом и до которого ты не можешь дотянуться, резко уходит за облака, оставляя тебя наедине с собой. — Ты чего? —взволновано спрашивает Бэк, теперь уже нежно поглаживая влажную, от волнения, спину Пака.— Что-то случилось? — Дай…дай мне ещё чуть-чуть, вот так вот постоять, — тихо, почти не слышно ответил Пак, рядом стоящему прекрасному созданию.

***

— А что ты мне подаришь? —уже как десятый раз за день спрашивал Бэк у Чанёля. — Не знаю… может чашку или что там ещё дарят…—каждый раз отвечал ему тот, и каждый раз замечал надутые в этот же момент губы Бэка. Чанёль натянуто улыбнулся, плюхнулся на диван и непринуждённо оглядел Бэхёна, пока тот печально ел свой шоколадный батончик, а как заметил внимательные взгляды Пака, тут же фыкрнул. — Чего? — встрепенулся шатен. — Ты сегодня красивый такой, — улыбнулся Чанёль и чуть наклонил голову чтобы рассмотреть друга. Тот моментально смутился, опустил голову и даже перестал жевать свой батончик. — Опять твои подколы, Пак… — начал бы уже Бён — Я серьезно, — парень слегка поднял брови и кинул на Бэкхёна убедительный взгляд. Бэк сам не понимал каким всё-таки был красивым, всегда ныл возле зеркала, то рассматривая своё лицо, то тело, надумывая себе чёрт знает что, а когда Пак в шутку щипал его за бока, вообще расстраивался и клялся что скоро начнёт ходить в тренажёрку вместе с Чанёлем и отобьет у того всех его спутниц. Пак конечно не верил, но иногда было безумно страшно, что парень когда-то найдет себе девушку, тогда Пак сразу отойдёт на второй план, и будут видеться они только тогда, когда ему девушка разрешит. — Ну ты блин… — произнес через какое-то время брюнет. — Выбрал, конечно, момент, когда я выгляжу хрен знает как… Бён слегка ударил парня по плечу, доел батончик и встал с дивана, выкидывая обёртку в мусорное ведро, а Чанёль снова посмотрел на него. Да, у Бэкхёна были слегка опухшие глаза и волосы не уложены, на нём была старая Чанёлевская футболка с нелепым рисунком, которую парень уже давно ему отдал и джинсовые бриджи, в которых он всё время ходил по дому, и всё равно Бэкхён каким-то образом оставался для Чанёля красивым. Просто он видит в этом привлекательность, такой Бэк нравится ему куда больше. Домашний, родной, свой. Чанёль жизнью может поклясться, что ни за что не оставит Бэкхёна, только если тот сам не захочет этого. Чанёль встаёт с дивана и направляется в свою комнату, берёт свой скетчбук и начинает рисовать небрежный эскиз карандашом. А Бэкхён садится рядом с другом по привычке, и пытается заглянуть в блокнот, наслаждаясь тем, как рождается новый рисунок. — Что это? Бэк не упустит возможности, чтоб в очередной раз задать какой-то вопрос. А Пак, в свою очередь, не упустит возможности, позлить Бёна, не отвечая тому. И только когда Бэкхён, поджав губы, отбирает блокнот у брюнета, тот наконец-то отвечает. — Это ноябрь, я рисую ноябрь. Чанёль ответив Бэку, опускает взгляд на набросок и продолжает дорисовывать мелкие детали карандашом. Он и правда рисует ноябрь. Такой холодный и одновременно спокойный. Полон уюта и тоски. Весь пропитан Бэкхёном, и всем с чем он связан. Сумерки накрывают своей тенью комнату Пака и даёт этим понять, что пора бы уже складываться и ложиться спать. Чанёля окутывает чувство усталости, ведь он плохо спал этой ночью, он кладёт скетчбук обратно в письменный стол на пару с карандашом и, не сдерживаясь, громко зевает. — Иди первый в душ, —говорит шатен, кивая в ванную комнату.— А я пока расстелю постель. Чанёль кивает другу вместо ответа и достаёт из шкафа большое махровое полотенце. Заходит в ванную и прикрывает дверцу, не закрывая её. А зачем? Все свои. Горячая вода струится по коже парня и заставляет краснеть от высокой температуры. Хотя возможно это из-за того, что его предмет обожания, сейчас находится буквально через тонкую стенку двери ванной и расстилает постель, на которой вскоре они будут мирно спать. Ага, конечно, как тут заснёшь?! Чанёль берёт гель для душа с ароматом корицы и намыливает мочалку. Ванна наполняется оглушающим ароматом мыла, который буквально въедается в кожу Пака, смешиваясь с собственным запахом тела. Температура маленькой комнаты начинает подниматься и становится немного жарковато. Но ненадолго. Дверь внезапно раскрывается, тем самым позволяя сквозняку дотронуться до горячего тела Чанёля. Парень, всё ещё держа в руках мыльную мочалку, тут же бросает предмет в сторону душа, подстраиваясь под потоки воды. Его совсем не волнует, что видимо Бён зашёл чистить зубы, пока Пак моется. Нет. Ему не то что бы всё равно, просто это нормально для друзей. Тут нет ничего такого. Вода тотчас смывает мыльные следы на коже, дотрагиваясь до любого участка тела Чанёля, и окутывает своим теплом парня. Пак стоит вот так вот ещё пару минут и закрывает кран, не позволяя воде течь в пустую. Снимает то самое полотенце с крючка и надевает на свои бёдра махровую ткань, одновременно открывая пластиковые дверки душа. Бэкхён стоит с зубной щёткой во рту и смотрит на своё отражение лица в зеркале, разглядывая проблемные участки кожи. Он даже не заметил, наверное, что Пак вышел. — Я закончил, можешь мыться. Чанёль поправляет полотенце, ибо оно сейчас так и прёт слететь с его бёдер, и забирает зубную щётку у Бэкхёна. —Чего? —Пак стоит в недоумении, ведь Бён странно смотрит не него, и начинает чистить зубы той же щёткой. «Надо купить ему свою, чтоб, когда ночует тут, пользовался своей» —думает тем временем Чанёль, продолжая тщательно чистить зубы. — Отвернись, — Бэкхён опускает мгновенно взгляд вниз, будто там находится что-то интересное. Но не так быстро, чтобы Пак не заметил пылающие красным щёки парня. Он что, его смущает?! Пак всё ещё стоит, обдумывая слова друга, после чего удивлённо замирает. С каких пор тот его стесняется? Парень разворачивается на секунду, после чего сплёвывает остатки зубной пасты в раковину, одновременно прополоскав рот, и укоризненно смотрит на Бэкхёна. — Да что я там не видел? —Чанёль успевает щипнуть Бэкхёна за пятую точку, и выбегает из ванны уворачиваясь от подзатыльника. Бэкхён закрывает наглухо дверь, пока Пак ещё что-нибудь не придумал, но всё же успевает услышать: —Я буду ждать тебя… — Иди ты. И пусть Бэкхён его «друг» и по-другому быть не может, но скорее всего Пак, даже учитывая то, что он почти не спал две ночи… …всё равно не сможет заснуть и сегодня.

