Девушка с острова Тарт

— Санночка, ты не поверишь, — защебетала Джейни, едва завидев подругу. Их столик в столовой был угловым, они не часто делили его еще с кем-то, потому что Санса любила есть в одиночестве. А еще у нее была привычка молчать за едой. По совокупности параметров она была одним из худших застольных собеседников школы. По счастью, от полного одиночества или даже отшельничества ее с легкостью спасала Джейни Пуль. За столом с мальчишками ей не нравилось по той причине, что там ее болтовню никто не слушал, важных тем не поддерживал, нравы царили почти спартанские. Люди ели, пили, говорили в основном об играх. Даже Арья — единственная девушка, способная выжить в этой обстановке — вела себя тише обычного. Джейни же так и не удалось приспособиться, и в том числе поэтому она плюхнулась на стул напротив, вскинула глаза на Сансу, испрашивая разрешения, получила кивок и принялась щебетать, сделав перерыв лишь на то, чтобы пересесть на стул сбоку. Санса не переносила, когда ее обзор закрывали чем-то или кем-то, стул напротив должен был быть свободен, а за спиной помимо спинки должна была быть стена. Это была практически единственная привычка, которую Джейни уважала. — Суп остынет, — ответила Санса, укоризненно качая головой. — А вот второе такое обжигающее, что как раз будет гарниром к тому моменту, как ты закончишь. — Да я же не могу, меня разорвет, — пожаловалась Джейни, но ложку в руку взяла и осторожно попробовала борщ. — Ого, и правда, надо есть. — Ну так, — уточнила Санса. Они ели, Санса — медленно выпивая каждую ложку, Джейни — давясь, ложки так и мелькали. Ветряная мельница, а не подруга, подумалось вдруг Сансе. Что ж такое-то… — Так вот, — изрекла Джейни, когда у тарелки показалось дно в кусочках картошки, присутствие которой в борще Джейни категорически не одобряла, — я услышала, как Серсеины подружки про тебя сплетничали. — Что-то новое? — со скучающим видом поинтересовалась Санса, на самом деле заинтересованная. Сплетням надо знать источник и отслеживать их изменение, чтобы вовремя вплести удобоваримую версию в ход искажения бреда на больший. — Угу. Представь, кажется, это твой баранотеон бывший… В общем, он распускает о тебе такие слухи, что мол, ты якобы лечилась от такой болезни, что он даже называть боится в приличном обществе… — У него много лишних ног, как я погляжу… — Да, на всех твоих братьев его ног не хватит, факт, — улыбнулась Джейни, — да и Теон, я уверена, в стороне не останется. И все-таки что-то в этой истории нечисто. Ему же верят! — Только не говори, что кто-то верит этому хвастливому брехлу, — оскорбленно произнесла Санса, махнув в ее сторону рукой. — В том-то и дело. Маргери как раз болтала племянницам, что она теперь никак не может появится с Джоффом на балу из-за того, что он еще не вполне здоров. Мол, подцепил какую-то дрянь, долго лечился. Ну, ты понимаешь, что тут не важно, что — намека хватит, чтоб репутацию убить. — Если он распускает слухи, что я его этим заразила, я убью его этими руками, — начала Санса, медленно зверея. — Не-ет, ты что, — Джейни зажала обе ее ладони своими. — Он так говорит, словно бы он тебе изменял, ну, то, что он последний потаскун, в школе давно известно. Вечно треплется про свой опыт и все такое. — Да, и почему все мужские версии слова «шлюха» такие политкорректные? — зло произнесла Санса. — И не говори! — кивнула Джейни, продолжая держать ее за руки. Со стороны они смотрелись как две фанатки какого-нибудь всеобщего кумира, обсуждающие его последнюю выходку, в то время как внутри Сансы клокотала ярость. Убить, снести жилье, землю засыпать солью. — Так вот. Вроде как он подцепил что-то неприличное, но «почетное», потому как подтверждает его опыт. Но… успел тебя заразить. Сам пролечился, а к тебе боится подойти сама знаешь почему… — Джейни округлила глаза и стрельнула ими со значением вглубь зала к столу, где сидели братья Клиганы. — «Сама знаешь почему» — весомый аргумент, — задумчиво произнесла Санса.       