Семейные ценности

Заволновался Генос только тогда, когда автобус задержался. Генос всю длинную перемену стоял и ждал, когда же приедет команда и Соник. О его победе в забеге Генос уже знал — капитан сразу позвонил и сказал. Это было три часа назад. Оставался бег на длинную дистанцию и с препятствиями. Но это максимум полтора часа, плюс минут десять-пятнадцать собраться и еще тридцать минут вернуться до школы. Так почему они задержались? Наконец, автобус вырулил к школе, и Генос в нетерпении чуть ли не танцевал. Двери раскрылись, и первым вышел зам. Он подозвал Геноса, отошел недалеко и сказал: — Кое-что случилось во время нашего отбытия, так что кэп с тренером остались с Соником разбираться на месте. Сердце ухнуло вниз. — Что он опять учудил? Он же не подрался? Генос ведь предупреждал, чтобы Соник ни с кем не конфликтовал и игнорировал откровенные насмешки в свою сторону. Он не обладал особой выдержкой и хладнокровием, и сдерживать его, кроме Геноса, было некому. — Как раз подрался. — Назови адрес — я к нему. — Стоять. Кэп четко сказал тебя не отпускать, они сами разберутся. Генос сжал кулаки. — Я же просил его. Он даже целую лекцию накануне прочитал, чтобы Соник никуда не влезал и не искал приключений. И все впустую! И теперь жди его, волнуйся, переживай. — Капитан с тренером все уладят. Тем более, Соник за дело побил. — Точно? — Это было единственной надеждой, что Соник не сам полез в уличную драку. Конечно, могло случиться так, что кто-то из другой команды, недовольный результатом, мог банально разозлить Соника, а тот и в драку полез. И тогда бы результат могли аннулировать. — Он точно не виноват? — Меня там не было, как и капитана. Когда мы уезжали — опрашивали свидетелей. Может, увезли всех в полицейский участок для дальнейшего разбирательства. Знаю, что Соник кому-то нос разбил. А больше ничего. Так что возвращайся на место — у тебя еще два урока. — И все-то ты знаешь, — буркнул Генос. — Мне теперь сосредоточиться сложно. Хорошо, что тест уже закончился, иначе бы Генос думал о Сонике, а не об ответах на вопросы. Вернувшись в класс, Генос заметил, что парта Биты пуста. Спросив у одноклассницы, куда тот подевался, услышал довольно неопределенное: — Ему на телефон сообщение пришло, и его как ураганом сдуло. Опять, наверное, пошел с Гароу разбираться. И с Битой даже не поговорить. Оставшиеся два урока Генос сидел как на иголках. Объяснения учителя проходили мимо мозга. Бездумно все переписывая в тетрадь, Генос решал, как поступить. После школы можно сразу же кинуться вызванивать капитана и узнавать подробности, чтобы примчаться и забрать свою проблему. Либо же идти домой и ждать там, но тогда точно изведется весь. Ждать в школе, как и условились? А что, если Соник пойдет сразу же домой? Черт, ну почему у него нет телефона? Не удосужились купить ему хотя бы дешевый какой для связи. Черт, черт, черт. В итоге Генос набрал капитана. Стоя на крыльце школы, Генос смотрел на солнце и слушал долгие гудки. С раза пятого он сумел дозвониться. — Да, Генос? — усталый голос надавил на сознание — все плохо. — Что с Соником? — взволнованно спросил он. — С ним же все хорошо? — Все в порядке. Тут такая запутанная история, что... с ним все в порядке, не переживай. — Где вы? Все еще в полицейском участке? — Нет. — Послышался звук клаксона, и вскоре застучали колеса поезда, перекрывая голос: — Мы разошлись минут двадцать назад. — Соник не говорил, куда поедет? В школу? Домой? — За ним брат заехал. Холод пробежал по позвоночнику. Генос не чувствовал, как ладонь превратилась в кулак, как пальцы впились в кожу, оставляя глубокие борозды полумесяцев. Он не чувствовал боли, только как что-то липкое и влажное скапливается под едва выступающими ногтями. — И