***
Солнце поднималось над городом, а вместе с ним начал просыпаться и он. Вооружившись кофе и листками с заданиями, я почапала в операторскую для монтажа сюжета. Сиди-не сиди, а работать надо. Не Трифанов же все это будет за меня делать, в конце концов. Собственно, он был легок, как на помине. — Опа! — Воскликнул он, испугавшись. — Сегодня будет ураган, наверно. — И начну с тебя, пожалуй. — Фыркнула я. — Какая муха тебя укусила с утра пораньше? — А тебя какой слон разбудил с утра пораньше? Илья выпучил свои глаза на меня. — Темнова, если бы я тебя не знал, то посчитал бы за психопатку. — Да, да, но ты меня знаешь и все равно считаешь также. — Буркнула я и продолжила монтаж. Он покрутил пальцем у виска и уселся рядом со мной. Утро начинается не только с кофе, а еще и с Трифа, чтоб его черт побрал!***
— Я не знаю, что делать. — Сказал мне Губерниев. — Канделаки кровь из носу тебя требует в Чикаго. — И неужели нет никакой альтернативы? — Спросила его я. — Есть, но она желает новизны и бомбы. Не атомной, конечно. Я обхватила голову руками, а Дима-старший поджал губы. — Как Антон? — Нормально, держится молодцом. — Что говорят врачи? — От соревновательной практики он освобожден на полторы недели, а там как пойдет. Все инструкции у нашего доктора. — Надо потом с Елизаровым поговорить. Ты сюжет слепила? — Слепила, скинула на внешний диск. — Отлично. — Проговорил он. — Иди, завтракай. Сегодня сделаю контрольный звонок Тине, и дальше будем решать. «Уж лучше я в Уфу поеду, чем в Чикаго» — подумала я, а потом пришла в шок от этой мысли. Надо бы позавтракать, чтобы разогнать эту кашу в голове и настроиться на рабочий лад.***
Вы знаете, как это бывает? Когда вот думаешь, что все идет тихо-мирно, без всяких приключений, но потом тебе на голову сваливается такой ком неожиданностей, что он просто застает тебя врасплох. Вот так и я думала, что у меня денек начинается тихо-мирно, пока я не столкнулась с Йоханнесом в коридоре. — Привет. — Сказал он так, будто силком выдавил из себя это приветствие. — Привет. — Ты… Не хочешь поговорить? — О чем? Он опустил глаза, и мне стало понятно, к чему он клонил. — Йоханнес, кажется, мы обо всем договорились. Я решила сделать крутой маневр, но он перехватил мою руку. — Не обо всем. — Теперь твердо сказал биатлонист. Неожиданное заявление с его стороны. — Я чего-то не знаю? Рыжий подошел ко мне вплотную, и через пару секунд я оказалась зажатой между ним и стеной. — Если ты думаешь, что я просто так сдамся, то ты сильно ошибаешься. Он моментально приложился к моим губам, доказывая всю серьезность своих намерений. Это попахивает не комом, а целым бураном неожиданностей. Я лишь на секунду растерялась, а потом… Оттолкнула его, что есть силы. — Я не думаю, что это хорошая идея. Это было последнее, что я сказала ему, после чего поспешила удалиться. — Ну, это мы еще посмотрим. — Вытирая губы, прошептал он про себя.***
Да что вообще происходит с этим миром? То живешь себе спокойно, никого не трогаешь, то сваливаются на тебя какие-то приключения. И сейчас настроение из разряда «спокойное» перешло в «убить всех в чертовой бабушке». Не заметив кружку на краю стола, я ее зацепила рукой, и она смачно разбилась об пол. — Ну правильно. И ты туда же. — Выдала я. С тяжелым выдохом я начала собирать осколки и складывать их в мусорку. — Ну ты и косяк. — Послышался голос в дверном проеме. Я испугалась и порезалась об осколок. — Ай, блять! — Воскликнула я. — Трифанов, стучаться не учили? — Вытащи палец изо рта, микробов занесешь больше. — Сказал он, роясь по полкам в поисках аптечки. — Слышишь, умник, я тебя щас порежу этим осколком! Он пропустил эту фразу мимо ушей. — Иди сюда. Кровь хлестала из пальца почти как фонтан. Коллега аккуратно обрабатывал порез, а я шипела, как змея. Через две минуты мой палец был спасен. — Горе луковое, собирайся. — А где все? — Спросила я. — Ждут на улице. — Ответил Илья. — Мы сегодня опять на машине. — Что-то вы зачастили с этими тачками. Он отвесил мне подзатыльник. — Ай, за что? — Чтобы не глумилась. Собирайся давай, а я за рюкзаком пока схожу. Я проводила брюнета грозным взглядом. Чую, что день сегодня будет нифига не спокойным.***
