На следующий день все не так, и сразу у всех. У Марка, у Джинёна с Джуном и даже у тех, кто тут еще и не появлялся. Но для начала о привычных страдальцах.
несколько месяцев назад
Джексону кажется, что на этот раз его парень точно завязал. Пока ночью не приходит на кухню и не видит Туана спящим за столом с вытянутой рукой, на которой уже появился синяк.
— Ты мудак, — только и может произнести Кайе, смотря на потирающего глаза Марка.
— Я… — Джексон прерывает, закрывая глаза и выставляя перед собой руку.
— Не хочу тебя слушать, заткнись. Просто, блять, иди спать, — он отходит от дверного проема, пропуская блондина, борясь с желанием ударить его. Со злости опрокидывает стол, доставая из холодильника что покрепче. Чувства уже трещат по швам, но он все еще хватается за эти розовые облака и надежды, что Туан действительно одумается. Глоток за глотком, и мозг постепенно отключается.
— Спишь, наркоман?
Марк не спит, но отвечать явно не собирается, действие наркотика еще не прошло, ему просто хорошо, но стыд перед парнем все равно пробивается сквозь пелену кайфа.
Кайе притягивает его к себе за талию, от него несет алкоголем, и Туан морщится.
— Встанешь на колени, чтобы попросить прощения? — Джексон сжимает запястье парня, приподнимает его руку, смотря на синяк, который видно только благодаря луне за окном. Марк послушно сползает с кровати, Кайе же садится на край. Берет с тумбочки бутылку, вливая в себя еще немного, чтобы уж точно крышу снесло и он мог позволить себе включить «злого Кайе».
— Ненавижу быть с тобой грубым, но ты пиздец как бесишь сейчас, — Джексон убирает челку с лица парня, смотрит в его блестящие от наркотика глаза и фыркает, — соси.
Туан без замедления стягивает с пока еще своего парня трусы, придерживает член рукой и принимается оставлять поцелуи по всему стволу, другой рукой гладит бедро Кайе. Парень быстро возбуждается, член становится твердым. Туан скользит губами по нему, после чего облизывает снова и снова, как леденец.
— Я просил тебя просто отсосать, сразу с ебаным заглотом по гланды, а не просто вылизывать мой член, — Туан поднимает взгляд на него и чувствует руку на своем затылке. Он вполне сейчас может отказаться, послать Джексона куда подальше. Наверное, может. Обычно, если они хотели чего-то нового в постели, то обговаривали друг с другом. Если Туан хотел такого Джексона — грубого и строгого, они договаривались и Кайе еще несколько раз переспрашивал, уверен блондин в своем решении или нет. Но это было лишь раз, все же и одному, и другому привычнее и приятнее, когда на ухо можно шептать что-то до одури нежное или просто пошлое, без насилия и грубости.
Сейчас, когда головка члена касается задней стенки горла, парню стыдно так, как никогда еще в жизни. И дело не в том, что он сейчас на коленях и старательно отсасывает, дело в том, что это он заставил стать Джексона таким, выбесил его своим очередным срывом. Кайе сжимает волосы сильнее, сам уже насаживает Марка на свой член до основания, говорит втянуть щеки, что тот послушно и делает. Выпивает еще, уже скорее просто на автомате, резко срываясь на быстрые толчки, смешивая свои стоны с приглушенными стонами парня на коленях и собственным опьянением, которое отключает соображалку целиком и полностью.
Туан все глотает, хоть Кайе и не просил. Считает, что так Джексону точно понравится, но парень молчит. Ставит бутылку на стол, после чего поправляет трусы и кладет руки на щеки Марка. Смотрит в его глаза, слабо улыбаясь и прижимает к себе. Эти чертовы чувства глубоко пустили корни в сердце Кайе и, кажется, от них не избавиться уже никогда в этой жизни.
— Может, опять к врачу? — ответа Джексон не получает — Туан уснул, обхватив его за талию.
И сейчас, пока Марк сидит один дома, а Джексон на работе, ему кажется, что все это повторится, потому что от навязчивых мыслей уже не избавиться. Ему кажется, что еще час-два, и он точно сорвется, найдет в аптечке несколько подходящих таблеток и снова расслабится. Парню плевать, чем и как закидываться, лишь бы потеряться во времени на несколько часов, он понимает, что это глупость, но также понимает, что никак не избавиться от этого. Вроде и хочется, но не может почему-то отпустить такой образ жизни. Если это жизнью вообще можно назвать.
