Идеальный шторм

Глава №24 POV Грант - Молодые люди, среди Вас родственники есть? – голос врача вновь разорвал тишину отчаянья, давая мне очередную мерзкую пощёчину. Колтон, и светловолосая девушка зашевелились первыми. - Я её агент, - слабым голосом заговорила девушка, удерживаясь за плечо Колтона чтобы не упасть. Девушка стояла ко мне спиной, но я понял, что её лицо было напрочь в слезах. - Я… я её с детства знаю. Я ей как брат, - тихий голос Колтона в очередной раз завязал в моём животе узлы. Никогда не слышал, чтобы он так говорил, так тихо, аж до дрожи. Мне бы и хотелось что-то сказать, но я не был ни родственником, ни даже агентом. К тому же язык даже не повернулся бы сказать и слово. Не в силах стоять на месте, я мгновенно подскочил к Салливан с другой стороны, поддерживая её за руку. Лицо девушки было насколько бледным, что сливалось с холодным оттенком волос. Шатаясь на каблуках, девушка попеременно держалась то за меня, то за Колтона в попытках сдерживать рыдания. - Миссис, - врач стащил с рук перчатки, обращаясь теперь только к Салливан. - Мисс… - тихо поправила она. - Простите, мисс. Ваша подопечная «в рубашке родилась». Жизненно важные органы и ткани не задеты. За счёт кишечного кровотечения была большая кровопотеря, пришлось делать длительное переливание, поэтому так долго. Сейчас девушка без сознания…. - Её можно увидеть!? – не в состоянии сдерживать бушующие эмоции, я даже не дал доктору договорит, выкрикивая глупый вопрос. Теперь все взгляды, включая самого врача, были устремлены в мою сторону. - В таком виде – нет, - меня удостоили лишь коротким ответом, и незначительным взглядом. Доктор вновь обратился к Салли, которая размазывала по лицу слёзы. - Мисс? - Эмерсон. - Мисс Эмерсон, нам необходима Ваша подпись на разрешения по проделанным вмешательствам. Так как родственников сейчас нет – подойдёте Вы. Увидеть девушку можно, но она будет без сознания как минимум до утра. Но попрошу в палату заходить в халате и бахилах, в особенности Вам, - теперь взгляд врача остановился на нас с Колтоном. Как только Салли ушла вслед за врачом, мы сгруппировались в общую кучу, обнимая друг друга. Даниэль повисла на шее Колтона, мне не понятно было плачет она или смеётся. Грейс обнимала меня, волоча на буксире Тайлера. Я с трудом смог сделать вдох, облокачиваясь на родных мне людей. - Может, Вы поедите домой, хотя бы поспите, я позвоню, как только она придёт в себя, - первым заговорил Колтон, но я сразу же отрицательно покачал головой. - Я останусь, это даже не обсуждается, - сразу же спохватился я. - Я тоже не поеду, - теперь выступила Даниэль. Грейс прижалась ко мне, вытирая насухо лицо. - Мы тоже останемся, - заговорила сестра, и Тайлер кивнул, полностью подтверждая её слова. *** Пожалуй, одним из самых полезных вещей чему я научился на площадке, так это засыпать в любом положении и при любых условиях. Я мог спать на полу, на асфальте, свернувшись в неудобном кресле, вниз головой, и даже иногда стоя. Кое-как умостившись на полу, я устроился на плече сестры, и отсчитывал минуты до наступления утра. Дорогой Ролекс на моей руке, который подарила виновница «сегодняшнего торжества» в мой День Рождения, показывал почти шесть утра. Никогда бы не купил подобные, если бы не она. Час назад в больнице появились родители Кэтрин. На улице их встречала Салли, поэтому сюда они уже вошли в относительно спокойном расположении духа. Мне не особо удалось поговорить с ними. Отец Кэтрин долго говорил с врачами, а мать коротко кивнув всем нам, молча зашла в палату. Не время и не место думать об этом, но теперь мне стало ясно, откуда Кэтрин именно такая. Она была вылитой копией обоих родителей, матери – внешне, а отца – по характеру. И возможно, если бы я не был в таком разбитом состоянии, то смог бы провести гораздо больше параллелей. Первое, что бросилось в глаза это волосы! У матери Кэтрин были точно такие волосы, как и, у её дочери, только немного короче. Остальное я особо не рассматривал, да и было