Заключительные гонки очередного Чемпионата Мира совсем скоро возьмут свое начало. Масс-старт считается одной из самых быстрых, но не менее интересных гонок. Болельщики в предвкушении, спортсмены активно готовятся, а тренера дают последние наставления своим подопечным. Первыми на дистанцию выйдут соревноваться мужчины, а вслед за ними победительницу выявят и представительницы слабого пола. Мы же, по традиции, работали в микс-зоне. Ну, как работали… Скорее, дурачились. — Господи, да отдай ты ему шапку, а то ж разноется. — Крикнула я Занину. Попов и Левко в голос смеялись с происходящего: Дима отобрал у Ильи шапку и носился с ней по всему периметру, как угорелый. Трифанов не отставал, и даже успел отвесить своему товарищу пару смачных пинков. — Да я вообще не понимаю, как можно ходить в шапках. Брр! — Процедил он. Илья вырвал у него шапку и нахлобучил ее на голову. — Все потому что твой друг — менингит. — Ну, подеритесь тут еще! — Воскликнул Денис. — Совсем уже с ума сошли. — Ой, да оставь ты их в покое. — Сказала я. — Дети малые, в детстве не наигрались. — А ты с каких это пор стала такой серьезной, а? — Вопросил вдруг Ваня. — Сама недавно ржала, как ненормальная. — Ой, да хватит тебе. Позади меня оказался Занин. Он поднял меня, а я и пискнуть не успела, как уже была на его плече. Сначала я не испугалась, но когда он меня куда-то понес… — Занин, отпусти. — Завопила я. — Тебе что, жить надоело? Он только посмеялся над моими воплями. — Слышь, але, поставь ее на место. — Кричали ему Попов с Трифановым наперевес. — Только после того, как я ее в сугробе закопаю. — Ты что, идиот? Хотя да, глупый вопрос… Я болталась на его плече, как какой-то мешок. Только вот непонятно с чем. — Занин, мать твою, да что с тобой происходит? После этой фразы я была отправлена экспресс-классом в огромный сугроб. Стоит сказать, что посадка выдалась мягкой, и ни одна моя кость не пострадала. Разве что снега навалило за шиворот и в ботинки. — Охрененно радужный прием. Ну спасибо. — Плюясь снегом, сказала я. — Может, ты меня поднимешь? — С чего бы это вдруг? — Ты кинул — ты и поднимай. — Рявкнула на него я. Закатив глаза, Дима поднял меня из сугроба. И даже отряхнул, что, впрочем, удивительно. — Дим, я тебя не узнаю. — Вытряхивая снег из шапки, проговорила я. — Что с тобой? Судя по всему, я задела его за нечто больное. — Я не хочу об этом говорить. — Бросил он и пошел в сторону ребят. Парни уже вовсю готовились в предстоящей гонке, бурно что-то обсуждая. Проходя мимо коллеги, я шепнула: — Как надумаешь — дай мне знать.***
Мужской масс-старт выдался динамичным. По накалу страстей ее можно сравнить с индивидуальной гонкой, а вот такую тройку лидеров никто не смог предугадать. Итак, третье место завоевал австриец Доминик Ландертингер, вице-чемпионом стал чех Ондржей Моравец, ну, а первенствовал в этом виде программы… Россиянин Антон Шипулин. Для Антона это вторая золотая медаль Чемпионата Мира, и первая — личная. Трудно описать, что творилось на трибунах. Звук, исходящий оттуда, был такой невероятной силы, что мы не могли перекричать друг друга. Операторы вместе с корреспондентами сходили с ума от счастья, а Губерниева было слышно даже из-за закрытых окон комментаторской кабины. Такой праздник подарил нашей стране Антон Шипулин, что ни в сказке рассказать, ни пером не описать. Собственно говоря, мне и пришлось общаться после гонки с виновником этого торжества. — Антон, вы очень громко хлопнули напоследок, подарив не только себе, но и всей нашей большой стране море позитива. Расскажите о ваших ощущениях? — Честно говоря, я не могу до сих пор в это поверить. — Задыхаясь, проговорил Антон. — Это моя первая личная медаль, и такой высокой пробы. В первую очередь, это говорит о том, что я хорошо потрудился в этом сезоне. — То есть программу минимум на сезон вы выполнили, я правильно вас поняла? — Да, для меня это была программа минимум. Программа максимум — это Большой Хрустальный Глобус, но рано еще загадывать, завоюю я его или нет. — От Мартана Фуркада вы отстаете совсем ненамного, и побороться с ним будет делом чести. Как думаете, сможете его нагнать в этой борьбе? — Конечно, хотелось бы не только нагнать, но и обогнать. — Весело ответил Шипулин. — Посмотрим, как будут обстоять дела дальше. — До старта очередного этапа Кубка Мира остается немного времени. Не планируете повидаться с семьей? — Все будет зависеть от решения тренерского штаба и их планов, но мне безумно хотелось бы увидеть семью. Просто посидеть, пообщаться в спокойной обстановке. — Я думаю, что нашему новоиспеченному чемпиону мира есть что сказать. Это и будет нашим завершением