Джексон говорит, что задержится, и в тот момент, когда Марк считает, что так только лучше, он осознает, что пора проваливать обратно к бар, найти свою заначку и постараться больше не тянуть Кайе за собой на дно. И сейчас, поздним вечером, он берет ключи от бара, вертит их в руках, обдумывая, стоит ли действительно уходить, а потом мысли снова уходят в сторону наркотиков. Он мотает головой, решая, что в самом деле испортит Джексону всю жизнь своей зависимостью и что лучше сейчас просто уйти и разорвать отношения, чем продолжать все тянуть и давать парню надежду на нормальное будущее.
В которое Марк уже не верит, потому что опустил руки уже в баре, достав свою заначку и устраиваясь удобнее на матрасах.
Джинён идет к бару ранним утром, для него сейчас все прекрасно, потому что настроение отличное, ведь через пару часов он встретится с Джуном, и в его руках будет информация о том, какие расходы идут от лица Хонга, это должно помочь открыть глаза на правду тем, кто так ему предан и изо всех сил пытается испортить все самому Джинёну. Кота он видит у двери в бар, тот сидит и, кажется, засыпает.
— Какой придурок выпустил тебя на улицу? — он открывает дверь, после чего берет кота на руки, — запоминай, как только поймаешь проклятых крыс, я заберу тебя к себе домой, — недалеко от своего кабинета, где есть укромный уголок, он ставит миску и насыпает в нее корм, и только после этого замечает, что дверь в комнату Марка открыта, — ну нет, — он не хочет проверять, там ли парень, потому что видеть его не хочет, не сегодня, хотя бы не в этот раз, — не-а, меня это не волнует, вообще никак, Цербер, если он тут, то сожри крыс у него на глазах, а я пойду, будто меня тут и не было, — он проходит мимо открытой двери и даже боковым зрением старается не смотреть.
Джинён уверен, что никто не испортит ему этот день, он выходит из бара, думая о том, чем занять себя до встречи. Вообще, не надо было так рано вставать, вполне мог еще поспать, но тупая привычка мешает наслаждаться долгими снами. Югём, которому не спится по невиданной причине, ведь поспать-то он любит, идет навстречу, Джинён хочет поскорее уйти, чтоб это лицо не раздражало его, но именно в этот момент загорается красный, а ему как бы дорогу перейти нужно. А Югём подходит все ближе и вот уже поздороваться собирается.
— Заткнись, ничего не говори, я уверен, что ты испортишь мне настроение обычным «привет», стоит тебе только не ту интонацию подобрать, — парень открывает рот, чтобы возразить, но Джинён указывает жестом руки не делать этого, — ты не слышишь? Молчи, заберись в бар и сиди там, пока я не приду.
Югём молча закатывает глаза и старается особо громко дверью не хлопать, Джинён, кажется, снова не в духе, тут еще хлопнешь не так, он тебя сам прихлопнет этой же дверью. Но все пока идет довольно гладко и можно вполне расслабиться, только найти позу поудобнее на стуле, что получается не всегда, а если, наконец, парень и устраивается спустя долгое время, то обязательно кто-то приходит и просто все портит, приходится вставать и обслуживать клиента, после чего снова приходится искать такую удобную позу.
Что Югёма пугает спустя полтора часа нервных поисков идеальной позы на этом чертовом стуле - Марк, который выходит в зал. Парень никакой, как тогда, когда Югём впервые увидел его в этом мире. Но в этот раз он без своей куртки, и либо она у Джексона, либо осталась валяться на матрасах. Туан садится напротив и сначала сверлит Югёма взглядом: тот уселся и сейчас мысленно молился, чтоб не пришлось снова вставать. Марк сглатывает, открывая рот, чтоб что-то сказать, и парень ловит себя на мысли, что хочет в точности повторить слова Джинёна, которые он произнес, когда они утром пересеклись.
— Ты можешь налить мне выпить?
— Нет, — без замедления отвечает Югём, потому что вставать не хочет вообще, ну никак, ни за что, лень и просто «не хочу».
— Ну, чего-нибудь самого дешевого, — Марк подпирает голову, закрывая глаза, что было похоже на замедленное моргание.