не до того. Я всё ещё пытался переварить историю, рассказанную не так давно Колтоном, и все произошедшие события за этот вечер. - Как давно ты знаешь? – тихо спросил я, поворачиваясь в сторону Даниэль. Я осторожно дёрнул её рукой, поднимаясь с плеча сестры, и присаживаясь около подруги. - Больше месяца, - простой ответ, но вызывает болезненный укол ревности. Почему она смогла рассказать ей, но не мне!? - Почему она…. – я так и не смог договорить, потому что Даниэль перебила меня. - Потому что тебя она любит намного больше, - улыбка на лице подруги, смешанная с самыми искренними на свете словами заставила меня внутренне дрогнуть, - я схожу за кофе. Как только Даниэль поднялась на ноги, дверь палаты открылась, и вскочили мы все. Сердце в очередной раз с силой ударилось, и рухнуло вниз, когда из палаты показалась усталая физиономия Хэйнса. - Я собираюсь сходить за кофе, и съездить за её вещами. А ещё должен сделать кое-что, что обещал ей. Есть желающее посидеть на полу в палате? – устало проговорил Колтон, запуская руку в волосы. Мы с Даниэль и Салли переглянусь, без слов решая кому из нас идти. - Я могу…. – проговорили мы одновременно с Даниэль, а блондинка вскинула руки вверх, привлекая всеобщее внимание. Даже в такой момент отчаянья она могла оставаться хладнокровной, как и её подопечная, чему я несказанно завидовал. - Значит так, мы с тобой, - девушка указала на себя и Даниэль, - привезёт Кэти вещи. Ты, Дон Жуан, - теперь девушка ткнула пальцем в меня, - быстро в палату. А ты, - теперь Салли обращалась к Колтону, - кофе! И… - буквально на один маленький миг она запнулась, - найди ублюдка. Я хотел увидеть Кэтрин, чертовски хотел коснуться её руки, поговорить с ней, быть рядом, когда она проснётся. Но теперь между нами стояла не только безграничная любовь, но и её Вселенная тайн! С которой я должен был примириться, или просто на просто уйти из её жизни. А так как решение я ещё не принял, то застыл на пороге, в страхе открыть дверь. Я должен был всё решить для себя! И нужно сделать это прямо сейчас. Оглядываясь на брата и сестру, потом переводя взгляд на Хэйнса, а затем на Даниэль, я пытался уловить в их взглядах хоть какой-то совет. Подсказку к следующим действиям, или хотя бы поддержку, или осуждение. Но как бы я ни старался всматриваться во взгляды самых дорогих мне людей, не увидел там ничего. В первый раз за всю свою жизнь, мне приходилось решать, принимать чертовски важное решение так быстро! Причём, от этого зависела не только жизнь Кэтрин, но и моя. Если десять часов назад я был абсолютно уверен в том, что хочу связать свою судьбу именно с этой девушкой, то сейчас само осознание того, что мне нужно будет быть с ней рядом, когда она проснётся, повергало меня в абсолютный шок. Как только по больничному холлу больницы разнёсся звонкий стук женских каблуков, я прижался к стене, не в силах двинуть рукой, или хотя бы ступить шагу. Я должен был решить, не когда ни будь, не завтра, и не через год, а прямо сейчас принять решение, которое изменит ход событий моей жизни. В голове проносились моменты близости с Ханной, и Элей. Почему с ними я никогда не оказывался в подобном положении. Почему с ними было всё так чертовски спокойно, и безоблачно. И почему с Кейт моя жизнь попадает под такие области риска. Я вспоминал, как просыпался в постели с Элей, как приводил её домой, как смеялся с неё, когда мы смотрели по нескольку раз «Унесенные ветром». Или, когда Элей приводила меня на работу, когда я целовал её, когда был так спокоен и так счастлив! Я смог с легкостью отказаться от всего этого, заплатив не малую цену. Я выбрал Кэтрин! Я предпочёл спокойному штилю на лазурном берегу идеальный шторм. И как теперь решить ошибся ли я? Одни картинки сменялись другими. Вот мы с Элей покупаем продукты, а в следующую секунду – я обнимаю Кэтрин на площадке, не стесняясь целовать её при всей группе. Она смеётся, и прячется за безупречными волосами, а я не могу налюбоваться её простой красотой. А вот мы с