Дом у озера

Ему здесь нравилось, хоть он и не хотел в этом себе признаться. Петир Бейлиш даже внутри хотел оставаться циником, не допуская мысли, что ему может что-то нравиться. Это ведь слабость. Но здесь было так тихо и так равнодушно, что ему не могло не нравиться. Людей в округе даже в туристический сезон всегда было немного – мало кто любил этот туманный, прохладный даже летом край. Он понимал, почему Нед купил у этого озера загородный дом – все здесь было под стать ему, Эддарду Старку - тихо, величественно и холодно. Петир Бейлиш привык проводить свои редкие отпуска там, где были горячий песок, шумные пляжи, высокое бледное и жаркое небо, лазурь моря широченной полосой в балконном окне, загорелые молодые тела. Ветер с моря доносил запах раскаленной набережной, крики чаек, гремящие басы музыки, там вечерами были клубы, коктейли, белозубые незнакомки, охотно соглашающиеся встретить утро у него в номере, и всегдашняя легкая головная боль. Здесь пахло хвоей и тиной, а ночи были такие тихие, что вяжущая тишина заползала через уши в голову, и тонули в ней все мысли и воспоминания. Берег огромного озера подходил прямо к террасе небольшого деревянного дома, до окон выложенного каменной кладкой, а сразу за калиткой начинался густой лес. Глаз не мог вместить сразу все – свинцовую гладь спокойного глубокого озера и темную зелень лесов. Небо иногда, днем, светилось робким солнцем, играло на волнах, просвечивало лес янтарными лучами, но чаще всего хмурилось дождевыми низкими тучами. Здесь кругом была холодная вода – в небе, в озере, в траве по утрам, в сверкающей паутине на кустах жимолости. Здесь были вечерами бильярд, выкуренная на двоих сигара, холодное пиво и неспешные беседы. - Я думал, ты сбежишь через пару часов, - улыбнулся Нед в первый вечер, держа тоненький кий на широченных плечах, как коромысло. - Слишком спокойно для тебя? - Мне здесь нравится. Сам не ожидал, - сказал в ответ Петир и не покривил душой. Ему и правда нравилось. Нед по большей части был задумчив и смурен. Он никогда не был весельчаком, но смерть жены подкосила его. Они говорили об этом всего раз, на второй вечер после его приезда. - Это было тяжело. Она этого не заслужила, - сизый дым вился вокруг крупного, одутловатого лица Неда, слезил ему глаза. Дым ли? – Кто кто, но точно не она. Петир был согласен, Кет не заслужила опухоли в поджелудочной железе и долгой, мучительной смерти. Не смерти даже – растворения. В мире мало кто заслуживает подобного, но их мнения не спрашивают. - Последний месяц был ужасен. Обезболивающие почти не помогали… Она начала забываться. Путала меня с Брандоном, не узнавала детей… Большая бутылка виски на столе была уже пуста, и на пузатых ее стенках плясали отблески камина. Ее содержимое было у них в желудках, и это было единственной причиной откровенности Неда Старка. Петир не хотел слышать о том, как уходила Кет, ни о ее раке, ни о последнем месяце ее жизни. Возможно, его пугало собственное отношение в произошедшему – умерла женщина, которую он любил когда-то всем сердцем, а ему не то чтобы было все равно… Его горечь была чересчур, неприлично мала. Осознавать, насколько он изменился и очерствел было не слишком приятно. - Она вспоминала о тебе, - сказал Нед после долгого молчания. – Сказала, что хотела бы увидеть тебя. Петир знал, что Кет умирает, но видеть ее такой было выше его сил. Он никогда не был нужен ей, и вряд ли что-то изменилось для нее на смертном одре. Последний раз они виделись три года назад, Нед пригласил его на ужин, когда они в очередной раз встретились