С истерической накипью

Горло сжимается пружиной, не разжать. Стайлз спотыкается на выдохах, перемалывающих ребра, а в голосе только это чертово люби, люби, люби. - Не забывай меня, Лидия. Стайлз дышит нервно, панически, с истерической накипью в пересохшем горле и страхом отпустить; Стайлз совсем-немного задыхается, глотая осевшую на корню языка сталь. Под веками разрываются закатные вспышки; слова - ионово-заледеневшие и ядовитые. - Я обещаю, Стайлз. Осколки буравят изнутри, дырявят лёгкие; у Лидии в голове миллионы голосов, тысячи из которых кричат по Стайлзу до загнивающих дыр в венах. Безумие где-то по перипетиям; где-то между выдох-выдох. Лидия кричит до трещин в ребрах и тошноты; до этого хреново люби, люби, люби рефреном. Лидия обещает помнить до сдавленных легких, до металла в венах и до рваных связок. У Стайлза боль на кончиках ватных пальцев и фосфорическое безумие в карих; у Стайлза вымораживающее отчаяние и леденящий холод накатами. У Стайлза - Лидия. У Лидии только крики.