***
3 года назад
Младший сын покойного монарха Сокджо, потупив взгляд, останавливается на узкой дорожке и кланяется вместе со слугами, что сопровождают его с поминального места. Каждый месяц он навещал брата и вслед умершего отца, отдавая им свою клятву: найти в принце Юнги долю человечности. В детстве все внимание обращали на старшего сына, наследника трона, который благодаря должному воспитанию и вниманию взошел на престол в достаточно молодом возрасте. Младшего брата любили просто за умение быть милым, покладистым и умным. Никому не было дела до Юнги, что заглядывал в окна девчачьих домиков шаманок и пропадал с лошадью на несколько дней. В этом Чимин винит себя, ведь он отрекался от «ничем непригодного мальчишки» все время, обходя его стороной. Как только глаза встречаются со взглядом Юнги, внутри все резко холоднеет и хочется застыть, чтобы резкие движения не вызвали взрыва. Юнги ни разу не посещает покойных родственников, но часто полон мыслей, обхаживает сад вблизи поминального места, в который раз случайно натыкаясь на Чимина. — Прекрасное утро, не так ли? — улыбаясь уголком губ, нежно произносит Юнги, а Чимина бросает в дрожь от ноток сарказма в его голосе. — Вам уже лучше? — осторожно спрашивает младший, лишь бы подать более уверенный вид, как перед принцем Юнги, так и перед прислугой. Второй склоняет голову набок, всматриваясь в фигуру младшего брата. Его изысканные черты лица все больше подтачиваются под идеалы, а слабый испуганный взгляд остается все тем же. Мин Чимин всегда был эскизом ребенка, которого хотелось обнять и пожалеть, но никак не обидеть. Он сделан из любви, воспитан любовью и в результате одарен всеми качествами, чтобы влюблять. Как бы он не злился, внутри него всегда остается та капля доброты и прощения, присущая их маме - вдовствующей Королеве. Мин Чимин весь в нее, также как и старший сын в отца, вот только Юнги не задалось следовать кому-то из родителей, вместо этого он подражал другим моделям поведения. — Спасибо, что интересуетесь, — Юнги снова сияет улыбкой, а после поднимает взгляд в небо. – Мне лучше, болезнь прошла. Мольбы народа помогли мне. Это было организовано Вами? Младший принц сжимает костяшки пальцев на заведенных назад руках и сквозь обиду и боль произносит: — Я бы очень расстроился, если бы и Вы закончили в таком молодом возрасте. Вы мой брат, как я мог этого не сделать? — принц быстро, но все же вежливо кланяется и уходит с прислугой, сдерживая на бледном лице раздражение. Разыгрывается внутренняя борьба, от которой появляется желание взвыть. Младший всегда был жестким по отношению к нему, переплетая эту строгость и грубость с крупинками нежности. Возможно, сам Чимин этого не осознает, но его взгляд говорит об обратном. Особенно, когда он со злости старается сделать больнее, не переступив при этом черту. Как только пропадает тень последнего слуги за поворотом, а Чимина и след простыл, Юнги делает два шага в сторону поминального места, а после разворачивается, боясь не успеть вернуться обратно. Его руки дрожат, словно от холода, а глаза наполняются ужасом. Принцу стыдно из-за своей трусости и слабости, но он хочет остановиться и избавиться от желания владеть всем, иначе борьба за место под солнцем продолжится и наберет оборотов, в результате чего-либо Чимин, либо он сам пострадает. Готов ли он идти на такие жертвы, остается нераскрытым вопросом в голове до сих пор. Предать последнего брата возможно, но когда сердце трепещет от его улыбки, а странное чувство подталкивает обнять - выше сил. Мин Чимин - человек, который достоин любви, и пусть казнят Мин Юнги сотни раз, чтобы освободить подсознание от мысли об убийстве.***
Езда верхом никогда не приносила удовольствие младшему принцу, отчего он особенно молчалив на прогулке со старшим братом. Согласиться на столь нелюбимый поход стоило даже не из вежливости, а из-за просьбы матери. Они все еще формально семья, народ должен верить в ее, якобы, целостность. Чимин задумчиво разглядывает Юнги, пока тот гладит медленно идущую под ним лошадь, а после приподнимает подбородок, внимательно наблюдая за реакцией брата. — Как Вы отнесетесь к тому, что у меня больше шансов стать следующим королем? — Давайте поговорим об этом тогда, когда все же это произойдет, — старший сводит брови к переносице, а после добавляет: — Надеюсь, этого не случится. Эта тема полностью омрачает лицо Мин Юнги, и, кажется, он совсем забывает, что хотел увидеть Чимина. Теперь он узнает в лице собеседника брата и избегает его взгляда, чтобы не дать слабину и не