что? — собственного голоса он не узнавал. — Подписал все документы и забрал домой. — Как домой? Разве дом Соника теперь не у Геноса? Как Флэш узнал, что Соник попал... Точно, тренер. Да и в полиции, наверняка, услышав его фамилию, сразу же нашли опекунов, вот и позвонили. Черт возьми. — А куда ему еще ехать, Генос? — вполне резонный вопрос. Мало ли, что Генос считал, но дом Соника по документам все еще находился там, где Флэш. — Ладно, я пойду, а ты не волнуйся. — Еще раз с победой, капитан, — прохрипел Генос. — И тебе спасибо, что привел Соника в команду. До встречи, — и отключился. Что делать? Идти к Флэшу и требовать Соника обратно? Но он же не вещь, чтобы вот так передавать с рук на руки. Флэш мог поглумиться и сказать очень веское и обидное: "Ты не справился". Мог банально не пустить в дом. Только бы с Соником ничего не случилось. С этого садиста станется что-нибудь сделать, пока Геноса рядом нет. Решение пришло само — идти спасать Соника. Генос успел выйти за школьные ворота, и ему пришло сообщение от очень знакомого номера, который не стереть из своей памяти. "Соник у меня. Сунешься за ним — больше никогда не увидишь. Так что топай домой и жди. Сам же хотел, чтобы я с ним встретился. Решил воспользоваться твоим криком души и поговорить с младшим братом". Наплевать бы и броситься спасать, но Флэш ведь написал, что если такое случится — Соник пропадет. Он же закончил школу, сдал все экзамены, только диплом получить и на стенку, блин, повесить. Все продумал, скотина. С самого начала все запланировал и расставил нужные акценты, потянул за ниточки, чтобы все получилось идеально. Хотелось забыть о сообщении и кинуться за Соником — спасать, выручать, возвращать домой. Но ведь случится так, что Флэш действительно не вернет Соника, если Генос будет штурмовать их дом. Флэш еще никогда не врал, и это было плохо. От других можно было ждать подвоха, но Флэш слишком ценил правду. Рисковать с его мирными намерениями, какими бы они ни были, не хотелось. Раз Флэш сказал, что вернет Соника при определенных условиях, если они будут соблюдены, значит, так и будет. Генос уговорил себя ждать. Но разум рвался к Сонику, к их дому. Конечно, его никто не впустит, но он хоть что-нибудь сделает. Заставив себя двигаться, Генос невероятно быстро помчался к дому. Если он остановится — точно развернется и побежит спасать. Разговоры у Флэша с его младшим братом были известно какие. Вряд ли будет обнимать и говорить, как соскучился. Генос вздрогнул от собственных мыслей. Не хватало, чтобы Флэш принуждал Соника и насиловал. Терпеть подобное обращение и закрывать глаза на "отношения" он не намерен. Или, может, оставить их чокнутую семейку в покое с их правилами? Ну что стоит позвонить Флэшу и сказать всего несколько слов: "Можешь оставить его себе"? Он же порадуется, что все закончилось в его пользу. И тогда Генос спасет себя от посягательств Флэша, который нацелился из-за скуки на его свободу. Дома все валилось из рук. Кухня, которая всегда успокаивала, превратилась во врага: сахар рассыпался, часть яичных скорлупок попала в смесь, венчик разломался, масло в сковороде слишком сильно разогрелось, и Генос ошпарился. Выругавшись, он сунул ладонь под ледяную струю, глотая обиду. Он слишком слаб, раз поверил Флэшу. Нужно собраться и идти за Соником, и неважно, что попросят взамен. Он ведь до этого вытащил Соника, значит, и сейчас получится. Флэш не спрячет его, нет. Не сможет. Время лилось маленькими каплями. Всего двадцать минут, а он готов грызть себе руки, чтобы отвлечься и не сходить с ума. Развернувшись к мойке спиной, Генос поискал глазами аптечку. Вспомнил, что она находится в комнате Соника. Поднявшись к нему, Генос толкнул дверь в пустую комнату. Шагнул и остановился — его