* * * *
На какую-то часть подсознания Джинёна волновало, будет ли Югём приходить к нему, потому что расставаться с ним совсем не хотелось. Вслух признавать это тем более. Ким же сейчас навязываться не хотел, а Кайе, позвонив Марку и попросив найти ключи, словно почувствовал эту неловкую недосказанность, но не до конца понимал, что с этими двумя не так. Только Джексон получил фото, на котором Туан держал в руках ключи, ему позвонили с работы и он вышел из палаты. — Югём. — Да? — что ожидать от Джинёна, парень никогда не знал, но надеялся, что сможет узнать его лучше в будущем. Хотя то, как он открывался ему уже сейчас, было приятно и не могло не радовать. — Ты будешь приходить ко мне? Югёма обрадовали эти слова, он кивнул, не сдержав улыбку и Джинён, смотря на такого счастливого парня, не думал, что его сердце вообще может так трепетать от чужого счастья. Он, конечно, всегда искренне радовался за Джексона или Бэмбэма, но вот случай с Югёмом вообще другой. Клинический уже. Несмотря на всю мрачную обстановку, парень казался просветом в этой тьме и свет этот так согревал где-то в груди, что Пак понемногу начинал таять. — Конечно! Будь он человеком нормальным, он бы обнял парня, да покрепче, поблагодарил бы… Кстати об этом. — Спасибо, — произносит Джинён, чувствуя, что сделал ещё один шаг и его карма чище стала, главное, не начать противиться, как он любил делать это каждый раз, когда ему казалось, что он становится более человечным. — Вау, ты реально умеешь это произносить, — в ответ на удивленную реакцию Югёма, Пак тут же перестает улыбаться, хоть и понимая, что парень просто шутит. — Задушу, — Югём выставляет руки перед собой. — Кто ж тогда с твоими ранами возиться будет? — А? — Джинён не понял, а Ким цокнул, подходя ближе, скрещивая руки на груди. — Я вообще-то донимал медсестер, чтобы узнать, нужен ли какой-то ещё уход за твоими ранами и что делать, чтобы они быстрее зажили. — А я думал, ты к ним просто клеишься, — проговорил Джинён уже более неуверенно, ему стало неловко. Ему было так сложно привыкнуть к заботе, смириться и осознать, что кому-то действительно есть дело до него. Джексон, конечно, все ещё был в счёт, но Пак уже настолько привык к нему, позволял многое, что и не замечал особо всего этого, всех особенностей и привилегий, которыми был удостоен Ван. А Югём это совершенно другое. Черт знает откуда взялся, совсем недавно, рушил выстроенные годами стены и заставлял меняться. Джинён всегда посылал всех к черту, если ему хоть намеком указывали, что характер у него говнистый, как и отношение к людям, а перед Югёмом же в таком свете представать было все более совестно. С каждым разом, когда парень помогал ему, совесть все больше пожирала и подталкивала к разумным словам и действиям. — Клеюсь? — Югём, так-то, от чистого сердца тут распинается перед Джинёном, а у этого только одна чушь на уме? Это не то чтоб прям задело, но дать подзатыльник очень захотелось. Он сверлит в парне дыру, ещё одну, а то ему, кажется, маловато. А может он вообще приревновал? Пробубнил вроде недовольно, да и в интонации поменялся. Либо же Югёму кажется, Джинён, наверное, не то что ревновать не умеет, он и знать не знает, что вообще такое - эта ревность. Решив, что из них двоих идиотом будет только Джинён, Югём отвечает спокойно и вполне разумно, — да ты в своем уме? Зачем мне какие-то медсестры, если… — нет, разумно он не ответит и спокойно тоже, сейчас бы ляпнуть, что вместо дам в халатиках ему нравится неуравновешенный придурок, у которого