Элей на предыдущее Рождество играем с моими собаками, и тут же перед глазами встаёт картина Рождества этого года, когда я дарю Кэтрин подвеску. Её глаза светятся счастьем и восхищением. Я снова окунаюсь в воспоминания, полностью теряясь в них. В один момент я гуляю на площади с Элей, в другой – усаживаю Кэтрин на балконные поручни. И вот я снова сижу за уютным домашним столом, слушая шутки Андреи, но в следующее мгновенье я бросаю на кровать хрупкое тело любимой Кейт. Мне чертовски трудно выбраться из собственных воспоминаний. Чем больше я думаю, чем сильнее сравниваю – тем глубже ныряю в невероятный омут неосознаваемых чувств. Вместо того чтобы принять решение, я просто стою не в силах даже шагу ступить. Господи, ну почему всё так сложно а, почему я не могу принять, казалось бы, простой выбор? Почему я продолжаю разрываться между тем, что должен, и чего хочу!? Почему я снова наступаю на долбанные грабли, сопровождающие меня всю жизнь!? Скажи мне, почему без тебя так сложно, моя девочка? POV Кэтрин Странное чувство. Холодно…. Терпеть не могу холод, но ничего не могу с этим поделать. Будто всё тело облили ледяной водой, окуная пальцы рук и ног в чан с криогенным сплавом. Веки кажутся очень тяжёлыми, и открыть их с первого раза практически невозможно. Я слышу гул больничной аппаратуры. Его то, я узнаю из тысячи, ведь почти с самого детства часто проводила время на работе отца. А ещё запах – такой резкий! Запах спирта и амбицилина, или может дикоина. Раньше я с легкостью могла различать обезболивающее по запаху. По крайней мере, основные. Но этот «талант» я потеряла давно. Тупая ноющая боль сосредоточена в области живота, немного слева. Немного дёрнувшись, чувствую, как тянет повязку. В голове начинают постепенно восстанавливаться прошедшие события. Премия, красное платье, объятья Гранта, Майк! Я здесь из-за него. Он выстрелил! Только вот целился не в меня. Неужели мне удалось переиграть самого большого козла собственной трагедии!? Я с трудом разлепляю глаза, сразу же щурясь от тускловатого бьющего в глаза света. Белые неоновые лампы, так привычны для больничной обстановки. Я никак не рассчитывала, что смогу выжить. Но придя в себя сейчас, кажется, начинаю верить в чудо. Руки слегка дрожат, и тянет вены. Несколько торчащих катетеров и капельница с глюкозой говорят о том, что мне делали переливание. Я хочу увидеть Гранта! Так сильно хочу увидеть его сейчас…. Я слегка поднимаюсь, оглядывая кое-как палату. Сразу же вижу маму, и не могу сдержать радостной улыбки. Она сидит впереди моей постели, уронив голову на руки. Её длинные волосы, практически такие же длинные как мои, скрывают её усталое лицо. Мама в простом синем кардигане, в котором разве что мусор ходит выбрасывать. Подумать только, Нина Теллер пролетела в этом полстраны! Это большее чего стоило бы ожидать. Рядом с мамой в соседнем кресле спал папа. Готова поспорить, его выдернули со смены в Эстер Хоспитал. Судя по смятой рубашке не первой свежести, и слегка испачканным пятнами крови брюкам. Его веки слегка подрагивают, а лицо бледнее, чем обычно. Я привыкла к тому, что у папы загорелая кожа, под стать настоящему американцу, темнее маминой, и даже моей. Сейчас он выглядит слишком бледным и изожжённым. Темноволосая голова лежит поверх маминого плеча, слегка обнимая её. Как давно я не видела родителей вот такими – родными друг другу. После происшествия с Майком, узы поддержки связывали нашу семью недолго. Мы только больше отдалялись друг от друга, постоянно ссорились. Маме не хватало славы, любимой работы, да и папе тоже, а виноватой во всем этом была я. Что не говори, ну свою вину я осознавала отлично. Тогда то, всё и пошло прахом…. Я бы многое отдала, только бы вернуть в семью прежние отношения. Ради того, чтобы увидеть подобную картину, не жалко было и пулю поймать. Я чертовски хочу обнять их, разбудить, и наконец, напомнить им, что мы семья. А не просто люди, живущие в одном доме. Слишком давно моя семья не была настоящей семьей!