— Ах, то есть, ты еще и не обычной воды или сока хотел, губу закатай, — оба знали, почему нельзя наливать не заплатив, но Марк уже смотрел на несколько бутылок за стеклом под замком.
— Я бы хотел попробовать что-то из того, — он указывает пальцем на те бутылки, — но Джинён никогда не открывал при мне.
— А я тут как помогу? — Югёму не нравится, к чему клонит парень, и он надеется, что тот не изъявит слишком сильного желания по заполучению одного из тех напитков.
— Стащи у Джинёна ключи, — вот это Ким хотел услышать в последнюю очередь, легче было сказать «попроси его застрелить тебя», потому что… ну серьезно, Марк нормальный вообще?
— Ты так сильно хочешь избавиться от моей туши в этом баре? — Туан выпрямляется и думает, чем бы Югёма подкупить, потому что очень хочется уже не первый месяц.
— Тогда я унесу отсюда крыс, — Югёму вообще-то до этих двух несчастных дела нет, да и Цербер шумел несколько минут назад - если они не съедены уже, то будут в желудке кота со дня на день точно.
— Может, ты лучше предложишь это Джинёну? Мол «ты мне бутылку, а я уношу отсюда крыс»?
— Ты совсем? — Марк хмурится, — он тогда меня отсюда вынесет, ну, давай, ну, чего тебе стоит?
— Да, действительно… — можно было бы подлизаться к Джинёну, сказав, что сам от крыс избавился, молодец такой, может, тогда Джинён бы хоть немного успокоился и не оскорблял его каждый день, — погоди, — он берет телефон и хочет позвонить этому агрессору, — но если он меня прибьет…
— Да не, — Туан удивленно смотрит на ожидающего ответа на звонок Югёма, — ты серьезно звонишь ему?
— Я же просил, — Джинён отвечает и Югём тут же перебивает его, игнорируя вопрос Марка, потому что и так все становится понятно.
— Ты очень хочешь избавиться от крыс?
— Зачем звонить мне, чтоб спросить очевидное?
— Я могу это сделать.
— О, да? Удачи. Надеюсь, ты смоешься вместе с ними, и прихвати Марка, он вроде с самого утра травит своим присутствием м… — Югём уже не слушает его, только хочет, чтоб это побыстрее закончилось, а Марк тем временем тянется к полкам и парень пытается жестами показать не делать этого. Джинён, выпустив пар, сбрасывает трубку, что Югём замечает не сразу, потому что убирает руки Туана от полок, а телефон вообще держит уже не около уха.
— Мне нужно выпить! У меня разбито сердце! — Марк ударяет Югёма по рукам.
— Да у всех алкоголиков и наркоманов в мире, походу, разбито сердце, — в ответ на это Туан смотрит на парня так, словно хочет свернуть ему шею.
— Пошел вон.
— Я тут работаю, — Югём разводит руками, а Марк, видимо, тоже вспомнив, что как бы работает в этом месте, уходит за ведром с водой и борется с желанием вылить воду на Югёма.
Дальше все идет более-менее спокойно: Марк убирается, а Югём продолжает просиживать стул, крысы либо где-то спят, либо съедены, а Цербер устроился на одном из подоконников, из стороны в сторону виляя хвостом и наблюдая за шваброй в руках парня. Ким уже думает устроиться в другой позе, чтоб уснуть, но дверь резко открывается, и на пороге появляется Джинён. Потрепанный Джинён. На рубашке оторвана верхняя пуговка и на рукаве, губа разбита, как и костяшки пальцев. Марк хочет убраться отсюда, чтоб не попасть под руку парня, поэтому начинает мыть уже помытый пол, чтоб под таким предлогом ускользнуть в свою комнату. Югём будто вот-вот услышит, как Джинён скрипит от злости зубами, он тяжело дышит и подходит к барной стойке, опираясь на нее руками. Сверлит Югёма взглядом, не двигаясь, от чего тому не по себе.
— Что-то… случилось?... — он говорит это неуверенно, а Марк мысленно про себя добавляет «ой дурак», потому что видно же, что случилось, и Джинён сейчас в тихой ярости.
— Случилось, мать твою, — стиснув зубы, Пак отвечает, — кто-то рассказал этим ублюдкам о том, где у меня встреча! Не знаешь, блять, кто мог это сделать?! — еще немного, и Джинён схватит его за воротник, чтоб припечатать головой к деревянной поверхности стойки.