проблем выше крыше, да своих же потом не оберешься или реально подушкой придушит, — о боже. — Что? Если что? — Джинёну на самом деле интересно, что если-то? Если у него уже кто-то есть? Если они не в его вкусе? Если он вообще гей? Кстати, тут вот остановочка… О себе Пак в этом плане просто не думал, плевать ему было, а вот Югём? Что Югём? Точнее кто? И как узнать? Наверное, никак, либо выжидать подходящего момента. — Ничего, Джинён, забудем, ладно? — вот подходящий момент и упорхал, а Югём достал из портфеля две упаковки, в которых была мазь, — вот этим мазать тебя буду, не до посинения, конечно, но пока все не пройдет настолько, насколько это возможно — не отстану. — А сам я не могу?.. — О, ну если тебе будет удобно корячиться перед зеркалом и как-то забинтовывать это все, то я даже посмотрю и посмеюсь, — он пихнул упаковки Джинёну в руки, — давай, продемонстрируй, и чтоб все правильно сделал, — Пак лишь поморщился. — Ладно, хорошо, я понял, — вернув все, он перепроверил собранные вещи, также переодеваясь, чтобы наконец покинуть это здание, которое успело здорово так его задолбать.* * * *
Югём, как и обещал, приходил к Джинёну. И Джексон тоже. И даже Марк. Пак то уже думал (мечтал), что больше этой рожи не увидит, но Туан специально напросился с Джексоном, лишь бы позлить. — Ты ведь не будешь нервировать Джинёна? — спрашивал перед выходом Ван. — Я? Да когда я вообще делал такое?! — якобы удивился Марк и Кайе помотал головой, все же улыбнувшись. — Представляешь, — Туан смотрел на Джинёна, сделав очень грустное выражение лица. — Что? — Джинён сидел рядом с Югёмом, который тоже заинтересовался и ждал ответа Марка. — Такая печаль, такая печаль… — Туан наигранно вздохнул, — бар снесли, — Джексон закрывает лицо руками, ну просил же. — Чего, блять?! — Пак подскочил, — кто?! Кто посмел?! — но тут же он услышал смех и Югём, который тоже напрягся от слов парня, все понял. Джинён уже хотел броситься на Марка, но Югём резко усадил его, — нет, отпусти! — Пак вырывался, — я его задушу! — За тебя и твои нервы, — довольно улыбнувшись, Марк опустошил стопку, стоящую перед ним на столике. — Убью! — Джинён все ещё пытался вырваться, но Югём продолжал держать его. Ну, а что? И Марка спасет и себе выгода. — Боже, Джинён, успокойся! — с каждой секундной Киму становилось удерживать все труднее. — Ага, пока швы не разошлись, — Марк снова засмеялся и наконец получил подзатыльник от Джексона. — Не жалеешь Джинёна, так хоть Югёма пожалей, он уже красный… Марк, глянув на Кима и как тот прижимает к себе Джинёна, тут же приближается к уху Кайе. — Я ему помогаю, ну, когда он ещё сможет так беспалевно Джинёна пообнимать? — Джексон засмеялся, обнимая его за шею. Туан действительно совместил приятное с полезным. Пак все же успокоился, напоследок обозвав Марка. Югём не спешил его отпускать, а вдруг снова разозлится? Да и не хотелось как-то, когда у него ещё будет такая возможность? Он обнимал Джинёна поперек торса и тот, наконец это заметив, растерялся. Слишком близко, слишком все вообще. — Ладно, окей, отпусти, — Джинён хотел убрать руки парня, — я спокоен. — Точно? — Югём ухватил ещё пару секунд. Джексон, смотря на друга, прекрасно видел, что тот далеко не спокоен и был уверен в том, что у того сейчас сердце бьётся как сумасшедшее. Марк просто наслаждался этой драмой и растерянным Паком. — Да, Югём, — наконец, он отпускает. Джинён чувствует неловкость, он не знает, что сказать или сделать, и хочет провалиться сквозь землю. Он поднимается, — схожу за