окружало слишком многое, что принадлежало Сонику. Комната была пропитана его присутствием. Несколько быстрых шагов, чтобы дойти до стола, схватить аптечку и остановиться. Какая разница, где перевязывать? Тут хотя бы не так тоскливо. Словно Соник все еще рядом. Может, даже легче будет дождаться. Скорей бы он уже вернулся. Что они там делают так долго? Флэш ведь всегда краток, а тут внезапно прорвало? Ну почему они так долго? Еще и бинт расползается, как специально. Ну где же Соник? Надо успокоиться и подождать. Прошло ведь всего ничего с последнего раза, как он смотрел на часы. Чертово сообщение Флэша выучено наизусть, как его треклятый номер. Сволочь. Затянув кое-как зубами узел на бинте, Генос покидал все ненужное в аптечку и закрыл. Поднявшись с кровати, Генос медленно вышел из комнаты. Постояв немного у закрытой двери, глубоко вздохнул. Нет, он не может вот так сидеть и ждать, когда Флэш доставит ему лично Соника с рук на руки, как щенка какого-то. Твердо решив идти до конца и выручить Соника, а там будь что будет, Генос спустился к прихожей. Не успел он обуться, как дверь распахнулась. Ключи были только у двух людей, помимо Геноса, у деда и... — Соник. За спиной виднелась темная машина, которая отъехала. Значит, с доставкой на дом. Пусть, главное, чтобы Сонику не пришлось добираться пешком, иначе бы Генос точно сделал что-то непоправимое. — Ты как? Он с тобой что-то сделал? — Генос подошел к Сонику и порывисто обнял, крепко-крепко прижимая к себе. — Я жутко переволновался. Нужно тебе телефон купить, чтобы созваниваться на случай непредвиденных ситуаций. — Генос отстранился, чтобы в следующее мгновение вновь прижать его к себе. — Кэп все объяснил, твой чокнутый братец тоже прислал сообщение... Соник молчал. — Ты меня слышишь? Соник? — Генос откинул слишком длинную челку с глаз, заглянул в лицо и выругался. На щеке Соника наливался бордовым кровоподтек. — Что он с тобой сделал? Эта сволочь к тебе приставала? Наказывала? Пытала? — Мой брат не сволочь, — Соник перехватил ладонь и оттолкнул. — Тогда почему он тебя ударил? — За дело, — Соник смотрел перед собой. — Я виноват, это мое наказание. Вот опять. Соник, как и в начале, начал разговаривать короткими фразами. Никаких эмоций, нежелание физического контакта, равнодушие и отсутствие воли. — И в чем же твоя вина? — Генос злился. Соник опять позволил собой манипулировать. Вроде же оправился, и все равно — стоило увидеть брата и послушать его, как вернулся в свое состояние слуги. — Что ты к нему не полез обниматься? — Я рассказал о его прошлом, — Соник поджал губы, посмотрел на руки. — Этого нельзя было делать. Он не любит утечки информации. — Во-первых, ты рассказал о своем прошлом, — Генос выделил слово "своем", чтобы до Соника дошло. — Во-вторых, ты волен говорить о людях все, что хочешь, не опираясь на правила своего клана. Ты же не продавал с ним фотографии, или его автографы, или майки, которые он носил несколько дней. К тому же, я знаю, что твой брат та еще сволочуга. — Он хороший, — качнул Соник головой. — Ты просто не знаешь его так, как я. — И что же я о нем не знаю? Он кормит бездомных котят? Переводит старушек через дорогу? Это не делает его хорошим, и ты прекрасно понимаешь. Соник ударил быстро, не давая времени подготовиться. Слишком внезапная атака, которая застигла врасплох. Генос упал навзничь, больно ударившись копчиком о пол. Соник уселся сверху, придавив своим весом, и ударил еще раз в челюсть, потом еще раз, и еще. — Не говори так о нем, — сказал Соник с очередным ударом. — Он мой брат. И я люблю его. Люблю... Еще один удар, но слабее всех предыдущих, да и то вскользь прошел. — Люблю, как тебя, — Соник согнулся и закрыл лицо руками, едва не касаясь лбом плеча. — Я не знаю, что