Чертов ублюдок — ее бывший — загнал девушку в угол. Сандор действительно ее защищал, прямолинейно, грубо, как умел. От мыслей о таком телохранителе у нее бежали мурашки по всему телу, включая такие места, что ни в сказке сказать, ни в тексте прописать. И вот Джоффри, скользкая подлая тварь, нашел выход, превратил этот неоспоримый плюс в невообразимый минус. Да еще и сам обрядился рыцарем печального образа, страдающим от постижения тайн мироздания посредством интенсивного сования отдельных частей себя во все доступные места. О, как я страдаю, ах, как я перед ней виноват, о, если бы я мог все вернуть, но увы. О, времена, о, нравы! О, жестокие черствые недалекие люди, окружающие Сансу, о невозможность предотвратить гибель моей бывшей возлюбленной! Не виноватый я, собаки тут всякие цепные не пускают к ненаглядной моей разлюбезной в ноги пасть да прощения просить. Так и страдаем врозь, она там, не ведая своей печальной участи, а я здесь, скорбя о потерянной любви, доверии и возможности спасти ее.       Санса так живо представила эту картину, что ее начало колотить. Треклятая злобная тварь это золотоволосый Джоффри. Баранотеон, как любит говорить Джейни. И ведь обыграл ее, гад, да на ее же поле. Ну, погоди, я придумаю, как тебя пронять. — Значит, я теперь заразная, а он теперь — герой, — протянула она, пытаясь постучать ноготками по столешнице. — Уже руки убери, я не наделаю глупостей. Ну, может, у вилки зубья поотламываю. — Ну, как скажешь, — устало сказала Джейни, отпуская ее запястья. — Да, Сансочка, ты, кажется, теперь персона нон-грата с сомнительной репутацией. Вот увидишь, теперь Лорас отзовет свое приглашение. Ибо придурок. Ведь мне рассказывала Маргери, понимаешь? — Понимаю, — протянула Санса.       Лорас мог отозвать приглашение, это правда. Если бы она сама не далее как вчера не отказала ему. В достаточно грубой форме. Он так пораженно вскинул брови. Поинтересовался, с кем же она пойдет, на что Санса ответила поверх подпиливаемых ногтей, что еще не решила, но в списке буквально два-три варианта осталось. И вышла в самый драматический момент под аккомпанемент рухнувшей на пол челюсти Лораса. Он выбесил ее на тренировке тем, как покровительственно вел себя к ней и с превосходством поглядывал на Сандора. Мизинца его не стоишь, думала она, когда уходила из библиотеки. Я тут с тобой книжечки читаю, мальчик мой, и все. Только книжки. Только хардкор. — И что ты будешь делать? — Джейни смотрела на нее с тревогой. — Это же невозможно опровергнуть. — Да, так себе и представляю контр-слух. «Я лично проверял, Санса здорова, я ж еще не заразился»… — Санса со зла озвучила это и немедленно пожалела. — Знаешь, если бы я наверняка не знала, что ты еще никогда… — начала Джейни, но девушка немедленно замахала на нее руками. — Не начинай. Ты знаешь все про мою фантазию. Мысленно — тысячу раз. А по факту все не так, и черт побери, я была бы дурой, если бы и правда сделала это с Джоффом. — Поддерживаю. Это должно быть с тем, от кого у тебя мурашки и… Все. Я молчу, я обещала с тобой на эту тему не говорить. — Джейни провела пальцами по губам, словно застегивала их на молнию. — Угу. Только то и дело нарушаешь слово.       Санса постукивала основанием вилки по столу. Хотелось силой мысли преобразовать столовый прибор в полноценный посейдонов трезубец и с размаху метнуть в задницу Джоффри так, чтобы к стене пришпилило. Чтоб ныл и умолял признаться во всех грехах, лишь бы отлепили от штукатурки его расквашенную физиономию. Жаль. Так метнуть у нее бы не вышло. Тут Сандор нужен. Сандор… Эх. — Лорасу я сама отказала вчера, — наконец созналась Санса. — Если сплетня так свежа, как я подозреваю, я больше не получу приглашений на бал. Не в этом году. — Ты всегда можешь пойти с Роббом. — Это все равно, что подписаться под сплетней, Джеечка моя, — с досадой протянула Санса. — С братьями не целуются и заразу не передают никаким путем… — Ох, блин, — загрустила Джейни, а потом напряглась. — Теона не дам. — Теона я сама не возьму, — отрезала Санса. — Джендри пригласил Арью. — Ого! — только и смогла сказать Джейни. — Ага, — ответила Санса. — Я не могу пойти с кем попало, ну пойми. Я же Старк! Тут должен быть либо кто-то моего уровня, круга, либо весь расписной красавец. — Лорас подходил, — похоронным тоном протянула Джейни. — К черту Лораса, — отрезала Санса. — Пойдем, додумаю на бегу. Надо что-то делать, надо что-то делать, надо что-то делать.       Навязчивый рефрен стучал в мозгу как камертон. Санса бежала на урок, стуча каблуками, и напряженно думала. Времени не было, но выходы по-прежнему были. И она выстраивала их в логичной последовательности. Никаких братьев. Ей бросили вызов. Они пожалеют. Джофф не один это придумал, ему помогли, и кажется, она знала, кто. Тиреллы заплатят рано или поздно. А пока держать удар. Собраться. Я Старк из Винтерфелла. Зима близко. Ууууу.