лимоном, — удалившись на кухню, Пак оставляет эту троицу друг на друга. Туан тут же подсаживается к Югёму. — Ты ведь каждый день приходишь к Джинёну? — он говорил тихо. — Ну да… — будто это было не очевидно. — И что? У вас никакого продвижения? — Джексону от этого смешно стало. Ага, конечно. Продвижение. С Джинёном. Джинён возвращается и закатывает глаза, когда видит, что его место занято. Он садится к Джексону, мысленно проклиная Марка. — А где лимон? — Туан пялился на Джинёна. Тот и позабыл, под каким предлогом улизнул на кухню. — Нет лимона! Без закуски пей! — огрызнулся Пак, Кайе же налил всем ещё и заговорил, лишь бы сменить тему. К счастью, у него получается это сделать и вскоре Марк даже перестает бесить Джинёна.* * * *
— Я хочу сходить в бар, — говорил Джинён, снимая футболку, пока Югём открывал мазь. — Ты ведь понимаешь, что это опасно, — Югём снял пластырь с поясницы парня, осматривая рану. Уже очень скоро все окончательно заживёт, — я могу сходить, хочешь? — Да… Пожалуйста, — справившись с поясницей, парень оказался перед Джинёном, — тебя не затруднит принести оттуда мой патефон и пластинки? — Югём поднял взгляд с низа живота, посмотрев в глаза и тепло улыбнулся. — Конечно, — вновь возвращаясь к своему делу, он продолжил, — можно вопрос? — Давай, — вообще, Джинён и сам бы уже со всем справился, сам бы себе все обработал, нанес мазь и наклеил пластыри, но Югём уверял, что сделать все правильно сможет только он. Джинён почти поверил. — Почему бы не послушать музыку на телефоне? — Не те ощущения, — тут же ответил Джинён. Югём не первый, кто это спросил. — Хорошо, — Ким вновь улыбнулся, заканчивая, — в этом есть что-то… В том, что тебе нравится слушать именно через этот патефон, в том, какую музыку ты слушаешь, — он убрал мазь в коробочку, — есть хоть что-то из современного, что тебе нравится? — Из музыки то? — Джинён все же сел, — я как-то и не интересовался. Ты знаешь, как я пользуюсь телефоном, никак, точнее, ноутбука и компьютера нет, телевизор практически не смотрю. Я не знаю даже, что популярно сейчас. И мне вполне хватает моих пластинок, к счастью, у меня их много. — Наверное, магазинчик с ними - твой любимый? — Почти все мне достались от отца. Это… Его музыка, — в этот момент Джинёну становится как-то не по себе. Все дело - от отца, стиль жизни - от него, даже музыка, и та - от него же. Югём замечает смену настроения парня. — Я помою руки и вернусь, подожди. Он возвращается быстро, Джинён уже надел футболку, убрав в ящик мазь и пластыри со всем остальным. — А бар? — Югём сел на кровати рядом, — он тоже перешёл тебе от отца? — Нет, — Джинён помотал головой, — я купил его сам. Кстати, ты как-то заикнулся про его улучшение… — Ага, — Югём помнил, — просто он не в самом лучшем состоянии. Старая мебель, пол ужасный, стены так вообще кошмар, освещение оставляет желать лучшего, трубы ещё эти в коридоре. Один твой кабинет выглядит более менее хорошо. — Просто я занимался только кабинетом. Я никогда не думал об интерьере бара, он такой, каким я его купил, за исключением стен, но пули в его стенах появились тогда, когда они стали принадлежать мне, — следы были что в стенах, что в теле Джинёна и Югём находил в этом что-то непонятное. Ещё эта фраза Марка о том, что если бар умрет, то умрет и Джинён... — Давай сделаем с ним что-нибудь? — как обычно, Югём хотел ему помочь и, наверное, состояние Джинёна можно было бы отследить по состоянию его детища. Вдруг сработает. — Что?.. — Можно начать с интерьера, — Югём взял