Река времени

      Сердитое сопение и порыкивание Бо, которому приспичило поиграть в мячик именно сейчас, проникли в голову Тейта как нагретый нож в кусок масла. — Сейчас, дай мне минуту, — не открывая глаз, пробормотал Лэнгдон в надежде, что брат на время отстанет, потому что такой потрясающий сон прерывать было просто преступлением. Он, ритуал новоорлеанских ведьм, двойники, путешествие по разным телам в разные временные периоды, встреча с Вайолет в каждом из них, победа над злом, как в сказках, возвращение и заслуженная награда — самое настоящее счастье с девушкой, которая всегда была для него единственным светом.       Тейт зажмурился как можно крепче, чтобы эта история вернулась в его мертвую голову, потому что хотел досмотреть сон до конца. Семья, любимая жена, пятилетний сын, собственное дело — все то, чего у него никогда не будет по одной простой причине: пара десятков пуль, прошивших грудную клетку больше четверти века назад. Лэнгдон даже замычал от безысходности, а потом почувствовал, как его свисающую с постели руку боднул один очень настойчивый лоб. «Так, это что-то новое», — подумал Тейт, а потом его веки распахнулись.       Знакомый потолок, родные стены купленного в прошлом году дома, пушистая макушка Вайолет, примостившаяся на его плече, как и всегда. Волна счастья затопила каждую клетку тела Тейта Лэнгдона, который понял, что все это — никакой не сон, что это самая настоящая реальность. Поворот головы — и его глаза встретились с горящими радостью зрачками Дина, который очень соскучился по отцу. — Пап, — громким шепотом, как раз таким суфлеры подсказывают текст актерам театров, в которые так любит ходить Вай. — Пап, ты не спишь? — Нет, — выдыхает почти беззвучно и смотрит на часы. Шесть. Подает ладонь для их традиционного приветствия, и Лэнгдон-младший с огромным удовольствием пожимает ему руку, как взрослый. — Ты почему не в кровати? — Не хочу. Смотри, новая, — Дин махнул рукой, указывая на довольно крупную пожарную машину, звук мотора которой он изображал своим рычанием. — Давай поиграем?       Вайолет завозилась, стараясь спрятаться от всех звуков, и Тейт приложил палец к губам, призывая сына не будить маму. — Сначала надо умыться и позавтракать. Беги к себе, я сейчас подойду.       Дин нахмурил брови, готовясь спорить, совсем как Вай, но потом вдруг передумал, согласно кивнул и направился к выходу. Практически у двери он обернулся и с пытливым любопытством на лице спросил: — Почему ты разбросал одежду на полу? Так же нельзя делать! — Мне стало жарко, — едва сдерживая смех, ответил Тейт. Его только что отчитал за беспорядок собственный сын, кто бы мог подумать. — И маме? — уточнил мальчик, обходя ночную рубашку Вайолет, лежащую у изножия кровати. Он был умен и наблюдателен не по годам, и это не могло не радовать родителей. Ну, за исключением таких неловких моментов.       «О, маме тоже было очень, очень жарко», — вдруг вспомнил окончательно проснувшийся Лэнгдон и широко улыбнулся, потому что картина в голове восстановилась полностью.       Тейт вернулся из своей затянувшейся почти на месяц командировки поздно ночью, хотя Вай ждала его только к утру. Она всегда плохо спала перед возвращением мужа, который, кажется, уже облетел весь мир, и волновалась, как школьница перед первым свиданием. Но не одна — Лэнгдон тоже сходил с ума вдали от семьи и поэтому решил сделать родным сюрприз, появившись дома еще до завтрака.       Попасть в Лос-Анджелес удалось затемно. Тейт максимально тихо отпер дверь и, не включая свет, ввалился со своим чемоданом в родное гнездо почти в три часа ночи. Конечно же, не споткнуться обо что-то в темноте было невозможно, поэтому он даже не удивился, когда на его чертыхание, как моряк на зов сирены, со второго этажа спустилась сонная Вайолет. Она молча подошла к мужу, обняла его и прижалась к широкой груди, по которой так соскучилась. Вай вдыхала любимый запах, пока родные руки гладили ее, докуда только доставали.       