***

      Напряженный мозговой штурм следующих дней, перемежающийся подготовками к контрольным проверкам, сказывался на ее нервах. Она стала рассеянной, начала забывать предметы. Класс относился к ней как к прокаженной. Если со спинки ее стула сползала кофта, ее никто не подбирал. С ней сидела только Джейни, когда была на уроках, а вокруг образовывалась потихоньку полоса отчуждения. Санса держалась, помня, что вежливость — доспехи леди, но к последним урокам ей уже хотелось рявкать на каждого подвернувшегося одноклассника или гоняться по комнате с растопыренными когтями за зазевавшимися идиотами. Интересно, какие из заболеваний, передающихся половым путем, передаются еще и при царапинах. До чего ж внушаемый народ эти люди, думала она.       Девушка была социальной до мозга костей. Она рано пошла и заговорила, и не было для нее горше пытки, чем пытка отчуждением. Джоффри ранил ее в самое уязвимое место, приходилось признать. Отсутствие полноценного круга общения выпивало из нее силы час за часом, превращая ее в сушеную мумию себя прежней. Вобла Сансы Старк, холст, масло и общественное мнение, год ее смерти.       Звонка с последнего урока она ждала исступленно, как первоклассник переменки. Едва он прозвенел, девушка нарочито медленно начала собирать рюкзак. Рыжую сумку можно было носить и через плечо, но в последнее время она предпочитала закидывать тонкие лямки за спину. Мир отторгал ее, а она в отместку отгораживалась от него пышными юбками, высокими каблуками, рюкзаком, хвостом на макушке, плеером и ледяной убийственной вежливостью. Доспехи леди по-прежнему были лучшим известным ей средство борьбы с остракизмом. И все же вечером ей хотелось рвать ногтями подушки и пинать со всей силы по ножкам кровати. Джофф был ее ошибкой, а Лорас — просчетом. Сандор мог стать спасением. Надежда была лишь на него, но с ее везением… он должен был стать не больше, не меньше, чем последним гвоздем в крышку ее гробика. Непременно зеленого и бархатного. И фото Леди внутри. И маленькие изумруды в отделке… Тьфу, что за ерунда лезет в голову?       Бурный поток ее класса к концу последнего урока из полноценной весенней горной реки превратился в хиловатый ручеек, едва плещущий по камням. Она выждала достаточно, чтобы все психические шарахающиеся от нее одноклассники прошли в дверь. Учитель что-то выискивал в журнале, близоруко щурясь. Санса медленно с достоинством пошла к выходу из класса и замерла на пороге, стараясь отсрочить спуск вниз. Пусть все идиоты уже оденутся и распихаются по своим навороченным авто к боннам, няням и прочим гувернерам, да хоть сутенерам. Вольк дождется ее живой или мертвой, главное доползти до него однажды.       Она так и стояла в дверном проеме, когда в глубине рекреации раздался шорох. Повернув голову, Санса увидела Сандора. Он шел к ней, материализовавшись из теней и фикусовых листьев, подобный врубелевскому демону в этом приглушенном освещении. Чур меня, подумала девушка, какой же он все-таки настоящий. Руки инстинктивно сжали рюкзачок покрепче за лямки. Как я хочу, чтобы он подошел ближе и просто хоть что-нибудь сказал. И как же я боюсь ошибиться самый последний, финальный раз. Невозможный тип. Так тянет, что страшно. — Привет, — сказал он, остановившись в метре. Санса послала ему кивок, разрешая продолжать говорить, потому что сама она боялась начать тараторить, как спятившая белка. Словно бы с приветствием из нее бы вылилась вся норма слов за день. Ее речь немедленно бы похоронила Сандора с головой. Тактически прелестный ход накануне игры, но нечестный, о нет. Она Старк, она так не сделает. А очень хочется. Ну, просто, ну, вот, совершенно невмоготу. — Привет, Сандор. — сказала она, постаравшись не расплыться в улыбке от уха до уха. — Ты что здесь делаешь? — Я тебя ждал, — поведал ей специалист по материализации из мрака и флоры, а потом сунул руки в карманы толстовки таким уверенным жестом, словно это означало «детка, и если бы понадобилось ждать тебя здесь пару лет, только скажи, я твой». Уфф, горячо, что со мной творится? Я просто схожу с ума из-за недостатка общения, но это что-то другое. Темное, злое, невозможно манящее. К черту аналогии, к черту бабочек и свечки, сейчас или никогда.