— Нет, я… — Югём сглатывает и мотает головой, желая сбежать отсюда, — я не знаю, кто мог это сделать.
— Я говорю о тебе, придурок! — все же Джинён хватает его, держа за грудки и начинает трясти, — как ты передаешь им информацию, зачем?!
— Это не я! — он держит руки Джинёна, пытаясь унять эту тряску и в идеале вообще вырваться, — я ничего не знаю о том, чем ты занимаешься, на кого работаешь и кто там что имеет против тебя! Я просто тут работаю, чтоб хоть как-то заработать! — Пак смотрит в его глаза и не знает, верить или нет, — я даже университет бросил, потому что не могу платить за учебу!
— Может, они тебе платят, а?
— Если бы платили, я бы не сводил концы с концами! — Югём снова пытается вырваться, — и ты знаешь, что они чуть не застрелили меня в тот раз, когда пришли, а ты уехал, стали бы они это делать, если бы я работал на них?!
— Ты вчера был рядом с моим телефоном, когда я отходил и мне написал Джун, — Джинён только сжимает футболку сильнее.
— Твой чертов телефон то включался, то выключался, я не знаю, что у тебя с экраном, он просто мигал, пока ты возился со своим котом, — Югём пытается говорить спокойнее, а Пак задумывается. То, как он обращается со своим телефоном, вполне оправдывает его такие зависания, сегодня утром он вообще полчаса ни на что не реагировал. Джинён отпускает Югёма, пялясь уже куда-то на стену и думает, что в его телефоне какая-нибудь херня или его прослушивают.
— Еще один твой косяк и, серьезно, я просто убью тебя, даже если на секунду мне покажется, что ты крыса Хонга, я застрелю тебя или утоплю, может, повешу, способов много, но обещаю, что тебе будет очень больно, — после этих слов он уходит в свой кабинет, где запирается и не желает никого видеть.
Марк подходит к Югёму и смотрит с сочувствием, до такого даже он не докатывался, поэтому представить может с трудом, как Югёму было страшно. Он осматривает его внимательно и парень немного злится, поднимая на него недовольный взгляд.
— Ну что?
— Да вот смотрю, нет ли волос седых…
На этот раз Югём отделался, и теперь было страшно, что у него потребуют в следующий раз и выживет ли он после этого.
* * * *
И новый страдалец появился по стечению некоторых обстоятельств и недалекого ума своего
дорогого придурка. БэмБэм, честно работающий и не вовремя подошедший к парню, огребает по полной ни за что по сути. Джейби зол и раздражен, говорит, что тот ничего не делает и только мешается, понимает, что сказал не то лишь после того, как Бэм толкает его в плечо, после чего запирается в их спальне, ясно давая понять, что сегодня один из них спит в гостиной.
— Давно на этом ужасном диване не спал?! — он замолкает на пару секунд, пока Им сидит, закрыв глаза, — надеюсь, тебе будет неудобно, потому что ты это заслужил, — парень говорил через дверь и Джейби его слышал, но со своего места не поднимался, решая просто повысить голос, чтоб было слышно наверняка, но Канпимук говорит снова, — и может, ты наконец поймешь, что этот диван ужасен, и согласишься на новый!
— Не прошло и недели с последнего раза, когда я провел на нем ночь! И нет, у нас не будет нового, блять, дивана, только потому, что этот не подходит к обоям! — БэмБэм не отвечает, но Джейби уверен, что парень сейчас взбешен, и то, что он заперся и к нему не попасть, только лучше, если бы можно было закрыть его и с этой стороны, он бы это сделал, чтоб таец наверняка не вышел и не огрел чем-нибудь тяжелым.
Джинён сидел у себя и пытался отойти от того, что произошло. Еще немного - и он получил бы практически все, если бы им не помешали те два придурка, что тогда пришли в бар и грозились пристрелить Югёма. Это, конечно, убеждает Джинёна в том, что парень на них не работает, но сомнения все равно присутствуют. Он думает, уволить ли Югёма к чертям или оставить, но мысли перебивает звонок, и Джинён тут же берет трубку, все же надеясь, что прослушки никакой нет.
— Да?
— Хен, — тянет на том конце голос парня, — привет, как у тебя дела? Надеюсь, отлично!
— Ну, как сказать, — Джинён узнает Бэма сразу же, и грузить его своими проблемами не хочет, — лучше, чем обычно. У тебя ведь тоже, да?