Лэнгдон потерся щекой об ее макушку, Вайолет подняла лицо… А потом все смешалось — губы, руки, перемещение по лестнице и коридору на ощупь, потому что невозможно было отцепиться друг от друга ни на секунду, лихорадочное сбрасывание одежды, как только за ними закрылась дверь спальни, жар, движение навстречу и только вперед. Только вместе, только вверх, куда-то в космос, и иначе быть не могло, потому что Тейт и Вай не умели и не хотели по-другому… — Пап? — звонкий голос вернул Лэнгдона в реальность. — Иду, — все еще не вставая, потому что разгуливать перед Дином с голым задом было не комильфо. Но, кажется, сын решил поделиться всеми важными новостями именно здесь и сейчас. — А ты знаешь, что у Холдена и Скарлетт теперь есть братик?       О, это Тейт знал, потому что рев Джона Лоу в телефонной трубке пару дней назад не слышал только глухой, находящийся за сотню миль от счастливого отца. — Да, — ответил Лэнгдон и хитро улыбнулся. — Тоже хочешь? — Лучше сестренку, как Скарлетт. Хотя можно и братика, — серьезно ответил Дин и наконец-то вышел из спальни родителей, волоча за собой машинку.       Тейт потянулся и крепко прижал к себе Вайолет, которая, кажется, почти проснулась. Он прикоснулся губами к ее волосам и почувствовал, что жена чему-то улыбается. — Вай… — мурлыкнул Лэнгдон, поглаживая через одеяло ее бедро. — Ммм? — не открывая глаз и млея в объятиях любимого мужчины. — Нам срочно нужно добыть Дину сестренку, слышишь?       «Как будто у себя на совещании дает установку сотрудникам, — лениво подумала Вайолет и оставила быстрый поцелуй на его грудной клетке. — Сейчас еще коронное „Выполняйте“ выдаст. Мой большой босс». — Сколько времени на этот проект? — ее голос максимально серьезный, потому что с начальством не спорят. — Не больше девяти месяцев. Приступать нужно срочно, сроки поджимают, сама понимаешь…       Вайолет хмыкнула. — Думаю, мы уже работаем на опережение.       То ли недосып, то ли утренняя нега — что-то ощутимо тормозило мыслительный процесс, потому что мистер Лэнгдон не понял, в какую сторону повернула их беседа. — В каком смысле? — осторожно уточнил он. — Если бы кое-кто, — сказала Вай ехидно и подняла голову, чтобы видеть лицо Тейта, — бывал дома чаще, то заметил бы некие изменения, — почему-то к концу фразы ее голос дрогнул. — Сюрприз. — Серьезно? — приподнял одеяло и присмотрелся к тому, что не заметил в запале ночью. — Твою мать, — только и смог выдать обалдевший от новостей Лэнгдон и восхищенно погладил чуть выступающий животик. — Вот именно, — припечатала Вайолет, откатилась в сторону и завернулась в одеяло, как в кокон. — Я мать, и я хочу спа-а-ать. Много и долго, так что завтракайте без меня.       Глупая счастливая улыбка расцвела на лице уже натягивающего домашние штаны Тейта. Он не мог отделаться от мысли, что Вай своим сюрпризом его только что уделала. Но оно того стоит, черт возьми! Лэнгдон подошел к уже посапывающей Вайолет и наклонился к ее лицу. — Хармон, — шепотом на ухо, — я люблю тебя. — Лэнгдон, — услышал он в ответ. — М? — Ты женился на мне, мужчина, забыл?       Тейт засмеялся от невыносимой нежности, радости, он и не знал, что бывает и такое — когда счастье растет каждый день, как тот самый снежный ком. — Нет, — протянул он, — такое невозможно забыть, — быстрый поцелуй в висок, и Лэнгдон испарился, оставив жену блаженно улыбаться и медленно погружаться в объятия Морфея.       Конечно же, как это обычно случается по закону подлости, снова заснуть Вайолет не удалось, поэтому через пятнадцать минут она уже спустилась на кухню, где два мужчины ее жизни шептались над тарелками с хлопьями, и лица у них были слишком хитрыми для обычного завтрака. — Что затеваем? — доставая еще одну тарелку, спросила Вай. — Ничего, — в один голос. А потом в ответ на тонкие приподнятые брови Тейт пробормотал: — Мы думали, ты спишь.       Вайолет обошла стул Лэнгдона, обняла сзади его плечи и поцеловала колючую с утра щеку. — Люблю тебя. — А меня? — возмутился Дин, сполз со стула и обнял мать.       Вайолет поцеловала сына в обе щеки, в очередной раз умилившись, как же он похож на Тейта. Ангел, настоящий ангел с чертенятами в глазах. — И тебя люблю. — Ну и как мы назовем сестренку? — вдруг спросил младший Лэнгдон и посмотрел на отца, который зачем-то активно замахал руками, но тут же замер под строгим взглядом повернувшейся к нему Вай. А потом Тейт развел руками, обезоруживающе улыбаясь и сияя ямочками на щеках: — Сюрприз?