ноутбук, который постоянно таскал сюда, чтобы они могли что-нибудь смотреть. Теперь он открывал сайт, где можно было создать полноценный дом. — Ты правда мне поможешь? — Пак сел поближе. — Да. Незаметно пролетело около трёх часов. Джинёну определенно понравилось то, что они придумали вместе. Югём был рад, что который вечер подряд смог отвлечь его от плохих мыслей и, более того, уломал на хоть какие-то изменения. Он зевает, закрывая ноутбук и трёт глаза. — Уже поздно, — действительно, была глубокая ночь, — мне пора домой, — он уже поднялся, как Джинён, долго не раздумывая, ответил. — Оставайся у меня, — Пак тер шею, ему было неловко, но не хотелось отпускать парня, — если вдруг тебя смущает, я могу спать в гостиной. — Не лишай себя удовольствия спать на большой кровати, — Югём улыбнулся, положив ноутбук на тумбочку, — я останусь, но тоже не откажусь от кровати. Не против ведь? Доверяешь мне? — Нет, да, нет, — Джинён запутался и в итоге ему пришлось сказать все целиком, — да, я доверяю тебе! — он даже выдохнул и Югём засмеялся, раздеваясь, после чего быстро забрался под одеяло. — Ты выключаешь свет! — Ах ты ж… Югём счастлив, что вытянул из него эти слова. Он вообще счастлив сегодняшнему вечеру. А Джинён, лёжа к нему спиной, думал о том, как все до этого дошло. Прежде он вот так спал только с Джексоном, доверяя только ему и вряд ли к кому-то ещё он бы осмелился повернуться спиной. Югём во сне прижимается к нему своей. Пак, в общем-то, рад, что доверился ему. Но через несколько часов он подскакивает, когда слышит копошение и как что-то падает. Укрывает Югёма одеялом с головой и в его руке уже пистолет, который обычно лежал под подушкой. Он видит Марка, что вообще не радует. Не это он хотел увидеть, когда откроет глаза. Югём лишь выбирается из-под одеяла, очень уж жарко стало, и подвигается ещё поближе. Да уж, этот и вора и конец света проспит. — Какого черта ты тут забыл в половину шестого утра?! — шипит Джинён. — Вы такие милые, когда спите вместе, — Туан продолжал что-то искать, — прям как мои крысы. — Блять, я тебя застрелю. — Но не хочешь пугать Югёма выстрелом, да? — Убирайся! — Джинён поднялся, выпихивая парня из комнаты. — Эй! Мне нужно найти то, зачем я сюда пришел! — он оттолкнул от себя парня. — Да как ты вообще сюда попал?! — У меня есть ещё одни ключи, — он уже ползал по полу, заглядывая в каждую щель и наконец нашел небольшой пакетик, — фух. — Блять, ты серьезно? Ты прятал тут свои ебаные наркотики?! — Ну да, — спокойно сказал Марк, поднимаясь, и Джинён тут же схватил его под локоть, выводя из комнаты и закрывая за собой дверь. — Ты опять?! Ты не слез?! — Джинён был зол, — он схватил парня за грудки, — Джексон знает?! — Да успокойся! Я хочу избавиться от них! — При мне, сейчас же, — Пак потащил парня в сторону туалета. — Да что за недоверие… — пробубнил Марк, открывая пакетик и высыпая содержимое в унитаз. — Действительно, — усмехнулся Джинён, после чего не удержался и зевнул, — так ты значит на полном серьезе бросаешь? — Да. — Ого, я в шоке, — Пак не соврал, он думал, что ничего никогда не поменяется, но, однако… — Я уже выкинул все свои заначки. Эта - последняя. Пожалуйста, не говори Джексону, он не знает, что у меня ещё что-то было. — Хорошо, а теперь, прошу тебя, исчезни, я хочу спать, — Джинён отобрал у него ключи и вел к двери. Марк не сопротивлялся, он и сам хотел уже уйти. Стоя за дверью, он вновь начал говорить. — Спасибо, ты, кажется, на самом деле… — Джинён захлопнул дверь, понимая, что Марк хочет сказать что-то положительное. Впервые за столько лет, что они друг друга знают. Но вот ещё, говорить по душам с Туаном в шесть утра не входило в его планы. Джинён возвращается к Югёму и, прежде чем уснуть, поправляет на нем одеяло.* * * *