мне делать... Генос чувствовал, как на губах, вместе с кровью из ран, появляется улыбка. Ему еще никогда не признавались в любви, избив перед этим. Соник определенно бил все рекорды необычности. — Ты меня — что? — переспросил Генос, решив убедиться, что не ослышался. — Не хочу врать брату и не хочу тебя обязывать... — продолжил Соник, не слыша вопроса. Наверное, он даже не заметил своего признания. Ну и пусть, главные и важные слова Генос услышал. Наконец-то. — Скажи правду, — Генос вытянул руки и обнял сгорбившегося Соника. — Он тебя убьет. А потом меня, потому что я стал бесполезным. Думаешь, все эти законы про любовь к своему господину просто так написаны? Генос понимал и все равно радовался, что Соник к нему испытывал не просто благодарность, а любовь. — Я не позволю, — Генос сглотнул. Привкус и запах крови кружил голову, как и признание Соника, его голос, близость, тело, дыхание, биение сердца. — Он тебя по этой причине ударил? — Если бы, — фыркнул Соник и напрягся. — Говори, что случилось? — Он... ударил, когда я отказался перед ним стать на колени. — Это же хорошо! Соник помотал головой. Генос прижал его сильнее, потерся щекой о макушку, не обращая внимание на боль. Наверное, оставил кровавый след в волосах, плевать, позже вымоет. — Плохо. Брат пообещал, что я сам к нему вернусь, стоит ему сказать всего пару слов. — Я его к тебе не пущу. — Ему этого и не надо. Достаточно позвонить по телефону... Знаешь, — Соник поднял голову, и Генос провел легонько тыльной стороной ладони по его больной щеке. — Иногда мне кажется, что такие отношения, как между мной и братом, не могут существовать. Неужели Соник наконец-то начал сомневаться в своем идеализированном старшем брате? — Естественно! Ты не должен его любить до беспамятства. Не обязан подчиняться во всем беспрекословно. — Он мой господин, — отрезал Соник. Что-то все еще оставалось в его голове, что не давало оттолкнуть брата и идти дальше одному. Но в сравнении с тем, как было до этого разговора, все существенно изменилось. — Я должен его слушаться, обязан. Мне мучительно знать, что он предпочитает кого-то другого. Я готов на что угодно ради его внимания. Я понимаю, что могу отказаться, хочу отказаться, и не получается. Вместо этого соглашаюсь сделать все, как только брат заговорит. Генос не думал о том, что сейчас говорил Соник. С такой позиции. Соник сопротивлялся, но было что-то такое, совсем близко, что давало ответ на подобное поведение. — И что он приказал? — Ничего. Опять не хочет говорить. — Соник, ответь, что он тебе приказал? Ладони Соника сжались на плечах. — Соник. — В том-то и дело, что ничего! — повысил он голос. — Понимаешь? Я не могу так! Мне нужно, чтобы он что-нибудь приказал, чтобы я сделал для него, а брат... Он ударил и вышвырнул со словами, что кому-нибудь ненужный мусор сгодится, и... У Соника началась истерика. Его разрывали противоречивые чувства послушания и свободы. Он хотел жить по-новому, но никак не мог избавиться от привычек прошлого, потому что без них Соник не сможет жить. Что же ему такого сказал Флэш? Ведь сказал же. Не мог не сказать. Соник на вопрос не отвечал, упорно молчал. Они сидели на пороге очень долго. Соник успел успокоиться, а Генос гладил его по спине. Надо звонить Флэшу и требовать ответ. За его приказом могло скрываться все что угодно. Страшно представить, до какого наказания додумался Флэш. В том, что это именно наказание, Генос не сомневался. И, возможно, Соник о нем даже не подозревал. — У тебя что-то подгорело. От тихого шепота Генос вздрогнул. Он принюхался: слабый запах неудавшейся готовки не выветрился. — Неважно. — Генос удобнее обнял Соника. Идти и открывать окно он не собирался. — Я ничего не ел сегодня после соревнований. Тренер