смягчиться. — Вы такой смешной, — тихим и мягким смехом добавляет младший принц. — Вы убиваете, чтобы стоять на трупах высоко. Но что случится, если они ссохнутся и рассыплются? — Думаю, Ваши кости будут покрепче покойного отца и его старшего сына, — едко выдает в ответ Юнги, наблюдая, как маленькие руки Чимина сжимают пальцами конское снаряжение от злости. Обход возле пруда проходит в полной тишине, накаляя молчанием атмосферу, что вот-вот взорвется, стоит кому-то сказать колкость. И если бы не испуганная от лесных звуков лошадь, что переворачивает Чимина в тот самый водоем и убегает прочь, случился бы переворот в корейской истории. Разносится звук падения и после кромешной тишины звонкий смех старшего принца. Кажется, его сердце пропускает ужасающий испуг и, лишь когда Чимин поднимается, выпуская воду изо рта и ушей, отпускает, вызывая чистейшее облегчение. Как попытаться избавиться от него, если придется переступить через себя.***
Ночью Чимина одолевает жар, тело покрывается испариной, а глаза закатываются от боли в голове. Лекарь продолжает смачивать лоб мокрой тряпкой и заливать воду меж сухих губ до тех пор, пока в покои молодого принца не заходит Юнги. Он присаживается рядом, всматриваясь в лицо больного. — Вижу, сегодняшняя прогулка сказывается плохо на Вашем состоянии здоровья, — он цокает, а после прикладывает палец к царапине на лбу младшего брата. — А не Вам ли от этого хорошо? — тихо проговаривает Чимин, впиваясь взглядом в лицо принца, который скрывается средь тусклого света свечи, а после медленно приближается к нему, оставляя легкий поцелуй около раны на лбу. Младший на секунду замирает и уже открывает рот, чтобы возразить, но тут же поток его слов тает на других мягких и нежных губах. Все происходит настолько быстро и неправильно, что ни один из них не успевает сообразить, отдаваясь чувству, спрятанному внутри уже давно. На стене отчетливо виднеются силуэты двух тел, готовых слиться воедино прямо сейчас, уверенно покрывая друг друга поцелуями и жаждой, от которой у Чимина пересыхает не только горло, но и все внутри. Словно потоком чистой воды Юнги врывается в голову и сердце, разгоняя жар по телу еще больше, отчего кожные покровы алеют и пылают от каждого прикосновения. В голове старшего принца невообразимая красота, и будь он глуп, если сейчас остановится, не попробовав. — Юнги, — еле слышно зовет младший, когда тот целует его оголенное плечо, принимаясь раздевать дальше. Но Юнги не важны слова, которые вряд ли доходят до разума сейчас. В его руках ангел, которому страшно сломать крылья, сделай он что-то не так. Парень продолжает покрывать слегка загорелое тело влажными поцелуями, лишь иногда поднимая взгляд на безупречно красивое лицо брата и каждый раз с большой надеждой, что тот еще не заплакал. Принц аккуратными движениями «тянет за ниточки» младшего, иногда удивляясь, как он поддается ненавистному человеку, а когда кусает живот ниже пупка, не сдерживается и спрашивает: — Как давно Вы это чувствуете? — Юнги зализывает укус и, не дождавшись ответа, вводит в Чимина два пальца, отчего тот издает глухой звук и кусает сухие губы. — Ну же? Температура дает о себе знать, когда тело младшего начинает слегка дрожать, но не так ощутимо, как от поцелуев и легкого поглаживания бедра. Юнги продолжает заполнять ослабелое тело пальцами, вслушиваясь, как сквозь тишину прорезаются слегка хриплые стоны из-за больного горла. Сложно терпеть, когда твое желание сбывается на глазах, но из-за боязни упустить этот самый невесомый клочок неведомого, хочется медлить и даже позорно отступить. Тень от свечи рисует на стене лишь одну фигуру, которая теперь плавно скользит по ней. Юнги становится на секунду страшно от того, что Чимин пропал, и мысли об его смерти ужасают до ответной дрожи. Он медленно двигается, не прекращая просить прощения, а Чимин вылавливает повторяющее слово губами и сводит ноги вокруг талии старшего, чтобы тот не ушел. Этот момент будет одним из самых ценных, что были в его жизни, и если Юнги будет плевать, Чимин сохранит и выдержит эту тяжесть за двоих. Как сейчас держит Юнги за плечи, как оглаживает его тело со шрамами, поглощая старшего в омут своей души. Стоны, приглушающие тишину, прекращаются, лишь стоит Чимину выгнуться и сжать одеяло под собой с невероятной силой. Тяжелое дыхание над ним щекочет щеку, вызывая улыбку, но глаза открыть он не в состоянии даже тогда, когда тепло, исходящее от брата, исчезает. Внутри даже просыпается страх, что его бросили, и хочется уткнуться в подушку, чтобы разойтись