Днём Югём идёт в бар, пугается, что тот не заперт, но, как только видит Бэмбэма внутри, тревога отступает. Тот сидел на полу, просто уставившись в одну точку. — Привет?.. — Югём медленно подошёл и парень поднял голову. — Привет. Ты тот бармен? — Да. — Зачем пришел? — Канпимук поднялся, поднимая с пола чертежи и положив их на барную стойку. — За одной вещью… — что-то подсказывало, что теперь с этим будет проблема. — Какой же? — таец скрестил руки на груди. — Я хотел забрать патефон, он мне нужен. — Нет, — твердо сказал парень. Он знал, как Джинён любил эту вещь и не даст ее забрать, тем более, не позволит разобрать бар, словно падшее тело стервятникам. Югём закатил глаза, просто обойдя парня и отправляясь в сторону кабинета. Бэмбэм резко схватил его выше плеча. — Чувак… — начал Югём. Он не хотел неприятностей. Спасает его тихий звон открывшейся двери. Но если бы он знал, кто именно пришел, то так бы не радовался. — Что тут у вас? — голос был знаком, но Югём не понимает, кто это. Он смотрит через плечо, пока Бэм продолжал сильно сжимать его руку. — Да вот, стервятник прилетел, — недовольно произносит Канпимук, а Югём так и зависает, узнав Джейби. И этот тут… — И чего же он хочет? — спросил тот и Югём наконец вырвался, уж очень больно парень сжал. Таец на мгновение улавливает запах, из-за которого тут же появляется образ Джинёна. Конечно, запах то его, но какого черта? Так явно, хоть и на секунду. Он не знает, что Югём в его кофте, которую Пак купил с месяц назад. — Патефон, представляешь? — Канпимук недовольно сверлил Югёма взглядом. — О, и пластинки тебе тоже нужны, да? — Джебом прищурился. Он и так не верил в эти сказки о гибели Джинёна, а сейчас и вовсе убеждался в том, что все это чертов обман. Югём тоже не лыком шит, понимает, что Джейби не верит, поэтому решает приправить ложь сахаром с ванилью. — Вообще-то… — начал он, — нужны! Потому что мы с Джинёном их слушали, на многих из них наши песни, они дороги мне! За несколько часов до убийства мы говорили о том, чтобы забрать его в нашу квартиру! — Что… — Канпимук не верил. — То! — громче сказал Югём, — я только сейчас отошел хоть немного и нашел силы прийти сюда, но в итоге выслушиваю оскорбления! — Почему Джинён ничего не говорил мне о тебе… — Бэмбэм растерялся, а Джейби теперь не знал, верить или нет. Точнее, верить ли в отношения Югёма с Джинёном. То, что последний жив, Им был уверен. — Он никому не говорил, он боялся, что мне навредят. Ты должен знать, каким он был параноиком. Джинён ни от кого не скрывал, в каких хороших отношениях он с тобой, потому что был уверен, что, в случае чего, тебя защитит Джейби, а у Джексона есть охрана, у Марка - сам Джексон, а у меня, — он вздохнул, у него на самом деле задрожали губы и Джебом почти поверил ему, зато полностью поверил Бэмбэм, — теперь никого. — Хорошо… Я отдам тебе его. И пластинки, но если ты врешь… — Тебе не жить, — закончил за тайца Джебом. Югём сглотнул. Наконец, все нужное у него в руках и он несётся обратно к Джинёну, посматривая, нет ли за ним слежки. А то мало ли… Кстати, что-то и про Эла совсем ничего не слышно… Не хочется сейчас об этом думать от слова совсем. Оказавшись у Джинёна, Югём чувствует себя куда спокойнее. — Спасибо, — Пак улыбнулся, когда желаемая вещь оказалась у него