говорил, что мы заедем отметить победу, но они уехали без нас. За всеми этими волнениями и переживаниями Генос совершенно забыл изначальную историю, повлекшую такие события. Конечно, Флэш все уладил, да и по словам капитана ничего серьезного, так что можно отложить дознание на завтра. И так Флэша хватило по горло. — Сделаешь мне что-нибудь? — Онигири есть на столе. С утра остались. — Хорошо. Они продолжали сидеть. — От тебя пахнет кровью, — вновь заговорил Соник. — Ты меня только что избил. И при этом признался в любви, так что оно того стоило. — Сильно болит? — Не очень. Они посидели еще какое-то время. — Может, хотя бы лед приложишь? — Не хочешь любоваться моим распухшим лицом? — ухмыльнулся Генос и тут же пожалел — боль пронзила челюсть. — Мне без разницы. — И целовать не хочешь? — Все равно. — А мне хочется, — поделился Генос и прижался опухшей щекой к щеке Соника. — Вот и целуй, раз тебе так хочется, а я не буду. Соник сказал то, что имел в виду? Или просто ответил, не подумав? Не спрашивая, Генос обхватил лицо Соника и прижался к его губам своими. Соник не сопротивлялся, даже начал отвечать. Они целовались, насколько хватило дыхания, пока Соник не оттолкнул: — Чувствую себя вампиром. — Почему? — Генос часто дышал и не хотел так скоро все заканчивать. Он только-только почувствовал, что Соник принадлежит ему, а тот уже спешил избавиться от объятий. — У тебя кровь. А я не настолько извращенец, чтобы ее лизать. Соник поднялся, но Генос его удержал и вновь притянул к себе. На пол. — Ты поможешь мне. — С чего это вдруг? — Твоих рук дело — вот и исправляй. Соник фыркнул. В ванну Генос пошел один, пока Соник ел. Его желудок об этом напомнил весьма несвоевременно. Счастливую улыбку от признания ни разу не смутило разбитое лицо. На щеке наливался синяк, разбитый нос уже не кровоточил, но в алом были перемазаны щеки, губы и подбородок. На майке тоже были следы. И все равно Соник его любил! Осталось только выяснить, что же сделал Флэш. В то, что он простил Соника, не верилось. Скорее, отдал приказ и сказал все забыть. Или загипнотизировал — в это верилось больше. Генос замер с полотенцем в руках. Может ли Флэш гипнотизировать Соника? Владеет ли вообще чем-то подобным? Это больше походило на правду. Соник не мог ослушаться Флэша. Если сопротивлялся, то чувствовал внутри кость, ставшую поперек горла, мешавшую действовать самому. — Ну и скотина же твой брат, — сказал Генос, глядя исподлобья на себя в зеркало. В чем была причина такого поступка? Не мог удержать "силой любви"? Соник сопротивлялся, и пришлось заставить? Тогда почему не физическое наказание? Ведь сумел же привить одно правило через боль. Перед глазами всплыло обнаженное тело Соника, усеянное сетью шрамов. Кажется, причина крылась в другом. Физическое наказание вкупе со шрамированием перестало действовать. А когда что-то не работает, приходится искать другие пути решения задачи. И Флэш его нашел. — Ты еще не закончил? Соник бесцеремонно зашел, открыв дверь. Он оперся о косяк плечом, доедая онигири. Несколько рисинок прилипло к щеке, на которой налился кровоподтек. — Почти, — Генос рассматривал его в отражении зеркала и продолжал улыбаться. — Можешь помочь. — Ты и сам неплохо справляешься. — Соник подошел, остановившись за спиной. — Всего-то нужно вот здесь домыть. — Он протянул руку и ткнул в отражение на подбородок Геноса. От этого жеста по телу прошелся электрический разряд. Взволнованное сердце застучало с бешеной скоростью. Тело охватила дрожь, от которой хотелось избавиться. Причем только одним способом — прикосновением к Сонику. На мгновение их взгляды встретились: серьезный Соника и хмурый Геноса. Что творилось потом, Генос смутно помнил. В голове отпечаталось, как он развернулся и