— Конечно!
— С кем ты там говоришь? — Джейби подходит к двери, чтоб прислушаться к словам парня.
— Не твое дело! И не смей портить мне один из немногочисленных счастливых моментов в жизни! — все это время он прикрывает динамик на телефоне, но Джинён все равно практически все слышал, Им закатывает глаза и отходит от двери.
— Бэм, потише, — просит Джинён, потому что парень слишком громко говорит.
— Прости. Как у тебя обстоят дела с твоим баром? Его еще весь не вынесли, он еще стоит?
— Так, он не такая развалюха, как ты его все время описываешь, и я хорошо за ним слежу, — для парня БэмБэм был как любимый младший брат, но бар он любил сильнее, и заступиться за него было обязанностью.
— Я завтра приду, да? Я могу поработать у тебя? А то один молодой человек считает, что я ничего не делаю, возомнил себя черт пойми кем, а меня считает за какую-то домохозяйку!
— Поработать? — Пак уже представлял лицо Югёма, когда он скажет, что в услугах парня больше не нуждается, — ну конечно!
Вот только Югём уже ускакал
(убежал, точнее) домой, что Джинёна расстроило, ведь так хотелось увидеть его недоумевающее выражение лица. Поэтому по телефону сообщать об увольнении не стал, решив дождаться следующего дня и сказать сразу, как только он явится в бар и подойдет Бэм.
* * * *
Канпимук появляется в баре, когда там уже сидит Югём и тихо себе надеется, что сегодня все пройдет спокойно, тем более, вечером ему не звонили и никаких указаний по самоубийству не давали. Парень стоит у двери, пока Югём глазам своим не верит. Он и не думал, что встретит тут кого-то еще. БэмБэм же игнорирует то, что его взглядом сверлят и будто слышит, как по паркету бегает что-то маленькое, цепляясь пола коготками на лапках.
— Где Джинён? — Бэм обращается к Югёму, а тот выпрямляется на стуле.
— Ты его знаешь?
— Посчастливилось.
— Посчастливилось… — повторяет тихо Югём, не понимая, как может «посчастливиться» быть знакомым с Джинёном, — он должен быть у себя, — и Бэм, чуть ли не гордо поднимая голову, идет к кабинету Джинёна, негромко цокая своими короткими каблуками по полу. Эта мелочь в новом мире не изменилась, в том парень тоже предпочитал обувь на каблуке. Ким думает, что осталось только Джейби найти - и готово, только вот ничего это не даст.
— Бэмочка! — доносится из кабинета Джинёна и Югём приподнимается, чтоб прислушаться и убедиться, а не послышалось ли ему, он слышит радостный голос парня и то, как отвечает ему Канпимук, даже выходит из-за стойки, подходя ближе к коридору, что ведет в кабинет. Он хмурится, прислушиваясь к каждому слову и не понимает, почему Джинён так относится к БэмБэму, такого отношения даже его друг Джексон не удостоился. Скрещивает руки на груди, упираясь плечом в стену.
— Подпиши еще вот тут, и ты принят, — Ким слышит голос Джинёна и не понимает, куда там таец принят.
После нескольких секунд тишины они выходят из кабинета и Джинён ведет парня обратно в зал, игнорируя Югёма и даже не прикапываясь к тому, что тот стоит не на своем месте. Пак выглядит более чем довольным и чуть ли не светится весь, показывая новенькому, где и что находится, даже ключ дает от того самого заветного замка с дорогим алкоголем за стеклом. И в этот момент до Югёма доходит, что у них появился еще один бармен, ну или…
— А ты уволен, — Джинён смотрит на Югёма, и как только тот молча утыкает себе в грудь указательным пальцем, отворачивается, снова не замечая, и делая вид, что парня не существует.
— Но… — Югём таки подает голос, но его не слушают. Если он сейчас уйдет, то потеряет возможность доносить на Джинёна и, скорее всего, его прибьют за это. Как бы ни хотелось свалить и больше сюда не возвращаться, держаться за место в баре нужно. Его спасает лишь дверь, что открывается так вовремя, и на пороге появляется тот, кого не хватало для полной картины.
— Джейби! — Джинён улыбается и ему, протягивая руку, как только парень закрывает дверь. Югём же садится за дальний столик, уходить отсюда он не собирался, решив просто понаблюдать за ними, пока либо пинком не выгонят, либо не сжалятся и не оставят.