мини-интервью. Антон, тебе слово. Взяв микрофон, биатлонист начал говорить: — Хочу поблагодарить каждого, кто верил и переживал за меня. Огромное спасибо тренерскому штабу, моим друзьям по сборной, моей многочисленной армии болельщиков, но самое главное спасибо — моей семье. Моим родителям, сестрам, моей жене и моему сыну. Вы — самое главное, что есть у меня. Огромное всем спасибо! Последнюю фразу Шипулин прокричал чуть ли не с надрывом, и счастливая улыбка озарила его лицо. И тут я не могла не улыбнуться. Все-таки приятно осознавать, что Антон — очень открытый и благодарный человек, и что такие люди в наше время — на вес золота. Закончив интервью, я поздравила Антона лично с этой ошеломительной победой, сказав ему много добрых слов.***
Женский масс-старт завершился третьим местом чешки Габриэлы Соукаловой, вторым местом россиянки Ольги Подчуфаровой и первым местом немки Лауры Дальмайер. Гонка прошла предсказуемо, покуда уже на третьем круге была известна тройка претенденток на медали. Поздравив Олю с серебром, я пообщалась с начальником, предупредила коллег о своем отсутствии и поспешила в больницу к Антону. Выглядел он немного уставшим, но меня он старался развлечь шутками и какими-то историями. — Кстати, ты сегодня вью с Шипулиным провела на высоте. — Откуда ты видел? — Удивилась я. Он помахал передо мной телефоном. Я засмеялась. — Ой, точно. — Я не перестаю тебе удивляться. — Сказал Антон. — Надеюсь, в хорошем смысле? Он снова сжал мою ладонь в своей. — Именно в нем самом. Я вспомнила о том факте, что мне, возможно, придется уехать в Чикаго, и мою улыбку мгновенно сдуло с лица. — Что — то случилось? — Мне, наверно, придется уехать. Пара секунд тишины, а потом раздался испуганный вопль Антона: — Куда? — В Чикаго. — Что? Отступать было некуда, поэтому я ему рассказала эту запутанную историю с самого начала. Бабиков внимательно слушал, а в его глазах застыл шок. Моя новость перевернула ему всю душу. — Да они спятили совсем! — Взревел он, и я сжала его руку, чтобы он успокоился. — Это уму непостижимо! — Я все-таки надеюсь на их трезвый ум, но итог будет печальным. Зуб даю. — Получается, если они отправят тебя в Чикаго, то ты там пробудешь почти месяц? Нет, нет… — Антон, подожди, еще ничего неизвестно. — Заверила его я. — Сегодня буду решать этот вопрос с Губерниевым. Дальше он уже меня не слушал. По отстраненному выражению лица было понятно, что Антон погрузился глубоко в свои мысли. И, честно говоря, не хотелось мне говорить ему это, но… — Черт, зачем я вообще это сказала. Я опустила голову в ладони и почувствовала, как моих волос легко касается рука Антона. — Не переживай. Ты останешься. — Тихо сказал биатлонист. В некоторой степени я чувствовала себя виноватой перед ним.***
Я сидела в номере, набирая очередную заметку в блоге, а в душе… В душе творилось хрен знамо что. Чувства сменялись один за другим, не успевая и задержаться на долю минуты. «Господи, ну должен же быть какой-то выход» — молилась я, веря в лучшее. В дверь номера громко постучали. — Открыто! — Крикнула я, не отрываясь от гаджета. Показался Дмитрий Викторович собственной персоной. — Ну, как там наш боец? — Спросил он, присаживаясь в кресло. — Все в порядке. — Ответила я, поворачиваясь к начальнику с грустной миной. — Переживаешь? Я лишь кивнула. Слова здесь были лишними. — Я поговорил с Канделаки. «Ну все, это провал». — Не буду тянуть кота за хвост, ибо не умею этого делать. В общем… Ты остаешься с нами. Меня как будто стукнули по голове молотком. — Что? — Недоверчиво спросила я. — Я остаюсь? — Скажи спасибо решающему фактору, который случился буквально час назад. — Я правда остаюсь? Губерниев рассмеялся. — Правда, правда. — Повторил он. Я не поверила. Не поверила тому, что столь напряженная ситуация разрешилась легко и быстро. Все-таки есть на этом свете справедливость и Бог! — Господи, Дмитрий Викторович, спасибо вам… — Слезно проговорила я. — Спасибо в карман не положишь — будешь отрабатывать. — Хоть день и ночь! — Выпалила я. — Смотри, я тебя за язык не тянул. — Снова засмеялся начальник. Шикарная новость перед сном. Наконец-то, я теперь буду спать спокойно. — А вообще если бы не он, то летела бы ты сейчас в свое Чикаго… — Кто? Губерниев не ответил, а пожал плечами. Мол, додумай сама. Пожелав спокойной ночи, начальник покинул мой номер, а я начала обдумывать его неоднозначную фразу. И до меня дошло, что он хотел этим сказать.