обхватил лицо Соника ладонями, как впился в него поцелуем, у которого был вкус риса, толкнул к стене, прижал своим телом. Помнил, как Соник отвечал столь же яростно, не сдерживая чувств, обхватил его за спину, прижимая к себе. И его уже не волновало, в крови лицо Геноса, или нет. Вспыхнувшая искра разгорелась до безумия, пламя охватило одновременно их двоих. Соображать было сложно, когда руки лихорадочно избавляют от одежды, ведут по телу, слегка царапая шрамы. А зубы прикусывают губу, язык сплетается с его языком, тело вжимается с такой силой, словно хочет раствориться в чужом . Кажется, они что-то говорили. Во всяком случае, как-то перебрались в комнату Геноса. Когда они добрались до кровати, оба уже были полураздеты. Одно дело читать теорию и смотреть в интернете, но совсем другое применять знания на практике. Генос терялся, словно в первый раз увидел презерватив — пальцы соскальзывали, никак не получалось сделать такие простые действия. Соник, до одури опьяняющий, целовал и помогал натянуть треклятую резинку на член. После развернулся спиной, объясняя, что так легче будет. Кому — Генос не уточнял. Руки дрожали, когда он выливал смазку на ладонь. Получилось довольно много. Часть пролилась на кровать. Неважно. Потом с этим разберется. Соник вздрогнул от первого прикосновения, что-то простонал, подался назад, насаживаясь на палец. По его ягодицам текло, заливало бедра слишком большим количеством смазки. Генос ненадолго залюбовался зрелищем, пока Соник не зашипел что-то о его убийстве, если помедлит. Он был невероятно красивым в свете ночника. Намного лучше, чем когда по приказу брата разделся и стал на колени перед ним. Сейчас в Сонике была свобода, а не послушная скованность. Генос тянулся ему навстречу и не хотел все испортить. Выдержки не хватало. Казалось, если Генос только вставит головку — тут же кончит. — Давай, — хрипло прошептал-простонал Соник, тяжело дыша. — Ну же. Было бы кощунством медлить. Он же так давно об этом мечтал. Внутри Соника было горячо. И невероятно тесно. Первое движение отозвалось болью — узко. Генос смотрел, как его член погружается в податливое тело Соника. Слишком смущающе было за этим наблюдать. Генос навалился на Соника, укусил в плечо. В ответ получил полустон-полувскрик. Соник подался назад, насаживаясь глубже. Все еще непривычно. — Двигайся уже, — прошипел Соник. Нетерпеливый какой. Генос его понимал. Казалось, он останавливал себя только потому, что если задвигается — все кончится слишком быстро. Но он не должен думать только о себе. Сперва движения были короткими, рваными, без определенного темпа. Вскоре Генос пристроился, уловил какой-то свой ритм. Соник извивался, перехватил ладони, положил на свой член, сжал — по телу пробежала приятная волна удовольствия. Генос жарко выдохнул Сонику на ухо. Конечно, надолго их выдержки не хватило. Всего десяток движений, и тело пронзило острым оргазмом. Соник под ним выгнулся, застонал, кончил в ладонь. Несколько секунд они пытались отдышаться. Генос все еще лежал на Сонике, вдыхая запах пота и чужое дыхание. Он чувствовал тело Соника, каждый изгиб, и не хотел подниматься. Соник — не девушка, выдержит вес. Если бы что-то не нравилось — скинул бы. — Ты... — Соник не закончил. Вывернулся из-под Геноса, перевернул его на спину, навалился сверху. И поцеловал — быстро, жадно, словно Геноса могли забрать. Или внезапно из-за шторы мог выскочить Флэш и приказать Сонику убираться куда подальше. Или убить. Второе вероятнее. — Можно я останусь с тобой? — спросил Соник, заглядывая в глаза. — Ты уже со мной, — Генос порывисто прижал его к себе. — Если брат узнает... — Пусть завидует, — закончил Генос. Пусть эта сволочь завидует, что Соник выбрал сам, кого ему любить и с кем спать.