горькими слезами. — Чимин, - спокойствие возвращается, но, не успев осесть на стенках души, снова испаряется, будто оно и не наступало. — Зачем Вам это? Вы не сможете управлять страной. Оставьте это на меня, я пытаюсь остеречь Вас и сделать лучше. Силы просыпаются и толкают изнеможенное сознание в бой. Младший принц садится, с лицом полного поражения, прикрывая одеялом голые участки тела, и не может поверить в сказанное. — Сегодня... — на секунду замолкает он, не в состоянии что-либо сказать от нахлынувшей боли. — Вы это сделали специально? — все же тихо продолжает он, вытирая сухие щеки, боясь, что не заметил слезы от сильного удара в спину. В глазах Юнги пробегает нотка сострадания, но, откинув это на ошибку, Чимин снова замечает холодный взгляд брата. Старший хватает его за подбородок, сжимая пальцами нежную и горячую кожу. — Ты надеялся, что я останусь у твоих ног? — Я - ваш пленник, ну да, в общем, что с того? — голос младшего дрожит еще больше, а глаза слезятся, посылая к чертям все. — Не могу я уступить. Не пытайтесь сделать это таким образом. — Глупый, — так четко проговаривает Юнги, что Чимину кажется, он повторит это слово еще несколько раз, чтобы донести суть происходящего в его наивную голову. — Ты ведь понимаешь, что я переступлю через свои чувства, а ты — нет?***
После случившегося делать вид, что ничего не произошло, достаточно глупо, но послушать маму и снова согласиться на просьбу Юнги было далеко не из лучших идей. Чимин тупит взгляд, как только глаза старшего останавливаются на нем, что-то высматривая. Больше он не хочет встречаться с холодным и отрешенным. Он больше так не сделает. Последний раз он пил чай вместе с Юнги несколько лет назад, после смерти отца. И то отвращение, что испытывал он тогда, всего лишь мелкая неприязнь, которая взросла на сегодняшний день до предела. Но в голове все еще всплывает вопрос, почему он не может отказать и просто уйти как из комнаты, так из жизни этого ублюдка. — Угощайся, — тихо говорит второй, отчего тот подбирает рукой чашку с чаем, сразу же унюхав яд, который подсыпали его отцу. — Приятный запах, — руки младшего начинают дрожать. — Как ты узнал, что это мой любимый? — он закрывает глаза и громко сглатывает. Его ресницы подрагивают от страха, но еще больше ему страшно от сущности Юнги. Принц переворачивает чашу, переливая содержимое между еще не заживших после болезни губ, после чего ставит посуду на стол, принимаясь дрожать еще больше. — Прости... Мне исправить невозможно ничего, — старший присаживается рядом, смотрит так нежно-нежно, словно сейчас дал травы от простуды, а не смертельный порошок. Следующим моментом принц накрывает губы Чимина, поглаживая холодными пальцами его все еще горячую щеку. По губам стекает жидкость, отчего Юнги отстраняется, чтобы вытереть слезы брата, но замирает, когда из его носа струей льется кровь. В плечо, в спину, в разум пробивается выстрел, что-то взрывается, и лишь после Юнги понимает, насколько же он черствый. Отравить любимого человека ради престола, а после жить спокойно и счастливо. Он думал именно так, но лишь до этого момента, когда Чимин на грани смерти, а он не в силах что-либо изменить. Если у будущего короля спросят, хотелось ли ему плакать до боли, он промолчит, но в голове всплывет этот день, подобный сущему аду. Слезы лишь жалкая пародия, но они льются, не прекращая, словно контроля им совсем нет. Юнги обнимает ослабелое тело, что вот-вот задохнется от боли. И, кажется, он готов даже разделить с ним эту боль, даже если она чертовски адская, ведь Чимин достоин, чтобы у него забрали половину. Нет, он достоит жить без боли, а сам Юнги ответить именно такими же стонами, от которых сейчас младший брат искусывает губы в кровь. — В сожалениях до смешного мало толку, — проговаривает из последних сил Чимин и слабо улыбается. — Не нужно, Юнги, я понимаю.***
Чимин выходит из домика, вдыхая свежий лесной воздух. Во дворе пасется лошадь, отчего парень протирает сонные глаза и осматривается по сторонам, чтобы что-то услышать. — Юнги? — тихо спрашивает он, после чего широко улыбается, когда на его глаза надевают мягкую ткань. — Я принес тебе новую повязку, — шепчет он тому на ухо, аккуратно делая узел сзади. — Напомни, пожалуйста, почему я еще могу дышать? — младший разворачивается лицом к Юнги, намереваясь услышать то, что готов слушать вечность. — Потому что я не смог тебя убить, — король целует глаза через повязку и просит прощение за случившееся, как и впрочем, каждый раз, когда появляется здесь. — Давай вернемся домой?