в Миннеаполисе на переговорах. Кет была женщиной, обвешанной детьми, немного уставшей, но вполне счастливой, и конечно, равнодушной к нему. Как всегда. Частые роды и заботы по дому наложили на нее свой отпечаток – он смотрел на нее искоса за ужином, и видел морщинки, и опущенные уголки рта, и словно подрезанные ресницы, у нее всегда были длинные ресницы, а теперь.... И ее шею, возраст женщины всегда выдает шея. Но она была счастлива, и Петир Бейлиш отчетливо понял тогда, что все равно не смог бы сделать ее настолько счастливой. Он вздохнул. - Мне жаль, Нед, - сказал он через пару минут гнетущей тишины. Что еще он мог сказать? Нед кивнул, вытер слезы и залпом закинул в себя полстакана виски. Кейтелин Старк умерла полгода назад, но закон «время лечит» все еще не сработал. - Как дети? – попытался Петир увести разговор. - Нормально. Насколько можно нормально. Старшие парни в Гарварде, Рикон и Бран гостят сейчас у Лианны в Бостоне. Санса и Арья в Миннеаполисе, хозяйничают в доме. - Сколько им уже? Сансе должно быть семнадцать? А Арье? - Сансе восемнадцать. А этой шпане – шестнадцать. На лице у Неда появилась такая гордая и снисходительная улыбка, как у всех людей, говорящих о своих детях. - Арья настоящий сорванец, ума не приложу, что с ней делать. Кет справлялась, а я… - он тяжело вздохнул, но улыбаться не перестал. - А Санса… знаешь, она так похожа на Кет. Не берет у меня ни цента. Подрабатывает в каком-то кафе, у нее грант в университете. До невозможности самостоятельная девица. - Правда, похожа, - кивнул Петир. Кет всегда была гордой и упрямой. Чересчур, по его мнению. - Встречается с каким-то парнишкой. Он мне не очень нравится, но вроде как любовь. - Тебе сложно понравиться, а, Нед? Нед Старк широко и утвердительно ухмыльнулся. - Лощеный он какой-то. Из богатенькой семьи. Может, разбегутся еще, и мне не придется ломать ему шею… Нед встал, почесал себя по грузному животу, зевнул так, что хрустнула челюсть. - Как насчет рыбалки с утра?

***

Свинцовая гладь озера под днищем лодки выглядела черной, непроницаемой, как нефть. Петир опустил руку в воду и тут же достал, пальцы сразу онемели от холода. Масляной пленки на руке не было, но ощущение, что они стояли посреди огромного пятна нефти, не покинуло его. Нед заправский рыбак, у него куча снасти, лески, крючки, блесны, сигарета прилипла к губе и давно потухла, он был сосредоточен и, не отрываясь, смотрел на поплавок. Петиру было холодно, но не скучно. Слишком вокруг было красиво и тихо, чтобы скучать. Вокруг них стелился туман, и только плескалась где-то рядом рыба. Ему нравилось впитывать эту тишину. Его привычная жизнь – шумный Нью-Йорк, офис с огромными окнами, пробки, деловые перелеты, суета и бесконечные звонки казались нереальными. Это все было где-то в параллельной вселенной. Здесь были только туман, тишина и озеро. Поплавок на его удочке начал дергаться, и он с удивлением почувствовал азарт – настоящий, какой даже в казино не испытывал, ни при первом знакомстве с красивой женщиной. Конечно, опыта у него не было, и рыба сорвалась - Нед переживал как за себя, плевался и смачно ругался. - В жизни этой херни не держал в руках, - засмеялся Петир, помахивая удочкой с сорванной и закрученной в кудрявый клубок леской. Пока он распутывал ее и налаживал снасть, а это заняло у него кучу времени, Нед выудил двух больших рыб – с крупной серой чешуей, лобастые, они лежали на дне лодки и безмолвно раскрывали толстые бескровные рты, пошлепывали мокрыми хвостами. - Вечером зажарим на гриле, - сказал довольный Нед и вдруг