в руках, — бар в порядке? — Да, но… — Югём замялся. — Что такое? — Джинён тут же напрягся и положил патефон на столик. — Там был Бэмбэм… Он не хотел отдавать, ещё и Джейби потом пришел. — Блядство, — Джинён поджал губы, опустившись на диван. — Не переживай, они все ещё верят, что ты мертв, — Югём сел рядом. — Думаешь? — Я наврал им с три короба, — он вдруг запаниковал, — но тебе я никогда! — Да успокойся, — Джинён похлопал его по плечу, — я уже это понял. С ними разберемся, если вдруг что, но спасибо тебе, — Югём расслабился. — Хорошо.* * * *
Поздним вечером, перед самым сном, Югём ещё не очень хочет спать. — Включишь мне свои песни? — спросил он и Джинён даже удивился. — Ты серьезно? — Югём в ответ кивнул. Пак даже воодушевился, тут же поднимаясь и, недолго выбирая, включил одну из песен, после подзывая к себе парня с предложением станцевать. Он давно хотел сделать это с кем-нибудь под свои любимые песни, вот только человека подходящего не было. Джинён помнил перевод песен наизусть и мог подпевать во многих местах. Играла уже третья по счету. james blunt - you're beautiful — You're beautiful. But it's time to face the truth, I will never be with you, — его взгляд становится немного грустным и Югём сжимает его плечо. Джинён приходит в себя, выныривая из размышлений и дарит парню улыбку. — Мне нравится песня, но текст грустный… — говорит Ким. — Да, поэтому я не очень часто ее слушаю и, на самом деле, для грусти у меня другая. — Какая? — Югёму интересно. Он хочет знать, какая песня способна вогнать парня в грустное настроение. john lennon - imagine — Скорее всего, ты ее знаешь, — Джинён мягко сжимал руку парня. — Да, слышал пару раз. — Я всем сердцем желаю того же, о чем поется, — он вздохнул, — парадоксально, ведь я сам продаю оружия, точнее, я бы хотел верить, что их приобретают лишь с целях самозащиты. Наивно, да? — Верить в лучшее - неплохо, — на это Джинён грустно улыбнулся, сжав его руку чуть сильнее. — Я бы хотел спать без пистолета под подушкой. Не бояться за свою жизнь и близких. Я завидую людям, которые живут без таких забот, кого не волнуют подобные проблемы… И кто, знаешь, — очередной вздох, — не волнуется. Просто живёт себе, словно уже в раю. Югём бы хотел подарить ему этот рай, но как - не знал. — Наверное, раньше я был из тех людей, — ответил Ким. — А потом встретил меня, да? — Именно. — Извини. — Я не жалею. Я очень рад, что ты появился в моей жизни. Теперь я не представляю ее без тебя, — может быть, Югём ляпнул лишнего. — Правда? — непривычно было слышать подобное. Югём кивнул и сердце пропустило удар, — я могу то же сказать и о тебе. Две согревающие улыбки и через пару секунд песня заканчивается. — Какая твоя самая самая любимая? — Югём был сейчас так счастлив, да и Джинён тоже. — Сейчас включу. the five satins - in the still of the night Югём на самом деле удивлен, что самая любимая песня у Джинёна - о любви. — In the still of the night. I held you. Held you tight, — Пак прижимал его к себе, совсем тихо напевая, — so before the light. Hold me again, — Югёму нравилось тихое пение парня, он бы засыпал под это. Песня заканчивается как-то быстро, а Джинён уже тянет в кровать, где, на удивление, обнимает и сердце Югёма начинает биться ещё быстрее, хотя, казалось бы, куда там, — ещё одна моя любимая, — говорит тихо Джинён. a-ha — take on me Они слушают ее, не произнося ни слова. Югём под конец засыпает, чувствуя лёгкие поглаживания. Джинён и сам вскоре проваливается в сон, утонув в долгожданном спокойствии.