— Привет, — отвечает Джейби, пожимая руку, после чего поворачивается к БэмБэму.
— Никак нельзя предупредить было, что уходишь? — Таец игнорирует парня, уходя за стойку, а Джинён уже тянет того за собой.
— Поговорить надо, — Пак ведет его в свой кабинет, оставляя Бэма с Югёмом, которого все еще игнорирует и совсем не замечает Марка, который выползает из своей комнаты, кивая Джейби, как бы говоря «привет». Он подходит к новенькому, надеясь, что хоть он откроет ему замок, не будет таким правильным, как Югём. Тот поглощен телефоном, не замечая ничего вокруг, и что-то бывшему бармену подсказывает, что работник будет из него не очень, если он будет так зависать с телефоном всегда, даже когда придут посетители.
— Итак, — Джинён садится напротив Джейби, не подозревая, что прямо сейчас Марк прожигает взглядом ключ, что БэмБэм вертит в руках, — я знаю, что Бэм общается со всеми шлюхами Хонга, и уверен, что потом именно тебе он промывает мозг всем, что наговорили ему эти дамы.
— Ну, предположим, — Им не особо-то был счастлив тому, какой круг общения у его парня, — расскажу я тебе сейчас то, что знаю, а ты мне что?
— А что ты хочешь?
— Не принимай Бэма на работу, — Джинён щурится, потому что действительно был рад новому работнику, да и потерянный вид Югёма его тоже радовал, особенно в те моменты, когда парень смотрел на новенького, осознавая, что ему больше тут не рады, хотя рады никогда и не были.
— Это очень жестокое условие…
— Но ты же хочешь, чтоб я тебе все рассказал? — Джейби откидывается на спинку, наблюдая за Джинёном.
— Ну ладно, так и быть, — он выкидывает подписанную Бэмом бумажку, которая, по сути, ничего ценного и не несла. Пак собирался платить ему из своего кармана, не устраивая его официально, пихая листок просто для галочки. И сейчас он выкинул его, убеждая Джейби в том, что действительно не возьмет парня к себе.
— Обычно он все это рассказывает, пока я чем-то занят, поэтому большая часть проходит мимо ушей, — он пытается вспомнить, что таец рассказывал ему за последнюю неделю или две, — у Хонга крыса, это ты уже знаешь, так?
— Вчера почувствовал на собственной шкуре.
— Я знаю, что это парень и он не приезжий, еще наверное университет даже не окончил, значит, молодой, и сам не знает, во что лезет. Скорее всего его шантажируют или же платят деньги, потому что Бэм рассказывал, как Хонг злился, когда с этой крысой были какие-то проблемы. Из всего, что я знаю, не думаю, что он делает это по собственной воле.
Пока Джейби все рассказывал Джинёну, Марк получал по рукам от Бэма, когда тот снова тянулся к ключам. Никто в этом здании не понимал всей боли этого парня, даже крысы - и те куда-то подевались, оставляя его наедине с этими черствыми людьми. Югём спрашивает, не хочет ли Марк еще раз тут все помыть, натоптали же, но тот мотает головой, возвращаясь к новенькому и прожигая его взглядом.
— Он понимает слово «нет»? — парень подошел к столику, за которым сидел Югём.
— Не-а, это бесполезно, — Туан ходил из стороны в сторону, в то время как Югём и БэмБэм разговаривали. Канпимук знал о нем по рассказам, также знал, какие проблемы у этого парня и что решать он их совсем не хочет. А Югём теперь надеялся, что БэмБэм останется тут работать. Но через пару минут из кабинета вышел Джинён, а за ним и Джейби, который утянул своего парня за собой, не обращая внимание на то, что тот, как-никак, вяло сопротивлялся, но как-то быстро сдаваясь и уходя следом. Джинён, конечно, попросил забрать и Марка с Югёмом, на что Им любезно отказал, закрывая за собой и своим тайцем дверь.
— Нахрена вы мне… — Пак разворачивается и уходит, чтоб не видеть этих двух идиотов, а Югём поднимается, отправляясь за ним.
— Оформим договор? Примешь меня на работу официально? Почему БэмБэм подписывался, а я нет? — на последних словах дверь перед Югёмом захлопывается, и уже так Джинён говорит, чтоб тот приходил на работу завтра.