засмеялся. – Петир Бейлиш на рыбалке, да еп твою мать! Петир тоже расхохотался, чуть не проглотив зажатый в зубах крючок. Когда они вернулись к маленькой пристани, вовсю светило солнце, хотя с востока уже ползли тучи, а у дома стоял красный маленький ниссан, впритык подобравшийся к их пикапу на крохотной парковке. Нед поднес руку к глазам – в широкополой шляпе, стоя в покачивающейся лодке, он был похож на старого морского волка. - Что там еще случилось… Привяжешь лодку? Пока Петир возился с веревкой, Нед шагнул уже по скрипучему настилу. - Папа! – Петир услышал звонкий голос, быстрый легкий топот, оглянулся, но бьющее в глаза солнце мешало рассмотреть, а узел в руках опять расползся. Он заметил только ярко белые кроссовки и голени молодых крепких ног. - Ты что здесь делаешь? - Тетя Лиза пожаловала в гости со своим драгоценным Робином. Пап, это же невыносимо! Можно я здесь отсижусь? – голос у нее был задорный, с высокими еще нотками. - А Арья? Ты бросила сестру? - Ой, ну ее. Мы ссорились без перерыва все эти дни. У меня экзамены на носу, а она... Она говорила что-то еще, торопливо щебетала, и изредка бас Неда пытался замедлить этот поток жалоб и обоснований. Узел кое-как завязался, наконец, вокруг кнехта, и Петир выпрямился, встретившись взглядом с яркой синевой глаз, выглядывающих из-за отцовского плеча. - Это Петир Бейлиш, ты помнишь? Наш с мамой друг, - представил его Нед, делая шаг в сторону. - Конечно, - сказала она и первое, что он заметил на ее лице, после изумительно сапфировых глаз, конечно, это еле заметные веснушки на тонкой переносице. Еле заметные, но зацепились сразу. Потом – губы, припухлые еще, и длинную, перекинутую через плечо косу, будто сплетенную из осенних красных кленовых листьев. На секунду ему показалось, что это Кет – что-то неуловимо знакомое было в ее лице, взгляде, подсвеченных солнцем волосах… Сердце как-то споткнулось, начав отбивать ускоренный ритм. - Конечно, я помню, - улыбаясь, сказала она и протянула узкую ладошку. – Санса Старк. - Петир, - он не пожал даже ее руку, просто слегка обхватил пальцами и тут же отпустил– рука у нее была горячая. На ней была белая тонкая майка и джинсовые шорты, и она выглядела очень стройной и даже худенькой. Пока было солнечно и тепло, но Петир как-то неосознанно подумал, взяла ли она с собой теплые вещи, вспомнив, как обманчива здешняя погода. - Ты очень выросла, - сказал он. Нед нехотя, но согласился ее приютить – он долго бурчал о том, что она испортила им весь настоящий мужской отдых, что не предупредила, и что когда он ей предлагал приехать сюда на уикенд, ее было волоком не затащить, что она ехала одна в такую глушь… Санса Старк, быстрая, как весенний ветерок, вытащила из машины сумку и, проходя мимо, звонко поцеловала отца в небритую щеку. Бурчание смолкло, Нед присмирел и пошел освобождать комнату. Дом был небольшим, в нем всего две спальни, поэтому Неду придется спать на диване в гостиной – Петир предлагал свою кандидатуру на это место, но хозяин ее с негодованием отклонил. - Мне вообще пора, - сказал Петир, глядя на то, как Нед и Санса поочередно выносили и вносили в крохотную спальню вещи - Нед из нее, Санса в нее, и чувствуя себя по-настоящему лишним. – Я и так загостился. - Даже не думай! – Нед посмотрел на него с обидой, а Санса оглянулась на него, стоя в дверях. В полумраке он не видел почти ее лица. – Всего три дня осталось. Потом можешь валить в свой Нью-Йорк еще на пять лет. И, в конце концов, поймай хотя бы одного малька. - Ладно, - кивнул Петир. – Без улова и правда обидно будет уехать.