***

Солнечные лучи уже порядком раздражают… бесят… кто мать вашу забыл закрыть шторы?! Пак Чанёль борется с тем, чтоб наконец-то раскрыть глаза, и закрыть эти дешёвые куски ткани на окнах. Он потихоньку с кислым видом на лице раскрывает первый, а после и второй глаз, и тут же наотрез меняет своё решение. Ему кажется, что солнце уже не так сильно слепит и его в принципе вполне можно и потерпеть, а утреннее раздражение в миг исчезает. Мужчина бесстыдно смотрит на Бэкхёна, что так мило обнял Чанёля пока спал, и буквально старается дышать через раз. Сейчас ему кажется, что он употребляет кислород слишком громко, и это может разбудить Бёна. И смысл вообще что-то говорить, если он переживает, что даже смотря на него, может помешать тому дремать. Просто это так мило — Бэкхён сам его обнял, пусть даже и во сне. Он так близко, что Пак может ощутить собственный гель для душа с запахом корицы, которым парень вчера пользовался. Может ощутить горячее дыхание. И… чёрт, он проснулся. Бэкхён ошарашено смотрит на Чанёля, даже не представляя, что сейчас творится у того в голове. Между ними каких-то пять сантиметров и это до жути интимно. Они продолжают лежать так несколько минут, смотря друг-другу прямо в глаза. Пак думает, что скорее всего весь красный от смущения. — Что это ты со мной вытворяешь, пока я сплю? —спрашивает Бэкхён, смотря на Пака, непроизвольно улыбаясь. — Я? По-моему, мне так на секунду показалось, что это ты, пользуясь случаем, повесил на меня все свои конечности, —лыбится тот. — Когда кажется, креститься надо. Чанёль видит, как Бён обувается в ЕГО тапочки и как надевает ЕГО домашний халат, идя в туалетную комнату.