***

Вечером они втроем ужинали за небольшим круглым столом, накрытом клетчатой скатертью, прямо под уютной желтой лампой со старомодным абажуром. Они с Недом все эти дни не особо заботились о еде, питаясь разогретыми полуфабрикатами. Санса взяла все в свои руки, приготовила отменное рагу и запекла в фольге выловленную утром рыбу, выгнав их из кухни. Они сидели весь вечер перед камином с пивом, принюхиваясь к чарующим запахам. Ужин оказался таким вкусным, что они с Недом долгое время молчали, сосредоточенно зачищая свои тарелки. Санса Старк, сидевшая между ними, поглядывала на них поочередно с затаенной гордостью и улыбкой. - Очень вкусно, спасибо, - сказал Петир. – Ты прекрасно готовишь. - Для меня это тоже открытие, - видно было, что Нед горд за дочь, но снисходительно язвил. – Я думал, что твой предел – заказанная по телефону пицца. - Если бы ты почаще ужинал дома, а не задерживался на работе, то мои кулинарные таланты не стали бы для тебя сюрпризом, - Санса дразнила отца, насмешливо дергая левой бровью. Она переоделась в широкую синюю рубашку и джинсы, но хрупкости при этом не утратила. Когда она встала из-за стола, Петир скользнул взглядом по ее телу, просто чтобы сравнить – он очень плохо помнил рыжеволосую угловатую пигалицу за тем самым ужином и никак не может понять, как она может быть этой Сансой Старк. Такой взрослой и… красивой? Санса очень красива, признался он себе, когда посматривал на ее профиль, сидя на диване в гостиной. Пожалуй, красивее, чем Кет. «Кощунство, святотатство, ересь!» - возмутился бы в нем тот пятнадцатилетний без памяти влюбленный мальчишка, но он уже давно не мальчишка и научился беспристрастно сравнивать женскую красоту. Да и образ Кет никак не вставал в подробностях перед глазами, словно он смотрел на нее через запотевшее стекло – просто девичий силуэт с рыжим ореолом волос. А Санса – вот она, реальная и действительно красивая, доказательств не нужно, стоит только взглянуть. У нее античный, тонкий нос, широкие скулы, идеально правильный изгиб темных бровей, длинные ресницы цвета старой меди и голубые глаза, кристально чистые, без примеси постороннего цвета. Они с Недом смотрели какой-то чемпионат, а Санса, поджав под себя ноги, читала толстенный учебник. У нее был карандаш за ухом и она иногда морщилась, прикусывала губу, перечитывая несколько раз непонятый абзац. - Эта макроэкономика меня с ума сведет, - она оглушительно захлопнула учебник, испугав Неда. – Такая скука. - Скучным кажется лишь то, чего ты не понимаешь, - Петир сделал глоток уже теплого пива, не глядя на нее, но ощущая на себе ее взгляд. - Я понимаю, - сказала Санса, без раздражения, но твердо. – Но от этого не становится интереснее. Петир повернул голову и протянул руку за учебником. - Покажи, что тебе кажется скучным? Санса перебралась на диван вместе с книгой и оказалась совсем рядом, касаясь его бедра круглыми коленками. - Вот, - ее тонкий палец с аккуратным ногтем пополз по таблицам и графикам. – Таблица Кенэ, к примеру… Петир всмотрелся в числа и начал вспоминать университетский курс. В конце концов, он получил диплом по экономике с отличием и не помнил, чтобы учеба казалась ему скучной. Он начал рассказывать о фермерах и наемных рабочих, о годичном воспроизводственном цикле и о «бесплодном» классе, вспоминая с каждым словом все больше и больше, и проводил параллели с современностью. Санса слушала внимательно, склонив голову, сморщив чистый лоб, вглядываясь в таблицу. Иногда она задавала вопросы, и ему стало понятно, что она смышленая девочка - всегда по теме, уточняющие, выдающие в ней самой неплохие знания и наличие пытливого ума. Нед иногда посматривал на них, но вообще был сосредоточен на матче, пока в один прекрасный момент Петир не бросил на него взгляд и не увидел, что Старк уже дремал, положив голову на спинку дивана. Перевалило за полночь, а они с Сансой все обсуждали теорию Франсуа Кенэ, словно сюжет последнего блокбастера и он точно видел, что ей не скучно. Когда он рассказывал что-то о капитализме, Санса вдруг забрала из его руки бутылку с пивом и сделала глоток, а сама все также смотрела в учебник. Словно в замедленной съемке Петир увидел, как ее губы обхватили горлышко, как светлая жидкость полилась ей в рот, как зашевелилась ее шея… Мысль вдруг споткнулась, и он замолчал. Санса подняла глаза и посмотрела на него несколько секунд с непонятным выражением, а потом протянула пиво назад. - Пора спать, - сказал Петир. – Если хочешь, завтра можно продолжить. - Хочу, - кивнула Санса Старк головой. – Вы правы, мистер Бейлиш, это правда интересно, если разобраться в тонкостях. - Петир, - поправил он ее, а рот вдруг наполнился слюной, сладкой и вязкой. – Зови меня Петир. - Петир, - повторила она с улыбкой. – Ладно. Прежде чем они разошлись по комнатам, он сделал глоток из бутылки и быстро, украдкой провел по горлышку языком – помимо вкуса выдохшегося пива, он почувствовал что-то совершенно свежее, с легким оттенком лимона, не цедры даже, а лимонной корочки… Зайдя в свою комнату, Петир Бейлиш вдруг отчетливо понял, что ему в самом деле стоило сегодня уехать.